Разведка Космофлота

Пока мои бойцы тащили Колесникова в госпиталь, я связался со своим другом-врачом: – Серёга, здорово.

– Здорово…

– Чего такой голос недовольный?

– Чего…, чего…? На дежурство заступил… Думал плавно войду. А тут, завал. Танкистов отлупленных лечим, в пехоте БМП утром перевернулось, даже не понятно – Как они умудрились её перевернуть? Вот и возимся с пострадавшими. А ты чего меня беспокоишь?

– Так и у меня тоже пострадавший. Сейчас притащат…

– Ооо, чёрт… Вы, что там все одновременно с ума посходили…? А у тебя-то что?

– Неудачный спарринг…, без сознания, но вроде ничего серьёзного….

– Ну…, вы разведка и даёте…. Нельзя, что ли поаккуратней…?

– Получилось так…. Без таких спаррингов рукопашному бою не научить. Серёга, только тут один щекотливый момент… Нужно его провести субботой. Ну…, так надо.

– Ооооо…, совсем обалдел… Это ж…

Я решительно прервал вопли товарища, который мог в таком раздражённом состоянии достаточно долго и ярко рассказывать, что это такое: – Да знаю, что толкаю тебя на должностной проступок… Но надо так. С меня кафе…, – поспешно добавил последний аргумент, зная слабость Серёги.

– Ну…, если кафе…, – сразу же смягчился товарищ, – то чего ж другу не помочь. Но завтра после дежурства. Понял?

– Понял, понял. Только вечером, а не с утра.

– Ну, конечно. С утра я сам спать буду.

После обеда в казарму заявился настороженный полковник Семёнов в сопровождении помощника коменданта и представителя военной полиции.

– Осипов, построй взвод, – отдал полковник распоряжение с кислым выражением лица.

– А где у вас ещё один? – Задал вопрос высокий и щеголеватый помощник коменданта, после проверки, помахав в воздухе пластиком со списком личного состава.

– Старший разведчик Колесников в госпитале после занятия по рукопашному бою, – доложил, не моргнув глазом, сержант Куприянов.

Представитель военной полиции сразу насторожился: – Так… И когда он туда попал? Вчера что ли…?

– Почему вчера? В субботу…, – спокойно и вальяжно ответил уже я, а полковник Семёнов нервно сглотнул.

– А вот это мы сейчас проверим и проверяющие быстро испарились. Я распустил взвод, а полковник подошёл ко мне и медленно достал сигарету, что в наше время было редкостью и довольно дорогим удовольствием. Закурил и, пыхнув вкусным дымком, спросил: – Он что ли…?

Я кивнул головой и начальник тут же задал другой вопрос: – Так… А суббота тут как вяжется?

– Да всё нормально, товарищ полковник… Ничего они там не накопают.

– Что ж…, надеюсь, что ты прикрылся со всех сторон, – и полковник значительно удалился из расположения.

Конечно, в госпитале всё было в порядке. Проверяющие попытались с ходу наехать на дежурного врача, но немножко не учли, что они вторглись на чужую территорию.

– Чтооооо…? – Завопил нервно мой товарищ, – Что….? Какая ошибка? Чёрт вас побери, попадёте в госпиталь в моё дежурство, да я вас завтрашним днём запишу, а лечить начну только послезавтра… А ну выметайтесь отсюда. Хернёй тут занимаетесь, а я людей лечу…

Всё это мне он в цветах и красках рассказал вечером и я его очень щедро отблагодарил.

– Коля…., вот за такое…, – врач пьяно обвёл рукой полуразорённый стол. Он хотел что-то сказать ещё, но не сумел найти слов и, махнув рукой, побрёл на выход. А я остался и с удовольствием навернул ещё один бокальчик пива, вспомнив, как перед тем как идти в кафе, мне позвонил Семёнов.

– Сволочь, ты Осипов…, – эмоционально выразился в единственной фразе и положил трубку. И это прозвучало как поощрение.

А через две недели он вывернул в проверке взвод. Три дня учений, за которые нас использовали в самых изощрённых способах. Я даже не думал, что в это время можно втиснуть такую массу вводных, которые в обычное время выполнялось в месяц. Но мы сдюжили и даже что-то там сумели показать.

– Что ж, Осипов. Ты оправдал свою фамилию…, да и взвод, я смотрю, совершенно по-другому смотрится. Не то что, при старом. Давай в этом ключе и дальше занимайся….

Часть вторая

Последующий месяц прошёл в спокойном ритме. Взвод принял меня и теперь, даже Куприянов со товарищами, признал моё право на старшинство. Хотя, как говорилось в старину – осадок у них остался.

Но сейчас во взводе всё кипело и не шуточно. Одни, со значимой солидностью готовились к боевому выходу, другие обиженно суетились и лезли прямо из кожи, пытаясь мне доказать, что вот именно без него…, вот в этом выходе…. И я уже задолбался от их просьб взять с собой. Непонятно откуда, но солдатский телеграф безошибочно донёс до них, что на задание начальство предложило взять десятерых. А я брал только пятерых. Вот они и лезли ко мне.

– Не понял… А, чего ты только пятерых берёшь? И именно их? – Полковник Семёнов капризно выпятил губы трубочкой и снова воткнулся начальственным взглядом в список, после чего категорически заявил. – Не согласен…

Честно сказать, если увидел вот сейчас его в первый раз, то посчитал бы самодуром. Но я уже знал его как грамотного офицера, справедливого командира, а остальное было банальным начальственным флёром, который был положен ему по должности и званию. Мог и покуражиться, над подчинённым, но мог и выслушать. И если офицер говорил дело и мог доказать это, способен был признать его правоту и изменить своё первоначальное решение без всяких обид и выпендрежа.

Вот и сейчас он закусился: – Ведь мы решили десять человек… И в приказе было тоже десять… Куприянова зачем берёшь? Я хочу, чтобы ты замкомвзвода оставил. Уходишь больше чем на несколько недель и мне совсем не безразлично, как они тут будут без тебя…. Мне что ли опять твоим взводом рулить? И на хрен мне это нужно!? Потом Колесникова берёшь и этого молодого. Я понимаю, что он шустряк, но у него никакого опыта. Колесников только две недели, как из госпиталя…. И ещё не в форме… Да и вообще…, пять мало. – Полковник недовольно бурчал так ещё минуты две, а я сидел и терпеливо слушал, ожидая, когда он выдохнется и можно будет изложить своё видение.

– Чего молчишь? Давай обосновывай своё решение…, – прикрикнул он на меня.

– Товарищ полковник, ну вы ведь знаете эту пословицу – «Меньше народу – больше кислороду». Десять человек – это уже отряд…, это много. А шесть человек со мной самый раз и не много и достаточно… Две тройки, или три пары. Это уже по обстановке….

– Куприянова оставь. Возьми другого командира отделения, – почти приказал полковник, прервав меня, но тут упёрся я.

– Нет, товарищ полковник, сержанта возьму с собой. Во-первых: хочу до конца его испытать. Всё-таки зам мой, да и Козлов с Андреевым… Вот они втроём очень крепкая группа… Первая тройка. Я, Колесников и Куликов – вторая тройка. Ведь молодёжь надо обкатывать… А где, как не на боевом задании, тем более, как сами говорите – мы только на подстраховке…

– Да ладно, Осипов, старому полковнику очки втирать. Ты думаешь я не знаю, что у вас там на лайнере произошло? Заломать ты до конца их решил. А.., в принципе, правильно – я бы тоже так поступил. Ты хоть её трахнул? Нет!!! Ну, и дурак. Говорят, такой прелестный цветочек… Хоть и чёрненький. И ты его не сорвал!? Ну и молодёжь пошла… Я бы на твоём месте не колебался. А впрочем… – это твои дела… Ладно, бери Куприянова, но если твои орлы, в твоё отсутствие что-нибудь сотворят – я с тебя спрошу по полной. А Колесникова чего ты берёшь…? Обкатка обкаткой, но не в форме он…

– Так, товарищ полковник, да… он ещё не в форме, но ведь расследование по танкистам и по разгромленному кафе не закончено. А тут он более чем на неопределённое время исчезнет, да если всё пройдёт удачно, то это ему зачтётся… и всё спишется. Тем более идём на экзоскелетах, а там даже на ходу спать можно….

– Ну да…, ну да…, – задумчиво произнёс Семёнов, потом встрепенулся, – впрочем, чего я переживаю? Мне приказали выделить людей – вот я и выделил. Тем более, что вы идёте действительно страховочной группой. Так что давай, Осипов. Не подведи нас, и нашу базу тоже.

* * *

Планета, на которую нас высаживали, не имела даже названия, а лишь ничего не говорящий номер С415. Разведывательный катер, чуть ли не вертикально скользнув из верхних слоёв атмосферы, снизился до бреющего полёта и в означенной точке высадил нас и тут же исчез, даже не убедившись – Удачно он нас высадил или нет? Туда ли? И остались ли мы живыми от такой высадки? А высадка была жестковатая. Впрочем, это не входило в его обязанности. Высадил – и всё….

Если бы не экзоскелеты… Хорошая всё-таки вещь… В противном случае нас бы размазало по всей сельве, а так с амортизировали, взяли всю энергию удара о землю на себя. Правда, когда собрались вместе, не всё оказалось в порядке: у Колесникова при приземлении что-то там сломалось и теперь металлически брякало на всю округу. У Козлова в момент жёсткого удара об землю очень эффектно лопнула ёмкость с водой, больно выплеснув жидкость прямо в лицо, и он тихо матерился, разглядывая потерю. Не смертельно, есть фильтры, и на его носильщике вода была, но чистая и своя вода – лучше. И теперь ему оставшуюся воду придётся экономить. Были и у остальных досадные и мелкие неприятности. Я больше за молодого Куликова переживал, но обошлось и он держался молодцом. Если всё пройдёт у нас удачно, то он и Колесников по возвращению уже будут, по сравнению с остальной молодёжью, Рексами. А так всё было терпимо. Кроме одного – мы находились на молодой планете с офигенно агрессивной фауной и флорой. Поэтому нас выбросили днём, когда все хищники ещё спят и у нас будет время, для того чтобы подготовиться и не быть сожранными в первую же ночью. Хотя, над нами уже кружилось на приличной высоте с пяток тварей доисторического вида. Очень даже неприличной внешности, да и поведения явно не птичьего, а хищного.

Выслушал доклады подчинённых – что у кого и как, и внимательно оглядел их. Куприянов держался уверенно. А чего другого от него ожидать – пять ходок на боевые. У Андреева и Козлова по три и в составе именно вот этой тройки, что было очень ценно. Они понимали друг друга с полуслова и верили друг в друга. Колесников и Куликов, глядя на старших и опытных товарищей, тоже старались выглядеть опытными бойцами, но несколько суетливые движения выдавали тщательно скрываемое волнение, хотя это было и понятно. У меня тоже третий. Но предыдущие два теперь можно не считать и в глазах подчинённых он был первым. Они не знали, что ждать от молодого командира в экстремальных условиях. Поэтому вопросительно смотрели на меня, хотя и сами знали, что надо делать. Но всё равно ждали, что скажу. А что тут говорить?

Несколько дней полёта на военном почтовике в другую систему, неделя подготовки на их военной базе, где мы получили в задницу кучу болезненных прививок от всякой местной гадости, изучали вот эту планету с её интересно-опасными сюрпризами, маршрут движения и задачу. Всё так по военному простенько – высадится, совершить марш в тысячу километров, при этом найти три контрольных точки, куда беспилотники выкинут нам дополнительные АКБ для экзоскелетов, питание, боеприпасы и другие «милые» мелочи, которые ой как не любят битые военные. Найти базу пиратов, которые уже достали всех своей беспредельщиной и которых потом раздолбают раз и навсегда. Но это мы делаем, если не справится основная группа из местных разведчиков. А они были настроены очень агрессивно и только на выполнение.

У нас сразу не сложились с ними отношения.