Новые приключения кота Мяунжика Враузера
Расстояние между дуэлянтами сблизилось шагов до сорока. Первым выстрелил Рыкала, но взял слишком влево и, не желая растратить магазин преждевременно, продолжил сближение. Рыкалина первая пуля, кажется, задела кого-то из котов-наблюдателей, однако мало кому было до этого дело – все пялились лишь на сражающихся собак. Тридцать пять шагов, тридцать… Теперь попытался попасть Злючка, но тоже скосил, лишь подзадорив толпу громким револьверным бумом. Двадцать пять, двадцать четыре шага… двадцать один, двадцать… Рыкала вновь приготовился стрелять, но Злючка опередил его и с превеликой скоростью выпустил из револьвера одну за другой шесть пуль. Вслед за хлопками пороховых газов послышался небольшой скулёж, а затем с противоположной стороны раздались ответные восемь выстрелов и вновь послышался скул, уже отсюда – это Рыкалу ранило в левую лапу (пистолет он держал в правой), и он ответил Злючке несколькими схожими ранениями. За восьмым Рыкалиным выстрелом вдруг послышался глухой щелчок – застряла гильза, и пёс аж побледнел. Казалось бы, всего пару секунд – передёрнуть затвор, но в таких условиях эти пару секунд стоят очень многого. А между тем, и Рыкала, и Злючка механически продолжали сближение, и расстояние между ними уж не превышало и дюжины шагов. Увидев задержку оппонента, Злючка ехидно усмехнулся и нацелил вновь на Рыкалу ствол, готовясь выпустить свой последний патрон. Выстрел и… промах. Промах с десяти метров! То-то толпа взлютовала! А между тем Рыкала, действующий уже более машинально, нежели осознанно, таки устранил неполадку пистолета и пальнул в ставшего пятиться и утратившего подлую улыбку Злючку. Две пули – и обе в заднюю лапу. Злючка подкосился и плюхнулся боком чуть ли не на стоящих рядом зевак. Рыкала поднял вверх ствол пистолета, однако не успел он даже подумать, что делать дальше, как из толпы вдруг вынырнул Мяучер, встал между дуэлянтами и закричал:
– Довольно, Рыкала! Ты его уже победил. Теперь отдай оружие, чтобы случайно чего не вышло: зрителей слишком много, и непредвиденный выстрел может привести к плачевным последствиям.
Услышав, что дуэль завершена, толпа зевак взгудела каким-то необыкновенным бессмысленным гулом, который хоть и является пустым набором звуков, отлично передаёт всеобщее настроение на взбудораживающем «мероприятии».
– Что, уже пушки сдают? А как же в небо пострелять, отсалютовать за победу? – послышалось вдруг из толпы.
– Обойдёмся без этого, – ответил уже я, – пули с неба имеют тенденцию возвращаться. Никто же не хочет эдакую железяку на голову поймать, верно?
Толпа стала потихоньку замолкать, а Рыкала тем временем отдал оружие и, зализывая рану в лапе, принялся покорно ожидать. Злючка попытался подняться, однако тут же вновь опустился: простреленная опорная лапа болела. Сквозь зрителей просочилась медсестра Мурка и принялась оказывать дуэлянтам первую медицинскую помощь. Толпа потихоньку расползалась, и вскоре на месте дуэли кроме самих участников, меня, Мяучера да Мурки остался лишь один котёнок – тот, который был нечаянно задет первым Рыкалиным выстрелом. Рыкала посмотрел на того, кому он, решая личные вопросы, ненароком нанёс ущерб, пусть и небольшой, и псу вдруг стало обидно и совестно за всё случившееся. Победа над своим противником враз вдруг отошла для Рыкалы на задний план, и он посчитал необходимым загладить свою вину перед тем котёнком и перед самим собой.
– Слушай, Мяунжик, я ведь того котёнка задел… Нельзя просто так это оставить. Ему же теперь лечиться придётся… Знаешь, вот что: возле моей бывшей конуры сделана одна заначка с пятью тысячами собаксов. Хоть это и крайне мало за такое, но всё же, будь добр, найди их и передай семье этого котёнка, скажи, что я приношу извинения.
– Хорошо, Рыкала, как скажешь.
На том и закончилась собачья дуэль, а к следующему дню ничто уж и не напоминало о вчерашнем событии. Ничто, кроме сделанных горожанами видеозаписей в котобильниках – напоминаний о том, как всё-таки не стоит решать вопросы…
– Вот и всё.
– Да, грустноватая история. Однако, тем не менее, интересная и поучительная.
– Спасибо за рассказ, Мяунжик!
– До свидания, Мяунжик!
– Пока, котятки.
История 8
Лужи, оставленные вчерашним дождём, за ночь почти полностью высохли, а во второй половине дня о бывшей непогоде уже и ничего не напоминало: земля была суха, а солнышко сияло, как ни в чём не бывало. Кот Мяунжик пришёл во двор нынче раньше обычного, и ему пришлось немного подождать, пока соберутся все слушатели. Если Враузер приходил раньше, то это означало одно из двух: либо у него были какие-то запланированные дела, либо история, которую кот собирался рассказать в этот раз, была длиннее и необычнее других. Котята, с нетерпением ждавшие рассказов, надеялись на второе.
– Все собрались? – спросил кот прежде, чем приступать к повествованию.
– Погоди, Фырсика нет!
– Есть-есть, я уже здесь! Начинай, Мяунжик!
– Тогда слушайте!
Второе космическое путешествие
После того, как мы предупредили угрозу со стороны Злючки, показав ему, где крысы зимуют (люди почему-то предпочитают говорить «где раки зимуют», но это абсурдно), Кошачий Научно-Исследовательский Институт снова занялся обыкновенными разработками для улучшения уровня жизни горожан. Неизвестно, что бы было разработано в то время, если бы не случилось одно знаменательное событие.
Как-то раз в нашем городе появился неизвестный кот. Вероятно, никто бы на него и не обратил внимания, ведь приход новых желающих поселиться здесь не был чем-то экстраординарным, однако именно этот кот разговаривал, весьма странно расставляя ударения в словах, и явно чувствовал себя тут чужим. Ввиду этого сразу после его появления по городу поползли всевозможные слухи и догадки, порой невозможные и смешные донельзя. Кто-то из постоянных жителей города хотел, чтобы этого кота нашли и поговорили с ним, узнав, кто он да откуда, но делать этого не пришлось: вскоре он сам явился на всеобщее обозрение, причём не куда-нибудь, а именно в КотНИИ.
Увидев столь нежданного гостя, все без исключения сотрудники института буквально обступили кота, но заговорить почему-то не решались, ровно как и он сам. Я тоже был в КотНИИ в этот момент, и вскоре подоспел вслед за остальными поглазеть на посетителя. Кот этот, как оказалось, был необычен и внешним видом, чего городские сплетни не учли: он был очень пушистым, с оттопыренной шерстью (прям как я) и ярко-рыжего окраса. Странно, мне показалось, что кота этого я уже когда-то видел, причём явно не у нас в городе или в окрестностях. Кот, увидев меня, вдруг приободрился и осмелел, шагнув мне навстречу.
– Мяу-унжик? – спросил он, потянув ударный слог.
Где же я видел этого кота?
– Да, это я. А кем ты будешь?
– Хм… Помнишь Американское Кошачье Государство, АКГ?
– АКГ? – тут я напряг голову и принялся припоминать, – Название знакомое… Ну точно! Я же с полгода назад побывал там во время кругосветки! Так значит, ты из Америки?
– Именно. Мы даже виделись с тобой, если помнишь. Хотя, вряд ли помнишь: я тогда просто наблюдал за тобой, особо не болтая. Зато слышал и хорошо запомнил твой рассказ про то, что ты живёшь в кошаче-собачьем городке, где есть даже собственный научно-исследовательский институт. Ты тогда всех просто сразил, и многие из тамошних котов не могли поверить в такое, постепенно придя к мысли, что надо бы посетить твой город. Однако больше всего мы были удивлены тем, что ваш институт организовал космическую экспедицию. Жителям АКГ тоже захотелось слетать куда-нибудь за пределы Земли, однако без вас это было бы нереально. Тут-то я вызвался добровольцем посетить ваш институт и город и, как видите, оказался здесь.
– Занятно. А как тебя зовут-то?
– Меня все называют Дандела́ян.
– Как-как, извини?
– А, вы же человечески-английским не владеете… Давайте-ка я лучше напишу где-нибудь своё имя, чтобы яснее было.
Не успел я придумать, где бы писать, как Мяучер уже тащил деревянную дощечку нашему гостю.
– Вот, можешь здесь нацарапать.
Кот выпустил когти, и вскоре на дереве появилась английская запись его имени – Dandelion.
– Угу… Дандалио́н, значит?
– Вообще-то Данделаян, но такой вариант произношения мне даже больше нравится. Он… пафоснее, что ли.
– Определённо. Слова Данделаян у нас никто не поймёт, а Дандалион звучит, прям как… как князь Багратион, во! Сразу понятно будет: почётный гость! Кстати, а что значит-то это слово?
– Dandelion – это такое растение, жёлтый пышный цветок на довольно толстом стебле. Когда созревает, он ещё белеет, и если дунуть, то разлетится по ветру.
– Одуванчик, что ли?
– Да, наверное. Меня так за мою пышную рыжую шерсть прозвали.
– Понятно. Что ж, раз познакомились, то можешь теперь тут осмотреться. Хочешь экскурсию по институту?
– С радостью соглашусь!
Я лично повёл нашего гостя осматривать все отделы института, а несколько сотрудников, хоть и знали всё тут сами, тоже захотели понаблюдать за экскурсией, быть может, пользуясь возможностью слегка отдохнуть от работы. Первым делом был показан пищевой отдел, где было давно уж налажено производство корма «Мяу!». Дандалион, наверное, даже не думал, что еду можно вот так вот производить, а не побираться у людей или ловить её, так что расхаживал тут с открытым ртом, в который ему предложили вложить изготовляемый продукт. Далее я отвёл посетителя в бытовой отдел, где постоянно изготовлялось что-нибудь во благо горожан, и кот был удивлён ещё больше, увидев, сколько всяких сверхполезных мелочей было здесь, которых он даже не мог себе представить ранее. Оружейный отдел мы умышленно обошли: мало ли, не сотрудникам института его видеть не нужно. Следующей было лаборатория, в которой ежедневно велись всевозможные эксперименты во всех направлениях, впрочем, на данный момент чего-то совершенно нового пока тут найти было нельзя, разве что полюбоваться оборудованием.
И вот, наконец, мы пришли в самое интересное место института – космический отдел. Работ здесь не велось с момента нашего первого и последнего полёта на Луну, зато тут хранилась использованная при нём ракета, скафандры и кое-что ещё, привезённое из нашей экспедиции и не отправленное в музей. Дандалион пожелал здесь задержаться подольше, и лишь осмотрев абсолютно всё, вновь обратился ко мне:
– Собственно, я уже говорил, что больше всего жители Американского Кошачьего Государства хотели поучаствовать в космическом путешествии (или хотя бы его подготовке), и это, возможно, основная цель моего прихода сюда.
– Предлагаешь, чтобы КотНИИ приготовил ещё одну космическую экспедицию?
– Очень бы этого хотел. Могу даже слетать обратно в АКГ и привезти столько умных котов и рабочих лап, сколько потребуется для этой затеи.
– Хм… В принципе, мы бы справились и сами, но за довольно продолжительный срок. Если бы у нас было ещё с полтора десятка сотрудников, то было бы возможно подготовить экспедицию, скажем, за неделю-две. Кроме того, потребуются ресурсы не только трудовые.
– Американское Кошачье Государство с радостью проспонсирует хоть всю экспедицию целиком.
– Было бы отлично. Однако, скорее всего, в полёт удастся отправить не более десяти членов экипажа, так уж технически получается. От КотНИИ полетят минимум пятеро, так что тех, кто хочет полететь от АКГ, следует вам тщательно выбрать. В первую очередь коты-космонавты должны быть выносливы.
– Хорошо, мы отберём лучших из лучших. Значит, мне отправляться в Америку и возвращаться с рабочими лапами и ресурсами? Тогда буду через пару дней. Приятно было пообщаться!
– Удачи.
Дандалион распрощался со всеми сотрудниками института и, видимо, отправился искать транспорт для возвращения на родину. Интересно, он так же, как я путешествовал – поездом и самолётом? Когда гость ушёл, я передал институтскому руководству всё, что им было предложено, и в результате было организовано собрание, на котором вынесли вопрос об организации новой космической экспедиции. Как я и предполагал, никто даже не стал возражать, поэтому на собрании решали, не нужно ли вообще лететь в космос, а куда именно мы полетим. После недолгих обсуждений был выбран новый полёт на Луну: мы там уже были, следовательно, знали, к чему готовиться, да и лететь куда-либо дальше спутника нашей планеты было бы слишком затратно и рискованно. Угрозы со стороны собак пока что можно было не опасаться, так что почти все сотрудники КотНИИ из оружейного и бытового отделов были направлены в космический.
Следующим шагом был сбор экипажа. Я, как и в прошлый раз, должен был руководить экспедицией, и потому стал собирать команду лично. Было решено взять тех, кто уже побывал в космосе: Мурочку, Мяучера и Грозу Крыс, а также Рекса, как самого крепкого из наших сотрудников. Котят брать не планировалось, но, как всегда, Васька стал так напрашиваться, что пришлось его тоже включить в состав экипажа. Также я предложил полёт и обоим Бобикам, но Затулянт наотрез отказался, всё ещё помня о своих острых космических ощущениях, и отговорил Террориста.
Через три дня вновь прибыл наш американский гость, привезя с собою целую орду, по его словам, умелых котов, и тут-то мы все вместе принялись сооружать космический корабль. От АКГ лететь сподвигнулись только двое: сам Дандалион, да ещё огромный котяра породы мейн-кун, которого я тоже видел во время своего кругосветного путешествия. Новый летательный аппарат сперва мы хотели строить на основе старой ракеты, но тут американские коты предложили отличную идею, как сделать космический корабль многоразовым. По их словам, такой технологией пользуются люди в их стране, и она им показалась весьма надёжной. Суть заключалась в том, чтобы к ракете прикрепить некое подобие самолёта, в котором-то и летел бы весь экипаж. Этот космический самолёт, у людей именуемый шаттлом, должен был нести достаточно топлива для возвращения с Луны на Землю, и по возвращении его бы можно было использовать снова, просто соорудив новую ракету-носитель. Идею все одобрили, и сотрудники КотНИИ вместе с жителями АКГ приступили к созданию шаттла.
За неделю космический корабль был готов, а на восьмой день после старта проекта была произведена загрузка провианта, снаряжения, экипажа, и, собственно, запуск шаттла. Те, кто уже побывали в космосе, без особых проблем выдержали перегрузки на начальных этапах полёта, а вот американским котам стало немного не по себе. К счастью, наша медсестра Мурка оказала им необходимую медподдержку, и к моменту выхода корабля в открытый космос все уже находились в нормальном физическом состоянии и хорошем расположении духа. Начались даже шалости. Так, Васька захотел получше изучить невесомость и, «ненароком» пролив немного воды из бутылки, принялся наблюдать за её поведением. Вода превратилась в шар и принялась парить по отсеку шаттла, пока вдруг не угодила котёнку за шкирку. От неожиданности Васька так фыркнул и дёрнулся, что сам взлетел под потолок, едва не ударившись обо все подряд стенки, и с этого момента зарёкся больше баловаться.
Далее в полёте не происходило ничего необычного, утечек, как в прошлый раз, никаких не случилось, а весь экипаж уж подустал от полёта и хотел поскорее высадиться на Луну. От скуки все много спали и ели, благо, запасы провизии мы взяли изрядные. В общем, в ничем не примечательной обстановке добрались мы до спутника.
Прилунение прошло мягко, даже мягче, чем при первом полёте, быть может, из-за того, что шаттл был слегка легче ракеты, а может, из-за более хорошего управления посадкой вследствие уже приобретённого нами опыта. Вся команда одела скафандры, немного замялась в шлюзовом отсеке, а затем лёгкой походкой ступила на поверхность Луны. Лишь только мы вышли, Васька, видимо, позабыв об уроке с водой, вновь принялся шалить, высоко подпрыгивая и делая всевозможные кульбиты, но Гроза Крыс приструнил его. Немного осмотревшись, мы приняли решение, что всей команде идти на исследование не стоит, а потому её часть должна была остаться у шаттла. Бросив жребий, мы определили, что гулять по спутнику отправлюсь я с Рексом, Муркой, Мяучером и американскими котами, а сторожить корабль остались Васька с Грозой Крыс.
Перед нами расстилалась безграничная каменистая лунная пустыня, усеянная кратерами, холмами и даже горами. Со спины ярко светило Солнце, лучи которого здесь не блокировались земной атмосферой, а потому нещадно жгли по скафандрам, к счастью, термостойким и снабжённым системой охлаждения. В солнечном свете лунная поверхность не была таинственной, которой мы привыкли её предполагать и видеть с Земли ночью, но казалась похожей на почву, обагрённую недавним извержением какого-нибудь Везувия, словом, пустыня пустыней, только моря где-то на горизонте не хватало. Мы уже знали, что жизнь здесь процветает только в пещерах, где каким-то образом сохранялся и воздух, и приемлемая температура, а потому принялись двигать в сторону возвышенностей, где найти пещеры была наибольшая вероятность.
Вскоре к одной из скал мы подошли и принялись её осматривать. Тут находилась единственная пещера, неглубокая и пустая, так что, не найдя ничего интересного, наша группа направилась к более перспективному месту. В следующей горе было несколько дыр, образующих систему связанных между собой пещер, тоже пустовавших, однако здесь кое-что необычное нам найти посчастливилось. Ну, как необычное: залежи какой-то магнитной руды, с довольно мощным магнитным полем, которое едва не завалило набок Рекса. Мы впятером кое-как ухитрились собрать магнитную руду так, чтобы она не мешала нам в походе, и, вновь выйдя на поверхность, двинули дальше. Около уже третей возвышенности мы вдруг столкнулись с местным жителем – селенитом, однако не таким дружелюбным, как те, которых мы повстречали во время прошлой экспедиции. Завидев нас, сей инопланетянин принялся угрожающе кричать, вернее, ментально к нам обращаться, согласно расшифровке котобильника, призывая нас уходить прочь. Мы попытались обойти селенита за десяток метров, однако он упорно принялся нам загораживать дорогу: мы в сторону, и он туда же. Как я ни пытался к нему обратиться, передавая сообщения котобильником, он ни в какую не уступал дороги, всё твердя на своём языке угрожающий набор звуков.
– Может, спугнуть? – предложил Рекс, потянувшись к прикреплённой к его скафандру кобуре.
– Боюсь, что придётся. Пальни-ка, только в воздух, вернее… ну, ты понял.
Рекс выхватил свой пистолет и выстрелил мимо селенита. Институтский пистолет сработал безотказно, несмотря на отсутствие воздуха и пониженную силу притяжения, однако отдача вышла сильнее обычного, и оружие развернуло кота градусов на пятнадцать. Тем не менее, Рекс ловко поймал норовящий выскочить из лапы пистолет и даже закрутил его по инерции на когте, словно ковбой – то-то американские коты, небось, обзавидовались! То ли от вырвавшегося из ствола пламени, то ли от такого трюка вредный селенит вдруг перепугался и, постояв с полсекунды в изумлении, сорвался и бросился прочь. Теперь можно было без помех продвинуться дальше.
Позади только что сбежавшего селенита метрах в сорока была очередная пещера, и в этот-то раз нам повезло наткнуться на нечто действительно стоящее. Под сводами пещеры было намного просторнее, чем во всех предыдущих вместе взятых, хотя признаков обжитости всё равно не было видно, зато здесь находились целые залежи лунного камня и каких-то не особо примечательных металлов. Из лунных камней здесь были и те, которыми в прошлой экспедиции инопланетяне одарили Бобика-затулянта, и совершенно другие с различными свойствами. Так, тут мы обнаружили голубой камень сродни пемзе, мягкий, как пластилин или глина, особо прочный чёрный камень, своей устойчивостью напоминавший алмаз, хрупкий как стекло жёлтый полупрозрачный камень и даже трёхцветный полосатый минерал (или несколько слившихся минералов). Всю эту научно-ценную добычу мы сложили в интегрированные в скафандры рюкзаки, нагрузившись почти до предела, и решили, что стоит уж двигать в обратном направлении.
На обратном пути мы уже шли прогулочным шагом и не концентрировали взгляд на возвышенностях с пещерами, а свободно глядели по сторонам. Вот Мяучер заприметил какой-то небольшой кратер диаметром с вытянувшую хвост мышь, из которого исходило красноватое сияние, едва заметное сквозь светофильтры наших шлемов. Наш повар запустил в кратер лапу по самое плечо и, пошарив, вынул оттуда необыкновенной красоты светящееся красное прозрачное нечто, походящее на относительно большой зажжённый светодиод. Этот то ли камень, то ли минерал светился так ярко, что на него почти невозможно было смотреть, мало того, от него ещё и заметно отдавало теплом. Мяучер хотел запихнуть его в рюкзак, как тут обнаружил, что камень оставил на его скафандре обожжённый след, словно по кошачьей лапе только что прошёлся сильный лазерный луч. Не понимая, что делать с таким феноменом, я всё же захотел найти способ безопасно донести его до корабля, и, поразмыслив, решил завернуть его во всё, во что только можно было, надеясь, что этого хватит.
Вернувшись на космический корабль, после того, как мы сняли с себя скафандры и прочее снаряжение, я разрешил Ваське под присмотром Грозы Крыс тоже прогуляться по Луне, куда ему заблагорассудится, а сам принялся ещё раз оглядывать добычу. Все камни и минералы были разложены в багажном отсеке, за исключением светящегося – его во избежание непредвиденных ситуаций пришлось запихнуть в стальной контейнер для инструментов (сами инструменты потребовалось перед этим вытряхнуть на пол). Пока мы возились с грузом, никто и не заметил, как Васька с Грозой Крыс уж вернулись.
– Мяунжик, гляди, что я нашёл! – ликующе закричал котёнок, едва лишь он вошёл под своды шаттла.
– Ну-ка, ну-ка, показывай.
– Вот! Светящийся камень!
– Ого! Мы с остальной командой похожий нашли. Давай-ка его сюда, в этот стальной контейнер, а то он обжигающий какой-то. Нда… Занятная вещь, вот только на кой ляд она нам может сгодиться?
– Так ведь ты сам заметил, что он всё прожигает! Да если его лучи сконцентрировать, он хоть… хоть ту же сталь насквозь прожжёт!
Столь простая идея применения этого феномена, высказанная котёнком, заставила меня подумать, как направить энергию камня в контролируемое русло. Только теперь я осознал всю ценность этого минерала: с его помощью можно бы было создать высокотехнологичный резчик или, ещё лучше, бластер! Конечно, не такой бластер, как во всех космических фильмах, что плазмой стреляет со скоростью пулемёта, а другой, ближе по сути к лазерному пистолету. Направленный луч этого камня мог бы эффективно применяться в боевых целях, пусть и действуя не мгновенно. Поделившись такими мыслями с командой, я велел ей поискать ещё «лазерного камня», как я его прозвал, а сам с Рексом остался стеречь корабль.
– И как ты его создать собираешься? – спросил вдруг Рекс.
– Кого?
– Да бластер же.
– Хм… Как раз думаю над этим. Быть может, в пистолетный корпус вмонтировать этот минерал, а лучи направлять при помощи небольших зеркал?
– И то дело! Но надо, чтобы луч не постоянно работал, верно? В таком случае можно попробовать раздвигать зеркала так, чтобы луч, наоборот, распадался. Естественно, перенастройкой зеркал должен будет управлять спусковой крючок, надо лишь всё хорошенько откалибровать.
– Точно! Как прилетим домой, надо будет бластером заняться. Надеюсь только, что он нам потом серьёзно не потребуется…
Пока мы болтали, команда вернулась с почти полным ящиком «лазерных камней» – оказалось, что почти все маленькие кратеры здесь были образованны именно ими, но не всегда камни было возможно достать.
Когда экспедиционная часть путешествия подошла к концу, Дандалион вдруг предложил навестить знакомого нам из прошлого путешествия селенита Хо́бу, заявив, что, мол, очень бы хотел поговорить с дружелюбными инопланетянами и посмотреть их быт. Что ж, сказано – сделано. Планетолёта у нас не имелось, но зато в шаттле было запасено топлива с избытком, так что мы погрузились на космический корабль и стали облетать Луну, пытаясь углядеть то место, где мы высаживались в прошлый раз. Довольно долго полетав, мы всё-таки высмотрели похожую на ту, в которой жил Хоба, пещеру, и прилунились от неё в сотне метров. В этот раз в корабле никто не захотел оставаться, впрочем, это было не нужно: кто бы сумел угнать неизвестный ему летательный аппарат?
В общем, всей командой мы выдвинулись к пещере, вход в которую был закрыт неким селенитским подобием двери. Я, по обыкновенной землянской традиции, постучал туда, и дверь открылась, а из неё выглянул местный житель, но не Хоба.
– А Хоба есть дома? – спросил я селенита, воспользовавшись котобильником в качестве переводчика.