Рейд Дилетантов

– Что…, так плохо…? – Генерал смотрел настороженно

Полковник удручённо развёл руками: – Да… Очень плохо. И как бы нам не пришлось и по дипломатической линии устранять скандалы от результата деятельности вашей группы, – не удержался и холодно подколол русских полковник и продолжил. – Ладно, если это Гондурас, но и Никарагуа может задать ряд жёстких вопросов. А действовать нужно быстро и выработать единую линию защиты. Начальство далеко, а мы вот здесь и решения всё равно придётся принимать нам.

Сысков переглянулся с Загорским, понимая, что в словах кубинца прослеживалась железная логика: – Прежде чем принять какое-либо решение, нам необходимо знать, что с нашей группой?

– Прошу, – полковник жестом хозяина пригласил русских коллег к столу с картой, взял руки карандаш и стал обстоятельно рассказывать, одновременно показывая карандашом точки на карте. И по мере того, как он рассказывал, лица русских мрачнели от вываленного на их головы негатива.

– Вот здесь вы высадили свою группу и здесь же столкнулись с передовым дозором контрас. У вас убит один и один ранен. С их стороны убито семь и ранено один….

– Чёрт.., – не выдержал Загорский и перебил полковника, – всё-таки правильно говорил Поташников, что он срезал четверых…. Извините, товарищ полковник, продолжайте…

– Да он был четвёртый и он поведал основному отряду о русской группе. Так что, то что ваши вышли на задание кому положено знают….,

Теперь уточняющий вопрос задал Сысков: – А вы откуда знаете так всё обстоятельно?

Полковник снисходительно усмехнулся: – А мы его обратно отбили, когда наша группа атаковала основной отряд контрас. Вот, товарищ майор…. Вы меня извините, товарищ майор, я вашу фамилию не могу выговорить. Вот он и слышал стрельбу. Правда, бандит успел получить второе ранение. Привезли его сюда, оказали медицинскую помощь и он всё это рассказал. У отряда была задача напасть на нашу базу и по мере возможности уничтожить вашу группу. Напасть, конечно, сил у них было мало, но вот обстрелять с миномётов, и так хорошо обстрелять они хотели. Тащили много мин.

– Мы можем с ним поговорить? – Сразу же задал новый вопрос Сысков.

Полковник переглянулся с начальником разведки и усмехнулся: – К сожалению нет. Во время допроса он умер.

– Понятно…

– Так вот продолжаю. Вот тут ваша группа вошла в лес. Наши, когда отогнали отряд контрас в глубь леса и отправив машину с ранеными и убитыми контрас сюда на базу, тоже пошли за вашими, благо ваши такие следы оставили, что даже удивительно, как их ещё не обнаружили контрас. Правда, шли хорошо и быстро. Здесь, у ручья, они остановились на дневной привал, – полковник указал карандашом очередную точку, – и вот тут не совсем понятно, но откуда-то у них оказались пленные. Скорее всего, они сами вышли прямо на ваших и их повязали. Одного они убили. Убили варварски, как наши доложили – вся поляна была залита кровью. Да ещё половина группы облевалась….

Полковник и начальник разведки непроницаемыми глазами уставились на русских офицеров, как бы вопрошая – Ну что скажете?

А говорить было нечего, а слушать ещё больше неприятно. Благо кубинцы тактично промолчали, а не задали вопрос – Вы кого там послали? Генерал с майором переглянулись и в свою очередь уставились на кубинцев, всем своим видом показывая – Ну…. Это наши проблемы. Давай дальше. Не дождавшись каких-либо оправданий или слов, полковник продолжил.

– Ваши прошли по ручью вверх метров двести и снова остановились на привал. Наверно приводили себя в порядок….

– Товарищ полковник, давайте опустим все эти моменты, а то мы так и застрянем на этих гастро-желудочных подробностях. Ну, не так зарезали – может шутили они с ним таким образом. Проблевались…, тоже не страшно – общее пищевое отравление. Нам это не интересно. Давайте по существу, – твёрдо потребовал генерал и добавил чуточку дружелюбнее, – по существу…

– Да, конечно, опустим эти подробности, – легко и без обиды согласился полковник, – деревня была занята контрас, поэтому после второго привала группа обошла её по большой дуге и пошла дальше. Здесь…

Новый тычок карандаша в карту, – обнаружен связанный труп контраса, который был проводником у ваших.

– Надеюсь, тут к трупу претензий нет, – не выдержал и подколол кубинца Загорский, тот усмехнулся.

– Нет, тут всё нормально. Он погиб от укуса змеи, благо она там же порубленная и валялась. И здесь они остановились на ночлег. Организовали охрану и ночь прошла нормально. – Полковник бросил карандаш на карту, как бы этим ставя точку в своём докладе.

– Так. – Сразу же оживились Сысков с Загорским, подспудно ожидавшие совсем неприятные и неожиданные известия, – всё идёт нормально и мы не понимаем – Что вас может беспокоить?

Полковник рассмеялся, правда, веселья в этом смехе было маловато: – Да, это вчера было всё нормально. Вернее до сегодняшнего утра. Конечно, нам интересна какова задача вашей группы и могли ещё вчера предполагать в каких-то разумных рамках. Ну, идёте к границе… Может быть вам кого встретить или принять некий груз оттуда? А вот с утра….

Вот, что мои передали. В полукилометре от привала, моя группа, вышла на место рукопашной схватки ваших и контрас. Десять трупов. Ваших среди них нет. Резались молча, стрельбы слышно не было. Мои пошли вслед им и, судя по следам крови, у вас тоже потери. Через тридцать минут услышали несколько автоматных очередей в районе погран поста никарагуанцев. Вот здесь у брода через пограничную реку. Когда наши туда пришли три трупа пограничника и двое в тяжёлом состоянии, без сознания. Ваши поработали. Зачем? Зачем их то? Пограничный джип отсутствует и ваших нет, но следы ведут за границу в Гондурас. Мои отошли и заняли позицию на вершине холма в восьмистах метрах от пограничного поста. И пост оттуда проглядывается и километра три дороги с той стороны видно. Вот у меня и два вопроса. Первый – Что с пограничниками делать будем? И какова ваша задача? Да и третий вопрос – Нужна ли наша помощь?

Сысков и Загорский были профессионалами и их этими чудесами удивить было сложно. Мало, как могла повернуться ситуация, заставившая группу уничтожить пограничный пост, пусть хоть и номинальных союзников. Бывало и похлеще. Главное группа ушла в Гондурас и нацелена на выполнение задачи. Единственно, что цепляло – группа понесла потери. Вот это уже серьёзно.

– Мы выйдем, порешаем, что нам делать, – Сысков поднялся, следом за ним кряхтя поднялся Загорский и громко стуча палочкой по деревянному полу, вышел за генералом, оставив за спиной, удивлённых спокойствием русских, кубинцев.

– Геннадий Петрович, ты иди в комнату, а я один тут поброжу и подумаю. Потом всё обсудим.

Минут тридцать, которые для обоих прошли в продумывании дальнейших шагов, пролетели мигом. И генерал, на правах старшего, стал говорить первым.

– Геннадий Петрович, вот что я надумал. Мы сейчас с тобой ни на что не влияем. У нас для этого нет никаких средств и рычагов. Мы с тобой в пассиве. Те же кубинцы находятся в гораздо лучшей стартовой позиции, чем мы. Есть два пути, по которым мы можем идти и каждый из них скользкий.

Первый: Кубинцам ничего не говорим о сути операции. Парни ушли в Гондурас. Значит, они нацелены на выполнение задачи. Мы почти ничем им помочь не можем. И остаётся только надеяться на следующий исход операции. Идеальный: они дошли, атаковали, уничтожили объект и отошли. Даже если и с потерями. Хреновый – атаковали и погибли, не достигнув результата. Самый хреновый – ещё попали в плен. Остальные вытекают исходя из первых двух, с разными вариантами. Одни лучше, другие хуже. Исходя из вышесказанного – ждём. В 20:00 докладываем, что группа в Гондурасе и готовится к уничтожению объекта ранним утром. Если до десяти утра завтрашнего дня никаких известий от группы не будет, тогда я попрошу, чтобы кубинцы оставили свою группу ещё на сутки в районе уничтоженного пограничного поста, а сам еду в посольство и перекраиваю весь протокол встречи и переговоров. Ты остаёшься здесь, на всякий случай, ещё на сутки. Я за тобой пришлю из Манагуа машину. Тогда останется надежда только на агентурную информацию о судьбе группы.

Второй путь – авантюрный. И вряд ли он сработает, но даже если частично и то нормально будет. Надо начальника базы на свою сторону перетащить и заставить действовать на свой страх и риск. Вот этим я сейчас и займусь. Как тебе этот план? Давай, попробуй расшатать его.

Загорский внимательно слушавший своего начальника, с загадочным видом пододвинул листок бумаги, куда он занёс свои мысли перед приходом генерала: – Сергей Иванович, мы мыслим одинаково. Я специально записал, чтоб у вас и мысли не возникло, что поддакиваю вам.

Генерал быстро пробежал глазами написанное и усмехнулся: – Тогда, тому так и быть. Ты тут сиди, а я сейчас полковника сюда приведу. Здесь нам его обработать гораздо легче будет, чем в штабе.

Через десять минут он вновь появился в комнате: – Сейчас придёт…

А ещё через пятнадцать минут появился полковник и тут же уселся за стол, напротив русских офицеров.

– Я вас слушаю…

Генерал встал из-за стола и задумчиво прошёлся несколько раз по комнате, потом решительно сел и слегка нагнувшись над столом, начал говорить.

– Какую задачу выполняет наша группа в Гондурасе, я сказать сейчас не могу. Могу только повторить: от результата данной операции зависят государственные интересы СССР и вашей страны. Добавлю ещё, что и жизни весьма высоких персон как советских, так и кубинских. Вы уж наверно доложили своим на верх, что тут русские играют в непонятные игры? Доложили. И там наверно уже докопались до сути. Так вот я вам предлагаю, ничего не объясняя, сыграть сейчас вместе с нами. Если вы говорите – «Да». Я вам частично рассказываю об операции.

– А вы что, не надеетесь на своих?

Генерал болезненно поморщился: – Если отбросить, то о чём вы и сами догадались. Я говорю о подготовке…., их осталось просто мало и есть вероятность, что их просто не хватит.

– А что мне мешает сказать «ДА», а услышав содержание операции потом сказать «Нет»?

Теперь генерал усмехнулся: – Ну, мы ведь Офицеры и не в пивбаре сидим, обсуждая – купаться нам завтра или нет? Тем более скажу, что через пару дней вы и сами узнаете, что мы тут делали. Не детали, конечно, но в общем… Выиграем, а с вашими парнями мы будем играть наверняка – и тогда у всех нас будет «Вся грудь в крестах». Ну, это у нас, у русских, так говорят. О наградах я…

– Так вот задаю вопрос – «Да» или «Нет»?

Полковник поднялся из-за стола, но только ходить по комнате не стал, а подошёл к окну и ничего невидящим взглядом уставился на улицу и на своих внутренних весах стал взвешивать степень риска. То, что операцией руководил советский генерал, да ещё военный атташе, само за себя говорило о чрезвычайной важности операции. И если бы дело касалось территории Никарагуа – даже не задумывался и сказал – «Да». Но здесь придётся идти на территорию другого государства и совершить диверсию. Хорошо, если всё удастся и группа без потерь вернётся обратно. Даже если дипломатический скандал, осложнение между государствами – всё можно спихнуть на русских. Опять же операция под эгидой советского посольства… Да тем более если они послали туда посредственно подготовленную группу, то мы уж эту задачу выполним легко.

А если будут потери…? Нет – не так….. Даже если всё пройдёт отлично, всё равно найдутся люди, там на верху, обиженные что их не спросили и не пристегнули к успеху, которые наверняка найдут повод для обвинений в самовольстве и в авантюризме. А ведь есть хорошая возможность отличиться и шагнуть тоже хорошо вверх.

При внешнем спокойствии, внутри полковника бурлил здоровый военный азарт и теперь нужно только правильно сделать выбор – «Да» или «Нет». Стоит рисковать или Нет? Да или Нет? Нет или Да? Хочется, и как русские говорят, и колется… Да Или Нет? В процентном отношении 50 на 50. Значит – Согласиться? А ведь, чёрт побери, задачу я всё-таки не знаю. Тогда шансы несколько другие, даже при оптимистическом раскладе 40 на 60. Но с другой стороны у русских туда ушло всего несколько человек. А у нас уйдёт в два раза больше и командир группы опытный офицер… Согласиться…. Сказать «Да». А если русские что-то не договаривают? И что-то такое государственные интересы и жизни нескольких военных….? Кубинских полковников и советских генералов…? Сожрут же в случаи неудачи – даже глазом не моргнут. Чёрт.., чёрт… чёрт, я ведь это проходил в Анголе. Дадут посмертно ордена, пышные похороны… Ну, материально семьям немного помогут… Для государства это всего пшик…. Друзья забудут через неделю, а для родных это растянется на всю жизнь…. Это при хорошем раскладе. А если хреновый? Ведь тогда объявят преступником и всё это также на семью ляжет… Нет, надо отказаться. Но с другой стороны – Не я ведь пойду туда… Мне только надо сказать «Да» или «Нет». Если успех, то плевать на злобное шипенье – Победителей не судят. Победителей награждают. А если неудача, потери….!? Чёрт, что же сказать? Как быть? Как угадать, что будет через сутки или двое?

Всё это чуть ли не бегущей строкой бежало по широкой спине полковника. И если бы не серьёзность ситуации, можно было втихушку и посмеяться. Но сейчас от решения полковника в какой-то степени зависела судьба операции. Даже если и скажет «Да», Сысков не собирался сразу же использовать кубинских разведчиков. Перейдут границу, дойдут до куда надо, дадут информацию…. И там посмотрим. Скажет «Нет», тогда выжмем из него по максимуму и ему просто неудобно будет отказать.

Наконец-то полковник повернулся к русским, поднял левую руку и, постучав пальцем по стеклышку часов, твёрдым голосом сказал: – Через пятнадцать минут я скажу своё решение, – и направился на выход.

– Надеюсь, что пока наш разговор останется между нами, – крикнул в спину кубинца Сысков, а когда тот обернулся ещё и пальцем обвёл круг, заключив туда присутствующих в комнате.

– Вот куда он побежал и что ему надо для принятия решения? – Сысков подошёл к окну, туда подковылял и Загорский, у которого нога сегодня болела на удивление меньше. Увидев поспешно удаляющуюся спину в сторону узла связи, генерал выругался, – вот сука, неужели сейчас с Гаваной будет связываться и советываться?