Дыханье Вселенной. Книга стихов

Йог

К Единому стремится йог!

Почти всего достичь он смог,

Возвысив дух над плотью тесной.

Жизнь йогов тем и интересна,

Что видится подобно чуду.

О йогах говорят повсюду

И демонстрируют пути,

Которые не превзойти.

Они живут в ладу с природой.

Дух йога наделён свободой

Летать в астральные миры

Иль сжаться в точку до поры.

Стремясь к возвышенным мирам,

Он тело оставляет нам.

А сам в нирване пребывает,

Живёт, как будто бы не знает,

Что зло творится на земле,

Что мир живёт в войне и мгле.

Как видим, йоги ручеек

Всех напоить, увы, не смог.

Он слаб не скудостью идей,

А разобщённостью людей.

Работая лишь над собой,

Не уберечь им шар земной

От разорительного мора

И человечества позора.

Работать надо на людей

Под знаком общности идей.

В опасности Святая Русь!

В опасности Святая Русь!

Страна наполнена тревогой.

Я во спасение молюсь

И в помощь призываю Бога.

Земля и Бог, по вертикали,

Прямым держали наш народ

И дух российский укрепляли

Из века в век, из года в год.

В укладе тихом и неброском

Не прерывалась связь с землей.

И древних культов отголоском

Звучал наш песенный настрой.

Мы жили просто, как природа,

От суеты отворотясь.

У нас тогда была свобода,

И не мешал нам пришлый князь.

Мы зря от власти открестились,

Позволив управлять чужим,

И за беспечность поплатились,

И вот поныне служим им.

Девиз их – разделяй и властвуй,

Народа корни подрубай,

Дели на белых, чёрных, красных

И, сев повыше, наблюдай.

Они всегда топтали Бога,

За связь с ним брали под арест,

И запретили его строго,

На нём поставив жирный крест.

Но был ещё источник силы –

Земля родная. И тогда

Народ с родных земель сместили.

И началась наша беда.

Как будто гость осиротелый,

В своей стране живёт народ.

И пьёт хмельное озверелый,

И в бога – душу мать поёт.

А те, у властного кормила,

Торопятся внедрить указ,

И в нём будет законной сила,

Которая убьёт всех нас.

Культ золота и культ наживы,

Чтоб каждый был сам за себя.

Тогда мы, если будем живы,

Дождёмся судного огня.

И представая перед Богом,

Себя должны будем спросить:

Кто в состоянии убогом

Заставил нас по-скотски жить?

Пора брать власть и о народе

Подумать крепко: как нам жить?

Пора приблизиться к природе

И к Богу взор свой обратить.

НЛО

В лазоревой выси закатного дня

Небесный корабль плыл, огнями маня.

Он тихо и плавно направился вниз

И призрачным шаром над прудом завис.

И вспенилась тихая водная гладь…

Испуг пересилив, я стал вопрошать:

– Откуда взялись Вы на нашей Земле?

– Она же и наша, – ответили мне.

– Вы ангелы? Кто Вы для нас, для людей?

– Мы все – воплощенье высоких идей.

Мы звенья единой цепи бытия.

– Зачем Вам корабль? – снова вымолвил я.

– Для дальних походов в другие миры.

– А наш путь земной до какой же поры?

– От вас и зависят сроки исходов

И для людей, и для целых народов.

– Тогда укажите нам правильный путь.

– У каждого свой он, и в этом вся суть.

Мир внутренний должен Мир внешний принять

И, внемля ему, гармонично звучать.

– А к совершенству открыты дороги?

– Творите себя. Ведь Вы уже Боги!

Корабль, растворяясь, над лесом исчез.

В молчанье остались мы: я, пруд и лес.

Ночь

Над широкой, могучей рекой –

Лунный свет, тишина и покой.

У причала застыли челны,

На бликующей глади – черны.

Между млечным путём и рекой

Тёмный лес протянулся каймой.

Лес молчит, и река замерла.

Всё плотней закрывает их мгла.

Но покой не для тех, кто не спит

И в открытую бездну глядит.

Взор землян нескончаемо лет

Манит ввысь этот призрачный свет.

Зацепка

В пространстве нашем я нашел зацепку.

Край отогнул и вышел из него.

Но жизнь меня удерживает крепко –

Гарантия возврата моего.

Отныне, прикоснувшись к дали запредельной,

Уже я не могу, как прежде, тихо жить.

Я соучастник, суд и зритель небесцельный

Всего того, что было, есть и может быть.

Жизнь во Вселенной

Жизнь во Вселенной – это чудо,

Необъяснимое пока,

Здесь на Земле, а может всюду.

И тайна эта глубока.

Вначале был вселенский хаос.

И вдруг – пленительный росток.

Се – величайшее из таинств:

Из хаоса растёт цветок.

И есть ли здесь закономерность?

И если есть, – куда ведёт?

Сейчас ценны любовь и верность.

А дальше, что нас грешных ждёт?

Мы обрели волшебный разум.

Но есть ли разуму предел?

Хотелось бы узнать всё сразу.

Да мало ли кто, что хотел.

Мы – в ограниченном пространстве,

Тела не могут улететь.

Замкнулся круг далёких странствий.

О них лишь можем песни петь.

Первичность

Насыщен день делами до предела,

От множества забот кружится голова.

И мысль моя, куда бы ни летела,

Всегда облечена в привычные слова.

И трудно распознать, что тут первично:

Сначала мысль, потом дела или слова.

Ведь иногда мы ловим мысль отлично

Без всяких слов, пусть даже эта мысль нова.

А, может быть, первичны наши чувства:

Мы ощущаем мир, вибрации души.

Не даром же, величие искусства

В том, чтобы потрясти, услышать плач в тиши.

И лишь потом, когда утихнут страсти,

Мы сможем размышлять (Так что ж произошло?),

Оформить мысль, разбить её на части,

А там, глядишь, за словом слово потекло.

Рождение мысли

Ни ветерка, ни шелеста, ни хруста.

Стоит вода, прозрачны небеса.

Уравновешен мир, покойны чувства,

Так слаженно звучат их голоса.

И в голове моей простор и ясность.

И мысли-ласточки скользят легко.

Откуда же я ощутил опасность?

Ведь тихо всё, и видно далеко.

Во мне самом возникло напряженье,

Мир искривило, мысли закрутив.

Но новой мысли нет, есть притяженье,

В сознании невидимый извив.

И всё теперь вокруг него летает

И не даёт спокойно спать и жить.

Узнать, что в этом центре обитает,

Я должен, или дальше мне не быть.

И вот когда, уже в изнеможенье,

Всплывает мысль, и нова, и проста,

Усталое сникает завихренье.

Тревожился не зря и не спроста.

И мир обрёл другие очертанья.

И всё теперь так гармонично в нём.

И кажется – нам не нужны страданья.

В каком прекрасном мире мы живём!

Трагедия жизни

Я идеалом человека восхищён.

Он мною возвеличен, в небо вознесён.

В нём есть и грация, и сила, и сноровка.

Душевных же достоинств нам не счесть.

И удивляет только нестыковка

Таких задатков и того, что есть.

В нём проявляется божественность творенья.

Пьянит его возможность волеизъявленья.

Да здравствует любовь! Да здравствует свобода!

И кажется, что Бог лишь есть над ним.

Да дело в том, что он лишь часть народа,

И вне его он сам будет пустым.

Душа его, рождённая от Бога,

Не знает ни пределов, ни порога,

Стремится вольной птицею летать,

Забыв, что нужен кров и хлеб насущный.

А это может в мире получать

Жилец, законы и порядки чтущий.

Как видим, выбор в нашей жизни невелик.

И в этом весь трагизм, души, стеснённой, крик.

С желаньями других нужно считаться.

И даже тот, кто всё это поймёт

И, не щадя себя, начнёт стараться,

Почувствует, что часть души умрёт.

Чакры

Семь чакр безудержно звучат,

Внимая голосу Вселенной.

А жизнь угаснет, замолчат.

Все будем там. Лишь Бог нетленный.

Ведь человеку нужен лад,

Гармония с вселенским светом.

И чакры слаженно звучат

Ответным космосу приветом.

Анатом скажет: «Се фантом,

И в человеке чакр не знаем».

Так мы не знали и о том,

Что в звёздном космосе летаем.

И как из не живых частиц

Живая плоть произрастает.

И в ней из пищи и водиц

Любовь, как роза расцветает.

Мы говорим, кричим, поём,

А разум тайны постигает.

И Бог космическим лучом

По вертикали нас пронзает.

Печаль моя светла

Истёрлись шестерни. Часы остановились

И превратились в то, что называют – хлам.

Колёсики, наверно, сотню лет крутились.

И этому итог уже известен вам.

Они лишь только время отмеряли,

Не изменяя нашей жизни суть.

Тик-такая, кого-то подгоняли.

Кому-то помогли они заснуть.

В людской среде всегда бушуют страсти.

Бесстрастен только Будда, как скала.

Ход времени стирает всё, как ластик.

У вечности свой шаг, своя шкала.

Пейзаж красой нам душу очищает,

Как та скала, которой сотни лет.

Волна её тихонько разрушает.

Пройдут века, и той скалы там нет.

Нетленный дух на всё это взирает.

И потому, печаль моя светла.

Чем занят он ещё, никто не знает.

Наверно есть там важные дела.

Будда

– Хочу быть свободным, – так Будда сказал

И связи со всеми людьми оборвал.

Чтоб Солнца не видеть, закрыл он глаза.

Заметил ли кто, как скатилась слеза?

– Во власти Земли я, – промолвить лишь смог

И, чувствуя тяжесть, под древо прилёг.

Так тихо лежит он, какой уже век,

Пытавшийся связи порвать, – человек.

Голография

Голографический портрет

Разбит на мелкие осколки.

Но образа размытый след

Хранят отдельные стеколки.

И пусть не чёток образ тот,

Воссозданный лучистым светом,

Но он воссоздан и живёт,

И узнаваемый при этом.

Наш мозг вселенной порождён.

Живёт, не зная постоянства,

И в нём весь космос отражён,

Ведь сам он тоже часть пространства.

Как в том осколке – весь портрет,

В мозгу, подверженном влиянью,

Сияет весь вселенский свет.

Доступен ли он пониманью?

Сознание

Сознание подобно морю

(Ни озеру, и ни реке).

Глубины соразмерны горю,

Широты тают вдалеке.

На радость всем резвятся волны.

Восторг несёт девятый вал.

А вздохи моря неги полны.

Штиль означает – мозг устал.

Сильны течения морские,

Коварны, могут затянуть

На скалы острые, крутые.

И там пловец закончит путь.

Бывает мысль неотвратима.

Своею силой рвёт сердца.

И если даже и хотим мы,

Не даст домыслить до конца.

Загадка: «Что быстрее света?»

Конечно – мысль. Но не всегда!

Когда с надеждой ждёшь ответа,

А мысль, как стылая вода.

Подвластен нам поток сознанья?

Иль мы, как щепки, в нём плывём?

Он человека достоянье!

Пока бурлит он – мы живём!

Таинственный мозг

Большая тайна мучит мозг.

Её он силится открыть.

Её не выбить сотней розг,

И никого не подкупить.

В мозгу растёт живая сеть,

И в ней весь мир отображён.

Но вот приходит к людям смерть,

И мозг наш образов лишён.

Всей тайны этой не открыть,

Пока в себя зрит мозг родной.

И так всю жизнь мы будем плыть

Вслед за гонимою волной.

Волну обгонит мозг другой,

Большой искусственный сверхмозг,

С невероятной быстротой

В сети мыслительных борозд.

И, глядя в этот мозг другой,

Мы сможем тайну всю узнать,

Как познаёт мир мозг родной.

Но мозг другой нам не догнать.

Наш разум

Мы из природы низшей вышли

И в разум Космоса войдём.

Живущих тварей всяких тыщи,

Но разум только мы несём.

Он выстрадан из гор ошибок.

Мы наломали столько дров.

Стал разум наш довольно гибок,

И с тайн природы снят покров.

Мы разумом с природой слились,

И с нею мы себя творим.

Мы к этому века стремились.

Познанья дух неистребим.

Наш разум общ и динамичен,

Как жизнь планеты иль звезды.

От Космоса он не отличен.

В поводырях здесь нет нужды.

Оптимистическое

По Фрейду – только оговорки,

А не осмысленная речь.

Фрейд где-то в темноте, за шторкой,

Но и его может увлечь

Поток многообразной жизни

С кипеньем мыслей и страстей.

Обтёртый материализмом -

Предстанет голышом пред ней.

И все увидят – все истоки

Всех подсознательных толчков,

Как и живительные соки,

Исходят от земных слоёв.

Все страхи, фобии – вторичны,

И действуют они, как яд.

А жизнь быть может гармонична,

Ведь и такой бытует взгляд.

Не страх толкает в неизвестность,

А любознательность влечёт…

Что за пригорком, интересно.

Внучок шагает и поёт.

Неизбежность

В пространство мозга мысль влетела

И бьётся, не даёт уснуть.

Мысль невесомая для тела,

А давит так, что не вздохнуть.

Она сейчас всего важнее,

И если мысль не разъяснить,

Она пронзит иглы острее,

И с нею надо будет жить.

Мысль эту что-то породило.

Произошёл какой-то сдвиг.

Как будто это где-то было,

И след оставил страшный миг.

Сигнал для действия не внятен.

Но напряжение растёт.

Вот-вот, и будет миг понятен,

Когда беда произойдёт.

Инь и Янь

Текут потоки Инь и Янь

Во всём вокруг, куда ни глянь.

Янь низвергается с высот

И божий помысел несёт.

Пронзает сферы бытия,

До самых нижних, где струя

Потока Инь навстречу бьёт.

Она вибрации несёт

Несокрушимой страшной силы.

И всё, что в тонком теле было,

Она способна уплотнить

И божью мысль овеществить.

В мужчинах Янь преобладает,

А в женщинах огнём играет

И рвётся к небу Инь-поток.

А там ослаб он, изнемог

И не дохлынул до порога,

Где мощный Янь царит у Бога.

Текут навстречу два потока,

И Бог у каждого истока

Стоит и через них творит

Всё, что фантазия велит.

Танец жизни

Рассудку неподвластна страсть и может обостряться.

Но сила Инь и сила Янь ей не даёт взорваться.

Две эти силы – Инь и Янь, танцуют неразлучно,

Насквозь пронизывая нас, и с ними нам не скучно.

Когда обнимутся они, сникает напряженье.

Блаженствуют стихии две в стихающем волненье.

И через нас уже текут великой жизни токи.

И где-то там заключены начала и истоки.

И чтобы новый импульс дать, мир их разъединит.

И силы будут вновь расти, пока не заискрит.

Но кто прислушается к ним, уловит жизни такт,

Того не будет бить искра и не свалит инфаркт.

Так пусть народ наш увлечёт такой вот танец жизни.

От танца пот пусть прошибёт, летят повсюду брызги.

Не нам природу изменять и наводить в ней глянец.

Пусть торжествуют Инь и Янь и их великий танец.

Дети Вселенной

Мы во Вселенной, словно дети,

В пространство звёздное глядим,

Совсем одни на белом свете,

Неведомо куда летим.

И страх пред мраком подавляя,

Мы молим: «Господи, спаси!»

Но нет во мраке этом Рая.

И где ты, Господи, еси?

В пространстве вечном, бесконечном

Несёт нас звёздный вихрь, как пыль,

А мы с волнением сердечным

Переживаем нашу быль.

И во внезапном озаренье

Увидим к старшим братьям путь,

Протянем руки для спасенья,

Чтоб нас вели куда-нибудь.

Бытие

В сравнении с масштабами Вселенной

Вся наша жизнь, как искра, промелькнёт,

Кто удивится нашей жизни бренной?

Следы в пространстве, вряд ли кто, найдёт.

Там действуют великие законы

Развития галактик, звёзд, планет.

Кишат везде мельчайшие нуклоны,

И неживого вакуума нет.

И раз уж мы вдруг вкраплены в пространство,

То надо те законы уважать,

Не пыжиться, не предаваться пьянству,

А просто своё место в мире знать.

Как в мир войдём, прозреем, удивимся,

Так и уйдём неведомо куда.

В пространстве бесконечном растворимся,

И не оставим малого следа.

Глас без ответа

Беспечность – меня поражает.

Привыкли – авось пронесёт.

Ну, мало ли кто там считает,

Что наша планета рванёт.

Как бомба рванёт, у которой

Взведён часовой механизм.

Но это ж случится не скоро.

Не будем терять оптимизм.

И как-то не верится всё же

В такой самый мрачный исход.

Сегодня всего нам дороже

Для жизни стабильный доход.

Всё бросить во имя кого-то,

Заняться отводом тепла.

А если ошибка в расчётах.

А прибыль меж тем утекла.

И кто возместит нам убыток?

Гарантий никто не даёт.

Угроза для всех нас сокрыта.

В набат лишь учёный тот бьёт:

«Планетных систем очень мало.

Другие – уже взорвались.

У нас ведь возможность осталась

Сберечь свою грешную жизнь».

Но глас не находит ответа.

Быть может потом и поймут,

Но поздно. Земля перегрета.

Земле и землянам капут!

Не так

Февраль похож на март, а март ещё теплей.

Сюрпризы преподносит нам погода.

Увы, они не все полезны для людей.

Вот так мы и страдаем год от года.

Страдают где-то от морозов, от жары.

Умеренности всюду не хватает.

Переносимы эти встряски до поры,

Но люди их причин не понимают.

Связать политику с погодой есть соблазн.

Попытки нам известны, их немного.

Подход у авторов, да кто во что горазд,

И сводится к тому, что всё от Бога.

Мы в нашей жизни что-то делаем не так.

Нас шар земной стряхнуть и сбросить хочет,

Как это принято встряхнуться у собак,

Когда вода их здорово намочит.

Изгои

На Земле слишком много страданий и бед,

Не устроена жизнь миллионов,

Меж людьми ни любви, ни согласия нет,

Нет нигде справедливых законов.

Независимой прессы нет в мире нигде.

Перекуплена пресса и лжива.

Пребывает народ в нищете и нужде,

И кумиры здесь – власть и нажива.

Ради них всюду войны и сеется смерть,

Утверждаются подлость и сила.

О высоких материях думать не сметь.

А природа вам – ваша могила.

Несуразные люди живут на Земле.

Это поняли в космосе сразу.

Потому одиноко несёмся во мгле,

Чтоб не сеять вот эту заразу.

Метеорит

Небесный камень вдруг пронзил

Земли воздушную одежду

И, порастратив много сил,

Приют нашёл под шубой снежной.

Сначала вспыхнул яркий свет,

Затмивший на мгновенье Солнце.

И в небесах остался след,

Как будто роспись незнакомца.

И тут дошёл великий гром,

Накрывший разом всё живое.

Как вспоминали все потом,

Не просто пережить такое.

Летели стёкла из домов

И разбивались на осколки.

Снесло там крышу, ряд щитов.

Мгновенье показалось долгим.

Разрушен местный стадион,

Обрушилась стена завода,

Крик ужаса и чей-то стон,

И шок внезапный у народа.

Вот так напомнил о себе

Великий космос. В нём летаем,

И о космической судьбе

Почти что ничего не знаем.

Скучно Богу одному

Скучно, очень скучно Богу;

Всё-то знает он.

Мы воскликнем: «Слава Богу!»

Возглас наш смешон.

Ну, зачем же Богу слава?

Он совсем один.

Этих славословий лава

Не развеет сплин.

Можно восхвалять героя

Или там царя.

Поклоняться, землю роя.

Ну, а Богу – зря.

Сколько раз уже взывали:

«Господи, спаси!»

Вслед за этим улетали

Прям на небеси.

Ведь и небо в божьей власти,

Ад ли там иль Рай.

Страсти там или не страсти,

Карму выгребай.

Не о нас его забота –

Скучно одному.

Незавидная работа,

Нам не по уму.

Ай да Папа!

Вот это новость! Ада нет!!

Об этом возвестил всем Папа.

А как же Библии Завет?

И как воспринял это Запад?

А там спокойно. Всё о-кей!

Гуманность вон куда шагнула.

Теперь куда девать чертей?

Куда их новость та смахнула?

Оно и правильно. Чего

На Свете Том смущать безгрешных?

Теперь там грешных никого.

Зато полно вполне успешных.

Царит спокойствие в Раю.

Низвергнут Ад, и Дух не вечен.

Исполнил миссию свою.

В Раю порядок обеспечен.

Судьба человека

В небе на облаке ангел сидит,

Книга судьбы на коленях лежит.

Он в ней – то пишет, то ластиком трёт.

Видно – судьба ему спать не даёт.

Бог поручил жизнь одну написать

Так, чтобы всё получилось «На ять»:

Пусть на земле, хоть один, человек

Без неудач проживёт целый век.

Ангел старался: вниз, в небо смотрел.

Жизнь без проблем написать не сумел.

Горе и радость, провал и успех

Жизнь наполняют практически всех.

Их разделить даже Богу нельзя.

Да, и у ангела та же стезя.

Ангел

Есть в бурном море островок,

Где можно нам укрыться

От всех волнений и тревог,

Расслабиться, забыться.

Пусть в мире злобствуют шторма,

И волны бьются в стены.

Пускай кругом сплошная тьма,

Интриги и измены.

Незыблем остров, как скала,

Покой наш охраняет…

Кто там раскинул два крыла?

Над островом летает.

Быть может, то хранитель наш.

Не даст он нас обидеть.

Но как хвалу ему воздашь?

Ведь он почти не виден.

«Кто ты, о ангел? Покажись!» -

А может птица это.

Вдруг голос слышу: «Оглянись.

Не жди от птиц ответа.

Ты что, ослеп уже совсем?

Всё в облаках витаешь.

Кому в семье обязан всем?

Жене! Ты что, не знаешь?

Кто думает о вас, о всех?

И кто вам всё готовит?

Вот ангел ваш! Он не из тех,

Кто счастье в небе ловит».

Будущее рядом

Кой век религии твердят,

Что основная жизнь на небе.

Там развиваются, творят,

И нет нужды в насущном хлебе.

А на земле идёт отбор

Достойных той загробной доли.

А остальные – это сор,

И им не место в высшей школе.

Про Ад сейчас не говорят,

Да и про Рай немного знаем,

И академики молчат,

А вот ракеты окропляем.

Так верить хочется, что есть

Разумный Космос вместо Бога.

Он окружает нас, он здесь,

Но утешенья в том не много.

А будущее, между тем,

Шагает рядом – наши дети.

Одарены детишки всем.

Творцы растут на этом свете.

Разговор учёного с соседом в День Знаний

Учёный

Правд много, истина одна,

Но относительна она.

Кому мы можем доверять?

Всё опыт должен подтверждать.

Так и пойдём, за шагом шаг.

Поспешность – наш первейший враг.

Суть отделять от пены сложно,

Но истину увидеть можно.

Сосед

«Увидеть», Вы сейчас сказали

И будто в яблочко попали.

От наших чувств нам не уйти,

И их никак не обойти.

Посредством чувств мы узнаём

И о себе, и обо всём.

Когда б мы им не доверяли,

То вряд ли бы существовали.