День конституции

– В смысле?

– Вы полагаете, я стану ждать, пока за мной придут мои сослуживцы?

– Соучастника из меня делаете? – поинтересовался Денис.

Подполковник в штатском улыбнулся краем рта.

– Уже сделал.

– Что?

– Я ведь поделился с вами своими намерениями. Думаете, если меня возьмут, ваше имя не выплывет наружу?

У Дениса словно что-то застряло в горле. Панин глядел на него в упор, продолжая криво улыбаться, но его глаза оставались абсолютно серьезными.

– Конечно, я не собираюсь рассказывать о наших взаимоотношениях. Но мне ли не знать, какие есть способы вытягивать всё из арестованных? – добавил он.

Печка в салоне работала, но руки Дениса стали вдруг холодными.

– Не допускаете, что я первый сдам вас?

Подполковник покачал головой.

– Такая вероятность мала – или я в принципе не разбираюсь в людях.

– Вы обещаете, что не будет ничего, и в то же время не оставляете мне выбора, – через силу проговорил Денис.

– Жизнь не оставляет.

– Как уверенно вы делаете заявление от ее имени!

Панин опять усмехнулся.

– Профессиональная привычка, видимо.

«Надо прямо сейчас открыть дверцу и уйти. Что он сможет? Использует прием борьбы баритсу или джиу-джитсу? Или чему их там учат?.. Узнают про меня, ну и что? За недонесение привлекут? Скажу, что не поверил, что он пьян был… да, пьяный на встречу приехал. А если ко мне эти способы тоже применят? Но я всё-таки не рядовой человек из толпы, и теперь не сталинские времена». Мыслительный процесс в голове у Дениса необычайно ускорился.

– Сделайте всё, как я прошу, и риск будет минимальным, – мягко сказал Панин.

Дениса из холода бросило в жар.

– Выключите печку, пожалуйста, – попросил он.

Подполковник выполнил его просьбу.

– В общем, так, Виктор Васильевич. С корреспондентом Би-би-си я поговорю. Как он отнесется к этой информации, не знаю…

– Он обязательно сообщит резиденту. По нашим сведениям, парень дружит с МИ-6[1 - Британская секретная разведывательная служба.].

– Не перебивайте! – у Дениса пересохло в горле, и он едва не закашлялся. – Да, я поговорю, но только при одном условии.

– Каком?

– Вы покажете мне оригинал документа.

В глазах у Панина проскочило подобие искры.

– Считаете, его легко вынести из здания?

– Я вообще ничего не считаю. Он ведь не в единственном экземпляре существует?

– Их всего несколько.

– Вот и постарайтесь, – посоветовал Денис, давая понять, что повестка исчерпана.

Внутри него бушевало острое желание услышать от подполковника два слова: «Это невозможно». Тогда проблема, возможно, рассосалась бы сама собой. Одновременно, не переставая, зудел тонкий внутренний голосок, напоминавший о том, что сейчас нельзя устраняться от происходящего, что операция под кодовым названием «Журавли» – путь в общее никуда на долгие годы. Может, даже до конца его жизни.

– Мы можем этому помешать.

Денис вздрогнул. Ему на миг показалось, что подполковник читает его мысли.

– Вы не можете хотеть, чтобы это случилось, – продолжал Панин. – Вы даже в партию не вступили, хотя вам предлагали.

– Откуда знаете?

– Знаю.

– Я должен увидеть оригинал. Хотя бы на пять минут, – отрезал Денис.

Когда уже сворачивали на Верхнюю Радищевскую улицу, он внезапно спросил:

– Почему «Журавли»?

– Что почему? – не сразу понял Панин.

– Название откуда взялось?

– Здесь никакой тайны. Осень, листья с деревьев падают, птицы улетают в теплые края…

«Фиат» под управлением подполковника набирал ход. Чуть впереди, над проезжей частью, точь-в-точь между главным корпусом государственного заочного пединститута и двухэтажным особняком напротив, рабочие «Мосгорсвета» натягивали транспарант. Они уже крепили последний конец, и ярко-алое полотнище с надписью было видно вплоть до последней буквы:

«Да здравствует 90-я годовщина Великой Октябрьской социалистической революции!»

Глава первая

2 октября 2007 года, вторник

До конца трудового дня оставалось полтора часа. Алексей Гончаров пил кофе из кружки с надписью I love New York и вычитывал текст о пленуме Костромского обкома КПСС. Кружку притащил из загранкомандировки Денис Беляев, спецкор международного отдела «Известий». Это был его подарок Алексею на позапрошлый день рождения. Кое-какие идеологически выдержанные товарищи косились на такой сувенир, но вслух ничего не выражали.