Дар свыше

Антон благодарно улыбнулся ему и, взяв платок, начал вытирать слёзы. И только сейчас он почувствовал, как легко стало на его душе. Такой покой и свободу на душе мальчик никогда не ощущал. Весь груз и тяжесть на душе, которую он ощущал, когда только вышел вперёд, просто ушли. И стало легко и свободно, как никогда раньше.

У подростка было такое чувство, что за его спиной выросли крылья и если он сейчас пожелает, сможет оторваться от земли и полететь. Так хорошо Антону никогда не было. И от этого ему становилось ещё лучше и радостнее. Мальчику казалось, что он никогда ещё не был так счастлив. Хотя, скорее всего, так и было на самом деле.

Служитель тем временем завершил служение.

– Наше служение подошло к концу. Кто захочет, может идти домой, а так мы всех зовём к столу. Также я хочу попросить Антона пока не уходить, – тут мужчина направил свой взял прямо на подростка, который замер сразу же, как встретился взглядом с пресвитером и понял, что говорят ему. – Задержись пока, Антон. Я хотел бы с тобой поговорить. Остальные могут быть свободны. Не забывайте приветствоваться друг с другом.

Все вокруг зашумели, начав общаться. Антон переглянулся с Глебом. Мальчик даже не успел ничего сказать, как друг, видимо, всё увидев по его лицу и глазам, проговорил:

– Не переживай! Ни о чём таком страшном он с тобой говорить не будет. Просто немного побеседует с тобой и всё.

– Почему именно сейчас? – не понимал подросток.

– Ну, ты же покаялся и ты новообращённый. Служителя всегда стараются с новообращёнными пообщаться после их покаяния, – пояснил Глеб. – Ну, как бы наставить их, помочь, поддержать, что-то объяснить им…. Короче поговорить с ними. Сам сейчас поговоришь со служителем и всё поймёшь. Ты, правда, большой молодец, что сделал это. Это был правильный шаг. И я понимаю, как это было сложно сделать. Так что ты молодец!

– Спасибо. Хотя я сам не особо понимаю, зачем это нужно и почему это сделал и….

– Бог тебя побудил это сделать. И Он же сокрушил твоё сердце и дал тебе покаяние. И дал тебе прощение! Тебе же стало легче на душе, не так ли?

– Вообще да, – не стал врать Антон.

– Вот это и есть прощение, что Бог даёт, – улыбнулся друг. – На душе становится легче, свободнее и никакие грехи не сковывают твою душу. Бог даровал тебе прощение, а это многого стоит. И это важный шаг, который ты смог сделать. Но это не значит, что можно расслабиться. Всё лишь впереди!

– Ты о чём? – опять не понял подросток.

– Ну, впереди ещё множество испытаний, с которыми ты точно столкнёшься. Ведь сатана не захочет тебя так просто отпускать и станет за тебя бороться. Так что будь к этому готов. Поэтому я и говорю, что всё лишь впереди. Испытание веры и твоей силы духа! Все проходят через это, и тебе придётся пройти. Я думаю, ты справишься и сможешь это пройти. А ещё ты в будущем должен будешь стать членом Церкви и принять водное крещение, если, конечно, захочешь полностью идти за Богом. Дать обет Богу! Но это всё потом. Не буду тебя путать. А вон тебе уже пора. Служитель тебя зовёт, – он кивнул на служителя.

Антон повернул голову туда, куда указывал друг и увидел служителя. Тот внимательно смотрел на него и, как только увидел, что мальчик заметил его, махнул ему рукой, подзывая подростка к себе. Мальчик кинул взгляд на Глеба.

– Иди. Всё будет хорошо, – ободряюще проговорил тот и подтолкнул его вперёд. – Я тебя тут подожду, и потом ещё поговорим.

Подросток нерешительно двинулся вперёд к служителю. Мужчина терпеливо ждал его. Когда тот наконец-то подошёл к нему, пресвитер завёл мальчика в служительскую и прикрыл за собой дверь. После этого он усадил Антона на диван, сам сел рядом и начал с ним общаться. Как и сказал Глеб, общались они о многом.

Служитель пытался наставить мальчика, зачитывал ему много мест из Библии, многое объяснял и разъяснял, тот сам задавал свои вопросы и спрашивал обо всём, что ему было интересно. Оказалось, что общаться с пресвитером было не так уж и страшно, как думал Антон пару минут назад. Общаться с ним оказалось достаточно легко. Да, раньше подросток уже общался со служителем, но с пресвитером он говорил впервые, и оказалось, что он зря боялся разговора с ним. Тот был таким же простым и добрым. И мальчик был лишь рад говорить с ним и слушать его мудрые слова. А говорил пресвитер очень мудро и интересно.

– Я, если честно, – начал Антон, – не всегда могу понять, что лучше делать, а что нет. Постоянно путаюсь и не могу понять многое в Библии. Да, я уже начинаю понимать что-то, но всё равно сложно. Так много всего вокруг! Не знаю чем лучше пользоваться, а чем нет. В Библии написано: «Всё мне позволительно, но не всё полезно». Как же понять, что мне не принесёт пользу? Как понять, что можно делать, а что нет? Что угодно Богу, а что не угодно?! Как мне понять, можно смотреть телевизор или нет? Или социальные сети?.. Или…. Как мне отличить всё это и понять, что Богу будет неугодно?

– Всё очень просто, – улыбнулся служитель. – Ты должен прислушиваться к своим ощущениям. Бог сам подскажет, что лучше делать, а что лучше не делать. Если ты чувствуешь, что это плохо или понимаешь, что это тебе не принесёт никакой пользы, то лучше, наверное, это не делать. Например, какую пользу тебе принесут социальные сети? Да, немного пользы в них есть. Там ты можешь получить важную информацию по учёбе, узнать новости…. Но это не значит, что надо в этих социальных сетях сидеть целыми днями. Это точно не будет полезно. И телевизор…. Если ты посмотришь какую-то научную передачу или передачу про животных, природу, или даже новости – это будет ничего страшного. Но если ты уже начнёшь смотреть фильмы, сериалы и так далее…. Это всё может перерасти во что-то большее. В зависимость, от которой тебе потом будет очень сложно избавиться. И какую пользу тебе принесут все эти фильмы и сериалы? Никакой пользы! Может и не стоит тратить на это время?..

И они продолжали дальше разговор в таком духе. Говорили они очень долго. Темы всё никак не иссякали, как и вопросы Антона. Когда уже наконец-то темы начали закачиваться, мужчина проговорил:

– Я ещё хотел бы тебя спросить про твоих родителей.

– Про моих родителей? – удивился подросток. – А что про них говорить?

– Они верят в Бога? Ходят в какую-то Церковь?

– Нет. Они даже никогда не говорили про Бога и даже, наверное, не думают об этом. А что? Это имеет значение?

– Просто вот ты сегодня покаялся, – выдал пресвитер, – теперь ты с Богом и получил шанс на спасение. Может, стоит сюда позвать своих родителей, чтобы и они получили возможность быть с Богом?

– Позвать их сюда? – не ожидал такого мальчик. – Может не стоит? Разве это хорошая идея?

– Неужели ты не хочешь, чтобы и твои родители спаслись? – на этот раз удивился служитель. – Ты хочешь, чтобы они попали в ад? Потому что, пока они не знают Бога, они идут именно туда. А благодаря тебе они могут узнать о Боге, прийти сюда и Бог может достучаться и до их сердец, как достучался до твоего сердца. Я не знаю твоих родителей, но, какими бы они не были, они должны познакомиться с Богом и Христом, ведь только так могут получить спасение. Бог не смотрит ни на какое лицо, и Он хочет, чтобы спаслись все. Он может спасти и твоих родителей. Или ты хочешь, чтобы они погибли и попали в вечные мучения?

– Нет, конечно, я этого не хочу, – Антон тяжело вздохнул, представив себе это. Стоило ему только представить себе родителей в аду, как всё внутри него похолодело. Ведь он теперь был с Богом и шёл в вечную жизнь, но его родители могли попасть в ад. И сейчас подросток понял, что не хочет этого. Он не хотел, чтобы родители попали в это ужасное место. Значит, точно должен был им всё рассказать и позвать их в Церковь. И сделать это надо было как можно скорее. – Да, вы правы. Я должен им всё рассказать и позвать их сюда. Не хочу, чтобы они попали в ад. Хочу, чтобы они тоже спаслись. Очень этого хочу! Хочу, чтобы они получили шанс на вечную жизнь.

– Вот. Это правильно! – поддержал его мужчина и поднялся с дивана. – Я думаю, на этом можно наш разговор закончить. Давай помолимся в завершении нашего разговора, и я тебя отпущу. Твой друг уже, наверное, тебя заждался. К тому же ты, скорее всего, голодный.

– Да, есть такое, – тоже поднялся на ноги Антон. – А Глеб там, наверное, уже терпение теряет.

– Значит, не будем его заставлять ещё дольше ждать! Не будем испытывать дальше его терпение, – и пресвитер, закрыв глаза, начал молиться.

В воскресенье мальчик вернулся домой, как обычно, вечером. Он ещё после всех собраний немного прогулялся с Глебом, поговорил с ним, понятное дело, рассказал ему про разговор со служителем и про то, что решил рассказать всё родителям и позвать их в Церковь. Друг поддержал его и сказал, что это надо сделать. И также сказал ему, что это лучше сделать сегодня, чтобы опять не откладывать на потом. Антон лишь ответил, что постарается, и больше они к этой теме не возвращались.

Ещё когда подросток шёл к дому, он был полон решимости, поговорить с родителями, всё им рассказать и позвать их в Церковь. Он даже успел сочинить в голове целый диалог с родителями и точно знал, что и как лучше говорить им, чтобы те его правильно поняли. Но стоило Антону переступить порог дома, как вся эта решимость мгновенно испарилась, а весь построенный в голове диалог сразу исчез и он тут же забыл его. Теперь мальчик не так был готов рассказывать всё родителям.

Он медленно снял куртку, разулся и двинулся вглубь квартиры, прислушиваясь. Единственная надежда сына была на то, что родителей не было дома. Тогда он мог с чистой душой перенести разговор на другой день и завтра спокойно сказать Глебу, что родителей не было дома, и он не смог им ничего рассказать. Но вот только это у него не получилось. Родители точно были дома, и подросток слышал их голоса, которые шли из кухни. Он начал идти ещё медленнее, но всё равно неумолимо приближался к кухне. И вот оказался возле кухни.

– Привет, Антон, – заговорил отец сразу, как заметил сына. – Что уже вернулся? Как прошёл день?

– Хорошо, – кратко ответил мальчик, хотя у него день прошёл замечательно и у него до сих пор, словно крылья были за спиной. Но рассказать это родителям он точно не мог. Они просто не смогут его понять.

– Это прекрасно! – кивнул мужчина. – Замечательно, что ты так хорошо проводишь выходные со своим другом, которому доверяешь больше, чем нам. Ладно. Не буду тебя задерживать.

Подросток окинул взглядом отца, который повернулся обратно к маме, встретился взглядом с мамой и уже сделал шаг в сторону, желая пойти дальше к своей комнате. Да, ему очень хотелось уйти в спальню и ещё раз отложить разговор с ними и пока ничего не говорить, так как ему было это как-то боязненно делать. Он сам не понимал почему. Наверное, просто боялся реакции родителей. К тому же это сейчас можно было сделать, ведь отец опять не стал его допрашивать. Но, как только Антон подумал уже о том, чтобы уйти в комнату, в его голове прозвучали слова пресвитера: «Неужели ты не хочешь, чтобы и твои родители спаслись? Ты хочешь, чтобы они попали в ад?».

Это заставило его остановиться. Он ведь не хотел, чтобы родители попали в ад, а если он так будет постоянно откладывать разговор с ними, то может так и не успеть или просто так и не решиться поговорить с ними, и тогда они не смогут спастись. Из-за него! Этого подросток не хотел. Поговорить с родителями было просто необходимо, и необходимо было сделать это прямо сейчас. Нельзя было больше откладывать этот разговор на потом! Он итак его слишком долго откладывал.

Антон глубоко вздохнул, настраиваясь на тяжёлый разговор с родителями, и мысленно воззвал к Богу, прося Его благословить этот разговор с родителями и помочь ему подобрать правильные слова. Только после этого он шагнул на кухню. Уверенности у мальчика стало чуть больше. Отец обернулся и с удивлением посмотрел на сына, не понимая, почему тот зашёл на кухню. Мама тоже на него смотрела.

– Хорошо. Раз вы это так хотите знать, я вам расскажу куда хожу и чем занимаюсь каждое воскресенье, – решительно сказал Антон.

– Ого! Вот это другое дело, – сразу обрадовался глава семейства. – Это замечательно! Присаживайся, – он кивнул сыну на стул. – Давай. Расскажи всё нам. Мы с радостью выслушаем тебя. Верно, Катя? – муж переглянулся с женой.

– Конечно, – кивнула мама. – Расскажи нам, Антон. Мы будем рады это узнать. Мы очень долго этого ждали и рады, что ты всё же решился нам всё рассказать.

– Хорошо, – подросток уселся на предложенное место и окинул взглядом родителей, решая, с чего бы лучше начать. Но подходящие слова ему сейчас в голову совсем не лезли, а долго думать было нельзя, ведь это могло заставить родителей начать переживать, что он опять передумает. К тому же мальчику самому не хотелось долго думать и тянуть с началом разговора, ведь из-за этого он мог опять потерять решительность и уверенность в себе. Поэтому он решил сказать прямо: – Вам было интересно, куда я хожу, каждое воскресенье с Глебом и чем занимаюсь? Так вот я всё это время каждое воскресенье ездил с ним и его семьёй в Церковь.

– В Церковь? – повторил за сыном отец, и его выражение лица стало удивлённым. Он переглянулся с женой, но у той выражение лица было не менее удивлённым. – Церковь? – ещё раз сказал мужчина и посмотрел на сына. – Ты? В Церковь? – был просто в шоке он от этого заявления сына. В голове Дмитрия Николаевича просто не сопоставлялся сын с Церковью. Для него это было нечто совершенно разное. И вот Антон сейчас заявлял, что ходил всё это время в Церковь, и мозг отца просто отключился, не желая воспринимать этот факт. Он внимательно окидывал сына взглядом, пытаясь понять, шутить тот или говорит серьёзно. Но походу Антон не шутил. – Ты сейчас серьёзно?

– Вот теперь понимаешь, почему я вам это не говорил? – тяжело вздохнул подросток. – Из-за вот такой реакции! Ты мне даже не веришь.

– Нет, постой, – остановил его глава семейства. – Я просто…. Извини! Дай мне пару секунд. Я просто всё никак не могу осмыслить тот факт, что ты ходишь в Церковь. Зная твой характер и нрав, я даже не думал, что тебя когда-нибудь сможет заинтересовать что-то связанное с Церковью и тем более Церковь. А если учесть, что ты туда уже не первую неделю ходишь…. Я просто не ожидал такого. Ты должен понимать, почему я так удивился. Это было максимально неожиданно. Я всё что угодно ожидал услышать, но что ты ходишь в Церковь…. Это поражает и даже, наверное, восхищает. Наверное….

– Ты туда всё это время ходил? – спросила мама. – С самого первого дня, когда начал куда-то пропадать по воскресеньям?

– Ну, да, – кивнул сын. – Уже пару месяцев.