По соседству

«А вы говорили с ним на вечеринке?»

«Кажется, нет. Не больше, чем «привет» и «приятно познакомиться»».

Петерсон откинулся на спинку стула и понимающе кивнул. Хлои подумала, что он был настоящим мастером своего дела. Сейчас он прикидывался, что и сам не понимает, зачем они притащили сюда эту несчастную, ни в чем не повинную женщину и задают ей дурацкие вопросы.

«Ладно, пойдем дальше… Насколько я понял, вы знали Хлои Файн и ее сестру с детства. Вы дружили с их матерью?»

«Да, какое-то время. Не очень близко, но иногда мы выпивали вместе».

«А девочки смотрели мультики у вас в гостиной, пока вы с их матерью сидели на веранде, так?»

«Точно», – сказала Рутанна. По ее лицу было видно, что ей не нравилось, куда идет этот разговор.

«Вы помните, о чем вы с ней говорили?»

Рутанна скривилась и помедлила перед ответом.

«Да ни о чем особом. Наверное, о работе. Жаловались друг другу на начальников, мужей и так далее».

«Мисси Файн была счастлива в браке?»

Рутанна явственно поморщилась и съежилась на стуле. «Думаю, не всегда».

«А вы поддерживали ее в такие времена? Может, она приходил к вам на веранду и просила поговорить?»

«Нет».

«Почему нет?»

«Извините, – сказала Рутанна, но к чему вы это спрашиваете?»

Теперь поморщился Петерсон – ему не понравилось, что его перебили. Он снова подтолкнул к ней образцы почерка. «Я просто пытаюсь понять, зачем кому-то понадобилось слать подобные записки Даниэль Файн. Видите ли… Эта – не первая. У нас есть еще минимум пять записок, чтобы сравнить с ними ваши заметки из книжного клуба. И, должен предупредить, мисс Картвиль… Судя по первому сравнению, мы много чего найдем».

«Я не писала эту записку», – произнесла Рутанна, с трудом сдерживая слезы и не глядя на листок.

«Вы уверены?» – спросил Петерсон. «Дело в том, что… Эту записку подбросили Даниэль тогда, когда она находилась под следствием по делу об убийстве. Получается, это не просто записка с угрозой, а вмешательство в федеральное расследование. За это полагается немаленький штраф и даже, возможно, тюремный срок. Если бы автор записки сейчас сознался и принес официальные извинения Даниэль Файн, то дело можно было бы замять. Так что, позвольте спросить вас еще раз, пока ситуация не вышла из-под контроля… Это вы написали последнюю записку и те, что были раньше?»

Рутанна всхлипнула и, казалось, сама удивилась звуку вырвавшемуся у нее из горла. Нервным жестом она смахнула со стола бумаги, которые показывал Петерсен.

«Да», – сказала она. «Я отправляла записки».

Петерсона дал ей секунду, чтобы перевести дух, и надавил снова: «Вы можете объяснить мне, почему?»

Рутанна покачала головой. «Я повела себя, как последняя стерва. Эта девчонка никогда мне не нравилась, а тут она вдруг вернулась в Пайнкрест, после того, как не сумела больше нигде задержаться, и это мне напомнило…»

В этот момент, Рутанна, наконец взяла себя в руки, выпрямила спину и обернулась к стеклу. «Хлои там?» – спросила она Петерсена. «Хлои, прости меня. И Даниэль передай. Я сожалею об этих записках. Это было глупо и незрело…»

«Ладно, хватит, теперь попробуйте проследить за ходом моей мысли», – оборвал ее Петерсен. «Вы утверждаете, что посылали эти записки Даниэль по пустяковым причинам. Каким же? Может, ревность? Или она вам просто не нравится? Если честно, мне плевать. Вы уже признались, остальное неважно. Однако… В мои обязанности входит находит причинно-следственные связи. Вы были знакомы с матерью Хлои и Даниэль Файн – Гейл Файн – а семнадцать лет спустя начала отправлять Даниэль записки – странно, верно? Понимаете ли, мы только что выяснили, что согласно одной из версий, у Эйдена Файна была любовница. Кто – неизвестно, но, возможно, это могла бы быть женщина, дружившая с его женой. Чем не повод исподтишка узнать больше о нем и его расписании…?»

«Нет, это чушь», – сказала Рутанна быстро и слегка испуганно, но Хлои не могла понять, лжет она или нет.

«Хорошо, я вам верю», – сказал Петерсен, хотя Хлои показалось, что Рутанна его не убедила. «Вы помните, где вы были в день, когда была убита Гейл Файн?»

«Я была дома. Я помню, как мне позвонили, но не помню, кто. Мне сказали, что Гейл мертва, что муж на пути в тюрьму, а девочек забрала бабушка».

«Тогда я спрошу вот что», – сказал Петерсен. «Все это случилось в Пайнкресте – убийство, переезд девочек к бабушке с дедушкой… ваша дружба с их матерью. Сколько вы прожили в Пайнкресте?»

«Почти полжизни», – ответила Рутанна. «Я переехала в Пайнкрест из Бостона с первым мужем. Когда мы развелись, я чуть было не перебралась в Балтимор, но пока подыскивала там жилье, познакомилась с мужчиной из Пайнкреста. Мы поженились и купили там дом, так я и осталась».

«Но вы с мужем… со вторым мужем больше не вместе?»

«Да, мы развелись в прошлом году. Он переехал в Техас и оставил дом мне».

«И тогда вы начали посылать записки Даниэль Файн?»

Рутанна отрицательно помотала головой. «Я начала примерно полгода назад».

«И у вас не было серьезной причины?»

«Нет».

Она лжет, – подумала Хлои.

По другую сторону стекла Петерсон встал и посмотрел на допрашиваемую сверху вниз. «Мне нужно кое-что проверить», – сказал он. «Думаю, если речь идет только о записках, то я легко вытащу вас отсюда. Держитесь, ладно? Вас скоро отпустят».

Облегчение на лице Рутанны было таким красноречивым, что сомнения Хлои рассеялись. Она что-то скрывает.

Петерсон вышел из допросной и вошел в маленькую наблюдательную комнату к Хлои и Грину.

«Значит так, – сказал он, – она лжет напропалую. Только я не могу понять, о чем именно».

«Она знает больше, чем говорит», – сказала Хлои.

«Однозначно», – согласился Петерсон.

«И мне кажется, она знала твоего отца гораздо ближе, чем прикидывается», – добавил Грин. «Либо его, либо твоих бабушку с дедушкой».

«Что, если она знает, как на самом деле погибла моя мама?» – спросила Хлои. «У нее могут быть ответы на все вопросы…»

У Грина в кармане зажужжал телефон, и он потянулся за ним. Прочитав сообщение, он поднял глаза на Хлои.

«Все может быть», – сказал он. «А пока, если хочешь, мы можем начать искать их сами. Мне сообщили, что ордер на обыск ее дома уже подписан».

Хлои смотрела на безобидную с виду женщину по другую сторону стекла. Она почти не помнила ее из детства, но хорошо помнила, как сидела перед ее телевизором вместе с Даниэль».

Неужели у Рутанны уже тогда были секреты?

Хлои повернулась к двери, слегка улыбаясь. Грин спешно поблагодарил Петерсона за хорошую работу и последовал за ней. Хлои не была уверена, но ей казалось, что ему хотелось разгадать эту тайну не меньше, чем ей.