По соседству

– Может быть, тебе нужно вернуться к терапии, – предложила Хлои, – Кажется, у тебя остался целый ворох неразрешённых вопросов, касающихся мамы и папы.

– К терапии? Ну уж нет, спасибо.

– Тогда, по крайней мере, принимай лекарство, – молила Хлои. – Не будь такой упрямой.

Даниэль кивнула:

– Хорошо. Думаю, что придётся. Я не могу так жить дальше.

– Как ты считаешь, может быть, ты просто очень расстроена из-за того, что произошло на вечеринке? – спросила Хлои.

– Частично. Но проблема гораздо шире, чем ситуация с Мартином. Не знаю…  Думаю, я просто надеялась, что жизнь будет лучше, чем оказалось на самом деле. Тут уж будешь стервой, страдающей от паранойи, хоть принимай лекарства, хоть не принимай.

Хлои было больно слышать такие слова из уст сестры. Неловко улыбаясь, она пододвинулась и протянула руку.

– Что ты делаешь? – спросила Даниэль.

– Это люди обычно называют объятиями.

– Ну уж нет.

Но Даниэль склонилась к её рукам, и они прижались друг к другу так, словно им снова было по восемь лет – в то время их мать ещё не была убита, а сами они ещё не хлебнули горя с лихвой в этой жизни. Именно сейчас Хлои осознала, что, не смотря на то, что в своё время судьба отдалила их друг от друга, пропасть между ними постепенно начинала исчезать. И она решила, что всегда будет рядом, если у Даниэль действительно какие-то проблемы – психические или эмоциональные – что бы ни случилось.

***

Хлои не уходила до тех пор, пока Даниэль не приняла первую таблетку на её глазах. Затем они в полном молчании посмотрели первую часть «Красотки» – не потому что этот фильм им особенно нравился, но потому что они выросли на нём, и, как бы это ни было странно, они обе взгрустнули.

Спустя час, когда Хлои ехала на встречу с Кэтлин и прочими дамами из Лавендер Хилл, она почувствовала, что простой просмотр фильма в тот вечер помог ей кое-что осознать.

Им с Даниэль было по двадцать семь. Даниэль жила в квартире, пусть и не совсем убитой, но роскошью в которой и не пахло. Она ездила на той же машине, что и десять лет назад, когда начинала жить отдельно. У неё было около двухсот видеодисков, бесконечное множество музыкальных, а вдобавок – куча футболок с лого всевозможных музыкальных групп. Дело не в том, что она по-прежнему спускала деньги на всю эту ерунду – нет, для неё была важна сама форма, материальность этих дисков. В то время как всё вокруг было давно оцифровано, Даниэль оставалась в прошлом, предпочитая, как и раньше, покупать физические носители. Хлои не понимала, почему осознание этого факта расстроило её до такой степени. Может быть, потому что всё это было чёткой характеристикой человека, не желающего идти вперёд и жить дальше. И если это как раз и был случай Даниэль, то корнем неспособности смотреть в будущее было отнюдь не пристрастие к старомодным развлечениям.

Возможно, всё это тянулось ещё со времён смерти матери, с того момента, когда их отца увезли в полицейском автомобиле.

Это не мог быть наш папочка. Он этого не делал.

Призраки прошлого разговаривали с ней голосом её сестры, пока она ехала на встречу с теми, кто вполне мог стать её лучшими подругами. Но после того вечера Хлои не могла себе даже представить такого поворота событий, правда, и допытываться о причине их поведения она пока тоже не собиралась.

Они никогда не станут мне подругами, – думала Хлои, приближаясь к месту встречи.

Выражения их лиц на той вечеринке ещё даже до скандала… Эти люди уже составили обо мне своё мнение. Наверняка они хотят провести со мной время только для того, чтобы выведать какие-нибудь скабрезные детали моего прошлого.

Она думала о Рутанне Картвиль и о Тэмми Уайлер. Хлои вспомнила, что они излишне оживлялись при встрече с ней. В глазах Рутанны читалось какое-то особое нетерпение.

Возможно, сегодня я выведу её на чистую воду, – думала Хлои.

И в то же время, она чувствовала себя не у дел. Хоть ей и было неприятно это признавать, она хотела подружиться с этими женщинами. И она боялась, что они уже были предубеждены насчёт неё, и это задевало сильнее, чем она ожидала.

Они встретились в одном небольшом дешёвеньком баре, о котором Хлои слышала, ещё учась в старших классах, но в котором ей так и не довелось побывать до сегодняшнего дня. Войдя внутрь, она весьма удивилась. Здесь всё, скорее, напоминало коктейль-лаундж, нежели бар в небольшом городке. Она застала Кэтлин и двух других женщин сидящими за угловым столиком в конце зала. Хлои показалось, что одну из незнакомок она уже где-то видела.

– Рада, что ты смогла выбраться, – сказала Кэтлин, подвигаясь за столиком.

Хлои села около неё и поняла, что и вторую даму, казавшуюся ей незнакомой, она уже где-то встречала:

– Кортни Брэкстон? – спросила она, улыбаясь.

– Единственная и неповторимая, – ответила Кортни также с улыбкой на лице.

Кортни была на пару лет старше Хлои и во времена учёбы слыла одной из самых популярных девчонок в школе. Она была из достаточно обеспеченной семьи, но, насколько помнила Хлои, настоящую популярность ей принесла её постоянная готовность заниматься с мальчиками всякими разными делами в укромных местечках около бейсбольного поля во время уроков физкультуры.

– А вот ещё кое-кто, – сказала Кэтлин, повернувшись ко второй даме, – как ты знаешь, это Дженни Фостер. Она вернулась в Пайнкрест вот уже как десять лет назад. Работает учительницей пятых классов в начальной школе.

Дружелюбные приветствия сменяли одно другое, пока официантка наполняла опустевшие бокалы и принимала заказ у Хлои. Она выбрала мохито и изо всех сил старалась влиться в общий дружественный ритм беседы. Вскоре ей стало известно, что Кортни была замужем четыре года, а на протяжении последних нескольких месяцев они с мужем пытались зачать ребёнка. Сверх этого, ей было сообщено множество сплетен о жизни соседей, что не показалось ей особо увлекательным.

– Разреши поинтересоваться, – сказала Кортни, – что это была за драка тогда? С кем дрался твой муж? Это был парень Даниэль?

– Да, – ответила Хлои. – Но все мы, вообще-то, стараемся об этом не вспоминать.

– Конечно, я понимаю. Она в порядке? Твоя сестра?

– Да. Она обычно не позволяет таким ситуациям выбить себя из колеи.

Кэтлин, хихикая, закивала головой:

– Это у неё ещё со школы. Ей всегда было плевать, кто и что о ней думал.

– Я не очень хорошо её помню, – вмешалась Кортни. – Помню, что вы были похожи, как две капли воды, только она перекрашивала волосы каждый месяц. Она постоянно ходила во всём чёрном, да?

– Ну да, это она, – произнесла Хлои, стараясь как можно лучше показать интонацией, что обсуждать сестру ей вовсе не представлялось интересным.

– Во всяком случае, я надеюсь, что она бросит того парня, – сказала Кэтлин. – Я слышала, что он то ли напился, то ли был под кайфом.

– Не думаю, – ответила Хлои. – Они со Стивеном просто не слишком друг другу нравятся. Чуть что – начинают бодаться.

– Стивен кажется приятным, – вставила Дженни, – я успела немного поболтать с ним незадолго до потасовки.

– Ага, ты отхватила отличного парня, – сказала Кэтлин.

– Ну а Даниэль? Чем она сейчас занимается? – не переставала допытываться Кортни.

– Работает барменом. Живёт размеренной жизнью, особо нигде не показывается. Впрочем, ей это нравится.

Тут она откровенно приврала. Она понятия не имела, насколько Даниэль устраивало то, как она живёт. Она просто хотела не слишком грубо соскочить с темы.

– Может быть, кто-то из ваших родителей имел такой же характер? – расспрашивала Дженни. Это был совершенно невинный вопрос, но Хлою он здорово задел.

– Да, не до такой степени, но было немного, – ответила она. Хотя, на самом деле, их отец был чрезвычайно замкнутым. Он, насколько помнила Хлои, был весёлым, дружелюбным человеком, но компанейским его никак нельзя было называть.

– Вот почему, наверное, Даниэль такая, – решила Кортни.