Когда погоня близка

Позднее вечером, когда они вернулись домой, Райли наконец пришлось рассказать девочкам, что она уезжает. Она сунула голову в дверь Джилли.

Джилли уже почти спала, утомившись от сегодняшнего бурного успеха. Райли порадовалась написанному на её лице удовлетворению.

Потом Райли пошла в спальню Эприл и заглянула внутрь. Эприл сидела на кровати и читала книгу.

Она подняла глаза на мать.

– Привет, мам, – сказала она. – В чём дело?

Райли тихо зашла в комнату.

Она сказала:

– Это покажется странным, но… я должна ехать прямо сейчас. У меня новое дело в Калифорнии.

Эприл улыбнулась.

Она сказала:

– Мы с Джилли так и поняли, что совещание в Квантико было по этому поводу. А потом мы увидели сумку на твоей кровати. Честно говоря, мы думали, что ты уедешь до пьесы – обычно ты собираешься в самый последний момент.

Она смотрела на Райли, улыбка её стала шире.

– Но ты осталась, – добавила она. – Я знаю, что ты отложила поездку, чтобы посмотреть пьесу. Ты знаешь, что это значит для нас?

Райли снова почувствовала слёзы на глазах. Она наклонилась и обняла дочку.

– Так это ничего, если я уеду? – спросила Райли.

– Конечно! Джилли сказала, что надеется, что ты поймаешь плохих парней. Она очень гордится тем, что ты делаешь, мам. Как и я.

Райли была тронута так, что не передать словами. Обе её дочери так быстро растут. И они становятся удивительными девушками.

Она поцеловала Эприл в лоб.

– Люблю тебя, дорогая, – сказала она.

– А я тебя, – сказала Эприл.

Райли погрозила Эприл пальчиком.

– И почему ты до сих пор не спишь? – спросила она. – Гаси свет и ложись спать. Завтра в школу!

Эприл хихикнула и выключила свет. Райли пошла в свою спальню и закончила собирать сумку.

Было уже за полночь, когда она поехала в Вашингтон, чтобы успеть на самолёт.

Ночь будет длинной.

Глава шестая

Волк лежал на животе на твёрдой пустынной почве.

Именно так думал о себе мужчина – как о звере, выслеживающем свою следующую жертву.

С его укрытия высоко на горе открывался отличный вид на форт Нэш Моват, а ночной воздух был приятным и прохладным. Он смотрел на новую добычу в прибор ночного видения на своей винтовке.

Он снова вспомнил своих ненавистных жертв.

Три недели назад был Рольски.

Затем Фрейзер.

Потом Уортинг.

Он снял их всех очень искусно, пули вошли им в головы так чисто, что они сами не поняли, что их подстрелили.

Сегодня будет Бартон.

Волк наблюдал, как Бартон идёт по неосвещённой тропе. Хотя изображение в приборе ночного видения было нечётким и шумным, цель было видно достаточно хорошо, чтобы он мог осуществить задуманное.

Но он не мог застрелить сегодняшнюю добычу – ещё рано.

Он недостаточно далеко. Кто-то может вычислить его местоположение, хоть он и поставил на свою снайперскую винтовку М110 пламегаситель. Но он не допустит ошибку дилетанта, недооценивая солдат на этой базе.

Не сводя прицела с Бартона, волк наслаждался ощущением М110 в руках. Теперь армия перешла к использованию Хеклер и Кох G28 в качестве стандартной снайперской винтовки. Хотя волк знал, что G28 легче и компактней, он всё же предпочитал М110 – она точней, хотя её дуло длинней и его сложней спрятать.

В магазине было двадцать патронов, но он собирался использовать лишь один.

Он убьёт Бартона одним выстрелом – или не убьёт вовсе.

Он чувствовал энергию стаи, как будто она наблюдала за ним, поддерживала его.

Он видел, как Бартон, наконец, дошёл до месте назначения – одного из уличных теннисных кортов базы. Когда он ступил на корт и стал доставать своё снаряжение, его поприветствовали другие игроки.

Теперь, когда Бартон оказался в ярко освещённом месте, волку больше не требовался прибор ночного видения. Он отсоединил его и дневным прицелом навёл оружие точно на голову Бартона. Изображение больше не было зернистым, оно стало чётким и ярким.

Бартон был примерно в ста метрах от него.

На этом расстоянии волк мог рассчитывать на точность винтовки вплоть до пары сантиметров.

Попадёт ли он – зависело только от него.

А он знал, что попадёт.

«Лёгкое нажатие на курок», – подумал он.

Это всё, что ему сейчас нужно.