Деметрия. Женские Судьбы

Вечер с танцами очаровал Деметрию – полумрак, музыка, пары… Она с замиранием сердца ждала, что ее пригласят на танец, но увы, она подпирала стенку. Миловидную Нику, как и некоторых других девочек пригласили несколько раз, за первую красавицу класса Санчу шла нешуточная борьба, а Деметрия стояла в тени у стенки. Потом объявили белый танец – и ведущий настойчиво звал дам приглашать кавалеров, Деметрия, внутренне робея, пригласила того мальчика, который ей нравился еще с прошлого класса… Они протанцевали на пионерском расстоянии после чего она услышала, как он, подходя к другим мальчишкам, бросил – блин, а мне пришлось танцевать с зубрилкой очкастой…

Глава 4. Олька

– Ты куда это, Ольк?

– Да на танцы, мам.

– Танцы-шманцы! Знаю я вас! – мать погрозила ей кулаком.

– Да там только наша школа и будет.

– Вот все не дома быть, сбежать хочешь? А кто с Никиткой сидеть будет? Мне на работу пора.

– Мама, а Светка не может? – взмолилась Олька

– Нет, Светка с женихом гулять пошла. Дома сиди, будут еще твои шманцы, – усталая женщина тяжело вздохнула.

– А Ярик?

– Да пес его знает, во дворе бегает! Да и какой с парня толк в этом деле? Нет, тебе сидеть. Да и подожди, Никитка подрастет, находишься еще на танцы.

– Да уж, – протянула Олька – я так никакого жениха и не найду.

– А чего их искать, дурное дело нехитрое… Ты, главное, выбирай из семьи хорошей и что бы жить было где… Я вот с твоим отцом жила и горя не знала… А вот теперь кормить вас оглоедов надо…

– Ладно, мам, иди, я с Никитосом посижу.

– И картошки пожарь, Оль…

– Хорошо!

За матерью хлопнула дверь, и Никитка залился в привычном плаче.

– Хорош ныть! – грубо окрикнула младшего брата Олька.

– Мммаамааа….

– Помолчи! Пойдем на кухню, я картошку жарить нам буду!

– Калтоску?…

– Да, и тебе дам, только не плачь, вот хороший мальчик…

Как, интересно, веселятся там Ника с Дёмой? – подумалось Ольке, пока она шинковала картошку – наверняка танцуют там, Ника нарасхват, да и Дёму кто-нибудь пригласит! Единственные доченьки, им-то что! – Олька смахнула рукой невесть откуда взявшиеся слезы. Ника так вообще залюбленная девочка-красавица, ну а Дёма хотя бы хорошо учится, проблема-то учиться, когда живешь одна у папы с мамой, как у Христа за пазухой.

Олька знала, что учеба – не для нее, даже если б она и смогла чудом поступить в институт, то кормить ее мать не сможет – шутка ли вдова с четырьмя детьми. Оставшись без отца, мать начала пить, приходить поздно, Олька помнила то страшное время, когда она боялась, что и мать пропадет, потом вообще стало жить получше, мать приходила все так же поздно, но с подарочками для детей, то с шоколадками, то с курочкой, то с курточкой, то с куклой…

Тогда у них хотя бы стала появляться хоть какая-то еда вместо картошки, казалось, жизнь налаживается… Пахло от матери, правда, чужими мужчинами – то мужскими сигаретами, а то мужским одеколоном, а потом – пожалуйста – Никитос… Кто был отец Никитоса, Олька не знала, да и не хотела знать, справедливо думая, что так лучше, чем потерять мать или голодать, но…

Как они выживали с Никитосом, лучше и не вспоминать, но как-то выжили, мать теперь работала уборщицей по вечерам, работала и Светка, но Светка скоро выйдет замуж… Олька стиснула зубы – вот и мне надо, как окончу школу, замуж выйти… Но как? Она вздохнула, вспомнив свою внешность – в отличие от Ники, она далеко не красавица, она выглядит даже хуже Дёмы, но Дёме-то что, единственная доченька конечно найдет себе мужа, если не будет дурить…

Глава 5.

– Ты слышала, что случилась с Ленкой Ивановой?

– Да… Она больше не придет в школу?

– Конечно нет, ее переведут в другую школу.

– А кто это сделал, нашли?

– Нет конечно…

В школе некоторое время ходили шепотки – про Лену Иванову, изнасилованную на пустыре. Девочкам было сказано ходить с большой осторожностью, группками, в светлое время суток, или просить, что бы их кто-то встретил. Одеваться неброско, закрыто. Если опасно кричать пожар, потому что на пожар выбегут люди, а на «помогите!» – не факт…

Дома Деметрии, мать, раздув ноздри, сообщила что Лена эта слишком яркая была и ходила в мини-юбках, что так ходить нельзя, иначе сама будешь виновата… И вообще обычно девочки сами виноваты – идут не туда, куда надо, не тогда, когда надо и не так одетые…

Но Деметрия итак боялась ходить по уединенным улицам после того страшного случая во дворе, а мини-юбки ей не покупала мать. И вообще с деньгами было туго, поэтому Деметрия одевалась в то, что отдадут родственники. А вечерами она сидела дома, делала уроки. Хотя и у нее было одно очень неприятное воспоминание, которое Деметрия держала при себе, даже не рассказав матери, а вдруг ее обвинят тоже…

Этим летом Деметрию отправили на пару дней в деревню, к родственникам. От скуки она решила прогуляться днем вдоль дороги до магазина на автобусной остановке. Была пустая дорога, жара, плавился асфальт, Деметрия шла в мешковатом сарафане, как рядом с ней с визгом затормозила бордовая копейка:

– Поехали с нами на речку – в машине сидело трое парней

– Н-нет, спасибо – Деметрия осторожно попятилась назад

– Ну чего ты, – заражали они – прокатимся.

– Н-нет…

– Да не ломайся, отдохнем – дверь машины распахнулась, но тут, на счастье Деметрии, из-под пригорка появилась медленно едущая машина, груженая мешками.

Деметрия побежала в сторону от копейки – Ну и дура, – бросили ей в спину, и машина с ревом тронулась.

Это потом Деметрия рассказала девчонке соседке – Во ты даешь, – удивилась та – ну городская – вдоль трассы же только шлюхи по одиночке ходят подработать! И никогда не садись к парням – села, значит дала. У нас есть одна такая, дурочкой стала после того, как с ней позабавились. И ты это, лучше молчи, не рассказывай никому, а то влетит тебе. Ходить вдоль трассы нельзя!

Ника и Олька рассказывали много больше таких случаев, казалось, весь город был пропитан угрозой для молоденьких девушек. В городе конечно и в группе это было не опасно, но зачастую очень противно – Деметрия помнила сама, как к ним троим, идущим после школы, пристал мужчина с тяжелым сальным взглядом, назойливо зазывающий девчонок к себе домой…

Или как парни без особого рода занятий, которые стояли на дороге со школы, кричали им в спину – девчонки, поразвлечься не хотите? И смеялись им в спину. Или, летом просто преградившей ей дорогу, седой дед – со словами, девушка, когда вы так ходите, я прямо хочу вас не могу!

Ходить на рынок одной было невозможно из-за приставаний продавцов:

– Вай, какая дэушка, как персик! Хочешь персиков подарю – тянули руки они.

Сальные взгляды, лапанья в переполненном метро были просто неизбежным злом на фоне девичьей жизни.

Глава 6.

– А я тебе дам, дурная такая, я тебе дам краситься! – мать Деметрии с шумом выкинула помаду в мусорное ведро – Говна такая, кто тебе разрешил! Иди, умой лицо! Что бы я больше не видела у тебя помад! – женщина в ярости потрясала кулаками – Ишь, вырастила на свою голову – мать ее кормит-поит, а она помадами малеваться будет! Мала ещще!