Анандамайи Ма. Мать, как она открылась мне. Голос Истины

Я увижу Тебя, Мать, в бескрайнем небе тоскующим взором;
Я не стану просить о благах, не скажу ни слова;
Лишь лягу к Твоим стопам со слезами блаженства;

Я стану бродить в Твоем бескрайнем небесном просторе,
Рассыпая песни, словно цветы – образ Твоей славы.
Я погружусь в Твое блаженство,
Воспевая Твои святые имена, дабы их отголоски разносились по Вселенной.
Всеми действиями, всеми мыслями о религии
Я поклоняюсь Тебе.

О Мать, даруй мне бхакти?[8 - Бхакти (санскр.) – дух благоговейной любви.], непоколебимую веру,
Чтобы Твои стопы стали якорем спасения моей жизни.

Я назвал эти строки «Песней сумасшедшего» и отправил их ксерокопию Матери. Позднее мне сообщили, что когда Ей принесли послание, Она резала и чистила бутылочную тыкву на кухне большим ножом. Пока Ей читали песню, тыква выпала у Нее из рук, и какое-то время Она сидела неподвижно.

Когда позднее я встретил Ее, Она сказала:

«Мир – воплощение Бхавы (Идеи), или Идеи Блага. Все сотворенные вещи – ее материальные выражения. Если однажды с помощью божественной бхавы ты сможешь пробудить свою душу, ты обнаружишь, что в этой Вселенной идет единая игра бхавы; без этого человек блуждает и теряет истинное значение жизни».

Несколько дней спустя мы все сидели в ашраме Сиддхешвари, и Мать сказала: «Спой свою песню – „Песню сумасшедшего“ (Pagler Gaan)». Я давно перестал петь песни; кроме того, вокруг было много людей, и я заколебался. Мать рассмеялась со словами: «Ты только сочинил песню сумасшедшего, но еще не совсем сошел с ума, чтобы не оглядываться на людские мнения». Эти слова глубоко отозвались в моей душе, и с трепетом в сердце и робким голосом я начал петь.

Я сочинил много подобных песен и поднес их Ее стопам. Некоторые вызывали у Нее восторг, другие же – немое одобрение. Когда Мать уезжала из Дакки, песни нередко лились из моего сердца на вечерних молитвах или в долгих полуночных медитациях. Я видел фигуру Матери, которая неподвижно стояла передо мной и слушала, как я изливаю свои восторги. Когда Мать возвращалась в Дакку, побывав в разных местах, Она просила меня повторить разные песни, которые я в разное время пел у себя в комнате. Меня удивляло, что Она могла назвать даже те песни, которые я никак Ей не представлял раньше.

Мое глубокое стремление быть рядом с Матерью порой уносило меня в бесконечность. В этот период несколько песен, которые я сочинил, вышли отдельной книгой под названием «К Твоим святым стопам» (Shree Charane). Кроме них, я написал для Матери множество песен, стихов и коротких набросков, которые я позднее порвал. Когда Мать прослышала об этом, Она сказала: «Никто не знает, сколько подобных гимнов в мою честь ты сочинил и уничтожил, не только в этом, но и во многих прошлых рождениях. Но не сомневайся, благодаря этой груде бумаги, ты живешь на земле в последний раз».

Всеобъемлющая любовь Матери разожгла во мне стремление к Божественной Жизни, но органы чувств искали грубых удовольствий вместо более высокой, изысканной и вдохновляющей духовной пищи. В одном вайшнавском трактате можно прочесть слова: «Человек, который жаждет материальных объектов чувств ради услаждения языка, желудка и полового влечения, не сможет найти Господа Кришну».