Имплант для супермена

–-

Палату мне выделили уютную. Во-первых, я был в ней один. Во-вторых, в ней не было сквозняков. А вот солнышко в окошко заглядывало: тепло на щеке ощущалось, и койка, судя по всему, стояла неподалеку от окошка. Судя по эху, комната была размером со стандартную квартиру – примерно 3х4 метра. А вот замок заедал: чтобы он закрылся, приходилось сильно хлопнуть дверцей (очевидно, обычной филенкой).

Меня в комнату затащили на чем-то вроде кресла на колесиках. В лифт (когда забирали из дома) оно не вошло, так что по лестнице меня тащили два крепких мужика, пропахших табаком, луком и, немножко, алкоголем. А машина была новая: с автоподъемником, на котором меня подняли, чтобы закатить кресло в салон. Тут же устроился один из «грузчиков», и рядом со мной расположилась женщина (наверное, фельдшер, к которой грузчик обращался «Марина»). А последней в салон втиснулась Ма.

Ехали мы по достаточно ровной дороге (или машина была с хорошими рессорами), дорога заняла минут 40 (ну, насколько я могу определять время при отсутствии часов и телефона). Затем меня все те же мужики выволокли из салона. Кресло вкатили по пандусу на небольшую лесенку, затем вкатили в обширный (судя по эху от шагов) холл, немного прокатили по коридору и завернули в эту самую палату. Мама тут же начала рассовывать в тумбочки какие-то пакетики, что-то развешивать на вешалки (видимо, мою одежду для прогулок). Судя по всему, она слишком уж уверовала в мифический «прибор» разработанный во времена СССР. Ну, сильна у старшего поколения вера в качество и чудодейственность науки, которая была развита во времена их молодости именно в советских институтах.

Я вырос уже при новых реалиях, и был настроен чуть более скептически. Но, во-первых, противоречить Ма и отговаривать ее от попытки мне помочь, выражая сомнения и разрушая ее надежды, мне не хотелось. А во-вторых, меня тоже настраивало на миролюбивый лад волшебное слово «халява», так как загадочный Игорь Николаевич обещал сделать нейрохирургическую операцию совершенно бесплатно.

Особенно принимая во внимание усилия, которые Ма предприняла сразу после аварии. Ведь я почти все время находился в сознании. И четко слышал, что там доктора говорили о «потере кровоснабжения мозга», о «необратимых повреждениях» и необходимости спасать чудом сохранившиеся органы, чтобы помочь тяжелым больным. Да, мне жаль людей, которые годами ждут трансплантации донорских сердца, легких, роговицы, почек и прочей требухи. Но не за мой же счет! Тем более, что я, собственно говоря, еще и не умер. А меня уже собираются отправлять повышенной скоростью по дальним больницам, в том числе за рубежи нашей не такой уже большой родины.

Ну, а теперь, благодаря настойчивости Ма, у меня, возможно, появился шанс хоть немного исправить ситуацию и, хотя бы примерно разобраться в том, что же произошло в тот день на перекрестке, возле нашей «любимой» конторы. Уж больно все это выглядело подозрительно, по зрелом размышлении. Хотя вполне возможно, что я сам себя накручиваю, и у меня на почве стресса и травмы развилась паранойя. То есть излишняя подозрительность. И я ищу теорию заговора и происки врагов там, где имела место быть обычная нелепая случайность.

Но, как говорится, «если у Вас диагностирована паранойя, то это совершенно не означает, что за Вами не следят!» Самый растиражированный пример – Старина Хэм. Который посчитал, что у него развилась паранойя, раз ему постоянно кажется, что за ним следят, проверяют его корреспонденцию и прослушивают его телефон. И он, не желая терять остатки разума подвлиянием электрошоковой терапии, пустил себе пулю в голову из любимого ружья. И только спустя много лет выяснилось, что ребята из ФБР действительно следили за ним, просматривали его почту и прослушивали телефонные разговоры.

А что нам говорит разыгравшаяся паранойя? Что в тот день меня вызвал к себе старик Петрович, бывший особист, начальник местного «первого отдела». И долго намекал, что нужно соблюдать повышенные меры безопасности, ибо есть признаки, что враги-конкуренты усилили попытки перекупить наши производственные секреты.

Потом я задержался на рабочем месте, приводя в порядок отчет, который наш Эдуардик, злобный менеджер среднего звена, затребовал сдать в срочном порядке.

Выйдя на полчаса позже через проходную, поймал на себе какой-то слишком уж заинтересованный взгляд дежурного ВОХРовца, который тут же бросился кому-то наяривать по мобиле. Пройдя всего полсотни шагов, наткнулся на Михася, который выскочил откуда-то из недр ближайшей «наливайки» с бумажным стаканчиком в руке, отхлебывая из него на ходу какое-то жутко вонюче пойло. Мишаня, в состоянии алкогольного добродушия, тут же прилип ко мне с восхвалениями моей удачливости и клятвами в вечной дружбе, хотя раньше особо в этом заметен не был. И вот, на подходе к перекрестку, он как-то неудачно оступился. Его повело, и часть пойла из стаканчика плеснуло на мой «дресс-код». А его самого прямо-таки бросило мне на грудь. Я автоматически брезгливо отклонился, нога соскользнула с бортика, и я шагнул на проезжую часть. Нога неудачно попала в выщерблину между асфальтом и решеткой ливневки, я пошатнулся… а потом удар, искры из глаз, и следующий кадр – проплывающие надо мной лампы дневного света и стойкий запах дезинфекции: видимо, это уже был коридор «неотложки». Как потом рассказывала Ма, мне повезло, что рядом проезжала Скорая, которая возвращалась с вызова в депо, и водила не поленился подобрать «жертву несчастного случая», неудачно попавшую под грузовик. Ну, и что в неотложке постоянно работает дежурная бригада. И что у меня при себе был кошелек, который не успели «запротоколировать» прибывшие чуть позже ГАИшники (как бы они теперь, после всех этих переименований, не назывались). А в кошельке как раз находилась премия, которую только что выдал за срочное выполнение заказа все тот же Эдуардик. Премию нам в конторе, кстати, выплачивают в баксах, что подтверждало в глазах операционной бригады мою платежеспособность.

Конечно, теперь мне предстояло сознательно доверить вторжение в собственный череп нейрохирургу, который соглашается работать «забесплатно», что немного стремно. И возникает сомнения, что это на самом деле практикующий и опытный нейрохирург, а не любитель, обучившийся проведению операций на мозге по роликам на Ютубе. Но, с другой стороны, а куда деваться? На операцию к опытному «популярному» хирургу мне никогда не хватит денег, даже если Ма продаст квартиру и заложит в банк мою коллекцию марок. Да и не возьмется официально практикующий врач устанавливать в черепную коробку непроверенное и не утвержденное минздравом устройство. Которое, как я понял по некоторым оговоркам все того же Игоря Николаевича, работает не совсем непонятно на каких принципах. И немного утешало меня то, что нейрохирург имеет большую практику, и этот опыт уже несколько раз было успешно установлено «братьям нашим меньшим», то есть наиболее близким по анатомии к человеку существам: свиньям. Вот только эти пациенты так и не смогли толком объяснить доктору, какими получились результаты, с точки зрения пациента.

В общем, когда Ма разложила все вещи в тумбочке и продукты в холодильнике (который тоже нашелся в моем «люксе»), в палату вошли два человека. Один, судя по походке и одышке, тот самый Игорь Николаевич. Второй чуть легче по весу, с более уверенной походкой. И, похоже, повыше ростом. Так что, если первый – пухляш с одышкой (и, почему-то, воображение рисовало его в очках), второй представлялся этаким высоким и жилистым мужчиной, спортивного сложения и с волевым лицом.

Игорь Николаевич представил его как Константина Викторовича, того самого хирурга, который сумел самостоятельно «доработать» представленный для исследования прибор.

– Ну, здравствуйте, Виталий, – голос у Константина Викторовича был под стать образу: уверенный, строгий баритон. С характерными «лекторскими» интонациями. – Официально я не хирург, а преподаватель физиологи в Зооветакадемии. А раньше, до всего этого бардака, работал в Институте Радиоэлектроники, в отделе… в общем, мы с коллегами занимались некоторыми аспектами космической медицины. Если у вас есть сомнения в моей профессиональной компетентности как хирурга (все-таки мне предстоит копаться в ваших мозгах) …

– В том, что осталось от моих мозгов, – влез я с поправкой.

– Ну, формально вы правы, но в настоящий момент большую часть функций ваш мозг все-таки выполняет. Вы можете дышать, глотать, двигать рукой (пусть пока только одной, но вполне возможно, функции смогут восстановиться самостоятельно: подобные примеры медицине известны). То есть вы сильно рискуете. Любое хирургическое вмешательство, даже банальная операция по аппендэктомии (аппендицит) представляет собой угрозу здоровью пациента. А тем более операция, затрагивающая мозг. Всегда имеется шанс, что в ходе процедуры ситуация может ухудшится. Я не пугаю, просто обязан предупредить о возможных последствиях. Могут быть затронуты пока еще действующие кластеры мозга: слух, понимание речи, даже управление физиологическими функциями, вплоть до глотательного рефлекса и дыхания. Ну, не говорю уже о слухе и кинэстетическом чувстве. Кроме того, вынужден предупредить, что, хотя общий результат работы нашего устройства мы понимаем, но сам принцип, на котором работает устройство, нам до конца не понятен.

– То есть? Мне сказали, что это «волшебное устройство», которое способно восстанавливать деятельность отдельных кластеров мозга…

– Все это так. Устройство и в самом деле каким-то образом активирует и запускает в работу мозговые кластеры, перезапускает работу этих кластеров и заставляет работать эти перезапущенные нейронные связи и переподключать новые кластеры на выполнение функций, утраченных в результате физических повреждений. Мы даже выяснили, что инициируются эти процессы особыми электромагнитными колебаниями, возникающими в результате внутримозгового авторезонанса. И даже выяснили, что за генерацию такого резонанса отвечают особые пьезокристаллические компоненты кристалла, на основе которого устроен прибор. Мы даже научились создавать усилительные схемы, на основе «мягких полупроводников» и органических нейроноподобных структур. Но сам основной принцип, за счет которого возникают эти поля и колебания, мы, четно говоря, так и не поняли.

– То есть, вы собираетесь засунуть мне в череп железяку, принципа работы которой вы не понимаете?

– Ну, почему же не понимаем? Как она работает, мы понимаем хорошо. Система фиксирует колебания, возникающие в ходе работы мозговых кластеров. Затем она воспроизводит аналогичный сигнал, усиливает его и происходит авторезонанс, усиливающий работу кластеров. (Если вы знаете, как работает система радиоэлектронной борьбы с самолетным локатором, то здесь принцип примерно тот же, только там излучение идет в противофазе, подавляя сигнал, а здесь идет автоусиление сигнала (или возникает положительная обратная связь). Но вот что это за структуры и что это за минерал, мы так и не поняли. У некоторых наших консультантов из области геологии даже сложилось впечатление, что это минерал астероидного происхождения.

– Внеземного происхождения? Инопланетный? Технология инопланетян?

– Вряд ли. Просто соотношение изотопов того же кремния и углерода не характерно для любых земных ископаемых и минералов. Но более подробных исследований мы не проводили. В конце концов, это было не наше дело. Перед нами ставилась задача довести замеченный эффект до видимого результата. И, смею надеяться, нам это в конце концов удалось! А благодаря большой практической базе, которую предоставила в мое распоряжение Академия, мне лично удалось разработать технологию внедрения устройства в мозг живого существа. И методика в достаточной мере отработана. Так что я даю процентов 90 на успешность операции и приживления импланта.

– А что оно собой представляет? Железная коробочка? А как насчет батарейки? Ведь генерация сигнала требует энергии, насколько я помню базовые законы физики?

– Нет, «железа» как такового там нет. Устройство представляет собой желеподобную субстанцию, равную по плотности мозговому веществу, размером с небольшую вишенку. Она биологически нейтральна, отлично приживается и не вызывает отторжения. Сам кристалл имеет размеры около 12 мм и весит несколько граммов. Конечно, вам не рекомендуется после операции кататься на центрифуге, заниматься боксом, получать удары по голове, попадать в автомобильные аварии… но этого я бы и до операции никому не рекомендовал. Кроме того, как показывают результаты МРТ, в вашем случае размер и форма утраченного мозгового вещества почти полностью совпадает с объемом, необходимым для установки импланта. Более того, в Вашем случае даже трепанацию черепа (то есть пилить кость черепа) делать не придется. У вас уже часть черепа заменена на титановую пластину, которую достаточно просто приподнять, чтобы установить внутрь имплант. Так что нужно просто установить внутрь черепа имплант, закрыть крышку и ждать результата.

– А потом эта штука прирастет на место и перехватит функции мозга?

– Нет, это устройство активирует оставшиеся ресурсы мозга и настраивает их на новые возможности…

– Что за новые возможности?

– Ну, это пока гипотетические предположения. Вы ведь понимаете, мы не могли точно определить на наших пациентах, насколько увеличился у них интеллект при использовании такого мозгового импланта. Хотя в некоторых случаях отмечены признаки возрастания IQ у подопытных свинок. Хотя мы больше следили за восстановлением базовых функций, и восстановления тех задач, которые выполняли ампутированные кластеры мозга. Сами понимаете, заставить поросенка решать задачи по геометрии или играть на скрипке не получилось. Хотя ставший в последнее время стандартный тест на управление джойстиком при помощи пятачка, и умения свинки играть в компьютерную игру показали положительную тенденцию. Но, как вы понимаете, долго такой опыт не продолжался по чисто техническим причинам.

– Понятно, ставшую слишком интеллектуальной хрюшку пускали на шашлык. С формулировкой «Он слишком много знал». Надеюсь, со мной такого вы проделывать не собираетесь? Ну, чтобы посмотреть, что именно изменилось в мозгах? Кстати, насколько прочно этот имплант в голове закрепляется? Фиксируется шурупами к черепу или держится на трении?

– Принцип тот же, что и у грудного или ягодичного имплантанта. Держится так же прочно.

– А камешек на мозги не давит?

– Нет, не давит. Строго говоря, там два кристалла: один, собственно, генерирует ЭМ колебания, а второй – пьезокристалл. Эта пара служит прототипом «вольтовой пары». Вы ведь знаете, как выглядел изначальный «вольтов столб»?

– Пара круглых электродов из разных металлов, кажется, медь и цинк, между которыми располагается прослойка из и ткани или кожи, вымоченной в кислоте? Между ними возникает ЭДС, которую можно использовать в качестве источника питания…

– Да, в целом так. И вот благодаря такой «вечной» батарейке, осуществляется питание импланта. И он начинает работу по восстановлению функций мозга и, возможно, развития новых способностей. На которые рассчитывал заказчик. Что это должны быть за способности я, сразу скажу, не знаю.

– А предположения есть?

– Что-то вроде ускорения реакции и расширение области восприятия, как нам намекнул заказчик.

– А что имеется в виду, под «расширением восприятия»?

– Возможно, синергия реакций от разных органов чувств. Например, объединение обработки сигналов от разных рецепторов. Вроде так называемой «синопсии», когда во время прослушивания музыки каждая нота гаммы соответствует определенному цвету. Этот эффект наблюдали многие известные композиторы, например, Римский-Корсаков и Ференц Лист. Композитор Скрябин (не наш, а тот, старый) еще в 1917 году написал симфонию, в которую ввел партию цвета. Правда, тогда, еще не было достаточно совершенной техники, поэтому особого внимания на этот смелый эксперимент не обратили. Опытным путем соответствия между звуками и длинами волн видимого света пытались сопоставить и ученые – начиная с Аристотеля, и вплоть до Михайлы Ломоносова и Исаака Ньютона. Не обошел вниманием связь слуха и зрения известный физиолог Академик Павлов. Он-то и подтвердил на опыте, что восприятие звука усиливается при одновременной стимуляции световыми эффектами. Ну, и, скорее всего, наоборот: звуковое сопровождение усиливает эффективность зрительного восприятия. На этом, кстати основывалось изобретение светомузыки, хотя там все просто, механически, поставили в соответствие частоту звука с цветом, как предлагал Ньютон, так что эксперимент получился не слишком успешным.

– И вы считаете, что если каналы информации от слухового и зрительно анализатора объединить, то они будут работать эффективнее?

– Ну, если судить по тому, что все композиторы с синопсией имели абсолютный слух… То есть когда на слух определяется высота звука и появляется способность сразу записать услышанную симфонию нотами. А обычный человек, может, разве что, на слух определить интервал между звуками или вид аккорда.

– Это только с звуком и светом? То есть это была предпринята попытка запустить обработку зрительных сигналов сразу через две системы обработки информации, зрительный и звуковой центры?

– Ну, возможно. Хотя пересекаются не только эти два «высших», как их называли древние греки, системы ощущений. В греческой традиции философы делили все 5 известных им чувств на «высшие», присущие человеку (слух и зрение) и «низшие»: обоняние, осязание и вкус. И не они одни, кстати. В позапрошлом веке бытовала даже целая антропологическая теория, основанная на том, что развитие любой цивилизации основывается на восприятии через определенные органы чувств. Мол, первобытные люди зависели больше от осязания, способности определять запахи и вкус потребляемой пищи. А уже более развитые общества, к которым относили себя те же древние греки и римляне, научились зависеть от слуха (так как обучение передавалось через устные рассказы) и созерцание предметов искусства. Ну, а с изобретением книгопечатания, когда немногочисленные и дорогие рукописные книги вытеснили печатные учебники, цивилизация перешла на другой уровень, и теперь на 98% зависит от зрения.

– Ну, и чем, по вашему мнению, это сможет помочь в моем случае?

– Как рассказала мне Ирина Николаевна, Вы, Виталий, научились пользоваться чем-то вроде эхолокации? То есть хлопаете в ладони и по эху научились ориентироваться в комнате и не натыкаться на крупные предметы?

– Ну, не совсем так, но какое-то представление о пространстве я в уме создавать научился…

– Вот! А это значит, что ваш мозг уже начал самостоятельно приспосабливаться к измененной системе координат. Так что как только этот девайс, который мы разработали, поможет вашему мозгу в образовании новых нейронных цепочек, мы надеемся, что к формированию новых связей подключится не только «звуковой», но и, возможно, «обонятельный» центр. А, возможно, и другие! Вы не представляете, какие это открывает перспективы в области науки!

– А Вкусовой центр не подключится? И как это может выглядеть? Я буду на вкус определять привлекательность соседки в метро?

– Вот как это будет оценивать ваше сознание, это и есть самое интересное! Ведь исследования той же цвето-звуковой синестезии показало, что ассоциации у людей, воспитанных на другой музыкальной культуре (на Европейской, с ее гармоническими мажорными и минорными гаммами), но индейской, китайской или турецкой, цвето-звуковые ассоциации, как правило, различаются. Но то, что результаты будут, мы уверены практически на 95%.

– То есть вы решили поставить на мне эксперимент, потому, что традиционные свинки недостаточно владеют речью, чтобы своими словами описать возникающие ощущения?