Чек за жизнь. Или «Спасите наши души»

Когда дед ушел, я закурил и призадумался.

Вот приеду я домой, приму душ, а дальше? А дальше включу телевизор и создам иллюзию отсутствия одиночества? Чем я отличаюсь на данный период своей жизни от этого деда? Родители со мной не разговаривают, девушка ушла, а до остальных мне всегда было параллельно.

Выкинув окурок, я решил, что не буду дожидаться автобуса, и пошел по направлению в сторону концертного зала. До него пешком минут десять всего надо было идти-то. А про себя я думал, что ничего не теряю, что если мне не понравится, то я просто уйду. А еще я надеялся, что встречу там какую-нибудь простушку, которая согласится провести ночь с неудачником.

Я прибыл раньше на двадцать минут и, не зная на что потратить время, решил отойти в сторонку и покурить. Издалека я наблюдал за толпами идиотов, пришедших посмотреть на других идиотов.

Бредим от удушья

– Не подскажите, который час? – обратился ко мне кто-то.

– Что, простите? – обернулся я. Это был мужчина в какой-то несуразной невыглаженной рубашке, с небритой щетиной, лет пятидесяти пяти.

– Сейчас будет просить деньги на водку или на сигареты, – подумал я.

– Не подскажите ли время?

– Ах, ну да, конечно, – я нервно вытащил телефон из кармана и заглянул на время. – Сейчас без пятнадцати семь.

– Благодарю. А покурить не найдется?

– Вот, возьмите, предпоследняя – протянул я пачку. (Я почти угадал).

– Спасибо. Душно очень, не правда ли? Не люблю жару.

– Да. Очень жарко.

– А почему вы такой унылый?

– Да так, пустяки.

– Эх, люди! – затянулся он. – Вы не умеете замечать мелочей, а ведь из них складывается счастье. Вы не поймете, как хороша прохладная погода, пока не будете изнывать от жары.

– Что?

– Я хочу сказать, что вы можете со мной поделиться. Мне все равно некому рассказывать.

– Благодарю за беспокойство.

– Вы правильно сделали, что решили сегодня прийти сюда – сказал он, спустя несколько секунд. – Говорят, сегодня будут выступать лучшие звезды, – затягиваясь, сказал мужчина.

– Какие звезды? – усмехнулся я. – Я вас умоляю… Звезды – это Битлз, Виктор Цой, Элвис Пресли… А это просто наряженные клоуны.

– Так зачем же вы сюда пришли?

– Да так, проблемы были. Решил немного развеяться.

– Проблемы говоришь? Вот ответь мне, тебе сколько лет? – Двадцать четыре года.

– Кстати, ничего если я на «ты»?

– Да нет, ничего.

– Что, девушка ушла?

– Как вы догадались?

– Ваши «проблемы», сынок, так банальны, что здесь и гадать не нужно… Проблемы… Да что вы, молодые ребята, знаете о проблемах?.. Когда ваши цели – это дорогие шмотки, телефоны, тачки и девушки.

– Вы просто экстрасенс! – подшутил я.

– Ну, уж нет, решительно нет. Впрочем, не стану отрицать, что я немного обладаю способностями ясновидящего. Правда, на знаки и сны я никогда не обращаю внимания… и только после того как сны сбываются я начинаю о них задумываться.

– Да что вы? Как интересно! – сказал я с иронией. – Вы лучше мне скажите…

– Вот, например, – продолжил он, не слушая меня, – приснилось мне, когда я еще в деревне жил, что корова моя лежит вся в крови и странно дышит. Утром проснулся, поглядел на нее – а она здоровенькая. А вечером беда приключилась: сорвалась с обрыва… И таких снов у меня очень много… Вот все думаю, а если бы не отпустил бы я ее тогда? Может, жива была бы. Как вы думаете?

– Какие к черту коровы? Что ему от меня нужно? – думал я про себя.

– А сегодня – продолжал он, – мне снились собаки, грызущие человеческие кости, а рядом стояли крысы в смокингах, крупные такие, на двух ногах, в человеческий рост. Они просто стояли и смотрели куда-то вдаль… Как, по-вашему, я должен растолковать этот сон? Я даже понятия не имею зачем…

– Послушайте, это просто сон. Сон ни о чем, – не выдержал я и сменил тон. – Не тратьте на это время. Сны – это работа подсознания, они ни о чем не могут говорить.

– Ты ошибаешься, сны могут говорить о многом. Нужно всего лишь научился их разгадывать. Я к своим пятидесяти годам так и не научился этого делать… – ответил он обиженно.

– Извините. Я не хотел, просто день сегодня какой-то бесконечный и скверный.

– Бесконечный и скверный день? Когда тебе исполнится пятьдесят лет, сынок, и когда ты начнешь понимать, что жизнь имеет обыкновение заканчиваться, тогда ты начнешь ценить каждый день.

Я посмотрел на время.

– Может, мы пройдем и займем свои места?

– Занимать места? Зачем? Они и так никуда не денутся – ответил мужчина, загадочно улыбнулся, потушил сигарету ногой и ушел.

– Слава богу, этот чудик от меня отстал! Видать мозги жарой припекло, – подумал я и прошел к главному входу. Я не стал заморачиваться на том, что говорил этот странный мужчина. Все мои мысли были только об Оле. Мне казалось, что я сам начал сходить с ума. Перед тем, как зайти, я думал, позвонить ей еще раз. Я вытащил телефон из кармана, подумал и решил, что не нужно этого делать. Ведь она всячески дает мне понять, что не хочет со мной разговаривать.

Наверх – не сметь!

– Молодой человек, ваше место в девятнадцатом ряду под номером «восемь», – отвлекла меня от мыслей молоденькая симпатичная контролерша, когда я все-таки зашел. – А сегодня девятнадцатое августа. Я все думала, кому достанется это сакральное место. Понимаете, к чему я клоню? – обратилась она ко мне, напоминая о своем присутствии. – Может сегодня вам в чем-то очень повезет.

Я ничего не ответил и прошел внутрь.

Пока концерт не начался, я решил немного осмотреться. Минут, по крайней мере, двадцать в запасе точно было. Насколько мне известно, подобные мероприятия никогда во время не начинаются. Я прошелся взад и вперед, чтобы осмотреться. Это был типичный для провинции дворец досуга и культуры, насчитывавший, как я слышал, около полутора тысяч мест. Помню, три года назад, когда его реконструировали, поднялось столько шумихи вокруг него, как и сегодня вокруг этого концерта. Вестибюль был самый непримечательный. Ободранные стены с облупленной штукатуркой, ржавчина на потолке, странная люстра и наружные стены из прямых вертикальных окон. Я появился здесь впервые за столько лет существования этого концертного зала. Мне, признаться, никогда не было интересно сюда заглянуть. И сегодня зачем-то я пришел сюда.

Я ходил по вестибюлю, пока собирались слушатели, и выискивал то, за что можно было зацепиться и сказать: вот это да! Рассматривал внимательно это старое здание и ничего стоящего не обнаружил. Я уже жаждал осмотреть сам зал и еще немного пройдясь, наткнулся на двери, ведущие в него – уж очень они были респектабельные для этого здания.

«И зачем для этого старого концертного зала такие массивные входные двери, еще и с замками?» – подумал я, тщательно осматривая одну из дверей. Я постучал по дереву – мне показалось, что это настоящее дерево.