Приключения Арины. Мир Шира
Майя, все это время тихо сидевшая на лавочке со скрещенными на груди руками, громко хмыкнула, чем привлекла мое и Макадама внимание.
– А вам не кажется, что это, возможно, затишье перед бурей? – спросила она тонким голоском.
А ведь девчонка права.
– Все может быть, – невозмутимо молвил воин и с энтузиазмом заработал ложкой.
Я наполнила кипятком кружку и бросила в нее горстку травяного сбора. После чего поставила ароматный чай на стол возле гостя и сказала:
– Пойду приготовлю вам комнату. – Затем повернулась к Майе и предложила: – Если Льярд в ближайшее время не появится, могу сама проводить тебя до дома Имара. Или же, если хочешь, оставайся здесь, в комнате Дивонэ. Она еще не вернулась от ювелира.
Девушка хмыкнула и, отвернувшись от меня, вперилась зелеными глазищами в гостя. Тот даже не заметил этого, поскольку был полностью поглощен супом. Но рыжая не сдавалась. Она постучала ноготками по деревянной поверхности стола и протяжно произнесла:
– Пожалуй, я останусь с Маком. С ним будет безопаснее.
При этом зябко повела своими хрупкими плечиками и театрально улыбнулась. Вот гадюка! Из нее же яд плещется во все стороны! Этой змее не нужно бояться ни монстров, ни воинов тьмы, они сами будут рады держаться от такой подальше. Неожиданно золотистая рысь, которая, свернувшись калачиком, грелась у печки, подскочила и подбежала ко входу. Через мгновение дверь отворилась, и в дом вошли Льярд и Конн, шлепая босыми ногами по полу, потому что грязную обувь они оставили на крыльце.
– Дружище! – радостно произнес гость и, встав из-за стола, двинулся навстречу пришедшим.
Льярд улыбнулся мне и, сразу подойдя к Майе, присел рядом с ней на лавочку.
– Рад видеть тебя, Мак, – произнес Конн, обнимая друга.
Наверное, они воевали вместе. Мужчина, укравший мое сердце, похлопал соратника по плечу и спросил:
– Ты один?
– Нет, что ты. Отряд отличных воинов привел с собой. Как только добрались до поселения, ребята сразу разошлись кто куда. – Макадам подмигнул. – Зуб даю, они ринулись искать дома, где имеются незамужние девушки.
– Я у тебя в долгу, – серьезным тоном молвил Конн.
Макадам махнул рукой.
– Да ты что! Мы ведь вместе мир спасаем, о каком долге речь? Кстати, ты голоден? – Мужчина кивнул на стол: – Арина вкуснейший суп приготовила!
Конн посмотрел на меня и улыбнулся, а я, стыдливо отведя взгляд, пробурчала себе под нос:
– Сейчас накрою, садись.
По неизвестной причине почему-то жутко застеснялась. Слишком уж открытой была эта похвала. Подумаешь, суп приготовила.
– Льярд, ты тоже будешь? – спросила у друга, направляясь к печи.
– Нет, спасибо, Арина. Мы с Майей лучше в дом Имара пойдем. Пока совсем не стемнело. Хоть мы и не обнаружили ни одного монстра, все-таки ситуация очень странная.
Кивнула, соглашаясь, и, попрощавшись со всеми, выпустила Ринху на улицу. А потом вернулась к печи и, наполнив тарелку еще горячим супом, поставила ее перед Конном. Друзья с жаром обсуждали прошедшие события, и я, оставив их одних, пошла готовить комнату для гостя.
Застелив кровать свежим постельным бельем, сразу отправилась в свою комнату. Глаза слипались. Конна решила не дожидаться, он был увлечен задушевной беседой с товарищем, и мне ничего не оставалось, кроме как лечь спать.
Следующие несколько дней пролетели незаметно. В деревню приходили отряды воинов во главе с опытными командирами. Леония тут же распределяла их на постой к местным жителям. До этого в нашем доме жили я, Конн и Макадам, но теперь к нам присоединились еще три добровольца, пришедшие с юга. Юноши молодые, крепкие. Сразу видно, что не из простых воинов, которые постепенно заполняли улицы, скитаясь от нечего делать от дома к дому. Все ждали следующего приказа нашей главнокомандующей.
– Тебе помочь, Арина? – спросил голубоглазый воин по имени Ерш, засовывая стальной клинок в ножны, подпоясывавшие темную тунику.
Кинула щепотку соли в миску с нарезанными свежими овощами и стала перемешивать салат большой ложкой.
– Нет, спасибо. Вы лучше отдыхайте и набирайтесь сил. Кто знает, когда эта битва начнется.
Юноша, подойдя ближе, заглянул по очереди во все чугунки:
– Мне скучно, Арин. Оружие уже вычистил, магические доспехи энергией насытил. А всех незамужних девчонок разобрали до меня.
Ерш пожал широкими плечами и оперся спиной о стену, скрестив могучие руки на не менее могучей груди. Я уже привыкла к таким богатырям, которых в нашем мире встретишь редко. Но могу сказать с уверенностью: подобные мужчины – дикие, приземленные, простые – мне нравятся намного больше тех, что разъезжают на мерсах в деловых костюмах.
– Ну, хорошо. – Кивнула на корзинку, стоявшую в углу. – На заднем дворе есть небольшой огород. Собери, пожалуйста, то, что поспело. И картошки накопай немного. Поджарю ее с луком.
Парень тут же воспрял духом, оторвался от стенки, расправил плечи и воодушевленно произнес:
– С удовольствием!
Проводила взглядом могучую мужскую фигуру и принялась раскидывать разные сорта круп по чугункам с кипящей водой. С Конном еще не разговаривала, но сегодня нам, похоже, придется-таки остаться на ночь в одной комнате. От этой мысли сердце волнительно забилось, а щеки защипал румянец. Накрыв чугунки крышками, отошла от печи, прихватила с полки белую скатерть и постелила ее на стол. Деревянную вазу наполнила водой, сорвала ромашек с клумбы за забором и поставила их в вазу. На кухне сразу стало уютнее. Вернулась к печи и мгновением позже ощутила теплый ветер, что задул с улицы. В дом вошла Дивонэ.
– Добрый день, Арина. Как ты тут? Справляешься одна? Еды хватает?
Хозяйка подошла ко мне и опустила холодные ладошки мне на плечи. На усталом лице промелькнула поникшая улыбка. Темные круги под глазами, белесая кожа и синюшные губы свидетельствовали о том, что ей так и не стало лучше.
– Все под контролем. Леония только сегодня приписала к нам троих воинов с севера. Так что дела идут отлично. Лучше скажи, как ты.
Повернулась лицом к вошедшей и нежно взяла ее ладони в свои руки. Женщина опустила взгляд.
– Да никак. С каждым днем все хуже и хуже. Нутром чую, как что-то мерзкое и холодное заполняет душу. А как только начинаю об этом думать, рассудок затуманивается.
Она мотнула головой и подняла глаза. Они не были более небесно-голубыми, как раньше. Сейчас их цвет померк. Что же это такое? Сердце совсем изболелось за нее. В отличие от Норда, который блестяще справлялся с тьмой внутри, Дивонэ было непросто. Она мучилась все сильнее день ото дня. Я молилась, чтобы той, которая стала моей лучшей подругой в этом забытом богом мире, наконец-то полегчало.
– Сегодня вечером состоится венчание, – тихо сказала женщина. – Приглашены все жители и гости.
– Странное время выбрали для свадьбы.
– Наоборот, самое подходящее, – последовал неожиданный ответ. – Во-первых, такое мероприятие поможет разрядить напряженную атмосферу в деревне.
Здесь она права. Мы все сейчас как на иголках.
– А во-вторых, предстоит не свадьба, а венчание. Это совсем разные обряды. В твоем мире такого нет?
– Есть, есть. Просто запамятовала, – вспомнила свою тетушку, которая так и не смогла уговорить мужа пройти обряд венчания в православной церкви. – Это когда Бог через батюшку связывает души. По-моему, как-то так.
– Именно. Венчание – это связывание двух душ. Гарантия того, что после смерти влюбленные будут вместе. – Дивонэ присела на лавку, продолжив рассказ: – Но они хотят венчаться не просто так. У парня такая же проблема, как у меня. И Броль, его жена, предложила попробовать связать их души. Ведь перед венчанием оба человека проходят своеобразную очистку, и только потом проводится обряд. Броль считает, что очищение поможет избавиться от тьмы внутри ее мужа. Эссений, правда, немного напуган. Прибежал ко мне за советом. А я что? – Рассказчица пожала плечами, вздохнув. – Понятия не имею, поможет им это или нет. Сказала, что они должны принять решение сами, без посторонней помощи.
– Значит, решились, – сказала я, краем уха услыхав чьи-то шаги за дверью.
– Да. Так что пройдет открытая церемония на площади. Передашь остальным?
– Обязательно, – ответила и взглянула на вошедших гостей.
Ими были те воины, которых приписала к нашему дому Леония. Мужчины, облаченные в обтягивающие темные штаны с заправленными в них рубахами, поприветствовали хозяйку, а мне вместо приветствия вручили тушки подстреленных ими животных.
К вечеру я успела приготовить несколько блюд и как только вытащила из печи мясной пирог, поставила его остужаться на стол. Потом приоткрыла окно и ушла в свою комнату на поиски подходящей к празднику одежды. Конна и временных жильцов нашего дома отправила по их комнатам – приводить себя в порядок.
В деревянном сундуке с железными полосками, прибитыми к корпусу гвоздями, нашла несколько скромных платьев. Выбрала одно с чуть более глубоким вырезом, обрамленным цветастой вышивкой, и быстро его надела. Темная плотная ткань почти касалась пола и удлиняла мой силуэт, придавая ему стройность, длинные рукава клеш оставляли плечи открытыми. Повязала на талии светлую ленту и обрадовалась тому, что в этом наряде моя фигура выглядит удивительно тонкой. Второй лентой того же цвета скрепила волосы, соорудив высокий конский хвост. Намочила в тазике руки и влажными пальцами пригладила пряди. Потом освежила лицо. И довершила образ, набросив на плечи меховую накидку.
На кухне к этому моменту собрались все мужчины этого дома, которые терпеливо ждали меня. Конн, перекладывавший кашу с овощами из чугунка в миску, при моем появлении на мгновение замер как вкопанный. Внимательно осмотрел меня с ног до головы, а потом его взгляд остановился на моем лице. Мужчина ласково улыбнулся и сказал:
– Ты очень красивая.
От его похвалы мое сердце встрепенулось и пустилось вскачь. Сглотнула ком в горле и тихо произнесла, стараясь перебороть робость и не отводить, как обычно, взгляд в сторону или вовсе упулиться в пол:
– Спасибо, ты тоже…
Он выглядел и вправду обворожительно. Смоляные волосы едва касались широких плеч, скрытых тонкой хлопковой тканью рубашки, которую мужчина заправил в черные штаны, обтягивающие мускулистые ноги и аппетитной формы ягодицы. От него веяло чистотой и легкой усталостью, проявлявшейся в печальном взгляде и чуть заметных кругах под глазами. Пялилась я недолго, ощутив, что в комнате повисло неловкое молчание. Присутствующие тихо переминались с ноги на ногу, а я уже успела о них забыть, как только в поле моего зрения попал мой любимый… Ой! Я что, опять его мысленно любимым назвала?! Блин… Мотнула головой и широко улыбнулась остальным:
– И вы все тоже прекрасно выглядите!
Воины были одеты в похожие наряды: белая рубашка и черные штаны. Может, это у них здесь мода такая? Макадам отмер первым, поправил кожаный ремень на талии и ответил:
– Спасибо, Арина. Ну что, идемте?
Он окинул взглядом остальных, а потом его глаза остановились на блюдах, расставленных на столе.
– Что возьмем с собой?
– Все! – ответила уверенно и подошла к Конну, уже наполнившему миску кашей. – И кашу тоже, давай только полотенцем накроем.
Мужчина моей мечты достал с полки тонкий платок, накинул его на миску и приказал:
– Арина, не отходи от меня ни на шаг. Аюсталлы действительно пропали. В деревне тихо, да и по периметру барьера – никого. Но все это очень странно и настораживает. Пожалуйста, будь все время рядом. Я никому не дам тебя в обиду.
С этими словами он одной ладонью подхватил миску, а вторую протянул мне, добавив:
– Обещаешь, что будешь слушаться меня?
Еще спрашивает! Да я готова всегда и везде быть рядом с ним и только с ним. У меня мурашки начинают бегать по спине, стоит лишь нам хотя бы случайно соприкоснуться какой-либо частью тела. Готова часами разговаривать с возлюбленным, слушать забавные истории из его детства. Мне в десять раз веселее готовить, когда он помогает на кухне. Да разве перечислишь все, что я хотела бы всегда и везде делать вместе с любимым… Только вслух говорить об этом не стала, просто кивнула и тихо ответила, подавая ему руку:
– Обещаю.
Теплые, шершавые пальцы нежно сжали мою ладонь. Конн довольно улыбнулся и потянул меня за собой.
Вечер был на удивление прекрасным. На смену холодным ветреным ночам пришло относительное тепло. Одинокая яркая луна освещала выложенную камнем дорогу, по которой мы и еще несколько нарядно одетых людей шли к главной площади. Ветер стих, пышные кроны деревьев больше не шумели, сгибаясь пополам под штормовыми порывами, даже птиц не было слышно. Вскоре мы дошли до площади. Она была заполнена людьми, гул толпы был слышен еще за несколько переулков отсюда.
Повсюду стояли воины с большими деревянными кружками в руках. Шум и гомон оглушали. Около миниатюрной сцены, представлявшей собой деревянный пьедестал со ступенями, горел костер. Яркое пламя освещало трио музыкантов, состоящее из двух старичков в белоснежных рубахах и девочки с тоненькими косичками, похожими на мышиные хвостики. Все трое играли на струнных инструментах, напоминающих наши гитары и по виду, и по звучанию. Веселая мелодия раззадоривала толпу, создавая непринужденно легкую атмосферу.
– Хэй! – послышался знакомый голос из толпы.
Нам навстречу, аккуратно расталкивая развеселых гуляк, шел Макадам. В руках он крепко держал кружки, доверху наполненные пивом, выплескивающимся из-за бортиков.
– Ну вот, а я вас ищу повсюду! – сказал товарищ Конна и протянул кружку с пивом, а потом кивнул в сторону. – Вон там столы с угощениями. Ставьте еду и бегом к нам, мы с ребятами хорошие места заняли. Церемония вот-вот начнется.
– Арина, забери пиво, пожалуйста, – попросил Конн, чуть крепче сжал мою руку, словно боялся меня потерять, а потом кивнул другу: – Спасибо, Мак, мы вас найдем.
Воин передал мне кружку, если можно было так назвать эту огромную посудину, в которой было литра два, не меньше! – и, подмигнув нам, направился обратно, осторожно пробираясь сквозь толпу. Я крепко прижала кружку к телу, придерживая рукой, а то уж больно тяжелая, и мы двинулись в указанную сторону.
Конн поставил кашу на край длинного стола, заставленного десятками кастрюль, мисок и глубоких тарелок. Все они были укрыты полотенцами или крышками. Ароматы жареного мяса и овощей дразнили обоняние.
Мелодия стихла, а затем и толпа угомонилась. Трио музыкантов покинуло сцену, и на нее взошел бородатый старичок в длинной мантии, полы которой волочились по деревянному настилу. Он встал посередине, поклонился, откинул мантию назад и вздернул подбородок.
– Добрый вечер! – Старец громко поприветствовал всех собравшихся и, поправив круглые очки на курносом носу, продолжил: – Мы собрались здесь, чтобы стать свидетелями замечательной церемонии соединения душ двух любящих сердец. – Старичок жестом призвал кого-то из толпы подняться на сцену.
Первой перед нашими взорами предстала высокая девушка. Ее длинное белоснежное платье облегало пышные формы, а пшеничные волосы были заплетены в толстую косу, уложенную по спирали в высокую прическу и украшенную белыми и желтыми цветами, точно такими же, что были в аккуратном букете в ее руках. Потом на сцену уверенно взошел мужчина, облаченный в белоснежную рубашку и серые штаны, заправленные в высокие светлые сапоги. Он не сводил глаз с нареченной.
Глава 14. Полубог
– Прошу соблюдать тишину! – прозвучал громкий голос старика.
По толпе пробежала последняя волна гула, и люди затихли. Взоры всех присутствующих устремились на сцену.
– Может, здесь постоим, а то не хочу в эту давку, – прошептала и погладила большим пальцем внешнюю сторону кисти своего спутника.
Тот согласно кивнул и отошел от стола, потянув меня за собой. Хотя все вокруг были крепкие и рослые, происходящее на помосте видела хорошо, ведь он был устроен довольно высоко.
Старик почесал длинную седую бороду и поднял руки, что-то тихо бурча себе под нос. В следующий миг его ладони ярко вспыхнули, ослепляя зрителей. Люди оживились: кто-то засмеялся, кто-то прикрыл лицо руками. Вспышки постепенно угасли, и снова стало видно сцену. Однако теперь над ней летали шарики света, освещая пару влюбленных и кудесника и создавая романтическую атмосферу.
Конн забрал у меня кружку и сделал глоток, не отрывая глаз от зрелища. А я любовалась только им, лишь изредка косясь на сцену. Странное дребезжание камней под ногами и высокий, тонкий, до боли в ушах звук отвлекли меня от созерцания возлюбленного. Посмотрела вперед. Жених и невеста держались за руки, а старик наматывал на их руки тонкую металлическую цепь, одновременно проговаривая заклинание.
– Сейчас начнется очищение, – тихо произнес Конн и сплел наши пальцы.
Я стояла спиной к своему любимому, тесно прижавшись к мужскому телу, ощущая его жар. Было до жути приятно осознавать, что мы тоже парочка и он вовсе не стесняется демонстрировать это на людях. Остается лишь мне привыкнуть и перестать комплексовать.
Раздражающий звук прекратился. А дребезжание почвы под ногами, наоборот, возросло. Я невольно напряглась и подняла глаза на Конна:
– Землетрясение?
– Нет, – тихо ответил он и пояснил: – Во время церемонии происходит огромный выброс магической энергии за короткий промежуток времени. Вот нас и трясет немного. Физическое пространство пытается справиться с выбросом.
На этих словах мужчина склонился и губами коснулся моего лба:
– Не волнуйся.
– Угу, – пробурчала не совсем уверенно и снова перевела взгляд на сцену.
Шарики света засияли ярче прежнего и стали сгущаться возле влюбленной пары. Старик, не останавливаясь, проговаривал заклинание. Толпа замерла в ожидании. Я тоже завороженно смотрела на яркий свет, чувствуя, как энергия, о которой упомянул Конн, исходит от сцены, напитывает воздух вокруг, касается наших сердец. Странное чувство, почти необъяснимое: как будто взлетаешь, отрываясь от земли, словно у тебя больше нет веса, и паришь, паришь… Вот, значит, как очищаются души.
Между тем землетрясение усилилось. Я сильнее прижалась спиной к груди Конна и крепко сжала его руку. Чувство полета исчезло. Явственно ощущалась лишь тряска под ногами. Неожиданно стало страшно. Сердцебиение участилось.
– Что-то не так, – обеспокоенно произнес Конн.
Со страхом взглянула на него. Что значит – что-то не так? Не успела спросить, как мой возлюбленный отбросил деревянную кружку в сторону. Та упала на траву, расплескивая пиво. Народ засуетился, стал переговариваться. В толпе поднялся гул.
Старик прекратил бормотать и резко опустил руки, вызвав мощную волну ветра, ударившую в людей. Что происходит?! Кудесник схватил жениха за плечи, а девушке, строго зыркнув на нее, крикнул:
– Беги!
На лице невесты читался испуг. Даже с того места, где стояли мы, было видно, как дрожат ее руки. Букет упал на деревянную сцену, и невеста, игнорируя приказ седобородого, сделала шаг навстречу любимому. Маг выставил вперед руку, останавливая бедняжку.
– Конн, ты что-нибудь понимаешь?
– Не уверен, но не отходи от меня ни на шаг, поняла?
Послушно кивнула и еще крепче вцепилась в его руку. Ни за что не отпущу, пусть не волнуется. Только бы разобраться, что здесь творится. Однако ответ на невысказанный вопрос последовал уже в следующее мгновение. Жених рухнул на колени, его суженая тут же бросилась к нему. Но старик вновь ее остановил, обхватив руками сзади и оттащив подальше. Присмотрелась к стоящему на коленях. Несколько секунд тот не двигался, а потом поднял голову, и из его груди вырвался гортанный стон. Девушка забрыкалась в руках старика, но кудесник оттащил ее еще дальше, к самому краю сцены.
Большинство из собравшихся перед помостом людей были воины. В адрес местных жителей зазвучали приказы бежать домой и запирать окна и двери. Мужской вой, доносившийся со сцены, перерос в жуткий рев. Началась паника.
Первыми стали разбегаться женщины, таща за собой детей, за ними поспешили прочь сельчане пожилого возраста. Мы оставались на месте. Конн поднял свободную руку и начал проговаривать непонятное мне заклинание. В следующее мгновение сцену окутал защитный барьер, точно такой же, как и тот, что куполом укрывал эту деревню и лес вокруг нее. Бесноватый выгнул спину дугой, да так сильно, что трудно было поверить, что это существо из плоти и крови. Затем послышался хруст костей. На моих глазах внутри мужчины, не по-человечески извивавшегося на деревянном полу сцены, что-то зашевелилось. Как будто нечто пыталось вырваться наружу. Неожиданно новобрачный заорал так, что я невольно зажмурилась, а когда рев прекратился, открыла глаза. Человека уже не было, вместо него на сцене возвышался живой аюсталл. У меня сердце ушло в пятки. На помосте были разбросаны окровавленные куски тела жениха. С трудом подавила рвотный позыв и с силой прикусила губу, пытаясь прийти в себя.
Воины повытаскивали мечи и клинки из ножен и приготовились к бою.
– Всем разойтись! – грозно прорычал Конн.
Толпа затихла и расступилась перед нами. Теперь был слышен лишь истерический плач невесты, которая должна была по идее стоять сейчас на сцене и держать за руки своего любимого. Но судьба распорядилась иначе. И как обычно – жестоко.
Чудовище утробно завыло. Потом подалось вперед, но наткнулось на засветившийся магический барьер и жалобно взвизгнуло, отпрянув назад. Острые когти поскребли по дереву сцены. Конн двинулся вперед. Я, не отпуская его руку, последовала за ним. Рядом с любимым мне не было страшно.
Те зеваки, которых еще минуту назад мучило любопытство и они остались было, чтобы поглазеть на происходящее, теперь уже не горели желанием торчать на площади. Они с воплями расталкивали воинов и разбегались кто куда, вытаращив от страха глаза. И чего, спрашивается, дожидались? Лютой смерти от когтей и зубов чудовища?..
Горбатый монстр оттолкнулся задними лапами и прыгнул нам навстречу, но снова врезался в защитный барьер, заискрившийся в месте соприкосновения, а потом с визгом рухнул на сцену. Мы остановились в нескольких шагах от барьера. Рядом стоял Макадам, крепко сжимая рукоять меча. Конн глянул на воина и сказал:
– Присмотри за Ариной.
С этими словами возлюбленный отпустил мою руку и аккуратно подтолкнул к своему товарищу. Потом оглянулся и приказал:
– Уведите оставшихся жителей. Оставайтесь каждый в своем доме и ждите дальнейших указаний. С этим отродьем разберусь сам!
После чего великий воин Хошон в мощном прыжке пересек барьер и приземлился на сцену прямо перед чудовищем. Монстр тут же кинулся к человеку. Мое сердце замерло, а в горле пересохло. Невольно спряталась за спину Макадама, пальцами крепко сжала подол его рубахи, выбившийся из штанов. Конн резко отвел руку в сторону, и монстра невидимой волной сшибло с лап – он с шумом упал на сцену. Еще один взмах могучей руки, и исчадье ада утробно завыло, выгибаясь и изворачиваясь. А в следующее мгновение Конн выхватил из ножен кинжал и со скоростью молнии вонзил его в морду чудовища прямо между глаз. В ту же секунду аюсталл замолк и перестал двигаться. Уродливое горбатое тело начало превращаться в слизь. Конн щелкнул пальцами, и слизь загорелась ярким пламенем.
Облегченно выдохнула и отпустила рубашку Макадама. Великий воин спрыгнул со сцены и подошел к нам, пряча кинжал обратно в ножны, подпоясывавшие его рубаху.
– Конн! – послышался знакомый женский голос со стороны.
Из толпы вышла Леония. В ее глазах читался ужас. Обычно спокойная, уравновешенная, женщина-воин была сейчас не похожа на саму себя. Предводительница серьезно посмотрела на моего защитника и еще более серьезно сказала:
– Предлагаю собрать отряд для патрулирования улиц. – Конн кивнул, а она продолжила: – А что делать с людьми, которые вскоре начнут превращаться в монстров, разберемся позже. На рассвете проведем совещание, не забудь прийти. А сейчас лучше иди отдыхай, я за всем присмотрю.
Пока она говорила, я юркнула под бок своего мужчины, обхватив его мускулистую фигуру обеими руками. Так мне было спокойнее. Возлюбленный погладил меня по макушке, не сводя глаз с Леонии, и произнес:
– Спасибо. Не могла бы ты также организовать очистку территории и, может быть, позовешь лекаря, чтобы осмотрел останки и попробовал выяснить хоть что-то?
– Сделаю. Что-то еще?
Конн задумался на секунду, а потом ответил:
– Да. Если еду оставим здесь, пропадет ведь. – Он кивнул в сторону длинного стола, прогибавшегося под десятками блюд. – Пусть ребята разнесут по домам.
– Хорошая идея.
К разговору присоединился Макадам, а потом и Доримен, подошедший к нам с глубокой миской в руках. Наверное, успел уже присмотреть себе блюдо. В скором времени, обсудив все детали и спланировав завтрашний день, мы с Конном направились домой, прихватив с собой чугунок с кашей, которую я приготовила.
Шли молча под тихий шум легкого ветерка, а путь нам освещала вся та же одинокая луна. Казалось, она свысока взирает на нас, осуждая за грехи, которые мы успели совершить. Когда свернули с центральной дороги в переулок, крыша соседнего дома перекрыла ночное светило. В темноте стало не по себе. Крепче сжала ладонь своего спутника и попыталась унять быстро бьющееся сердце, которое, казалось, готово было выпрыгнуть из груди.
