Капля

Младший сын Дастана работал в турецкой компании, и вот уже несколько лет со своей семьей жил в Белеке, рядом с Анталией. Он пригласил родителей погостить летом, в полудневный жар окунуться в живительные соленые воды Средиземного моря, позагорать на песчаном пляже и слушая рокот прибоя теплым вечером, подышать здоровым морским воздухом.

Старцы судили, рядили, и наконец разумно решили – поедет бабушка с внуками , а дед останется охранять квартиру от потопа сверху. А затем, через несколько месяцев в свою очередь поедет на море, если захочет. Пункт «если захочет» внесла бабушка, зная характер своего старого математика, поскольку он к тому времени, расчитав все расходы, плюсы и минусы такой дальней поездки, мог и расхотеть.

Перед отьездом бабуля предупредила дедулю: «Не смей бунтарить! Что бы ни случилось, не теряй рассудок и знай свои математические расчеты!» Дед ухмыльнулся и произнес любимую фразу: «Дважды два – четыре, и нет ничего честнее и четче!»

И вот теперь, стараясь сдержать данное ей слово, он прошел в ванную, вынес оттуда тазик и поставил в углу, где течет. Первые капли начали падать звонко, весело, и дед немного успокоился.

В это время наверху раздались стуки каблук и … начались танцы. Он с раздражением вспомнил: в молодости, будучи студентами, они жили на съемной квартире, в подвале у одного спекулянта. И всегда сверху доносились топот ног. Ему было противно, как будто его топчут, ходят по нему. А хозяевам хоть бы хны, ходят как хотят и тукают каблуками по темени тех, кто внизу. И Дастан мечтал избавиться от этого гнета.

Потом, по окончании учебы, по путевке, как молодые специалисты, уехали в аул. Проработав там три года, вернулись в город, работали в школе, и через несколько лет мытарств по сьемным времянкам, наконец-то получили свою, хоть и служебную, благоустроенную квартиру. На самом верху, на пятом этаже. Вначале были безмерно рады. Но начались летом проблемы. С потолка текла вода. Как только проливает дождь, в квартире – кап, кап, кап! Он бесился. Это строители везде так строили – все потолки были ровными и в ливень становились как бы дном водоема. Нет, можно же было сделать уклон, скат, чтобы стекала вода. Ан нет, прямой потолок заливали смолой, говорили, что водонепроницаемый! А свойства воды такова, что она всегда хочет течь вниз и находит любую щель. Лишь бы течь! И протекал непробиваемый на смете, на отчетах потолок, и капала на головы бедолаг. Самое страшное, она капала на нервы!

«Докапаетесь!» – гневно предупреждал неизвестно кого маленький учитель, но он был человеком беззлобным, и вскоре после дождя забывал об этом.

Уравнение математика

Он был учителем математики, любил свой предмет и считал, что математика есть царица всех наук. Порядок чисел, четкость и ясность правил поражали его. И утверждал, что во всем должен быть математический порядок.

– Математика должна царствовать в мире! – восклицал он. – Тогда у человечества не будет никаких проблем!

Но ведь жизнь не вмещается ни в какие правила, тем более в математические . Он от этого страдал всегда. Если бы во всем была математическая точность, то не было бы никаких беспорядков, страданий, проблем, – думал учитель с сожалением.

А Мадам Икс вовсе нарушала все мыслимые и немыслимые порядки и правила.

Дедушка Дастан работал всю жизнь и учил математике, отдавая детям все ценное, доброе, что было у него самого. Был рад и горд тем, что зарабатывает честным трудом. Вышел на пенсию, и сейчас со всеми прибавками получал сто десять тысяч тенге – около двести семидесяти долларов. Он довольствовался этим, так как знал земляков, которые всю жизнь пахали на тракторах и комбайнах, пасли скот, водили машины, а получают пенсии меньше двухсот долларов. «Нечестно, обидно, очень обидно!» – вздыхал он возмущенно, и успокоивал себя: «Но что поделаешь, вот так – солай – селяви! Лишь бы не было войны!» А когда узнал, что крученые дельцы делают баснословные деньги с воздуха, по мановению палец, он недоумевал и молча бился головой об стенку собственного мира. «Да что с ними, с начальством-то? – вопрошал он внутренне. – У них, наверное, счетчики сбились или они вообще не в ладу с математикой? Уравнение – то неправильное!» Его бесило то, что ловкачи, организуя всякие тендеры, шоу-мерприятия за счет бюджета, снимают сливки народных денег при попустительстве, а может и при поддержке правительственных покровителей. «Да у них высшая математика! – блеснула в сознании, и старый учитель ужаснулся своего открытия. – Они умеют сложить неслагаемое, и делают такое уравнение, которое им выгодно. Они забыли умножение и сложение, знают только вычитание и деление! Да, умеют точно вычитывать нужное и делить с нужными людьми! Но это нарушение закона четких чисел – честного уравнения. Заведомо ложная задача и неправильный ответ! – покачивая седой головой, негодовал удрученный учитель – математик, ныне простой пенсионер. – Несправедливо, греховно все это, и к добру не приведет!»

Старый учитель и стильная стерва

Он, как помнит себя, с самого детства, любил, когда дождь стучался в окно. Особенно умилялся, когда небесные жемчужины барабанили по жестяному подоконнику, и готов был смотреть и слушать эту ритмичную музыку природы долго, долго. Дробь дождя успокаивала, умиротворяла его. И ни за что бы не поверил, скажи ему кто нибудь тогда, что дождевые капли могут довести до сумасшествия. Вот теперь он сидел неподвижно на диване и молча глазел на тазик, стоящий в углу гостиной. Тазик был почти полным, тяжелые капли с потолка ритмично падали туда, медленно, но уверенно наполняя его чистой дождевой водой. Кап… кап… кап.

Гулкие звуки будто просверливали голову деда, и его натянутые нервы разрывались с каждым ударом капли. Ненависть и ярость наполняли его, и лишь математический четкий ум, привыкший к порядку и равновесию, сдерживал его еще в рамках приличия. Кап, кап, и тазик был наполнен до края. Вода как будто опухла, поднялась выше края тазика и дрожала, стараясь держаться. И вот она качнулась, и кап…последняя капля переполнила тазик, и вода начала стекать на пол. Чаша терпения деда тоже переполнилась и он, зло выругавшись, выскочил и очутился у дверей соседки.

На его звонок дверь открыла сама Мадам Икс. Обуреваемый гневом дед накричал на нее.

– Слушай, соседка! Сколько можно терпеть такое безобразие? Капаешь, капаешь, потом топаешь, топаешь…Может, еще накакаешь на наши головы?! У вас вообще есть совесть?!

Мадам Икс ничуть не смутилась и молча направилась вниз по лестнице. Дастан, выпустив пар, уже чуть успокоился, зашагал за ней и говорил отрывисто, громко, непрерывно по пути и продолжал уже в своей квартире.

– Соседка, ты пойми нас. Не первый год капаете. Сколько раз вам говорила бабушка. Не знаем теперь…что делать? В суд подавать, что ли? Да неудобно…что скажут люди? Судачит будут.... «На старости лет спятили, ссорятся, судятся с соседями!» Срамота какая! А с другой стороны как быть? Сколько ни говорим, вам все по барабану! Как тебе не стыдно? Вот смотри сама, что тут наделали! Совесть, совесть то у вас есть?!

Она молча выслушала его, но не подала виду, небрежно бросила взгляд на протекающий, пожелтевший угол потолка, сорванные обои и кончиком туфельки придавила кусочек оторванной со стены штукатурки. Шмыгнула носиком.

– Вот, сами видите. А запах…Запах-то чувствуете? – торопливо начал объяснять Дастан, раздувая ноздри.

–Ну, это дождь, что поделаешь? – нагло произнесла она. – Не могу же я остановить дождь!

– Но вы капаете на нас! – почти зарычал дед.

– И что вы хотите от меня? – металлическим голосом спросила она, быстро оглядывая квартиру. – Не я виновата, что вы подо мной!

– Да ничего особенного мы не хотим от вас…Просто надо застеклить балкон – и разом конец!

– Ну… обращайтесь к застройщикам. Не я проектировала, не я строила! А закрывать балкон не буду. Портить не хочется вид! Постоять люблю на балконе – дышать свежим воздухом и любоваться вечерним закатом!

– Мы не против, хоть сто лет стойте там! – сдавленно произнес Дастан. – Но оставить так тоже нельзя! Мы же люди! Думаю, найдем общий язык, и все решим по совести, по разуму!

– И что ты, дедуля, имеешь ввиду под общим языком? На что ты намекаешь? Может, хочешь того, а? Бабули то не видно! Так ты один? Один, как я поняла. И заманил ты меня под этим предлогом к себе. Ну, а дальше..?

Она нагло двинулась к Дастану, сверкая полуобнаженными бедрами. Дед невольно отступил.

– Что, молоденькую захотел старый бес?

Дастан оторопел. И только теперь заметил, что Мадам Икс изрядно выпившая. «Прочь от меня, лукавая!» промелькнула в голове, но не посмел перечить – он на миг потерял дар речи от такого бесстыдства.

А она наседала на беспомощного беднягу.

– Знаю, знаю вас кобелей! С виду все такие порядочные, а как чуть прикоснешься… Что вылупил глаза? Неужели подумал – я, цветущая женщина, опущусь до того, что буду гладить высохшую, дряблую кожу дряхлеющего дурня? А знаешь, старый хрыч, вот сейчас я порву халат, вырву клок волос, ударю себя по глазам и закричу: «Помогите! Насилуют!» – Она бешено вскрикнула, глаза загорелись зловещим огнем и решительно взялась двумя руками за подолы халата и силой рванула вверх, на миг обнажив белые трусики. – Ты представляешь себе, что будет потом? – Увидев смятение старика, чуть успокоилась и медленно опустила подолы. – Прибегут соседи, вызовут полицию и привлекут тебя за попытку изнасилования милую мадам! Никто не поверит тебе, все плюнут в твою рожу. Даже дети и внуки твои отвернутся от тебя, а бабка будет пилить до самой смерти. А если подключу свои связи, то могут и посадить! Какова перспектива, а, пердун вонючий ?! Будешь спать возле параши! И воняй себе на весь свой паршивый век!

Мадам Икс издевательски, наискосок смотрела на вмиг сникшего старика. Почувствовав весь ужас положения, поняв, с кем связался, Дастан думал только об одном – поскорее избавиться от этого чудовища тихо – мирно. Соседка как будто читала его мысли и уже более сдержанно, но с тем же железным голосом вколотила в седую голову старца последний штырь.

– Давай, дедуля, сиди, не рыпайся и живи спокойно! А я как нибудь строителям скажу, чтобы они залили пол моего балкона раствором и залатали дыры. В старых башках частенько ютятся дурные мыслишки, и если во время не проветривать мозги, то начнутся брожения, и эта гниль портит воздух сладкой жизни! Никакого запаха в твоей квартире нет, запах в тебе самом, старина! Так что проветривай себя! И сверху, и снизу! Не то промоют тебя шлангом и продуют насосом!

Мадам Икс повернулась и победоносно ушла. Дастан быстро запер дверь за ней и облегченно вздохнул. Долго приходил в себя. Ему, старому доброму учителю, было тяжело видеть стильную стерву образца двадцать первого века.

Пантера конторы

А дождь шел и шел, тихо, непрерывно. Казахи называют такой моросящий дождь ак жауын – белый дождь, и она идет иногда несколько дней. Народная примета гласит – если белый дождь начнется в пятницу, то будет идти до следующей пятницы. И дедушка Дастан терялся, не знал как быть. Когда бабушка была дома, дождливые дни не особенно волновали его. Да и такого долгого дождя давно не видели. А вот теперь ему порядком надоело выливать тазик в туалет. Особенно было неприятно просыпаться ночью и шаркать по мокрому линолеуму. Наглость Мадам Икс бесила его, и не выходила из головы. Нет, учитель – математик, привыкший жить честным порядком чисел, не мог терпеть такого беспорядка.

И через день решился идти в суд.

В суде его направили к молодому, приятной внешности парню. Аккуратно выбритый, стильно одетый, пахнущий ароматным французским одеколоном молодой специалист встретил аксакала с прохладной служебной вежливостью. «Суд есть суд, что поделаешь. Наверное, судебные работники должны быть суровыми. Ладно, лишь бы восторжествовала справедливость!» подумал про себя Дастан. А молодой специалист не очень-то думал о справедливости, потому что недавно вернулся из Англии, где окончил Оксфордский университет, и метил на большую должность. Здесь он временно, якобы для стажировки и адаптации, а на самом деле просто выжидал освобождения одного большого кресла. Он был весь правильным, говорил по казахски как – то слащаво, с английским акцентом.