Шерлок Холмс и талисман дьявола

– Чудные звуки, вроде пения с барабанным боем и криками. Никогда не слышал ничего подобного, разве, может быть… – И он осекся, как будто смутившись.

– Разве что? – подбодрил его Холмс.

– Я видел такое в Нью-Орлеане, на Конго-сквер, где танцевали барабанщики из секты вуду. И звуки в доме были такими же.

– Это когда же ты был на Конго-сквер? – сердито спросил полковник.

– Когда я ездил к тете Мими. Она сказала, что такое зрелище каждый должен видеть и что это здорово возбуждает, когда видишь, как все эти черные пляшут, бьют в барабаны и распевают как безумные.

– Твоя тетя Мими, наверное, спятила! – гневно фыркнул полковник. – Юноша и белая женщина ночью на празднике вуду!

– Но с нами все было в порядке, – сказал Джей. – Нас сопровождал знакомый тети Мими, мистер Болден. Он музыкант, и у него есть свой оркестр.

– Я как следует поговорю с твоей тетушкой, как только снова окажусь в Нью-Орлеане! – грозно сказал полковник. – Но, мистер Холмс, мальчик ошибается. Вся эта чепуха о вуду и мамбо-джамбо…

– Возможно, он гораздо более прав, чем мы думаем, – ответил Холмс. – Так значит, молодой человек, вы под этот шум рискнули передвинуть кровать?

– Да, сэр. А после этого было легко пролезть через люк. Он вел на чердак, там было полно всякого старья и темно, но сквозь щели в боковых скатах крыши просачивался свет. Я навалил на люк несколько ящиков, чтобы на чердак не влезли, и стал искать выход. Ну, сначала я здорово растерялся. Оказалось, что на чердаке несколько отсеков, и в некоторых было так темно, что совсем ничего не видно, но я пробрался в самый конец, где просачивался свет. Потом я добрался до места, где один отсек соединялся с другим, и там была деревянная дверь, закрытая на засов, но он оказался очень хлипким. Тогда я толкнул дверь ногой, и она открылась.

– И где же вы оказались? – спросил я.

– На плоской крыше с парапетом, в который чуть не уткнулся. Позади был фронтон с острой крышей и боковыми скатами, но я стоял на ровном месте. Я догадался, что, наверное, это тыльная часть дома, подошел к парапету и попытался спуститься вниз, но пока не было никакой возможности это сделать. С места, где я стоял, можно было разглядеть большой сад и лужайки. Было уже почти темно, но тем не менее я увидел, что во дворе полно людей. Некоторые были одеты словно в пьесе.

– Что вы имеете в виду? – прервал его Холмс.

– Ну они были очень чудно одеты, в разноцветные длинные платья и халаты. Они обязательно бы меня заметили, если бы я попытался слезть, и я испугался. Я увидел, как они разожгли большой костер посередине лужайки, и решил, что надо держаться от них подальше. Я перелез через скаты фронтона на фасадную сторону, но и там дело было ненамного лучше.

– Почему? – поинтересовался Холмс.

– Ну потому, что через фасадный парапет я увидел длинный ряд экипажей на подъездной аллее. Наверное, на них приехали те люди, которые стучали в барабаны и распевали, и я догадался, что там, у экипажей, остались кучера, поджидавшие своих хозяев. Но по крайней мере здесь не было костра, и темнота была мне только на руку. И я перелез через парапет.

– Как! Без веревки и какого-либо приспособления? – воскликнул я.

– Ну, веревки у меня, конечно, не было, доктор, так что пришлось обойтись без нее, но я разглядел, что по одну сторону от главного входа плющ был довольно густой, так что уцепился за него. На вид он был прочный, но я сомневался, выдержит ли он меня. Я перевернулся и опустил ноги вниз, туда, где ветки были погуще, и отпустил парапет. Плющ выдержал под моей тяжестью, хотя на какое-то мгновение мне показалось, что я падаю, но через несколько минут я почувствовал, что все-таки можно спускаться.

– Ты проявил достаточное хладнокровие, – заметил полковник и с удивлением покачал головой.

Джей рассказал далее, как он, тесно прильнув к плющу, одолевал дюйм за дюймом по темному фасаду дома, пока не оказался на высоте нескольких футов над землей, и спрыгнул. Скрытый тенью дома, он прополз в заросли кустарника возле подъездной аллеи.

– Вот это было самое трудное, – сказал Джей, как будто спуск с чердака был легким. – Я не видел ни зги и все время спотыкался, но все-таки в конце концов выбрался на большую дорогу. – Он замолчал на какое-то время, а потом продолжал: – Очутившись на этой дороге, я побежал что есть духу, но на ней мне нельзя было оставаться, ведь они могли устроить за мной погоню, поэтому я перелез через живую изгородь, спрятался за ней и заснул. Я решил, что в темноте они не смогут тщательно обыскать местность и мне тоже не удастся до рассвета найти дорогу до Винчестера.

– Меня удивляет, как вы могли уснуть в таких обстоятельствах, – заметил я.

– Ну, заснул я не сразу. Я был очень голоден и не мог спать, – ответил он, не отрывая взгляда от стола. – Уже рассвело, когда я проснулся. Я услышал крики и подумал, что они меня обнаружили, но потом увидел мальчика-подпаска с коровами на дальнем конце пастбища. Я решил, что он мне покажет, как добраться до Винчестера, и надеялся, что у него, может, есть при себе какая-нибудь еда. – И он опять пристально посмотрел на стол.

На этот раз полковник понял, в чем дело, и позвонил, чтобы принесли еще бутербродов. Снова подкрепившись, Джей продолжил рассказ:

– Я рассказал мальчику-подпаску все, что со мной случилось. Он как-то смешно говорил, и я даже сначала его не понял, но потом смог привыкнуть к его акценту. Он сказал, что в том доме обитают привидения и к нему близко никто не подходит. У него с собой было немного хлеба и сыра, и он со мной поделился.

Казалось, что на нашего юного миллионера самое большое впечатление из всего пережитого произвело испытание голодом – едва проглотив один бутерброд, он потянулся за другим.

– Я спросил у Чарли – так его зовут, – как добраться до Винчестера, и он сказал, что если я пойду по дороге, на которую вышел, то в Винчестер и попаду, но я побоялся по ней идти и подумал, что, наверное, здесь и застряну, а потом решил поменяться с Чарли одеждой.

– Но ты не силой заставил беднягу поменяться с тобой одеждой? – требовательно спросил полковник.

– Нет, сэр. В обмен на его одежду я отдал ему свой костюм и половину денег, что были при мне, а также все мои грушевые леденцы, но леденцы он отдал обратно и сказал, что они мне понадобятся: дорога длинная, а солнце печет. «Сейчас солнце жарит вовсю, как бы вовсе не в мае», – повторил Джей, имитируя речь своего английского приятеля. – Так все и оказалось, – продолжал Джей, – я пошел по дороге, как сказал Чарли, и потом через поля выбрался к холмам, рядом с городом, но мне часто приходилось останавливаться, чтобы отдохнуть. Когда я пришел сюда, то сообразил, что, может, они меня выслеживают, поэтому назвался Чарли и сказал, что у меня есть сообщение для полковника, но добраться до него было потруднее, чем убежать из того дома.

Закончив свой рассказ, Джей вплотную занялся бутербродами, а мы с полковником удивлялись точности и деловитости пересказа его приключений. Холмс откинул голову на спинку кресла и закрыл глаза, несомненно, размышляя над подробностями только что услышанного.

– При первой же возможности я должен вознаградить этого Чарли, – сказал Харден. – Он не должен оказаться внакладе оттого, что помог моему сыну.

Мне было приятно это слышать, потому что я гордился этим английским деревенским парнишкой, который, существуя сам на гроши, проявил дружеские чувства к сыну американского миллионера, поделился с ним своей скудной пищей и даже вернул ему «драгоценные» грушевые леденцы.

Холмс выпрямился:

– Скажите, а вы смогли бы узнать этот дом?

– Конечно, – ответил Джей, жуя очередной бутерброд.

– И могли бы показать туда дорогу?

– Я знаю общее направление, – сказал юноша. – Но я не знаю точно всю дорогу, только небольшой ее отрезок возле самого дома.

– Но если мы определим верное направление, вы могли бы найти дом? – настойчиво спрашивал Холмс.

– Да уж точно, сэр, нашел бы, – ответил юный Харден.

– Тогда мы отправимся туда завтра ранним утром и посмотрим, что можно выяснить дополнительно. Полковник, я предлагаю вам подключить местную полицию и попросить, чтобы они отрядили с нами двоих своих людей. Ватсон, вы сможете достать военную карту местности? Джей, ваши приключения закончены, и, думаю, сегодня вам надо бы пораньше лечь спать.

– Но как быть с этим мерзавцем Дрю? – запротестовал полковник Харден.

– Родные Палестины Дрю – это Лондон, – ответил Холмс. – И как только преступники обнаружили побег вашего сына, они сразу же направились туда. Лучше давайте сначала посмотрим, что собой представляет этот дом.

7

ЗНАК ЗМЕИ

На следующее утро мы с Холмсом и полковником Харденом, инспектором Стаббингтоном и сержантом Морганом из местной полиции разместились в экипаже, а Джей сел вместе с кучером на козлы. Накануне вечером Холмс изучил карту окрестностей и пришел к некоторым выводам относительно того, где искать дом. Теперь он описал полицейским этот дом и высказал предположение, что он уже свыше года пустует.

Офицеры переглянулись, и Стаббингтон сказал:

– Это похоже на Уэйлс-Корт. Там давно никто не живет.

– А где расположен Уэйлс-Корт? – спросил Холмс.

– Это в самом конце Грейхэнгера, сэр, – ответил Морган. – И принадлежал он мистеру Гартону, банкиру. Дом уже года четыре как пустует.

– А вы знаете этот дом? – спросил Холмс. – Он соответствует описанию?