Мастерская Шекспира

– Ах, Уилл, Уилл! Ты – хороший мальчик! Зачем употреблять имя Господа всуе?

Почему слово «крестный» звучало «всуе»? Он не понял. Тупо помолчал, глядя вслед соседу – тот уже уходил, а потом вприпрыжку помчался домой. Только лужи чавкали под ногами, и чулки были совсем заляпаны. Там он встретился с крестным.

Крестного звали Уильям Шекспир…

Работа с Марло шла смешно и лихо. Это было как игра. Своебразная.

Лежа на кровати, Марло бросал с королевским жестом:

Все это пустяки в сравненье с тем,
Что время обнаружит в тихом Хемфри!..

Шекспир подхватывал:

Вот что, милорды: ваше побужденье
Убрать все тернии с дороги нашей
Похвально, но…

Марло. И что-нибудь дальше. Твои метафоры! (Небрежный жест: мол, давай!)

Шекспир

(за короля):

Наш дядя Глостер столь же неповинен
В измене нашей царственной особе,
Как голубь или безобидный агнец!
Он слишком добродетелен и кроток,
Чтоб мыслить зло, готовить гибель мне!..

Марло

Тут королева Маргарита встревает, естественно!

(Изобразил.)

Ах, что вредней безумного доверья?
На голубя похож он?.. Перья занял?..

Шекспир

(тоже за нее):

Он агнец? Шкуру он надел ягнячью?
На деле ж он по праву хищный волк,
Обманщику надеть личину трудно ль?
Супруг мой, берегитесь! Наше благо
Велит вам козни Глостера пресечь!..

– Прекрасно! – ободрял Марло и, свесившись с кровати, выдвигал из-под нее хозяйский ночной горшок. Потом слезал с кровати, шел в угол и делал стойку – помочиться. Отвернувшись, конечно, но не слишком стесняясь. Время было такое, не слишком стыдливое. А после толчком задвигал горшок под кровать, так что аккуратный хозяин, который писал за столом, наблюдал, насупясь, боясь, чтоб гость не расплескал горшок. Впрочем, он был тоже не очень смущен.

«Наверно, я не художник!» – думал он. Он ощущал себя в чужой, незнакомой стране. И если честно, завидовал тем, кто чувствовал себя в ней свободно.

Однажды после такой сцены, Кристофер вдруг спросил его:

– Ты никогда не пробовал это… с мужчиной?

– Что? – спросил Уилл. Он не сразу понял и растерялся. – Нет… – сказал он в итоге.

– Брезгуешь, стал-быть, нашим братом?..

Шекспир молчал.

– Ну, дальше будем? – спросил Марло после паузы, словно и не было разговора.

– Дальше? Является вестник. Поражение во Франции!

– А-а… Ну да, ну да. А кто там вестник у нас?

Уилл

– Сомерсет!

Вы всех владений в этом крае
Лишились, государь! Погибло все!..

Марло:

– А почему у нас молчит Йорк?..

Диктует:

…На все господня воля!..
Дурная весть и для меня. Ведь я
Во Франции оставил все надежды…

(За Йорка.)

Уилл:

Так вянет мой цветок, не распустившись,
И гусеницы пожирают листья…

Марло:

Но я свои дела поправлю скоро
Иль славную могилу обрету…

(Ударил в ладоши.)