Жибек
– Пойду загоню машину в гараж.
Арлан рассеянно кивнул, все еще думая о доме. Болезненная тоска по прошлому сжала ему сердце, когда он вспомнил о детских годах, проведенных здесь. Ему показалось, что он слышит низкий голос отца и ответный смех матери. Справа от него находилась печка, на котором мать готовила еду до тех пор, пока они не купили плиту. Ближе к стенке печи лежал на полу длинный «бөстек», на котором его родители проводили долгие уютные вечера, прислонившись спиной к стенке печи, греясь и разговаривая вполголоса, чтобы не потревожить спавших детей – Арлана и его младшую сестренку. Напротив печи стоял диван, обитый крепкой коричневой кожей.
Все здесь оставалось таким же, как в детстве, кроме того что Арлан достроил второй этаж, начатый когда то его отцом. Он мечтал превратить маленький домик в большой особняк. Повернувшись, он посмотрел на пыльный стол и с улыбкой стал стирать пыль, отыскивая знакомые царапины. Через несколько секунд проявились три неровные буквы: Б.А.С . – его инициалы, которые он вырезал на столе, когда ему было 5 лет. Мать чуть было не устроила ему хорошую взбучку за то, что он испортил стол, но вдруг поняла, что он выучил эти буквы самостоятельно, без чьей-либо помощи.
Его обучением в основном занимался отец. Он везде брал с собой маленького Арлана. Когда Арлану исполнилось четырнадцать лет, в доме появился Жомарт, который стал у них чем-то вроде «работника на все руки», от него-то Арлан и получил свои первые уроки по строительству, и в последующее время начал применять все свои полученные знания на практике. Закончив обучение в школе, он продолжил обучение в университете, куда поступил своими усилиями и окончил его с отличием.
Несколько лет спустя, ему сообщили, что его маленькая компания выиграл свой первый тендер на строительство школы, когда Арлан с радостным волнением готовился к вылету в Шымкент и долгожданной встрече с семьей, а через несколько часов узнал, что все они погибли во время пожара в гостинице, куда они приехали, чтобы встретить его сразу по возвращении в Казахстан. Даже сейчас Арлан остро чувствовал горечь потери родителей. Ему сильно не хватало отца –самого трудолюбивого человека, которого он знал. Сейчас, столько лет спустя, находиться здесь было уже не так мучительно, и Арлан откинув голову, закрыл глаза, отдавшись сладкой боли воспоминаний. Он видел, как отец смеется и жмет ему стресканную, покрытую мозолями, загорелую руку, отправляя его на первое большое «дело», «Будь осторожен, – говорил он, – и помни: что бы ни произошло, мы всегда будем рядом».
Теперь, десять лет спустя у него была стремительно развивающая компания, которая строила немыслимые объекты по всему Казахстану, перевозила грузы, огромные склады и магазины, забитые дорогими товарами. Но первым его значимым приобретением стала земля. Большой кусок бесплодной на вид земли, который он купил у местного, поклявшегося, что там есть золото. И оно действительно там оказалось. Это золото позволило ему купить другие рудники, множество видов транспорта для грузоперевозок. Арлан предпринял серию рискованных капиталовложений, которые с лихвой окупились. Когда-то в обществе его называли разнорабочим, теперь считали чем-то вроде мифического Гермеса. Стоило Арлану купить какие-нибудь акции, как они тут же взлетали в цене. Стоило ему ступить ногой в зал ресторана, как тамада громко выкрикивал его имя. Те же люди, которые когда-то считали его строительным батраком, теперь добивались его расположения и считали за особое одолжение получить у него деловой совет. Отцы мечтали выдать за него своих дочерей. Богатство дало ему роскошь и признание общества, хотя и не принесло особой радости. Больше всего на свете Арлан любил риск – ему нравилось просчитывать, какое дело может выгореть, потом делать ставку и ждать результата. Однако вместе с успехом к нему пришла известность, его постоянно посещали какие-то люди, и невозможность побыть одному утомляла его.
А теперь его дед еще больше усилил эту ненужную известность. Видимо, смерть отца Арлана вызвала у старика запоздалые сожаления о разрыве с сыном, и все последние двенадцать лет он периодически пытался связаться с Арланом. Сначала он предлагал внуку переехать в столицу. Арлан проигнорировал его предложение, и тогда дед стал задабривать его обещаниями сделать своим законным наследником. Это тоже осталось без ответа, и, поскольку вот уже два года новостей от дедушки не было, Арлан подумал, что его оставили в покое.
Скандал с дедушкой не раз портил жизнь его родителям, грязные сплетни о гомосексуализме отца, о расчетливой, матери якобы из низкого сословия его приводило в дикое бешенство. Его мать в действительности не особо отличалась светскими манерами или заграничным образованием, но она была очень милой сельской женщиной, скромной, как подобает южной женщине. При всем при этом, это никак не мешало ей быть хорошей женой и матерью для своих детей. Многие от непонимания, почему богатый, красивый мужчины променял длинноногих и пышногрудых столичных красоток на простую девушку из аула начали выдумывать различные кривотолки.
И вдруг четыре месяца назад ему снова доставили письмо с гербом корпораций «GoldGlobal», и на этот раз оно его просто взбесило.
Старик в повелительном тоне сообщал, что дает Арлану четыре месяца на раздумье, в течение которых он должен появиться в «GoldGlobal», и обсудить с ним условия передачи ему шести владений – владений, которые должны были составить наследство отца Арлана и которых он был лишен. В случае если Арлан не явится к нему в эти четыре месяца, Акыл Боранбаев обойдется без него и публично назовет его своим наследником.
И тогда Арлан отправил первое в своей жизни письмо деду. В письме содержался короткий и окончательный ответ, который служил верным подтверждением того, что Арлан умеет помнить обиды так же хорошо, как и его дед, которому понадобилось двадцать лет, чтобы простить своего сына. Письмо Арлана было следующим:
«Только попробуйте – увидите, каким дураком вы себя выставите. Я также публично откажусь от всякого родства с вами и уничтожу дело всей вашей жизни».
К настоящему моменту четыре месяца истекли, и старик больше не предпринимал никаких попыток связаться с внуком, однако в по-прежнему ходили слухи, что Акыл Боранбаев вот-вот назовет своего наследника. Говорили также, что наследником этим будет его родной внук – Арлан Боранбаев. К Арлану сплошным потоком пошли приглашения на мероприятия от людей, прежде считавших его присутствие в своем доме недостойным, такое явное лицемерие одновременно и забавляло, и отталкивало его.
– Этот ахалтекинец, которого ты купил у туркмена, самое вздорное животное, которое я когда-либо встречал, – проворчал Жомарт, появляясь на пороге и потирая укушенную руку.
Арлан оторвал взгляд от своих инициалов на столе и повернулся к Жомарту, не пытаясь скрыть изумления.
– Он что – укусил тебя?
– Да, блин, укусил! – в ярости ответил Жомарт. – Он примеривался сделать это с того самого момента, как мы погрузили его в грузовик.
– Я предупреждал тебя, что он кусает все, что находится в пределах его досягаемости. Старайся держать руки подальше от его морды.
– Он хотел укусить не руку, а мой зад! Разинул пасть и стал наклонять голову, только я краем глаза наблюдал за ним и успел вовремя отскочить. Он промахнулся и укусил меня за руку. – Жомарт еще больше надулся, заметив, что его рассказ забавляет Арлана. – Не понимаю, зачем ты его кормишь столько лет. Не лучше ли пустить его на соғым.
– Я выиграл на нем не один «Бәйге», ни одна из этих красавиц на такое не способна.
Арлан еще раз оглядел комнату и нахмурился, заметив, сколько пыли и грязи накопилось за прошедшие месяцы.
– Ғажап! Қақбас жылқы бір, жүр десен жүрмейт, тоқта десен тоқтамайт ! – упрямо продолжал Жомарт, который всегда оставлял последнее слово за собой. Он оглядел комнату и тоже нахмурился при виде лежавшего повсюду толстого слоя пыли. – Помнится, ты говорил, что отдал распоряжение нанять каких-нибудь женщин в деревне, чтобы они нам готовили и убрались к нашему приезду. А здесь полный беспорядок.
– Не понимаю, в чем дело. Я лично звонил Канат ага с просьбой доставить сюда запас продовольствия и нанять двух женщин для уборки и готовки. Еду он вроде бы доставил, холодильники полные. А вот что касается прислуги… должно быть, никто из женщин не захотел оставаться здесь.
– Надеюсь, он нашел хорошеньких, – сказал Жомарт. – Ты сказал ему, чтобы он поискал хорошеньких?
Арлан помедлил, изучая паутину, затянувшую потолок, потом с удивлением посмотрел на Жомарта.
– Ты хочешь, чтобы я сказал семидесятилетнему и почти слепому сторожу, чтобы он, прежде чем нанимать девушек на работу, убедился, что они хорошенькие?
– Все равно можно было сказать, хуже ему от этого не стало бы, – пробурчал Жомарт себе под нос.
–Шымкент всего в двухстах километрах отсюда. Если тебе так уж приспичит, можешь сам съездить туда и выбрать любую, какая тебе понравится. Конечно, обратный путь может оказаться для тебя смертельным, говорят дорогу вот вот смоет рекой – пошутил Арлан.
– Я и не думаю о женщинах, – вдруг отказался от своих намерений Жомарт, и его сухое загорелое лицо расплылось в широкой улыбке. – Я приехал сюда расслабиться, половить рыбу – этого достаточно для любого мужчины. Все будет, как в старые добрые времена, Арлан, – тишина и покой, и ничего больше. Ауылды сағынғанымай! Никаких тебе вечно подслушивающей прислуги, толпы девушек, которые, последнее время просто повалили к тебе в дом. И вот что, братишка, хоть я и не собирался упрекать тебя за то, как ты жил весь последний год, но то, что мне не нравится больше половины твоих работников в твоем особняке, я должен сказать. Это из-за них я так редко тебя навещаю. Твоя домработница так высоко задирает нос, что даже странно, как она умудряется получать из воздуха кислород, а этот ваш узбекский шеф-повар постоянно выкидывает меня из своей кухни. Она так говорит – моя кухня, и… – Старый друг вдруг резко замолчал, и лицо его из сердитого стало испуганным. – Слушай, Арлан, – обеспокоено спросил он, – а ты случайно не научился готовить за то время, что мы не виделись?
– Нет, а ты?
– Черт возьми, нет! – ответил Жомарт, в ужасе оттого, что ему придется есть собственную стряпню.
Глава 8
– Бота, – уже третий раз за этот час сказала Жибек, – я не могу тебе передать, до чего я жалею об этом.
Три часа назад Жибек и Бота после того как посадили Айман апа на поезд до Нур – Султана, выехали из города Шымкент по направлению к дому Арлана. Два часа спустя у наемного такси сломался двигатель, и теперь они ехали в кузове грузовика – скотовоза, куда их любезно пустил местный фермер. Их чемоданы и сумки то и дело опасно накренялись, угрожая съехать с продольных отверстий кузова, когда они подскакивали на очередном ухабе или попадали колесом в рытвину, заваливаясь на один бок. Жибек с Ботой пришли к выводу, что эти ямы и ухабы в Южно- Казахстанской области , очевидно, называются дорогой. Перспектива подъехать к дому Арлана на кузове газели привела Жибек в такой ужас, что она предпочла сосредоточиться на своей вине, только бы не думать о предстоящей встрече с человеком, разрушившим ее жизнь.
– Я уже сказала тебе, Жибек, что это не твоя вина, и тебе нет нужды извиняться за то, что в этой глуши нет дорог и нормальных транспортных средств.
– Да, но если бы не я, тебе не пришлось бы сейчас трястись на этой развалюхе.
Бота раздраженно вздохнула. – Это все благодяря Айман апа. И Зачем только она рассказала твоему дяде об Арлане! – кузов газели жутко подскочил, и они вцепились в борта, чтобы не свалиться. – Ты просто нервничаешь из-за того, что должна встретиться с ним, и нет абсолютно никаких причин продолжать извиняться. Тебе лучше подготовиться к встрече и разным «приятным» неожиданностям.
– Да, ты права, конечно.
Айман апа потом объяснила Жибек, как это вышло. Бекжан ага стал выпрашивать у нее, пользовалась ли Жибек успехом у мужчин, и что именно повредило ее репутации. В полной уверенности, что он уже слышал мерзкие сплетни о связи Жибек с Арланом, Айман апа попыталась представить это дело в более благоприятном свете, назвав его одним из ярых воздыхателей Жибек.
– Я бы скорее предпочла встретиться с приведением, чем с этим человеком, – сказала Жибек, непроизвольно вздрагивая после затянувшейся паузы. – И кроме того, я совсем не уверена, что он хочет меня видеть.
– Скоро мы это узнаем – заметила Бота, одной рукой держась за свой зонтик, прячась от палящего солнца и пыли, а другой за кузов.
Чем меньше времени оставалось до встречи, тем больше сердилась и робела Жибек. В первые часы путешествия ее напряжение значительно ослабело благодаря великолепным видам. Она любовалась живописной природой необъятной казахской земли, полупустыни сменялись сухими разнотравными степями, роскошные участки суходольных лугов уступали места густым зарослям стелющихся арчовников. Пестрая мозаика из разноцветных альпийских цветов, прекрасные тюльпаны Грейга, чьи лепестки редкого багрового цвета украшали подножие гордых вершин.
– Тюльпаны… Подумала Жибек, ощутив необъяснимое волнение при виде красивых тюльпанов.. Горная речка быстрой забавной струйкой пробегала между камней, игриво разглаживая их до блеска. Но сейчас, когда час встречи с Арланом неумолимо приближался, даже горные склоны, расцвеченные весенними цветами, и ярко-голубые озера у их подножий не могли унять ее растущего беспокойство.
На холме, возвышающейся над извилистой тропкой с гордым названием «дорога», стоял чабан, удивленно глядя на старую газель, с трудом прокладывающую себе путь.
–Жұмағали қара, – сказал он своему спутнику, –әне, анаяқа!
Второй мужчина, который был его братом, тоже посмотрел вниз. На лице его отразилось изумление, а губы расплылись в беззубой улыбке при виде комичной сценки на дороге, на кузове газели сидели две симпатичные девушки, – на них были солнечные очки, модные головные уборы и все такое. Они выглядели задеревенелыми, скованными, какими-то негнущимися – прямые, как палки, спины и такие же прямые ноги, вытянутые вперед.
– Қараш! Күлкінішті! Әәй… байғұстар, бұндайды көрмегендер ғой! – засмеялся Жумагали. Он сорвал с головы шапку и стал размахивать ею, насмешливо приветствуя городских девушек.
– Ауылда, Арлан келетің болды деп естігем . Бәлкім келген шығар. Мұрнымды кесіп берейін, бұл ханшайымдар оның төсегін жылытуға үшін жіберілген.
Пребывая в счастливом неведении относительно того, какие мысли на их счет зародились в головах этих двух случайных зрителей, Бота яростно и без малейшего успеха пыталась отчистить свои черные брюки от пыли.
– Точно редкостная сволочь, жлоб – возмущенно прошипела Бота, когда газель сделала еще один резкий толчок, и она завалилась на бок, ударив плечом Жибек. – Можешь не сомневаться, уж я выскажу Арлану все, что о нем думаю. Как можно пригласить девушек в это Богом забытое место и даже не предупредить, что сюда нужно выезжать на высоченных джипах! Я уже молчу о том, что эти самые джипы должны были ожидать нас в аэропорту.
Жибек открыла рот, чтобы сказать ей что-нибудь утешительное, но тут газель снова жутко подпрыгнула, и она была вынуждена, схватится за кузов.
– Из того немногого, что я о нем знаю, Бота, – сказала она наконец, когда машина пошла ровнее, – ему будет абсолютно безразлично, какие трудности нам пришлось претерпеть. Он груб и невнимателен – и это еще его хорошие стороны…
– Келдік! – вдруг закричал фермер, и с ужасающим скрипом грузовик остановился – Арланның үйі ана жақта, – сказал он, указывая наверх.
Бота подняла голову, и с чувством тихого бешенства посмотрела на большой, невзрачный особняк, проглядывающий сквозь деревья. Она надменно повернулась к бестолковому фермеру.
– Вы ошибаетесь,– веско сказала Бота. – Ни один уважающий себя человек не станет жить в таком захолустье. Будь добр разверни это старье в обратную сторону и отвезти нас в ближайший райцентр, или в город, где нам, может быть, дадут более точные координаты. Здесь произошло очевидное недоразумение.
В ответ на это, водитель газели посмотрел на нее с выражением непонимания и раздражения.
– Айналайн, – начал он, но Бота не дала ему продолжить.
– Не нужно называть меня айналайын. Вы можете обращаться ко мне просто – Ботагоз
– Ойбаяй! Не дейді мынау албасты! – Возмутился водитель газели. – Кім болсанда, мен саған айтыптұрмын, бұл Арланның үйі. Шығындар қәне тезірек! Қонақтарым мені үйде күтуде! Сказал фермер, которого Бота начала еще сильнее раздражать своим высокомерным «өзіңше» видом.
– Вы же не собираетесь оставить нас здесь! – сказала она, видя, как в этом усталом человеке вдруг снова проснулась энергия – должно быть, от радости, что он скоро избавится от надоевших пассажирок. Бота спрыгнула на землю, увидев, что он начал сбрасывать их вещи на обочину того, что называлось дорогой.
– А если его нет дома? – воскликнула она, наблюдая, как сжалившаяся над стариком Жибек помогает стаскивать с кузова чемоданы.
– Ну, тогда мы опять спустимся на дорогу и подождем, пока здесь проедет следующий фермер. Возможно, он окажется так добр, что согласится отвезти нас обратно, – сказала Жибек, сильно сомневаясь в такой возможности.
– Я бы не стал на это рассчитывать, – заговорил фермер на русском без малейшего акцента, когда Жибек достала и положила в его ладонь купюру. – Спасибо, – сказал он, дотрагиваясь до своей шапочки и удостоив Жибек даже некоторой улыбки, – уж больно красивым было ее лицо в ореоле светящихся на солнце черных волос.
– Почему вы не стали бы рассчитывать на это? – потребовала ответа Бота.
– Да потому, – сказал фермер, забираясь на газель, – что здесь вряд ли кто ни будь проедет в течение ближайших двух недель, а может, и больше. Река переполнена. Проливные дожди и талые воды принесли столько воды, что река не сегодня, так завтра выйдет из берегов и затопит дорогу. Да вы не бойтесь так, – добавил он, сжалившись над побледневшей молодой девушкой, – я вижу, из трубы идет дым, так что кто-нибудь там да есть.
Заведя машину с третьего раза, он тронулся с места, и с минуту Жибек и Бота стояли, не двигаясь, пока свежее облако пыли не осело на дорогу. Наконец Жибек заставила себя внутренне встряхнуться и взяла инициативу в свои руки.
– Бота, если ты возьмешься за один конец этой сумки, я могу взяться за другой, и тогда мы сумеем донести его до дома.
– Ты не сделаешь этого! – возмущенно воскликнула Бота. – Мы все оставим здесь, и пусть Арлан посылает за вещами своих помощников.
– Можно сделать и так, но подъем здесь очень крутой и скользкий, а сумка совсем легкая, поэтому нет смысла заставлять кого-то лишний раз спускаться за ним. Чемоданы с колесиками, их не так уж и сложно донести. Пожалуйста, Бота, я слишком устала, чтобы спорить.
Бота бросила быстрый взгляд на бледное лицо Жибек, отражавшее все ее дурные предчувствия, и проглотила готовое слететь с языка возражение.
– Ты права, – бодро сказала она. Жибек оказалась совсем не права. Подъем был действительно достаточно крут, а вот сумка, казавшийся поначалу такой легкой, с каждым шагом будто прибавляла в весе. За несколько метров до дома девушки остановились передохнуть, после чего Жибек решительно ухватилась за свой конец сумки.
– Ты иди к дверям, Бота, – сказала она задыхающимся голосом, опасаясь, что женщина надорвется, если еще хоть немного протащит эту сумку. – Здесь я его просто поволоку.
Бота посмотрела на свою покрытую пылью несчастную подругу, и в ее груди вспыхнула ненависть ко всем, кто довел ее до такой жизни. С видом боевого генерала она сердито подправила свои очки подошла к двери. Взглянув на свою измазанную навозом обувь, она начала сильно пинать дверь ногой. За ее спиной Жибек волокла сумку.
– А ты не думаешь, что дома никого нет? – тяжело дыша, спросила она, протащив сумку последние несколько метров.
– Ну, если они здесь, то, должно быть, оглохли! – сказала Бота. Она снова взялась наносить ритмичные удары по двери, наполняя грохотом весь дом. – Открывайте, вам говорят! – закричала она, замахнувшись в очередной раз ногой, как вдруг дверь распахнулась, и перед ними возник мужчина, который тут же получил пинок между ног.
–Писимилля! – крикнул Жомарт, хватаясь за укромное место и ошалело глядя на неприметную женщину в искрививших солнечных очках, так, что один глаз прикрывался ими лишь на половину. Вид у нее был, как у безумной, а взгляд такой, будто она хотела испепелить его. – Лучше бы попросили у Всевышнего уши, – съязвила эта ужасная женщина, втаскивая в дом за рукав девушку. – Нас здесь ждут, – сообщила она Жомарту. Пораженный Жомарт бросил еще один взгляд на грязных, запыленных особ и ошибочно заключил, что это те самые девушки из деревни, которые будут здесь убираться и готовить им с Арланом еду. Его отношение к девушкам резко изменилось, и он широко улыбнулся. Мгновенно забыв и простив удар, Жомарт отступил в комнату.
– Прошу вас, – гостеприимно сказал он, обводя широким жестом пыльную неубранную комнату. – С чего вы начнете?
– С горячей ванны, – сказала Бота, – а потом можно подать чай и чего ни будь поесть.
Краем глаза Жибек заметила высокого мужчину, вышедшего из соседней комнаты, и у нее задрожали колени.
– Да я не знаю, хочу ли я сейчас купаться, … если только ближе к ночи… – промямлил как то Жомарт.
– Да не для вас ванна, идиот, а для нас.
Жибек могла бы поклясться, что Арлан застыл на месте от удивления. Он сделал движение в ее сторону, словно пытаясь заглянуть ей под кепку, но Жибек трусливо опустила голову.
– Вы хотите ванну? – повторил Жомарт, тупо глядя на Боту.
– Хватит стоять столбом, – прекратила она расспросы, снова угрожающе нацелившись указательным пальцем. – Идите немедленно занесите наш багаж. – Указывая пальцем в сторону входной двери, затем снова тыкая в грудь Жомарта. – Но прежде чем вы сделаете это, сообщите о нашем приезде своему хозяину.
– Его хозяин уже в курсе, – раздался голос от противоположной двери.
Жибек сжалась от этого язвительного тона, и все ее фантазии относительно того, что он в раскаянии падет к ее ногам, как только она войдет, испарились, стоило ей взглянуть в его лицо: неприступное и твердое, как гранитная скала. Он не поспешил к ним навстречу, а остался стоять на месте, облокотившись плечом о дверной косяк, скрестив на груди руки и наблюдая за ними прищуренным взглядом. До этого момента Жибек казалось, что она отчетливо помнит, как он выглядит, но теперь она поняла, что ошибалась. Замшевая куртка плотно обхватывала широкие мускулистые плечи, гораздо более широкие, чем она помнила. Лицо по-прежнему поражало своей надменной красотой. Все та же четкая линия рта и те же пронзительные глаза, но сейчас эти черные глаза смотрели на нее с цинизмом, которого раньше в них не было, а может быть, тогда она была слишком молода и наивна, чтобы заметить его. Все в нем теперь говорило о жестокости и силе, и Жибек окончательно оробела.
– Ну что, ты уже насмотрелась на меня, Жибек? – услышала она вдруг его голос и еще не успела оправиться от этого грубого приветствия, как следующие слова Арлана окончательно лишили ее дара речи. – Ты необыкновенная девушка, Жибек, у тебя, должно быть, нюх, как у гончей, раз ты сумела выследить меня даже здесь. А теперь, после того, как тебе это удалось, дверь вон там.
Воспользуйтесь ею.
Минутный шок, испытанный Жибек, уступил место внезапной вспышке гнева.
– Прости? – холодно осведомилась она.
– Ты слышала меня.
– Я была приглашена сюда.
– Ну разумеется, – усмехнулся Арлан, вдруг озаренный догадкой, что письмо ее дяди не было чьей-то проделкой и что Бекжан Устемиров, видимо, принял отсутствие ответа за согласие, а это уже само по себе было нелепо и отвратительно. За последние несколько месяцев, с того времени, как стало известно о его богатстве и возможном родстве с президентом корпораций «GoldGlobal», Арлан уже привык, что его преследуют люди, которые раньше отказывались с ним знаться. Он считал их надоедливыми и утомительными, но к Жибек и ее паршивой семейке, он почувствовал настоящее отвращение.
Арлан смотрел на нее в оскорбительном молчании. Даже в пыльной одежде и с испачканным землей лицом Жибек была все так же потрясающе красива. Не изменилось только одно – она была все такой же интриганкой и лгуньей.
Арлан отделился от двери и прошел вперед.
– Хватит загадывать мне шарады, Жибек. Никто тебя сюда не приглашал, и ты это знаешь.
Почти ничего не видя от гнева и унижения, Жибек схватила свою сумку и нашла в нем письмо в белоснежном конверте, которое получил ее дядя от Арлана. Подойдя к нему твердым, решительным шагом, она швырнула конверт ему на грудь. Он машинально поймал его, однако читать не стал.
– Объясни мне это, – потребовала она и отступила в ожидании ответа.