Расплата

Макс рванул вперед влево, за противоположную от стороны боя сторону самолета, мы спрятались за нее,

Я выглянул, и ох епть, со стороны зданий к самолету бежала группа людей, что – то кричащих, и стреляющих на ходу, и сука, немного левее сзади от них ехал танк, это твою мать настоящий танк, ехал на нас. Макс это тоже увидел.

Он вышел из – за самолета, вскинул винтовку, и начал стрелять. Его выстрелы сбивали тех, кто ближе был к самолету, группе головорезов и военным, он снимал их до тех пор пока винтовка не щелкнула, сообщив о том, что теперь от нее нет никакого толка. Макс откинул винтовку, вскинул автомат, но не спешил стрелять, группа людей настигла нас. Головорезы и военные встретили их огнем в упор, но поняв, что в ближнем бою огнестрельное оружие бесполезно, головорезы все как один достали ножи, завязалась рукопашная схватка. Головорезы были уверенные в себе, каждый из них уносил по два человека за раз, вокруг было все залито кровью. Военные тоже дрались, но у них не было столько профессионализма, сколько у головорезов, и поэтому они проигрывали.

Танк замер метрах в ста от схватки, стрелять конечно он не собирался и ежу понятно, что своих он убивать не станет, но он был готов, из него даже никто не высовывался.

Макс стоял, двигая автоматом из стороны в стороны, стрелять он не торопился, он ждал, чем все закончится. Я в этом бою просто был наблюдателем, и просто стоял, смотрел то на Макса, то на творившуюся вакханалию, на этот ебаный праздник смерти, даже пистоле в руке не придавал мне уверенности, я просто знал, если сейчас рухнет стена из головорезов и военных, то до нас доберутся в секунду, одним прыжком преодолеют, разделяющие нас пять метров смерти, как их там называют сепаратисты, или борцы за свободу. А что если мы победим в схватке, то танк, просто разорвёт нас в клочья. Макс, тоже это хорошо понимал, поэтому, постояв еще несколько секунд, он мне крикнул.

– Так, Руслан, в жопу этот пиздец, надо съебывать, – я просто смотрел на него и ждал, Макс, обернулся и сразу же смекнул, – Так ништяк, бежим к тем домам, давай бегом, марш!

И мы рванули подальше от места боя, еще раз ударил гранатомет, самолет горел, хотя он уже не был похож на самолет. Пока мы бежали, я обернулся, и увидел как бой уже не идет, а происходит добивание мертвых. Стало страшно, ноги бежали на автомате, я еле дышал, жир так и плескался во мне, я начал проклинать себя за то, что распустил себя, бля какой я урод.

Первый дом был уже метрах в ста, я обернулся опять, конечно же было глупо надеяться, что мы убежим вот так просто, за нами уже бежали несколько человек, в добавок по нам стреляли, мы почти добежали. Сзади, что то ухнуло, мы почти забежали в дом, и пространство просто порвало на части. На с Максом, вместе с кусками дома, в который мы бежали, откинуло назад. Все поплыло, я ничего не слышал, в глазах помутнело, я попытался встать, меня вырвало, я заметил, что Макс лежит рядом, на лице его кровь, раскинул руки, но автомат так и остался при нем, я потянулся к нему, и повернул голову в сторону самолета, на меня бежит человек, приближается, он со всего маха бьет ногой меня в лицо.

Глава 7

Танк, сука, все же выстрелил.

Сознание ко мне начало приходить, когда меня тащили под руки по какому – то двору, или я просто ничего не соображал, голова гудела, нет не так, она просто разрывалась, я не мог вдохнуть носом, он был сломан, кровь капала не только из него, но и откуда то из головы, или на лице была рана. Все тело ныло мой костюм превратился в грязные тряпки, ноги тащились по земле, в голове были отражения выстрелов, разговоров и криков. Тот, кто меня нес, потом побежал, продолжая тащить меня быстрее. Но кое – что меня радовало, я весил больше сотни, вот вам, бляди, задыхайтесь от усталости и тащите меня. Я приподнял голову, и немного повернул, впереди меня тащили еще кого – то. Это был Макс, я узнал его, это был несомненно он, значит живой, значит есть надежда. Я снова потерял сознание. Пока нас тащили, я приходил в себя и снова забывался несколько раз, это сказывался сильный удар не только снаряда танка в стену дома, но и ботинка по лицу, чтобы этого козла…

Я пришел в себя, в каком – то помещение, солнечный свет бил в глаза, я приоткрыл глаза, и свет больно ударил в голову, я немедленно закрыл глаза и отвернулся от источника света, боль была невыносимой, ломило все тело, но голова просто разрывалась, я такого даже с жуткого похмелья не испытывал. Еще раз повернув голову, я застонал.