Падальщики. Книга 4. Последняя битва

Мы с Калебом и Соплей взобрались на бронетранспортер и взяли обоих в прицел, готовые нажать на спуск.

Наконец раздался громкий хруст стекла – лезвие ножа пробило плексиглас насквозь. Барьер преодолен. Осознание поражения сразу же отразилось как в глазах Тессы, так и в глазах Триггера. Первая оскалилась. Второй выставил перед собой пистолет, целясь точно в лицо Тесс. Зараженные прыгнули к кабине со всех сторон и стали раздирать куски плексигласа, Тесса предусмотрительно ретировалась. Раздались первые выстрелы. Зараженные вздрагивали от вонзавшихся пуль, кто-то отваливался от собранной металлом и телами горы, на их смену бежали новые товарищи. Две обоймы Полковника Триггера кончились за восемь секунд, после чего Тесса вновь взобралась на грудину экзоскелета и уже ничего не стояло между ней и пойманным в засаду человеком.

Тесса вцепилась в глотку Триггера, тот сомкнул ладони вокруг ее запястий. Противостояние между человеком и чудовищем в наичистейшей форме. Без металла, огня, пороха… Без всего, что хоть как-то уравнивало шансы сторон в этой войне на выживание. К сожалению, человек, как нагой ребенок – ему нечего противопоставить голодному творению природы. Триггер быстро обмяк в удушающем захвате: его глаза налились кровью, а потом закатились, руки ослабили хватку, голова откинулась назад.

Тут же проснулся Корвин в Страже и уже собрался испепелить Тесс всем припасенным арсеналом, как получил многочисленные удары со стороны: Амир честно выполнял свой долг и вел других Стражей в атаку. Корвин подвергся мощному обстрелу, Стража разрывало на куски, пулеметы отрывались от плеч, пушки взрывались на концах рук, но Корвин успел выпустить все ракеты, которые были в запасе в обидчиков. Два Стража взорвались, наполняя воздух горелым металлом и порохом. Становилось все жарче. А потом зараженные набросились на экзоскелет Корвина и теперь стали заваливать его назад.

В это время Тесса сидела на кортах и скалилась, рассматривая бездыханного Триггера. У нее не было длинных прочных когтей своих приспешников, а потому она вытащила нож из сапога. Я замерла, увидев ее взмах. Вот он – конец Триггера. Не может быть! Наш наставник, наш отец и наш убийца.

Резкое движение ножом, глотка Триггера взорвалась фонтаном крови.

Я зажмурилась. Едва верилось, что мы лицезрели долгожданный конец Триггера. Вот только в этот момент охватило странное чувство. Мы вроде все его ненавидели, но, тем не менее, мы же знали его чуть ли не с пеленок. Как мир так перевернулся?

– Ребята, коды! – вопила Арси, наблюдая за смертью Триггера через наши видеокамеры.

– Что прикажешь делать? – кричал Калеб.

Никто из нас не знал, что делать. Если Триггер помрет здесь, то коды улетят далеко и все это вокруг было затеяно зря.

А Тесса продолжала смачно насыщаться кровью поверженного врага, она пила одна, мысленно отгоняя своих солдат. Это была ее добыча. Она ее поймала, она ее добила, ей же и пировать.

В наушнике закричали голоса.

– Остановите ее!

– Коды! Нам нужны коды!

Падальщики перебивали друг друга, но ни один не мог подобраться к Тесс и на десять метров – ее солдаты рыскали повсюду, охраняя периметр вокруг королевы, пока та смаковала жизнь врага, высасываемую из его жил.

– Тесса! Остановись!

– Если он умрет, нам не остановить «Иерихон»!

– Тесса! Коды! Коды в его голове!

Вдруг в глазах Тессы что-то проблеснуло. А может, мне просто показалось. Но клянусь, она как будто услышала нас всех и не просто услышала, а поняла. Она чуть оторвалась от шеи Полковника и взглянула на нас. Ее взгляд перебегал с меня на Калеба и обратно, а потом она оскалилась и вновь припала к шее Триггера. Она сомкнула челюсти и вырвала огромной шмат мяса из его горла. Пурпурная артериальная кровь хлестнула мощным фонтаном – последние остатки животворящей жидкости утекали из тела Полковника, замедляли пульс, приближали трагедию, и Тесса, как богиня смерти, сидела посреди этой кровавой ванны, собирающейся внутри кабины экзоскелета.

27 февраля 2071 года. 18:00

Маргинал

Вирусу не были чужды предрассудки. Человеческое начало прослеживалось в его повадках. Например, Тесса предпочитала убивать военачальников собственными руками, питаться их кровью в одиночку, как будто таким образом отбирала у них власть. Она становилась богом, убивая других богов.

На планшете снова мигала сигнализация, я раскрыл информацию.

– Внимание, угроза жизни, – пел в наушнике веселый голос Хайдрун. – Агент: Полковник Триггер. Критический показатель. Это типа кто-то умирает что ли?

Арси не успела отредактировать записи слов, которые наговорила Хайдрун, а потому Фелин собирала в предложения все ахи и вздохи той рыжеволосой хиппи.

Пульс Триггера замедлялся, грозя обратить весь план Падальщиков в прах.

Но в следующую минуту произошло нечто удивительное. Этим днем идеальная особь поразила меня величием вирионов, что так продуманно синтезировала природа. Это был не просто мысленный контроль полчищ зараженных. Тесса положила руки на голову Триггера и вперила в него сосредоточенный взгляд.

Я почувствовал это.

Все почувствовали это. Все, кто носил в своей ДНК вирусные вирионы почувствовали это необъяснимое колебание. Оно веяло теплом, как волны солнечных лучей, неся невидимые заряженные частицы по воздуху. У меня на руках волоски поднялись дыбом, а в голове что-то запищало. Несколько зараженных вблизи нее сели на задние лапы и завыли вверх, как хищники, передающие сигнал по стае.

Зрачки Тессы закатились, веки задрожали, а череп Триггера скрипел, как если бы оказался под прессом.

– Что происходит?

– Что она делает?

Пульс Триггера перестал снижаться, отбивая медленную монотонную поступь. А потом послышался треск: череп Триггера треснул ровно по швам над долями мозга, и тогда Тесса заговорила:

– Двадцать один – би – сто пять – уай – джи – эс – две тысячи девять – лямбда – тире…

Ее бессвязная речь, перечисляющая буквы из разных языковых алфавитов, названия констант, цифр, длилась почти минуту. Я ликовал.

Ликовал вместе с идеальной особью.

Потому что в центре управления Арси вбивала последовательности в окно сброса кода ракет. Одно число за другой, букву – за буквой, знак – за знаком, как послушная ученица под диктовку профессора-чудовища, считывающего информацию через зараженную кровь Триггера, которая пробиралась все дальше в мозг полумертвого Полковника. Он уже не мог ничего сделать, не мог защитить данные от похищения. Его тело стало его врагом, как и у всех рыскающих здесь чудовищ – оно подчинялось воле единого мощного интеллекта.

Колоссальное напряжение, что идеальная особь вливала в вирионы для того, чтобы пробраться внутрь мозга Триггера, вызвали коллапс в ее собственных синапсах, отчего у Тесс из носа брызнула кровь. Через несколько секунд кровоточили уши и глаза, а потом она и вовсе склонилась над кровавой кашицей, что некогда была Триггером, и изрыгнула кровавую блевоту прямо на него.

В центре управления Арси вбила последний знак и нажала ввод. Всего через секунду на экране загорелась надпись:

«ПЕРЕЗАПУСК ИЕРИХОНА. ВЫ УВЕРЕНЫ?»

– Да, твою мать! – крикнула Арси и нажала Y.

В этот же момент Тесса изогнулась, сидя верхом на Триггере, и заревела в потолок, обозначая полную победу в этой кровавой войне.

27 февраля 2071 года. 18:20

Калеб

– Арси! Подтверди отключение системы! – кричал я.

Вокруг продолжалась вакханалия, я уже ничего не мог в ней разобрать. В ангаре не осталось ни фронтов, ни сторон, ни отрядов, ни рот, ни взводов. Полный хаос. Вокруг бегали до сих пор чудом уцелевшие люди, солдаты по двое-трое – все, что осталось от форпостов – Падальщики воевали за всех подряд. Кто-то отбивал людей от чудовищ, кто-то валил экзоскелеты с помощью зараженных, потому что еще не все солдаты Нойштадта осознали, что мы воюем на одной стороне.

Ад. Я в аду.

– Арси, черт бы тебя побрал! ПОД-ТВЕР-ДИ! – заорал я снова.

– Подтверждаю! – крикнула хакерша в ответ. – «Иерихон» отключен! Повторяю, «ИЕРИХОН» ОТКЛЮЧЕН!

Я вздохнул с облегчением, которое было абсолютно неуместно в нынешней обстановке. Кровавая бойня, учиненная нами, была в самом разгаре, и ее необходимо остановить как можно скорее. Мы получили то, за чем пришли. Пора прекращать эту резню.

И едва я подумал об этом, как поймал взгляд Тессы.

Не моей Тесс.

Моей Тессы в этом чудовище больше не осталось. Оно и к лучшему. Три месяца назад я не смог нажать спусковой крючок. Сейчас же у меня нет выбора. Пустить пулю в лоб Тесс – единственный способ остановить это побоище. Пока королева-матка живет, зараженные – непобедимая армия.

Я выставил винтовку перед собой, вонзил прицел чуть ли не до костей глазницы и поймал лоб Тесс точно в прицел.

– Прости меня, Тесс. Прости…

Она смотрела точно на меня, видя мое намерение, чувствуя его на уровне рефлекса через вирионы в моем теле. Я прошу господа, чтобы истинная Тесса почувствовала мое раскаяние, мою любовь к ней и гордилась моей отвагой и силой уничтожить единственное, что я люблю во всей этой чертовой жизни, ради спасения других.

Все, как она учила.

Все, как делала она сама.

Я люблю тебя, Тесса.

– Прости меня. О боже, прости… – прошептал я дрожащими губами.

И зажал спусковой крючок. Пуля вылетела со скоростью свиста по ровной траектории. Смерть неслась к Тесс такую долгую долю секунды, что мне казалось, будто она растянулась на целую вечность. Я буквально видел, как пуля медленно разрезала воздух волнами, закручиваясь вокруг своей оси, лицо Тесс все приближалось и приближалось… оно было так близко к смерти.

И тут один из зараженных прыгнул прямо на траекторию полета пули и словил ее в собственную черепушку. Бездыханное тело шмякнулось на бетонный пол.

Пораженный я взглянул на Тесс. Она ухмылялась.

– Ты думаешь, она так легко помрет? Эта сука еще подерется за свою жизнь! – крик Фунчозы в наушниках помог мне очнуться.

Я нахмурился. А потом снова выставил винтовку вперед и уже зажал спусковой крючок в режиме полностью автоматического огня. Автомат затрещал в руке, посылая десятки свинцовых убийств в женщину, что я любил всем сердцем. Ко мне присоединилась Бридж, рядом в стойку встал Сопля. Мы втроем тратили последние запасы магазинов.

Но зараженные один за другим прыгали прямо на пули, ловили их воздухе руками, головами, туловищем. Ни одна, черт подери, ни одна пуля не добралась до ухмыляющейся особи.

Ко мне присоединился Фунчоза с противоположной стороны ангара. Он с Вьетнам взобрался в строительную люльку, прицепленную к потолку в шести метрах над полом. Фунчоза открыл огонь по Тесс, Вьетнам прикрывала, решетя из FAMAS по особям, что пытались добраться до них, совершая свои гигантские прыжки на мускулистых ногах.

Тесса выставила руки вперед, словно повелевая мертвецами, как колдун. Зараженные продолжали прыгать под пули, защищая свою королеву. А через открытые ворота продолжала наступать ее армия.

– Ребята, нам тут помощь нужна! – кричал Хумус откуда-то снаружи.

– Нам тут как бы тоже, мать твою! – кричала Бридж под боком.

Вот уже и Перчинка с Зелибобой окончательно разобрались со Стражем Корвина и присоединились к обстрелу Тесс из противоположного угла.

Но даже с десятком солдат мы не способны противостоять вирусному интеллекту, легко обороняющемуся на три фронта. Зараженные стали бросаться на нас, Бридж и Сопля встали в оборону подступов к бронетранспортнику.

– Они как будто сговорились! – кричал Сопля.

Зараженные, которые еще пару минут назад не обращали на нас внимание, занимаясь охотой на кучу других солдат, теперь же целенаправленно атаковали ровно тех, кто пытался застрелить Тесс.

– Антенна, безмозглый мешок с кишками, вали Тесс! – орала Вьетнам.

Тут же искры посыпались откуда-то с другой стороны – Антенна с Амиром присоединились к обстрелу.

– Вон в ту! Палите в нее! – кричал Амир своим солдатам.

Солдаты Нойштадта рядом с нами услышали, посмотрели на нас, посмотрели на Тесс, в миг оценили происходящее и поняли приказ. Они стучали по плечам соседям, и постепенно к нам присоединялось все больше бойцов.

– Кто она? Что, черт возьми, она такое? – кричал солдат.

Все они стали свидетелями кровожадных нападений, что учинила сегодня Тесс. Мало, кто из солдат Нойштадта, был по-настоящему готов встретиться с зараженными. И никто из них не был готов встретиться с подобным явлениям, как идеальная особь.

Медленно волна приказа оббежала ангар через наушники солдат Нойштадта, и уже через минуту наша армия резко увеличила мощность атаки.

– Внимание, Стражам! Перегруппироваться! Точка обстрела – квадрат А12! Остальным прикрывать! – кричал Амир.

Интеллектуальная боевая система Нойштадта, похожая на Фелин, рисовала солдатам схемы обороны и атаки. И вот уже три Стража присоединились к обстрелу Тесс.

Я уже было поверил, что совместными усилиями мы сможем победить в этом противостоянии, как символ мощи союза перед раздробленностью в этой войне, но Арси резко оборвала мои надежды:

– Ребята, она стягивает силы!

Ее полный тревоги крик заставил меня взглянуть на радары. Арси была права. Со всех сторон к северным воротам подтягивались красные массы. Тесса призывала своих сородичей на подмогу – она готовила путь отхода.

– Нельзя позволить ей выбраться!

– Арси, закрой ворота!

– Не могу! Дистанционное управление не отвечает!

– Ворота уже давно покромсали!

– Я пуст!

– Я тоже!

– Ребята, это конец! Мы все помрем сегодня!

– Стреляй в нее!

– Нет патронов! Что ты хочешь? Чтобы я камнями в нее кидался?!

Истерика Фунчозы, как всегда, родила идею в голове.

– Томас! Взрывай! Взрывай к чертовой матери гору!

Как я раньше не додумался?

Бридж озадаченно взглянула на меня, но уже через секунду поняла, что это был единственный выход. Оборонительные системы подземных баз всегда имели запасной вариант в виде залежей С4 на подпорках под горной породой. Это был самый последний и даже отчаянный план, к которому прибегали лишь в самый последний момент, а то и вовсе не применяли, не желая оставаться погребенными на неизвестное количество времени под землей.

– Калеб! Завалит весь ангар! Вы… вы погибнете… – это был голос Томаса, наполненный целым миксом эмоций: тревогой, страхом, жалостью, скорбью.

Но я точно знал, что в нашей обстановке, этот план был не только последним, но и единственным. Пора было Падальщикам встретиться лицом к лицу с собственным страхом. Пора было хоронить нас заживо.

– Взрывай!

27 февраля 2071 года. 18:40

Томас

– Томас, о чем он говорит? – кричала Арси.

Она покрылась десятым потом, работая за компьютером. Она больше всех остальных участвовала в войне сегодня: взламывала бронетехнику, следила за передвижением солдат, теперь же с трясущимися руками искала способ взорвать гору внутри гигабайтного мира.

– Запасной план! Завал ходов. У них должен быть такой! – я подпрыгнул к Арси.

Вновь гнев охватил все мое нутро. Лежащие вокруг нас мертвые диспетчера уже бы давно нашли этот алгоритм в базе, не обратись эти две в чудовищ.

– Да-да! Есть такой. Нашла! Дайте мне минуту!

– Нет у тебя минуты! Взрывай! – теперь кричала Божена.

– Минуту!

– Черт подери!

Пальцы Арси колотились от дрожи, как будто их кто-то тряс в истерике. Клавиатура скрипела и ныла и уже вот-вот была готова взорваться. Арси искала долго, и я в сотый раз пожалел о том, что не помешал им открыть двери в центр управления. И пусть двое из шестерых диспетчеров выжили, они продолжали находиться в коме и быть бесполезными для нас.

Я следил за тем, как красные точки на радаре стремительно перемещались в центр – зараженные со всех сторон бежали на зов чудища в теле моей сестры, которое желало сбежать и спрятаться от охотников.

– Вот! Вот оно! – Божена тыкала пальцем прямо в монитор.

– Вижу!

Набрав алгоритм, Арси взглянула на меня в последний раз:

– Если взорву все ходы, нам отсюда очень долго не выбраться, – предупредила она меня дрожащим голосом.

Удивительно, как сильно ей не хотелось умирать, в то время как она так легко приговорила к смерти диспетчеров. Я ненавидел ее за этот цинизм и теперь неконтролируемо злорадствовал.

– А нам, возможно, и не было предначертано выжить сегодня. Взрывай! – заорала Божена.

Арси повернулась к экрану, мысленно попрощалась в поверхностью и нажала ввод.

Приглушенные взрывы один за другим, как будто рассчитывались на первого и второго, раздались где-то за десятком стен отсюда. С каждым взрывом трясло так, словно к нам бежал гигант. Бетонная пыль сыпалась из щелей между потолочными плитами, лампы задрожали и стали мигать, мы отпрыгнули к стенам, опасаясь завала.

Все подножие горы сотрясало, огромные валуны откалывались от скальной породы и падали на северные и южные ворота и все, что было вокруг них: турели, танки, Стражи… ангары. Ангары завалило полностью.

Мы с замершими сердцами наблюдали за тем, как отключались экраны мониторов. Вот одна группа мониторов, демонстрирующих хозяйственные отсеки, засверкала серебристыми полосками, вот вторая группа видеокамер из военного блока отключилась, а потом и еще несколько потеряли связь, став жертвами завалов.

Там тоже были люди. Те, что прятались от чудовищ за железобетонными дверями, но даже и не подозревали, что падут от руки собственного дома. В который раз мое сердце зажато в тиски от грешного бремени, что я взвалил сегодня на свои плечи.

Нам никогда не отмыться от такого количества крови. Я и без того был проклят богом. Теперь же я потерял всякую надежду на прощение.

27 февраля 2071 года. 19:00

Бриджит

Если я не попала в мир иной, то попала в задницу гигантского каменного титана, в которой мощный пердеж, сносящий людей с ног, сливается с безостановочной диареей и изжогой, где-то за стенками кишечника. Именно так я ощущаю себя – переваренной пищеварительным трактом гребанного циклопа и ожидающей своей участи в его толстой вонючей кишке.

Мать твою, что это было?

Я открыла глаза и толстая кишка гребанного циклопа предстала перед моими гребанными глазами. Огромные валуны валялись прямо перед моим лицом. Я чудом выжила в этом акте дефекации. Слух постепенно возвращался, и изжога за стенами приобрела четкие краски пожара, бушевавшего в ангаре и где-то внутри базы – видимо, обвал был такой силы, что прорвало коммуникации по всей территории. Отсюда и стойкий запах канализационных отходов, который смешался с острым металлическим запахом крови, залившим все возможные щели и пространство вокруг.

Я тяжело села, рывком вдохнула – легкие тут же обожгло режущей болью, похоже я провела несколько минут бездыханной. Бронепластины экипировки впились в солнечное сплетение в момент падения после взрыва, на самом деле я отделалась минимальной травмой, потому что голова цела, руки-ноги на месте. Вселенная пощадила меня. Какая она благосклонная сегодня, мать ее!

Но не в отношении других.

Когда я смогла встать, то обнаружила, что большую часть ангара завалило камнями и валунами. Сотни солдат были погребены заживо, три бронетранспортника с людьми внутри прижало булыжниками размером с глаз этого самого циклопического титана с несварением, который обрушился на нас сверху. Из щелей бронетранспортников ручьями текла кровь. Я даже не хотела представлять себе эту смятку.

Запищали датчики движения. Ох как я ненавижу этих минипищалок! За всю жизнь они столько не пищали, как сегодня! Я поняла, что ангар завалило булыганами так, что его разделило на зоны: кто-то продолжал двигаться за стеной из камней прямо передо мной. Был это выживший солдат или зараженный понять сложно, но это меньшая из наших бед.

Вот прям конкретно меньшая!

Потому что с одной стороны мы тут заперты в темнице без окон и дверей вместе с оставшимися в живых кровожадными чудовищами. А еще мы погребены заживо. А еще я вижу, как просыпается гребанная Тесса, одержимая бесом. Черт возьми, я еще никогда в жизни так не ненавидела ее, как сейчас. Это ж какая из нее сумасшедшая бывшая твоего парня? Она ж кишки людей жрет!

– Калеб, – позвала я.

В наступившей тишине мой голос прозвучал так громко.

Где-то за валунами стонали люди, рычали чудища, кто-то звал на помощь. Но за весь день впервые больше не было слышно ни выстрела. Стрельба продолжалась за пределами Нойштадта. На подступах к горе все также шла война, в сердцевине базы все также шло выживание людей. А мы в самом эпицентре бойни словно вошли в параллельный мир, в который звуки из других миров доносятся очень приглушенно, как через плотную занавесь.

– Я здесь, – прохрипел Калеб.

Я нашла его где-то за лабиринтом валунов. Лицо заливала кровь, но, также как и меня, Вселенная пощадила этого сукиного сына, который выбирает сумасшедших стерв себе в бывшие. Ты хоть видел, что она творила сегодня? Ну разве это не пипец?!

– Где Тесса? – первым делом спросил он.

– Оживает, – ответил восставший из земли Сопля.

Еще один гребанный счастливчик.

Я смотрела на бессмертную дрянь, которая никак не подохнет. Нет. Не Тесса. Тесса – моя подруга до гроба, мы клялись в верности друг другу. Я ненавидела чудовище, в которое она превратилась. Ненавидела саму ситуацию, которая вынудила ее на этой пойти. Ненавидела себя за то, что осознавала необходимость убить ее. Вообще ненавидела свою жизнь! Неужели недостаточно дерьма мы уже вынесли? Когда ты уже нажрешься нашей болью, гребанная судьба?

Я проверила Фелин. Жива. Значит платформа на спине Рафаэлки не покорёжена, а это значит, что возможно гигант еще жив. Он с частью Бодхи и Теслы остался снаружи. Эти парни нас вытащат. Выкопают. Вот только к этому времени надо бы провести смертельный экзорцизм.

Фелин зажигала датчики один за другим: Падальщики восставали. Фунчоза, Вьетнам: я увидела их карабкающимися на огромные валуны – их люлька оборвалась с цепей во время обвала, и теперь они искали новое убежище, пока их не достали человекогрызы. Да. После того, как я увидела зараженных, хрустящих человеческими костями, язык не поворачивается назвать их кровососами. Нихера они не сосут. Грызут, гребанные уроды.

Антенна выбрался откуда-то из-за камней, махнул нам рукой, но тут же скрючился в лице, зажав бок.

И, черт возьми, Тесса. Твою мать.

– Когда ж ты подохнешь… – прошептала я.

Тварь лежала, прижатая камнем точно по плечо. Но, даже мучаясь болью, сверкнула в мою сторону яростным взглядом. Да хоть обосрись! Я не заражена. И мысли мои ты не в силах прочитать, а значит не видишь, что я собираюсь сделать. Весь этот день зараженные Падальщики храбрились своим камуфляжем, но настолько, насколько он делал их невидимым перед зараженными, настолько они же были раскрытой книгой для идеальной особи. Кто знает, возможно, в какой-то момент эта тварь научится управлять и мутантами. С ее-то рвением отличницы я уверена она уже искала пути воздействовать на их разумы.

Вот очередной пример ее ревностного усердия выжить: Тесса-грызун скривилась в лице от боли, а потом заревела, пытаясь приподнять огромный валун с руки. Черт, он весит не меньше полусотни килограмм, а она его одной рукой, твою мать! Выбралась дрянь. Время поджимает.

– Ребята, есть план? – позвала я.

Мы наблюдали за тем, как залитая кровью Тесса медленно поднималась с колен, прижимая больную руку к телу. Мы тебя достанем. Клянусь! Немного осталось сил у тебя. Нас, как бы тоже немного, и вообще походу мы все помрем сегодня здесь, так что я понятия не имею достанем ли мы ее или нет. Но похрабриться перед смертью же можно?!

Сцена начинала оживляться. Уже стало видно, что в завале выжили не только Падальщики, но с десяток солдат Нойштадта тут и там постепенно восставали из-под камней, раскапывали собратьев и уже быстро вставали в боевые ряды.

Как и зараженные чудища.

Те были гораздо резвее побитых людей. Человекогрызы прямо выпрыгивали из-под валунов, тоже вытаскивали сородичей, судорожно раскидывали булыганы по сторонам.

И если ребята преисполнялись отчаянием, видя, как восстает армия уродцев, я же видела уязвимость вируса. Вместо того, что пытаться выбраться, вирус откапывал особи, потому что понимал, что угроза для идеальной особи резко возросла. И мы не могли терять ни минуты.

– Приготовить пушки! – скомандовала я.

Солдаты уже даже не понимали, кто отдает приказ. Тут полный кавардак. Но в ту же секунду, как услышали приказ, встали в боевые позиции. Они словно ждали его. Приказ для них – знак, что надежда еще есть, что они еще могут выбраться. И я знала, что да. Они выберутся. Хватит на сегодня смертей.

– Слушать мою команду! – крикнула я. – Объект у восточной стены! Прикончим ее – выживем!

– Кто это?

– Кто она такая?

Солдаты Нойштадта еще не вкуривали всех прелестей борьбы с вирусом, что велась все эти сорок лет. Но то, что Тесса отличается от сородичей, было заметно невооруженным глазом. Она тут такую кровавую карусель устроила, что только слепоглухой до сих пор бы не понимал расклад сил.