Фиктивные мужья с Эртая

– Спрашиваешь, потому что получил отчёт? – хмыкнула я.

– Я вот тебе сразу сказал, что Питер мне не нравится. Но ты и тут решила упрямиться. И стоило оно того? – не став отрицать очевидного, ответил отец. В этом весь он. Как бы ни злился, а за меня переживал и старался присматривать.

– Пап, благодаря ему появилась Юна. Но это и уже не столь важно. Мне перечислили деньги за моральную компенсацию и моё лечение. Хотя в целом они мне и не особо-то были нужны. Главное, что ему запретили приближаться ко мне и дочери.

– А завтрашний отлёт? – спросила мама. – Его не будут спрашивать о разрешении покинуть планету.

– Беатрис уже за него подпись поставила.

– А Беатрис – это его мать, верно? – уточнила мама.

– Да. Поэтому проблем не будет. Я не стала отправлять жалобу на подделку подписи. Завтра первым рейсом мы с Юной вылетаем на Землю.

– Будем ждать, дочка… – ответил отец.

– До скорого, – сказала в ответ, а потом связь прервалась.

Я была рада и одновременно удивлена тому, что отец так легко ко всему отнёсся. Как бы это ни оказалось затишьем перед бурей. Но мне в любом случае надо попасть на Землю, а уж там что-нибудь придумаю.

Глава 4

Оливия Стрейдж

Вчера, последний раз проехав по городу на своём аэробайке, я отдала теперь уже бывшему начальнику. Как раз у его сына скоро восемнадцатый день рождения, и, насколько я помню, он грезил ездой на байках, как и я когда-то. Мой байк был в отличном состоянии, забрать с собой, увы, не представлялось возможности, поэтому я решила оставить такой вот прощальный подарок. Сегодня же нужно было отправляться в космопорт.

– Котёнок, просыпайся, нам надо собираться, – мягко проведя рукой по светлым, как у меня, волосам Юны, сказала я.

– Ещё чуть-чуть… – ответила Юна, пытаясь спрятаться под одеяло, но я аккуратно перехватила краешек и добавила:

– Юна, извини, но надо собираться, доспишь в такси.

– Хорошо…

Хорошо, что основной багаж был отправлен в космопорт отдельно, потому как у дочки из-за проблем со здоровьем сил на передвижение было не так много. Хоть она и старалась. Однако я бы точно не смогла нести и сумки, и её на руках.

На такси до космопорта было сорок минут езды, которые Юна проспала, а я просто смотрела на проносящиеся мимо дома, прощаясь. Эта часть моего пути пройдена, уроки усвоены. Теперь меня ждут новые люди, знакомства, работа и многое другое.

***

Посадка на корабль прошла спокойно. Нас с дочкой одними из первых пригласили пройти регистрацию и сразу отвели в медчасть, где Юне предстояло находиться с момента взлёта и до выхода в открытый космос. Дочка была расстроена. Ведь ей хотелось всё это увидеть. Но я пообещала забрать её из медкапсулы, как только появится возможность.

Поэтому, едва разрешили свободно перемещаться по кораблю, я тут же рванула в медчасть.

– Пока вашей дочери лучше побыть в медкапсуле, – ответил Адам. Корабельным врачом оказался мужчина средних лет с добрыми серыми глазами. Он быстро нашёл общий язык с Юной, и потому та даже не стала капризничать. Как бывало, если какие-то процедуры делала не Агата. Кстати!

– Можно вопрос? – глядя на спящее личико дочери, спросила я.

– Конечно.

– Может ли человек с последней стадией рака также добраться до Земли с Новой Теры? Имею в виду, провести весь перелёт в медкапсуле?

– Хм… – Мужчина почесал аккуратную бороду, прежде чем ответить: – Понимаете. Рак бывает разным, и многое зависит от его места расположения и наличия метастаз. Но чисто теоретически – да. Такой перелёт возможен, но будет очень дорогим, потому как медкапсула потребляет немало ресурсов. Однако…

– Медкапсулы с Эртая гораздо лучше, да? – грустно ответила я.

– Вижу, вы о них наслышаны, что не удивительно. Но да. Было бы идеально излечить человека до перелёта на Землю, потому как велики шансы на гибель в пути. Но опять же, я не знаю полной картины.

– Всё равно спасибо за ответ.

– Было бы за что… Мне всегда грустно, когда я вижу больную молодёжь. Не вы первая, кто перевозит детей на Землю для лечения. Да и не только детей. Увы, на нашем корабле есть только две капсулы. Поэтому больше одного такого пассажира, как Юна, мы не можем взять.

– И чаще всего это женщины и их дочери? – решила уточнить, помня о флешке Агаты. Я успела просмотреть собранные на ней данные. И пока будущее Новой Теры получалось плачевным.

– Как вы догадались? – наклонив голову набок, спросил врач, потом перевёл взгляд на Юну и хмыкнул. – Ну да. Ответ перед глазами. Однако с лучевой болезнью мы перевозим пятую девочку за последние полгода, что странно и удивительно, особенно учитывая возраст пациенток.

– Ясно. Спасибо за ответы.

– Не за что… Давайте так, вы пока тоже отдохните, а как можно будет забрать дочь из медкапсулы, я вам позвоню.

– Это было бы отлично.

– Диктуйте номер.

Продиктовав номер доку, отправилась прямиком в каюту, чтобы немного поспать, ведь предшествующую вылету ночь я спала крайне мало.

***

Адам позвонил как раз тогда, когда я вышла из очистительной кабины.

– Добрый день, – ответила я, – можно забрать Юну?

– Да.

– Хорошо, скоро буду.

До медчасти я добралась быстро, пару поворотов и на месте. Дочка сидела на кушетке и с удовольствием уминала печенье, рассказывая что-то доктору, а тот ей добродушно улыбался, внимательно слушая. Питер так никогда не делал. Он, в принципе старался найти любой предлог, лишь бы поменьше с ней общаться. Полтора часа – вот его максимальный предел. При этом такой теплоты во взгляде я ни разу не наблюдала…

Да уж… Так странно осознавать, что я подарила Питеру девять лет от своей жизни, из которых восемь с половиной мы жили под одной крышей, а в результате всё закончилось весьма и весьма неприятно. За исключением дочки, конечно.

– Оливия, проходите. Не стесняйтесь, – улыбнулся Адам.

– Извините. Я в последнее время задумчивая…

– Немудрено, – Адам перевёл взгляд на довольную Юну.

– Мама! Овсяные печенья такие вкусные! Ты знала? – радостно спросила дочка.

– Правда? – улыбнулась в ответ и, подойдя к кушетке, присела рядом с дочкой. Та отломила кусочек от печенья и протянула мне.