В одной постели

– Да, я так сказала.

Он замер над моим бельем.

Боже, просто не смотри, какие бесстыжие трусики я для себя выбрала. Но они смотрятся, как произведение искусства!

– Ты так сказала, потому что действительно спишь голой? Или потому что тебе в голову пришла чудесная отговорка, и ты решила, хмм… Почему бы не попробовать обелить свою совесть?

Так, ясно.

Он меня запутывал. Заставлял испытать чувство вины.

Вполне возможно, я и здесь оказалась, не потому что Эмиля беспокоит моя безопасность. Он просто спрятал под красивой улыбкой своим истинные намерения, и я точно знала, что они могли быть не такими безобидными.

Например, он был не из тех, кто забывает угрозы. Я же утром пыталась его шантажировать и резко осадила словами, мол, напишу заявление об изнасиловании.

Эмиль мог привести меня к себе домой, чтобы точно проследить – спустя время не останется никаких следов. Ему и делать ничего не придется, просто подождать немного. Плюс клинику он оплатил сам, и о… Он хитер, эгоистичен! И я еще не замечала за ним ни разу, чтобы он забыл о себе.

И вот теперь этот хитрец умело сбивал меня с толку, впиваясь взглядом в мои трусики.

Которые оплатил именно он.

Давал ли этот факт Эмилю право разглядывать их и брать… когда ему вздумается, как сейчас.

Сейчас Кароль подцепил указательным пальцем трусики из вороха белья и обернулся ко мне, держа их, будто на крючке.

Черное кружево с красными набивными розами покачивалось на его указательном пальце, как знак укора.

На трусиках болталась бирка.

– Я не врала. Я сплю… голой.

– Я просто подумал, если ты спишь голой, то было бы жалко, если бы эти трусики не увидели свою хозяйку.

Он поднес бирку с пластиковым ярлыком и ловко перекусил ее острым краем зуба, не сводя с меня глаза.

Жар окатил меня будто ведро горячей воды, обрушившейся на макушку.

Просто его поза, губы возле трусиков выглядели так, словно он захотел полакомиться моим бельем.

Я сглотнула ком, уже не пытаясь потушить пожар внутри – все равно, что дуть на пробудившийся вулкан.

– Не переживайте, Эмиль. Эти трусики, ровно как и другие, обязательно познакомятся со своей хозяйкой. Во всех подробностях. Я хоть и предпочитая спать без белья, днем я всегда хожу в нем.

Эмиль медленно провел пальцами по тонкому перешейку ластовицы.

– Уверена? – двинул бровью, пояснив. – Иногда в спешке мы забываем о важном…

Я задрала блузу и расстегнула узкую юбку, немного приспустив ее вниз.

Показала ему.

– Вот видите. На мне есть трусики и бюстгальтер тоже имеется. Иначе бы мои соски дырявили блузку от того, каким холодом мне в спину дует кондиционер!

– Пульт лежит на комоде. Можешь отрегулировать температуру, как тебе нравится.

Пауза.

– Погорячее, – добавил.

С намеком?

Я не успела возмутиться. Это вообще было некрасиво – попрекать девушку сексом, о котором она совершенно ничего не помнила!

Так и все что угодно придумать можно.

Говорят, что историю пишут победители. В нашем случае ее писал тот, кто все хорошенько помнил, и мог… приукрасить.

Вот только зачем ему это было нужно?

Возле Эмиля всегда вьется куча девушек. Многие из них, объективно, красивее меня!

– У меня будет к тебе одна… Нет, две. Две маленькие просьбы.

Вот это другое дело. Больше похоже на деловой тон!

– Слушаю.

– Первое. Позвони Османову, скажи, что я не буду на игре. Голова раскалывается, – помассировал виски.

– А второе…

Кароль подошел ко мне и сунул в мой кулак трусики, которые как только не скомкал в своих руках.

– Это второе.

– Не поняла.

– Красивые трусики. Надень их на ужин, – бросил через плечо, стремительно покинув мою спальню.

Глава 11

Кароль

Мудрая пословица гласит: «Не открывай дверь, которую ты не в силах закрыть.»

А что делать, если она уже настежь распахнута? И закрыть не то, что не получается, но, банально и не хочется даже. Мысли о помощнице ворвались в мою голову и не оставляли меня в покое.

Это было словно свежее дуновение ветерка в жаркий летний зной… Так приятно, так чертовски соблазнительно – как не поддаться искушению?