Зов Авроры

Шумный выдох за спиной показал, что мои слова достигли цели. Крепкие оковы объятий, вталкивающих дальше в комнату, подтвердили, что внимание Ирики я переключила на себя мастерски. Вот только, принимая быстрые решения, мы не всегда думаем о последствиях, вот и я не подумала, задыхаясь в крепком капкане рук.

– Зачем ты дала мне понять обратное? – прошептал Ирики, прижимая к себе ещё крепче.

– Да я слова тебе не сказала, – желание вырваться боролось с желанием поддаться, я предприняла последнюю попытку, пропищав: – Может, поговорим об этом?

– Ты хочешь говорить? – Ирики развернул меня в кольце своих рук, с каким-то отчаяньем ласкаясь щекой и вызывая ответный трепет.

«Не хочу!» – кричала во мне каждая клеточка. «Лёня за стеной», – мешала надоедливая мысль. Я боролась с собой, то отталкивая Ирики, то оттаивая под натиском его нежности. Он не спешил, останавливаясь каждый раз, когда чувствовал напряжение в моих руках, но и не отпускал, не давая одуматься или передумать. Экран телефона мигнул, сообщая, что пришло очередное сообщение, и мне пришлось бросить его на стол. Я сама набросилась на Ирики с поцелуем, не давая повернуть ему голову в сторону злосчастного аппарата. И Ирики сорвался. Больше не было возможности остановиться. Ураган чувств захватил и унёс за горизонт реальности, взрывая фейерверки затаившихся до настоящего момента эмоций. Я забыла, где нахожусь, не заметила, как исчезла с наших тел одежда, только нежный шепот, сводящий с ума, только жар рук, вызывающий влажность во всём теле, только безудержное блаженство, словно часть твоей души вернулась и встала пазлом на место. Удар молнии апогеем такого близкого слияния и безграничная слабость, затягивающая мужчину и женщину после пика в царство Морфея.

– Вот и поговорили, – прошептала я, с глупой улыбкой на губах глядя на прижавшегося ко мне спящего мужчину.

Чёрт! Я совсем забыла о времени! За окном уже виден был блеск включённой уличной иллюминации. Аккуратно выбравшись из крепких рук, я, стараясь не шуметь, прошла до стола, на котором одиноко лежал телефон. Три часа назад Лёня сбросил мне сообщение: «Всё, сбрасывай груз. Жду внизу».

Я оглянулась на Ирики, подтянувшего к себе мою подушку. Он так мило улыбался, пребывая в глубоком сне и прижимая к себе то, что хранило мой запах. Надеюсь, Лёня не будет спрашивать, как я сбросила «груз». Уходить совсем не хотелось. Размякла, простила и даже сейчас завидовала подушке. Может, Лёня уже спит? Я быстро набрала текст: «Ещё ждёшь?»

«Да!!!!!!!!!» – мгновенно принеслось в ответ.

Пришлось одеться и тихо уйти. Если это ради каких-нибудь новостей, которые могли подождать до утра, то Лёня увидит мою самую отвратительную сторону характера! Примерно с таким выражением лица я вышла в холл на первом этаже.

– Он что, тебя там заболтал до смерти? – серьёзным я видела друга нечасто, а уж железные нотки в голосе и вовсе услышала впервые.

– Как могла, – огрызнулась я, – ты меня поставил в неудобное положение, прислав смс перед самой дверью в номер. Действовала, как могла. Что случилось?

– Вот. Нашёл в его комнате. – Лёня протянул свой телефон с фотографиями каких-то бумаг. Присмотревшись, я поняла, что передо мной части карты с отметками, стрелками, красными знаками. – Он не просто так сюда приехал.

– Что это?

– Либо у них здесь лаборатории, либо они сами что-то ищут, но последние сигналы Дмитрия шли как раз в этой зоне, – Лёня ткнул пальцем в одну из красных меток.

– А Башир? – фантазия мгновенно нарисовала картину из прошлого, поставив вместо увиденных нами монстров на корабле истинных Дмитрия.

– Мы едем к нему, – ошарашил меня Лёня. – Один добрый человек перезвонил с его телефона на последний входящий.

– Что с ним?

– Говорят, без сознания уже неделю.

– Он в больнице?

– В одном из поселений, кажется. Телефон был разряжен, документов при себе у него не было. Я представился родственником.

Сердце сжалось. Если Башир без сознания, то где же Дима? Один из таксистов согласился везти нас по геометке, хотя и предупредил, что его машина не вездеход и в бездорожье он не полезет. Всю дорогу меня мучил вопрос – стоит ли нам вмешиваться? Если пропал сотрудник МЧС, то его точно кто-то должен искать. Мы должны были кому-то сообщить о том, что Башир жив. Вот только кому? И причём здесь истинные? Автомобиль затормозил на достаточно крутом спуске у тонкой полосы речки. В вечерних сумерках мы не сразу рассмотрели сидевшую на поваленной ели фигуру, слившуюся с необычным природным рельефом.

– Представляю, насколько здесь сказочно при свете дня, – восхищённо отметил Лёня, отпустив таксиста.

– На рассвете и закате ещё сказочнее, – мягкий низкий женский голос прозвучал неожиданно. – Я вам звонила. Вы без меня здесь не пройдёте, заблудитесь. Ларя.

Миловидная женщина в яркой куртке, тёмных брюках и высоких берцах неодобрительно посмотрела на наш с Лёней внешний вид, протягивая руку.

– Карина, Леонид, – ответила я, ёжась от прохладного ветра, проникающего под ветровку, – в городе казалось теплее.

– Сразу видно – приезжие. Не на юг ведь ехали, это сегодня погода ещё радовала, 16 градусов в конце августа бывает нечасто. Да и дожди не редкость.

Мы прошли за Ларей к реке до небольшой лодки. Тихое жужжание мотора слилось со звуками незасыпающей природы, я прижалась спиной к Лёне, дрожа всем телом то ли от прохладного ветра, то ли от страха. Дождь мелкими острыми каплями напомнил о себе, прибавляя желание вернуться назад, в тёплые объятия Ирики. Вот о чём я думаю?! Это из-за него я оказалась в таких условиях! Я насупилась. Пытаясь согреть себя самостоятельно, стала растирать руки от плеча до локтя. Капюшон ветровки не очень помогал, и холодные капли стекали по лицу, заменяя собственные слёзы, которыми надрывалась душа. Не хотелось верить, что Ирики меня предал, его чувства казались такими реальными…

Примерно через полчаса Ларя причалила к самодельному причалу, быстро подтянула на берег лодку, отсекая Лёнину помощь, и перекинула цепь вокруг подножья уходящего в воду деревянного пирса. За невысоким ельником стоял деревянный сруб – небольшой дом, одиноко расположившийся на скалистом возвышении. Девушка распустила длинные чёрные гладкие волосы по плечам, прошептала несколько слов перед висевшим у двери амулетом и пригласила нас внутрь. Дом напоминал избушку охотников: сети по углам, какие-то странные палки, инструменты – всё это сочеталось со шкурами, цветными тканями, кучей баночек, наполненных травами и мелкими камнями.

– Вот, держите, – девушка сунула мне в руки две рубахи из плотной ткани с длинными рукавами, – мокрую одежду возле печки повесьте, высохнет быстро. В мокром долго здесь не протянете.

– Уютненький домик, – Лёня, не ожидая приглашения, уже осматривался.

– Тупа, – бросила Ларя, скидывая куртку на крючок у двери.

– Что?

– Тупа, так называется зимнее жилище саамов.

– Так ты саам?

– А где наш друг? – прервала я расспросы Лёни, накинув тёплую грубую ткань вместо влажной футболки.

Ларя указала на широкую занавеску, разделившую дом на две части рядом с небольшой железной печкой. Мы с Лёней рванули одновременно за самодельную ширму и увидели Башира, спящего на узкой кровати. Бледного в тусклом свете лампы мужчину окружали развешанные на верёвках дощечки с нарисованными символами, на стене над головой висел шаманский бубен.

– Что с ним? – я с опаской бросила взгляд на Ларю.

– Он ослушался запрета Куйвы, – девушка поправила брошенные нами вещи и разожгла печь.

Я посмотрела на Леонида, ожидая от него пояснений.

– Я просто просматривал несколько туристических проспектов, – попытался оправдать своё всезнание друг. – Легендарный великан, обитавший в Лавозерской тундре. Он грабил и разорял саамов, за что его и сожгли ударом молнии вышедшие из озера саамские боги. В том месте, где это произошло, остался след на скале – образ Куйве. Размер силуэта 74 метра. Правда в том, что это всего лишь природное явление – мох, выросший в трещинах скалы, плюс человеческое воображение.

– Тогда скажи ему об этом лично, – улыбка хозяйки дома чуть дёрнулась, плохо скрывая обиду, – если не боишься.

– Что я, скал не видел? Чего мне бояться?

– Почему он здесь, а не в больнице? – мне было не до перепалки расхорохорившегося друга.

– Духи запретили, – спокойно произнесла Ларя. – Он внук шамана, поэтому Куйве его не тронул. Ваш друг позвал духов своего рода, а те обратились к саамским духам, которые позвали меня.

– Почему он не приходит в себя? – я приложила ладонь к холодному, словно у мертвеца, лбу, пытаясь понять, есть ли температура, затем потянулась к запястью Башира, чтобы проверить пульс. – Может, ему необходима квалифицированная помощь?

– Он пытался проникнуть в запретную зону, нарушить спокойствие богов, – Ларя отошла от нас, теряя интерес. – Здесь духи говорят с женщинами, он не привык говорить с нашими духами.

– Ты тоже шаман? – я покосилась на бубен.

Ларя кивнула.

– Приди на зов! – резкий окрик вцепившегося в мою руку Башира напугал до смерти.