Ашами. Проклятие Абику

– Ты сказала, что я сам убил свою мать, – этот вопрос вырвался у Чира помимо его воли, но ответ был для него жизненно важен.

Ашами молчала, лишь потупила взгляд, но демон ждал ответа.

– Я не могу говорить с тобой об этом.

Оморун Чира не почувствовал в её голосе фальши – она действительно не могла. Злость вспыхнула как спичка, и Чир вылетел из рабской клетки, демонстративно громко хлопнув дверью и задвинув массивный засов. Казалось, он один не знает здесь всей правды – тайны его уже бесили!

Глава 35

Меня трясло. Впервые отчаянье достигло таких вершин, что не было сил бороться. Неестественное для меня состояние, ведь даже в самых жестоких условиях рабства я пыталась выжить, чем злила и восхищала своих врагов. Оберус говорил, что это особый стержень ивери, который наполнял уверенностью не только меня, но и встречавшихся мне на пути людей. И сейчас я его не чувствовала. Внутри царили пустота и тоска. Я окружена монстрами, кем бы они ни были, и единственный, в кого верила, меня не помнил. Он просто ушёл, хлопнув дверью, оставляя наедине с призраками прошлого. Впервые не хотелось даже дышать, и я тихо прилегла на исцарапанную предшественниками скамейку, подложив холодные ладони под голову, чтобы хоть как-то прийти в себя после пережитого ужаса – Элай дор Аранаш вновь привёл меня к клетке рабыни. Клетки на холме подле жертвенного алтаря чёрного клана выглядели как норы, зарешеченные толстыми прутьями, которые невозможно было сломать, но сквозь которые прибывающие на ежегодный ритуал слияния паломники могли видеть будущих жертв, дарующих им непрожитые годы. Я видела их в день восхождения к алтарю чёрного клана ради спасения Чира и гибели Фазиса. Только в тот раз я шла по собственной воле, а сейчас о моём желании никто не спрашивал.

Я вновь на Фазисе. Стоило только увидеть Элая, и жизнь промелькнула перед глазами под жуткий довольный смех моего мучителя, душа заметалась в поисках выхода, отправляя в темноту бессознания. Во мне не осталось ни грамма магии для отпора, страх сковывал и шептал: «Это конец, сдавайся», когда я смотрела в обожженное лицо демона. Что может быть хуже? Я только начала ощущать себя в безопасности от его притязаний, и вот судьба вновь кидает меня в руки безумца.

Слишком сильный стресс медленно перетекал в апатию, глаза с застывшими слезами наливались тяжестью, заставляя хоть на мгновение забыться. Чир появился неожиданно и выдернул меня из влажных лап Элая, хоть и сам не понимал зачем. Его оморун откликнулся, но звериный инстинкт не пробился к памяти Чира. Он вновь ушёл, бросив меня в клетке.

Тяжёлый хлюпающий вздох после долгой задержки дыхания заставил очнуться и с трудом приоткрыть глаза. Не знаю, сколько времени я так лежала, но чувствовала себя намного комфортнее, чем вначале. Прыгающие тени на стене спросонья казались продолжением дрёмы, но всё было реально, как и толстый огарок свечи, от пламени которой эта нора наполнилась тусклым светом. Я подтянула плед, прикрывая плечи, и замерла. Плед? Чёрная ткань оказалась плащом, под головой лежал ещё один тканевый свёрток. Я осмотрелась вокруг и увидела Чира. Он сидел на земле рядом с дверью, подтянув одно колено. Голова чуть закинута назад, глаза прикрыты. Сердце встрепенулось, словно птичка, – вернулся. Либо вспомнил, либо подсознание подсказало, что я не люблю оставаться в темноте, и он вернулся. Я тихо встала, разминая затекшие конечности, и аккуратно приблизилась к любимому мужчине. Непреодолимое желание коснуться его измученного сомнениями лица кололо ладони. Чир вздрогнул, ощутив прохладу, и открыл глаза, застав меня врасплох. Глаза в глаза, не говоря ни слова. Время остановилось…

Первые рассветные лучи вынырнули из-за горизонта и разрушили очарование момента. Чир вздрогнул и нахмурился.

– Кто ты такая? – тихо прошептал он.

– Скажи сам, – как хотелось всё ему рассказать, но это лишь запутало бы его сознание ещё больше, он должен был вспомнить сам.

– Тайа говорит, что ты мой враг, но оморун так не считает.

– И кому ты веришь больше?

Казалось, этот вопрос озадачил демона.

– Между нами связь, но ты пыталась убить меня, – голос Чира прозвучал неуверенно.

– Это говорит Тайа или оморун? – я не отрывала взгляда от его тёмных глаз, ожидая ответа.

– Так говорит моя семья, – жёстко ответил Чир.

Прозвучало обидно, ведь его семьёй была именно я, а не Сантар и ему подобные. Я попыталась встать, чтобы отойти на безопасное расстояние от мужчины, не доверяя своим чувствам, но он схватил меня за руку, не давая сделать шаг.

– Мне больно, – мне действительно было больно, но не физически.

Чир ослабил хватку, но ладонь не отпустил. Провёл пальцами по тыльной стороне к изгибу кисти и вернулся к кончикам пальцев по открытой ладони, попутно прорисовывая сдвоенную линию жизни. Знакомая ласка отозвалась внизу живота, и я инстинктивно дёрнула руку. Чир прикрыл глаза и принюхался, а затем прильнул к ладони щекой.

– Почему меня так к тебе тянет? – простонал он, не открывая глаз, и я не удержалась – провела свободной рукой по его густым волосам, путаясь пальцами в жёстких прядях.

Одним рывком Чир поднялся на ноги, стиснув меня в объятиях и зарываясь лицом в взлохмаченные каштановые локоны. Дыхание спёрло в груди. Страха совсем не было, я легко расслаблялась в его руках. Мои руки в ответ поползли по его спине, возвращая объятия. Я смертельно соскучилась по нему и не скрывала этого.

– Я не могу тебя им отдать? – Чир заглянул мне в глаза, ища ответ.

– Это тебе решать.

– Ты совсем мне не помогаешь, – ухмыльнулся мой демон, – но ты спасение для моего брата.

– Возможно, – совсем не хотелось говорить об Элае.

– Скажи мне, – прошептал он, коснувшись губами щеки. – Убеди сделать выбор в твою пользу.

– Я не буду тебя убеждать, – мой голос стал хриплым от близости Чира. – Если ты сомневаешься, значит всё не имеет смысла.

Губы обожгло от поцелуя. Яростного, сметающего мысли, до боли, до крови, но одновременно такого чувственного, выворачивающего душу наизнанку. Я отвечала, впитывая через него новые силы оморуна и одновременно возвращая эти силы демонической сущности Чира. Магия пробуждалась в нём, барьеры рушились… Внезапно Чир захрипел, выпустил меня из рук и схватился за горло, расцарапывая его в поисках невидимой петли.

– Нет! – я качнулась назад, увидев за спиной демона в открытом дверном проёме искажённое ненавистью лицо Тайи и ухмыляющегося Элая.

Тайа зашипела и дёрнула поводок к себе, но не рассчитывала на то, что силы демона стали пробуждаться – Чир сделал магический пас рукой назад, сбивая напавшего на него с ног воздушной волной. Тайа отлетела к противоположной стене узкого коридора перед входом в клетку, не ожидая такой силы от своей марионетки. Элай среагировал мгновенно: не применяя магии, сорвал с петель дверь и разбил её об голову не успевшего отдышаться после удушья Чира. Глаза демона округлились, он сделал шаг ко мне и рухнул у самых ног как подкошенный.

– А я говорил, что он сломается раньше, – Элай перешагнул через бессознательное тело Чира и подошёл ко мне, но говорил он с Тай. – «Всё под контролем»… Это демоны, детка. С нами глаз да глаз, когда появляется ивери.

Надменный демон резко обернулся назад, где мрачная Тайа присела возле Чира, проверяя его состояние.

– Жив?

– Церемонию не пропустит, – женщина бросила на меня холодный, ненавидящий взгляд. – Осталось недолго.

Тайа подала сигнал, и к Чиру приблизились радигары, которые потащили его по коридору прочь от меня. Затем она, крутанув высоко собранным хвостом, подмигнула Элаю:

– Не сильно резвись. Жертва должна быть живой.

Я смотрела вслед удаляющейся богине, а душа уже покрывалась инеем – никто не спасёт меня от Элая.

– Не дрожи, – демон встал на моём пути к выходу. – Не трону. Пока… Ты провоняла этим недозверем. Почему он? На моих руках гораздо меньше жертвенной крови, чем у этого адепта смерти.

– Он изменился, – страх возвращался, холодными струями пробегая по венам.

– И всё? Мне просто нужно притвориться хорошим?

– Он не притворяется.

– Уверена? – Элай сделал плавный шаг вперёд. – Ещё недавно он говорил о любви к Тай, даже не вспомнив о тебе. А я ни разу не смог о тебе забыть. Моя любовь намного сильнее.

– Не надо путать любовь с больной зависимостью, – я не знала, чего ожидать от Элая, и это пугало намного больше.

– Любовь и есть болезнь, – Элай остановился слишком близко, и я нервно присмотрелась к открытому проёму за его спиной. – Самая неизлечимая болезнь для всех разумных существ.

– Странное отношение к любви, – спокойствие давалось мне с трудом.

– Это у неё странное отношение ко мне, – Элай приблизился ещё на шаг, как удав, загоняя кролика в ловушку. – Женские особи так падки на лесть. Почему так? Ты готова вздыхать по убийце, зверю по своей сути, грязной полукровке и игноришь демона чистейшей крови? Хочешь, я тоже тебя спасу?

– Себя спаси вначале, – огрызнулась я, отступая назад.

– Не беги, – устрашающий шепот ломал так тяжело выстроенные барьеры, вызывая сильную дрожь. – Теперь моё лицо не так прекрасно, как раньше.