Одри, герцогиня Йорк

Сканирование организма. Зараза засела в бронхах и стремительно поедала здоровые ткани лёгких, опускаясь всё ниже, отнимая у больной жизнь не по каплям, а целыми пригоршнями.

Ну уж нет, гадина! Не в мою смену!

Мысленно зачерпнув из источника толику светло-голубой энергии, привычно направила её по каналам в сторону хворой.

Все звуки отошли на второй план, я была вся там, в чужом теле, где затаилась чёрная, вязкая тьма, не желающая так просто сдавать позиции. Ещё силы, ещё маны! Больше!

Свет наполнил грудь Марты, глаза её широко распахнулись и она закричала, а я крепко держала её за руки. Лиам ухватился за плечи, чтобы она не дёргалась и ненароком не причинила себе вред.

Всё закончилось долгую минуту спустя.

Марта мерно задышала, погрузившись в глубокий исцеляющий сон.

– Оставим её здесь. Зараза ближайший год ей не страшна, – вполне бодро негромко сказала я и встала.

Следующим был староста. Болезнь ещё только поселилась в нём, потому с Юджином всё прошло куда быстрее и проще.

В следующем доме болела вся семья: муж с женой и их четверо детишек.

Дети, которые были уже на самом краю, пылали, сгорая быстрее щепки. И мои маги-помощники умело поддерживали в них свет жизни.

– Леди, ледюшка, их спасите, – взмолилась мать, едва стоявшая на ногах.

Её муж ничком лежал на широкой лавке и не подавал признаков жизни.

– Ей совсем плохо, – просипел Том, сидевший на коленях перед годовалым мальчиком. – Госпожа, я больше не могу её держать.

Я перевела взгляд с неподвижного мужчины на едва дышащего ребёнка. Секундное колебание, и выбор сделан: я шагнула к малышу.

Сев, так же, как и Том, на колени, обхватила уже ледяные маленькие ручки в своих и закрыла глаза.

В этом доме я спасла всех, кроме главы семьи.

Землянка, ещё одна, и ещё. Мальчик пяти лет, девочка два годика, их мать и отец, бабушка и дедушка.

Кого-то я спасти просто не успела. И это тяжёлым грузом легло мне на сердце.

А ещё иногда приходилось выбирать. Всевышний, как же нелегко подобные решения даются, кто бы знал!

С чумой в первой деревне я закончила ближе к утру.

Мой резерв был почти пуст, накопитель "заряжен" на четверть. Блуждающим взглядом нашла смерчик, танцующий под деревцем неподалёку от последнего дома, в котором я несколько минут назад закончила лечить очередного хворого. Наметив цель, направилась к ней. Лиам подхватил меня под локоть, я возмущённо на него оглянулась, но он и не подумал отпустить.

Кенсингтон хмуро молчал, пока я, устроившись на месте силы, восполняла запас маны. Четверть часа медитации, и вот моё средоточие заполнилось наполовину, и сразу же всё отправилась в артефакт-накопитель.

– Нужно ещё, – негромко сказала наставнику, он кивнул, и мы пошли к ещё одному смерчу.

Впитав всё, что нашла, двинулись дальше. Заразы здесь больше не было, животных я тоже вылечила. А Лиам прошёлся магическим огнём внутри помещений, чтобы выжечь то, что осталось в стенах землянок. Да, кое-где почернела мебель и пахло горелым деревом, тряпки вообще пришлось выкинуть, как и матрасы, и сжечь всё дотла, но это всё ерунда, которую несложно восполнить.

Главное ведь в ином: большинство жителей выжили, и ни одного ребёнка мы не потеряли.

И снова впереди нас ждала дорога. Деревушка "Гринэ" была на пять десятков домов, то есть в два с половиной раза больше, чем "Эмбер".

– Сядьте в телегу и поспите, – в голосе Кенсингтона послышались приказные нотки. – И не спорьте. Ехать час, а вам нужны силы… – криво усмехнулся он.

Я развела руками:

– Такова доля светлых магов, лорд Лиам – после чего устроилась на копне сена, заботливо кем-то собранном, и буквально за несколько секунд отрубилась…

***

Шли пятые сутки, я толком не спала и даже ела что-то на ходу, не чувствуя вкуса.

Меня потряхивало, в глазах двоилось. Но я делала вид, что всё в порядке. Из-за Лиама, который хмурился и порывался запретить мне помогать людям. Сопротивляться ему я не смогла бы, потому приходилось скрывать своё состояние. Наставник делился со мной энергией, но не мог отдать много, у самого было меньше половины. Чем дальше мы отъезжали от Заворожённого леса, тем меньше попадалось смерчиков с концентрированной сырой маной.

Лица сменяли друг друга, закручиваясь в калейдоскоп. Но пасовать, сдаваясь на волю слабеющего тела, не думала.

После Гринэ было ещё селение, а потом наш небольшой обоз перешагнул границу между моими землями и графа Фердинанда.

Женщина. Бледное, осунувшееся лицо, дышит едва-едва…

На голой воле сканирую её и вижу…

– Вы беременны, – широко распахнув глаза, выдыхаю я, – я вылечу вас, но ребёнок внутри не подаёт признаков жизни, простите, мне придётся его удалить, – слова камнем падают в тишине комнаты. Незнакомка безмолвно расплакалась, роняя крупные слёзы.

– Всё будет хорошо, вы только держитесь, – дрожащими губами улыбнулась я. И, более немедля ни секунды, потянула ману по горящим огнём каналам. Сцепила зубы до скрипа – настолько было больно!

Магические манипуляции заняли более четверти часа, а это чудовищно долго! Мучительно долго для меня и для пациентки.

Как только лечение завершилось и я убедилась, что жизни больной более ничто не угрожает, отпустила её потеплевшие руки и хотела было сделать шаг к двери, как мир покачнулся. Но не успела я распластаться на земляном полу, кто-то мягко подхватил меня на руки.

– Одри! – услышала полный тревоги, приглушённый голос Лиама. – Я не позволю тебе дальше лечить, ни за что! Только через мой труп. Ты сделала больше, чем это вообще возможно! – он сразу же влил в меня немного своей энергии, стало полегче.

– Хозяйка! – одновременно с ним воскликнул кто-то. Я с трудом разлепила свинцовые веки, рядом со мной стояла искренне встревоженная Лоерея, – я привела помощь!

– По-мощь? Эт-то хоро..шо. Наста… Наставник, – просипела я, переведя глаза на Лиама, в горле нещадно першило, но мне нужно было знать: – Вы же не оставите ме-ня? Вы будете рядом?

– Всегда.

И свет погас.

Глава 15

Интерлюдия

Сердце пропустило удар, когда тело Одри обмякло у него на руках.

И вдруг Лиам понял, одну такую простую, казалось бы, вещь: не нужен ему этот мир без неё. Осознание было столь ясным, таким пронзительным, что он, тихо выругавшись, прижал девушку крепче к груди и шагнул наружу.