Ароматерапия

–Не надо! -Вершилов прильнул обратно к спинке стула. -Не уходи! Побудь еще немного. Почему Аркадий не ответил мне на письмо и не навещает меня?

–Ему нужно время, чтобы прийти в себя. В конце концов, его жизнь тоже перевернулась с ног на голову. Он разберётся со всеми своими делами и обязательно придёт. Я тоже прочёл твоё письмо! Не мог не прийти после такого, просто сомневался, нужен ли я тебе здесь.

–Так спроси меня об этом?

–А ты ответишь?

– Я всегда говорила тебе правду, разве, нет?

–Да, – его губы тронула улыбка воспоминаний, припоминая в памяти наши откровенные разговоры.

–Значит… – он мешкал, не решаясь произнести слова, которые так долго хотел услышать. -Я тебе нужен?– проронил он дрожащим голосом.

–Да, – и я потупила взгляд.

Мне нужно было это сказать и услышать, спросить, ведь тогда я подумала, что он лишь из-за отца любил меня, и ужасно злилась на него, а сейчас, когда он был в браке, могло ли это изменить в нём что-то по-настоящему. После того, как я вернула своё прошлое, для меня всё было важным, я не хотела больше обмана.

Он решительно встал, я резко вскочила следом за ним, но осеклась уязвимой ногой, и он подхватил меня за локоть. Его грудь всколыхнулась, казалось, даже его кости затрещали от выпрямления вздоха. Прикосновения были трепетными и бережливыми, словно ему дали подержать младенца, и он не знал, как с ним обращаться, поэтому вёл себя растерянно. Проскользнув меня вниз, по руке, которая медленно разгибалась, он дотронулся до моего пальца, как робкий мальчишка, первый раз пытающийся дать понять о своей симпатии. В воздухе затаилось ожидание чего-то неизбежного. Мы некоторое время постояли в раздумьях, а после я его обняла, как если бы сочувствовала ему по утрате близкого человека. Он крепко сжал меня, понимающе к моему состоянию, и что живой человек намного лучше даже самого проницательного письма. Я стояла и слышала, как внутри него билось сердце. Я приложила ладонь к его мягкому животу, и он чуть вздрогнул, как если бы в сердцевину огромной скалы вбили стержень, и она ослабела на миг в ударе. Я чувствовала родственный запах, мне хотелось верить, что это Аркадий обнимает меня и прощает за всё, возвращая меня домой. После его ухода я какое-то время оставалась ещё в комнате, потом медленным шагом направилась по прохладному коридору и оказалась во дворике. Солнце уже уходило за горизонт. Я по привычке оглянулась на лавку, ища старика, но его не оказалось. Сев на его место, я прильнула спиной к нагретой стене лечебницы. Высокий яркий закат орошал своим цветом крыши домов, будто там далеко разгорался пожар, и свечения огня захлестнуло всё небо. Птицы, взбудораженные, слетали вниз со своих навесов, словно они бумажные самолетики, и спасали свои бедные крылья от обгорания. Зарево было настолько ярким, что казалось оно захлестнёт меня целиком, и я вспыхну без крика и боли, растворяясь в закатном пламени.