Черный принц. Роман-сказка

– Я, – произнес Николай Васильевич и опустил голову. И когда он поднял глаза, на меня из сердца гения хлынула волна грусти.– Сейчас это уже не важно, главное, что теперь я верю в вас.

– Да, кто я такой? – вздохнул я. – Фантазер!

– Вот именно, что надежда, – улыбнулся мой драгоценный гость. – Собирайтесь же.

Я надел свой лучший костюм и мы вышли.

Было раннее утро. И это была так хорошо, потому что казалась, что весь город принадлежит только нам с Николаем Васильевичем.

Я улыбнулся блестящей карете и тройке вороных.

– Всегда мечтал, – не выдержал я.

– Известно! Но собственно чему удивляться ведь вы это я и наоборот.

– Как это?

– Бросьте это так просто. Давайте отправляться.

Мы сели в карету и словно полетели. По гладкому асфальту колеса кареты несли, словно конек на льду. Жалко только что это была не открытая прогулочная коляска, так чтобы ветер обдувал голову и развевал волосы. Но я набрался наглости и высунул голову в окошко.

О, какой же восторг! Сердце мое затрепетало в груди.

Мы выехали на проспект, сделали круг, потом другой и оставили карету, и пошли прогуливаться пешком.

– Вы позволите? – сказал Николай Васильевич и на манер девятнадцатого взял меня под руку.

– Вмешался черт! Что вы решили? – тревожно спросил Николай Васильевич Гоголь.

– Но этого же, было не избежать, – ответил я.

– Намерены ли вы продолжать? – серьезно и решительно спросил Николай Васильевич.

– Я за это взялся, чтобы только продолжалось!

– Мы в вас не ошиблись. Я желаю жать вам руку!

– Это честь для меня! Но кто я без вас всех? О, если б вы когда-то не явились бы. Ваши труды!

– Все это не имеет значения, – твердо сказал великий писатель. Были бы другие и под другими фамилией. Если вы носите фамилию Достоевский, это еще назначит, что вы тот самый Федор Михайлович, считающий, что если вы потратили жизнь, на то чтобы постичь природу человеческой души, вы не зря прожили отведенное Богом время! Даже если у вас и не удалось, важно пробовать, первостепенно не оставаться безучастным, главное чтобы не прерывался благословенный разговор. Мы все станем вам помогать. Вы в силах призвать любого из нас. Да мы и сами явимся, когда это только станет необходимо. Вы главное не отчаивайтесь. Не повторяйте мой опыт. А однажды отчаялся, так отчаялся, что все отправил в пламя, посчитав, что это все никому не надо, но еще у меня не было ключа. Или нет истина в том, что я так и не сумел подвести своего героя к главному. Но как собственно он бы у меня отрекся бы от черта и раскаялся бы. Ведь истина в моей поэме есть все кроме самого главного, через что собственно только и возможен путь к спасенью. А мой Чичиков никого не любил кроме копейки! У вас же. У вас есть ключ. И этот любовь! Верти это действительно нужно. Не сомневайтесь и еще раз не отчаивайтесь, как бы ни становилось тяжело, и какие черт не строил бы козни. Но Что дальше? Герою надо отправляться в путь, а он совсем издержался.

– Да вы совершенно правы Николай Васильевич. Денег у Артура после вчерашнего не осталось даже на общественный транспорт. А надо было встречать москвичей. И оставалось только одно, о чем мечтал паршивый черт. Ах, что же я наделал, кого ненароком пригласил в историю. Хоть и не как без проклятого черта не обойтись, но все же, надо было как-то постараться оттянуть неприятную встречу. Теперь жди одни неприятности. И вот сейчас мой герой сам начнет вязнуть, так еще кого-нибудь втянет.

Артур и сам понимал, что друзья в подобных делах вещь опасная, как говорится палка о двух концах. Сложится, замечательно, все счастливы, а если нет. Да вот если шиворот-навыворот. Подставит черт подножку и дружбе может прийти конец и тот, кто только недавно был готов за тебя и в огонь и в воду навсегда отвернется или того лучше сделается злейшим врагом.

«А где, он этот черт? Куда делся? – спросит кто-нибудь. Недавно еще даже как разговаривал. А вот стоит за вашей спиной читатель. Прямо сейчас! Разумеется и только так! Читает вместе снами роман, или нет, прошу прощения, творит. Вы что же, в самом деле, не слышите? Только не оборачивайтесь, не оборачивайтесь, не смотреть на черта, не при каких обстоятельствах. Вот он как петух встрепенулся, и слышите, захрустел косточками. Ах, противно как! И пригладил свой хвост для форса. Он так всегда проделывает, когда принимается за свою черную работенку. А как же охота к Ангелам на небеса. Да, верхом на какое-нибудь облако. Улыбнуться божественным чистым созданиям. А какие у них кудряшки, так и завиваются, а глаза такие добрые такие светлые так бы и смотрел не отрываясь. Ах, они бы взяли меня за руки, да расправили крылья и понесли и понесли к Господу в гости на чай. Ах, а какой у Бога чай и все с медом. А мед, какой? Ах, какой у Господа нашего мед! Сто сортов и на любой вкус. Вот желает душа веселиться, пожалуйста, откушай медка с поля разноцветного. А почему разноцветного? От цветов полевых, от тех, что все скверное и дурное вон из сердца. Проглотил такого меда ложечку и забылся от счастья. Но есть ли что черное на облаках, среди Ангелов? Там где рукою подать, до чаепития с Господом. Но, черт, проклятый черт, вцепился в меня. Вот он тащит меня за ногу, долой с облаков, опять на грешную землю. Туда, туда, где и чай не чай и мед не мед, так всего лишь одно названье. Отстань, прошу, но что тебе еще от меня проклятый черт надо? Ах да, повествованья. Желаешь, чтобы исповедался. Да, пожалуйста, но только не тебе проклятый черт, не тебе гадкий черт, я вон для людей рассказываю.

Ах, Ангелы, вы мои верные друзья стряхните своими белыми крыльями с меня эту гадость, да усадите меня на облако, чтобы писать мне между небом и землей. И музыки. Скрипок! Чтобы ласково, а где, если положено, чтобы сердце плакало. Плачь сердце, рыдай. Слезы, ах милые попутчики, поплачешь и, правда, все легчи. Вся горечь из сердца долой. И главное силы, чтобы с проклятым чертом встречаться. И тогда можно снова за труд.

Но что ты там притих в уголке мой черный надзиратель, представленный ко мне судьбой. Давай доставай свой бич из коварства и обмана, да ударь меня хорошенько и дальше отправимся в путь. Да бей же бей, не жалей. Я был под стать тебе и прежде считал все твои пытки сахарными и все от того, что мучил сам. Но что же, не бьешь, что голову повесил? Не по себе тебе стало со мной, когда я все твои приемы раскрыл? А помнишь, как прежде было весело? Улыбаешься, смотрю, значит помнишь. Действительно как такое забудешь. Да не смейся, живот надорвешь. Куда я потом без тебя?! Как писать про грехи стану? Да не протягивай мне руки. Не стану жать. И без того мы с тобой хорошо знакомы, так страшно, что когда увлекаюсь родная мать меня от тебя не отличит. Так что, давай без церемоний. Если уж ты меня с облаков стащил, станем продолжать, я дальше рассказывать, а ты как тебе и положено между слов скакать и своим поганым хвостом все ровно как пером свои черные делишки вписывать. Ведь так черт и тащит в омут с головой, да стравливает, да стягивает, вот истина лучших друзей!»

И Артур позвонил, пожалуй, своему единственному настоящему другу. Они были выпускниками одного знаменитого донского интерната, куда оба попали вроде как иза неуспеваемости, но скорее, потому что у обоих не было по-настоящему отцов. У Нечаева Виталика отчим дальнобойщик на долгие недели пропадал из семьи по командировкам и воспитанием пасынка не занимался. А у Артура отцы были все больше приходящими.

Они были, как братья и когда жили в интернате, даже спали ребята рядом койка койки, а когда случилось, что их классы соединили, подростками учились вместе. Все у них всегда было напополам, даже первая любовь. Победителем как водилось, вышел Артур, но и это не смогло их разлучить, казалось, что и нет такого на свете, что может разрушить их дружбу. Про таких говорят не разлей вода. Они были полная противоположность друг другу да такой степени не похожи как вода и камень. Артур для Нечаева был непререкаемым авторитетом и примером во всем. Виталик мягкий и податливый никогда слова поперек Артуру не скажет. И как бы все время оставался в тени. Знаете, Виталик был у Артура все ровно как тот верный оруженосец у рыцаря и если что благородный муж и накормит своего товарища и защитит. Даже в школьном театре, где они оба блистали Артуру всегда выпадала играть королей, а Виталику всяких недотеп. С самого первого знакомства Артур взял шефство над высоким худым пареньком, который подростком был по большей части размазня. Не постоять за себя не девушке сказать комплемент. Они выросли, Виталик во многом изменился, стал уверенный в себе, превратился в ловеласа и женился. Но, как и Артур успел развестись и как друг также недавно влюбился и летал в облаках. Если только присмотреться у друзей всегда все было как под копирку даже сводные братья одного возраста. Но сколько бы, ни проходило времени чего бы в жизни, ни добивался Виталик, стоило им только встретиться, один для всех представал рыцарем в блистающих доспехах, а другой навечно прописался в оруженосцах. Но не в слугах, а в друзьях. И еще две неделе назад Артур не выдержал и проговорился. Виталик был сам не свой, умалял, взять его с собой. Виталик мечтал о новой машине, потому что у него была совсем старая «Волга» и так хотелось пусть и не шикарный, но хоть, сколько-нибудь сносный автомобиль. Проносятся века, а конь пусть и стальной продолжает кружить головы мужчинам. И это вечное и знаменитое принц на белом коне. Ни что неизменно, только, кажется. И из грязи в князи, так ловко скачут современники, что не день так навоя коронованная особа.

Виталик работал на стройке и когда позвонил друг, он был на работе, заливал для дома фундамент. Но стоило только Артуру позвать, он бросил все дела. Подумаешь фундамент, подождет, куй железо пока горячо ты сам строитель своего счастья. Виталик знал, что Артур по-царски щедрый и если все получиться, а у Артура всегда все выходило, он купит ему новую машину. А черту только это и подавай. Все завертелось. Черт потирал грязные ладони, и наверно нашептывал проклятый, что теперь посмотрим, какие вы друзья товарищи!

Дожидаясь друга, Артур нервно ходил по квартире. Нужно было деньги, но хоть, сколько-нибудь, хоть пару тысяч. А черт наверно где-то по близости сидел в одном из углов комнаты и смотрел и дышал на нашего Артура, чтобы он соображал, где взять денег.

– Стоп! Какой же я дурак! – шлепнул себя полбу Артур и черт наверно с облегчением выдохнул. – Бабушкина пенсия! – громко вслух сказал Артур. – Там в заварнике за иконой Николая Чудотворца. Я верну, обязательно положу на место. Они там пыль собирают, а мне нужны, – решил Артур уверенно зашагал в спальню бабушке.

Зинаида Яковлевна, была на работе. В этом году у нее был юбилей семьдесят лет, но она словно проклятая таскала свои больные ноги на местный рынок, где в мороз и стужу зарабатывала на кусок хлеба для своего любимого внука, словно он и правда был какой наследный принц. Вообще дорогой читатель это была престранная, пожалуй, даже необыкновенная семья. Случались времена, что на их голову свались целые богатства, но они как приходили, так и куда-то провались. Многие соседи им завидовали. Прежде дядюшка Артура пока не погорел на одном уголовном деле, был богат и тоже знаменитость. Но в квартире его матери давно не делался ремонт, мебель была старая. Дед Артура Алексей Прокопович одно время был тоже богач, но променял жену и детей на смазливую пигалицу.

Сам Артур, когда вырос, случалось, что хорошо зарабатывал, его всегда приглашали успешные друзья принять участье в бизнесе. Было у Артура хватка, но самое главное дар нравиться и располагать. Но некогда Артур особо не о чем не заботился, и состарившаяся женщина продолжала его кормить. Если и мог подкинуть кому денег, так это только матери и то если у него было в кармане, десять тысяч, Артур давал сто рублей. Но вот опять парадокс, вроде с одной стороны скупой, а нет на веселье Артур действительно все ровно как какой принц мог потратить последнюю копейку, или вот мог занять товарищу большую суму денег и не попросить обратно. И все считали его щедрым, и некому в голову не приходило, какая в доме его бабке разруха и в доме родной матери в котором даже стекол в окнах не было. Вот в прямом смысле этого слова в доме матери Артура, Ларисы Алексеевны не было не одного целого стекла и рамы были затянуты пленкой. Неважно, что Лариса Алексеевна в приступе лопатой расколотила все окна, любопытно то, что окна так и продолжали оставаться разгромлены. Артур все откладывал на потом, или вообще забыл. Но, ни потому что был негодяем, а вот считал, что и так пойдет, что это не первостепенно. Вот, например, отправится в казино и всю ночь напролет стоять за рулеткой сначала выиграть, а потом с легкостью короля спустить годовую зарплату среднестатистического гражданина, это в порядке вещей, а вставить стекла матери, да черт его знает. Действительно, черт только и знал, откуда и из чего такие как наш герой берутся. Но опять загадка стоило только матери оказаться в беде и в очередной раз загреметь в больницу, Артур по первому сигналу ехал к ней, тратился на богатые передачи и забирал мать, как только она шла на поправку, когда мог прописать ее в сумасшедшем доме навечно. Упечь бедную женщину и продать материн дом, а деньги прокутить. Но этого Артур некогда не сделал бы и вообще никогда не стеснялся своей матери, даже когда Лариса Алексеевна стояла под церковью с протянутой рукой. Да, мать побиралась, а ее сын в это же время мог спускать деньги в казино, а родной брат катить по улицам города на шикарном и дорогом автомобиле. А какие взаимоотношения у Ларисы Алексеевны были с младшим сыном Александром, сводным братом Артура это друзья вообще вот точно черт подстроил. Или нет причем тут черт. Да черт гадость, но истина проклятья мы творим лично. Будут силы, расскажу все подробно. Да если и не останется все ровно придется, все одной веревкой связаны. Обозвался писателям – пиши, открывай все до последнего слова, а иначе хорошо, что вы просто заблуждаетесь, вы трус. А ведь известно ничего нет страшней на свете трусости. Взяли исповедаться, так до конца, а что есть писательский труд не иначе как исповедь. Исповедь длиною в жизнь.

Да это была странная семья, словно какое тридесятое королевство. И когда кто-нибудь оказывался в их доме, только диву давался, да что там удивленье с некоторыми случался шок, все такие начитанные и интеллигентные, разодеты как короли с иголочки и по моде, а в доме элементарно полы немыты. Поэтому Артур не любил приглашать к себе домой, и когда Ольга первый раз оказалась у него в гостях она была поражена. Она думала у них палаты белокаменные, так Артур швырялся деньгами и высоко держал голову. Ольга промолчала, но поняла, что с их семьей что-то, ни так.

Артур открыл дверь в спальню бабушки и подошел к полке, где стояла икона Николая Угодника и замер. Чудотворец заглянул ему в глаза. На мгновения Артуру сделалось совестно, и сердце уколола неприятная мысль.

– Я верну. Не смотри! – вслух сказал Артур.

Но тут, же отбросил в сторону стыд.

– Заблужденье, – подумал Артур и быстро достал спрятанные за иконой деньги.

Скоро, должен был приехать Виталик, Артур поспешил собираться.

У Артура был дорогой белый костюм, но Артур его не стал одевать и остановился, на вельветовых брюках и кремовом тонком свитере. Дело в том, что по договоренности, Артур должен был изображать менеджера по продажам. Но непросто мальчика на побегушках предстояла сыграть Артуру, а вроде как он должен был соответствовать статусу правой руки генерального директора. Какая-то интуиция подсказала Артуру, что костюм здесь не уместен, что ему нужно предстать таким хватким пробивным дельцом мастером на все руки. Костюм он решил, что только будет его сковывать. Что-то подсказывала Артуру, что ему предстоит сыграть главную партию в предстоящей афере, а для этого нужна была дерзость и легкость, от того брюки со свитером.

Видно, что спектакли в школьном театре не прошли даром для обоих друзей, Виталик тоже под стать Артуру примерил на себя костюмчик под стать отведенной роли. Нечаев был грязный как трубочист в рваных штанах и несвежей рубашке, одним словом работяга, которому выпала халтура поработать пару дней таксистом. Так случайно остановили на дороги, предложили заработать повозить по адресам. Он и согласился, копейка некогда лишней не бывает. Такая была Виталика легенда. История, была у каждого своя, чтобы если дойдет до милиции, все пели под одну дудку, что, мол, не причем. Мол, мимо проходил, в крайнем случае, стоял рядом, да слышал что-то, но что черт его знает, про что шел разговор. Как так? А так! Слушал потому, что у меня уши на голове растут, а не по тому, что я хотел слышать, о чем разговаривали. И так далее и тому прочее, если, что все дружно клянемся сердцем матери, ну помните, как в дет саду, не помогает, не признают идиотами, делаем упор на бесчинства и милицейский произвол. Главное, не при каких обстоятельствах не сознаваться прямо как черт.

Ай! А ведь истина, что не притвориться герою без черного дружочка, а будьте уверены, черт знает, что шепнуть на ухо.

Артур рассмеялся, когда увидел своего друга.

Виталик высокий и худой молодой человек улыбнулся.

– Главное из образа выйти! – сказал Артур. Как говорил Вицын гениально сыграть это только полдела, главное суметь вернуться обратно. Не сойти с ума!

– Не сойду!

Артур, вздыхая, посмотрел на гнилую «Волгу», на которой приехал Нечаев.

– Карета, у нас еще та!

Грусть незамедлительно передалась Виталику, но Артур взбодрил своего напарника.

– Купим новую. Какую желаете вместо вашей «Антилопы гну»? Со временем, нам повезло больше чем великому комбинатору!