Моя любовь – Донбасс. Война и люди

– Никуда я не сдвинусь! У меня приказ! Не мне тебе рассказывать, что значит приказ!

– И какой приказ?

– Любой ценной не дать пройти толпе к воинской части!

– Любой ценой – это значит ты прикажешь в свой же народ огонь открыть если мы не повернём?

– А ты как думаешь?

– Я то? Я думаю, что ты и будешь фашистом если отдашь такой приказ, чтобы в народ стрелять!

– Уходи! Не мути воду!

– Нет! – сказал дед Макар.

Он вдруг понял, почему пришёл с войны без единой царапины, что вот его главный бой в жизни!

– А ну братья— навались! – закричал Дед Макар и ринулся на капитана.

– Огонь! – только успел выкрикнуть капитан как дед Макар свалил его с ног.

Только откуда взял Макар силы?

Раздалась автоматная очередь! За ней другая, третья!

Первые ряды толпы повалились, остальные бросились в рассыпную.

Дед Макар, мертвой хваткой, сомкнув сухие жилистые пальцы рук вокруг шеи капитана, с неистовой силой старался его задушить!

Но раздался одиночный выстрел в спину ветерану.

Капитан разжал шею от рук старика, перевернул его на спину и кашляя поднялся на ноги.

– Фашист! – проговорил дед Макар харкаю кровью.

Капитан достал из кобуры пистолет и выстрелил ветерану в голову…

ОПОЛЧЕНЕЦ

Алёшка Соловьев – нескладный, высокий! За километр видно. Какой к чертям ополченец! Да ко всему рыжий и весь конопатый.

Командир взвода смотрел и вздыхал:

– Где служил?

– В стройбате!

– М – м – м!!

– Стрелял?

– Один раз водили на стрельбы!

– Хоть попал?

– Нет!

– А какого лешего Ты приехал? Смерть искать?!

– Мама родом с Донбасса! Её месяц назад миной! Вот я и приехал! Похоронил! А как назад ехать если знать, что это сволочь жива, что маму… и у Алёше налились слезами глаза.

Командир тяжело вздохнул и отвёл глаза:

– Хорошо! Иди получай оружие!!

– Я не подведу!! – приободрился Алёша.

Командир махнул рукой, отошел и нервно закурил и думал:

«Господи, почему я? Я же знаю, что убьют, убьют в первом же бою! А прогнать значит дать жить человеку с мыслью, что он не встал за мать… Дать есть себя, не находить покой! И в конце всего проклинать самого себя! Что же лучше смерть? Выходит, что лучше смерть! Смерть за святое и нерушимое, смерть за мать! Будь всё проклято!!!»

Так думал командир, а вышло всё до наоборот!

Ополченцы попали в окружение, но так получилось, что вышли, прорвались, но нарвались на минном поле!

Командиру оторвало ступню!

Алёша был ближе всех! Снял ремень перетянул командиру ниже колена исковерканную ногу и взвалил командира на плечо и потащил.

– Брось! Брось дурак! Я тебе приказываю брось меня!

– Нет, не брошу!!

– Ведь если мина – обоих порешит! Понимаешь?

– Понимаю!

– Так какого черта ты меня тащишь?

– Вы в меня поверили!

– Не верил я! Пожалел! Брось!

– Нет, врите!

– Да не вру! Бросай!!

– Нет!