Изобретатель

Михаил понял, возражать тут не имеет смысла: его гость – либо помешанный, либо сумасшедший.

Кончился день. Началась ночь, и скопище созвездий, усеявшее заоконный пейзаж, несколько успокаивало душевные треволнения. Бим посапывал, уткнувшись мордой в спинку дивана.

«Елы-палы! – опомнился Шурик Ложкин. – Как же я мог забыть про свиданье?! Ленка теперь ни за что мне этого не простит!» – мысли его лихорадочно пустились бегать под черепной коробкой, натыкаясь одна на другую и чертыхаясь. Подняв с травы выроненный из рук букетик полевых цветов, он всё-таки, наконец, решился двинуться в сторону её дома.

Лены дома не было… Странно, в такой поздний час она непременно должна была находиться, если уж ни в постели, то хотя бы в огороде. Обойдя все десять соток, Шурик понял – в огороде её тоже нет.

Место работы продавщицы Лены находилось тут же, неподалёку, а вот Ленина мама жила в соседской деревушке. Дойдя до давно закрытого на пару амбарных замков «шинка» (как ласково обзывали местные жители свой любимый, единственный сельский «супермаг», и, не увидев в нём ничего, что нельзя в этот час увидеть, Ложкин грамотно рассудил: «значит, обиделась и подалась ночевать к маме». Успокоив себя этой здравой мыслью, он направился, тихой своей дорогой восвояси.

5

Наутро следующего, очень даже солнечного дня, наспех перекусив, тем, «что Бог послал», почти никогда неунывающий изобретатель Клюев сказал:

– Итак, мои верные друзья, соратники и спутники – да-да, я к вам обращаюсь, уважаемый Михал Иваныч и, не менее уважаемый, Бим Бимыч – сегодня знаменательный для всех нас (и, вообще, для всего научно-технического прогресса) день! Чтобы вам было попонятнее, объясняю всё простым, рабоче-крестьянским языком. Значит, мы берём вот эти штуки, что стоят и лежат на этом столе, запускаем вот эту интересную штуковину в другую удивительную штуковину… Видите, загорелся розовый светодиод? Та-а-ак… Теперь зажимаем тут и тут… И замыкаем провода. Проще простого! Всё! – можно испытывать… Михаил, где пульт?

– Под подушкой… Чтобы не потерялся…

– Замечательно. Давай-ка его сюда. Я настрою третью кнопку для подачи нужного сигнала.

Довольная улыбка сияла на губах выдающегося изобретателя, когда он, наконец, «пришпандорил» необходимый «причиндал» к пульту управления гравитационным механизмом.

– Теперь можно нажать! – победно заключил великий гений.

– На белую кнопку нужно? – уточнил Ромашкин.

– На белую!

– Жму, – предупредил Миша и опустил палец на белую кнопку.

Прошла минута.

– А-а-а-а-а-а! – прорезал жуткий крик утреннюю безоблачную тишину. И в «летающий дом», сорвав с петель дверь, ворвалось нечто совершенно непредвиденное! Врезавшись в печку «галандку», это нечто резко остановилось и перестало издавать ужасные, режущие слух звуки. К всеобщему удивлению, перед изобретателем, Михаилом и Бимом предстала старая железная кровать, на кровати лежал матрас, а на матрасе девушка в нижнем белье. Её безумно напуганный взгляд метался из стороны в сторону и ни на чём не мог сосредоточиться. Волосы были всклочены, и по всему становилось сразу ясно – она только что невольно проснулась. Бурно взволнованная неожиданным полётом, полуобнажённая грудь девушки, казалось, разорвётся сумасшедшим сердцебиением!

– В… вы… к… к… кто? – задала она вполне логичный вопрос, как ни странно почти не заикаясь.

– А Вы? – ответил вопросом на вопрос Клюев.

– Я? Лена, пр… пр… продавщица, – сказала она, подумав.

– Какая продавщица? – осведомился Миша.

– Хлебобулочных… макаронных… колбасных… вино-водочных изделий… – запинаясь, отвечала бедная девушка. – Бытовую химию тоже, в ассортименте… А вы это… И-и-инопланетяне?

– Мы?! Ха-ха-ха-ха! – засмеялся Клюев. – Конечно, инопланетяне! Ещё какие! Вот, это – наша летающая тарелка, – он обвёл рукой комнату. – Вот, это – инопланетянин Миша. Прошу любить и жаловать! Это – инопланетный пёс Бим. А я – главный местный гуманоид, Прохор Петрович. Всегда к Вашим услугам!

Реагируя на добрый юмор «капитана летучего дома», Лена немного успокоилась.

– Теперь, расскажи нам, как ты попала на наш НЛО? – сурово спросил принципиальный холостяк Миша.

– Не знаю, – всхлипнула девушка. – Но… вчера, после работы, я решила навестить маму – она живёт в соседней деревне – мама всегда радуется, когда я приезжаю по выходным. В этот раз они выпали на четверг, пятницу и субботу – мы посменно работаем. Вечер был таким приятным, что усталость после рабочего дня совсем не ощущалась. Я шла по дороге, ведущей в сторону маминого дома, как, вдруг, услышала жуткий визг какой-то собаки. Повернув голову, я очень сильно испугалась: собака, вместе с будкой, поднималась прямо в небо! Конечно, сначала я подумала, может это кино какое снимают, но, подняв вверх глаза, я не увидела, ни верёвок, ни вертолёта, за который могла бы быть прицеплена несчастная псина.

При слове «псина», Бим обиженно (или демонстративно) спрыгнул с дивана и ушёл в дальний угол комнаты. Девушка проследила за ним взглядом, о чём-то подумала, и продолжила свой печальный рассказ:

– Так, вот. Постояла я немного возле калитки и решила войти – порасспросить хозяев, что за чудеса творятся на их участке средь бела дня, вернее – вечера… Глядь, а дома-то и нет! Неделю назад ещё стоял, а тут, как сквозь землю провалился – ни кирпичика, ни брёвнышка, ничего нет!

– Ну, и что было потом?

– Потом… Подошла я поближе к тому месту, откуда собака с будкой улетела, смотрю, на земле штука какая-то валяется, блестит. Ну, я, дура, её в карман и положила. А уже когда спать ложилась, на спинку кровати повесила… Если бы я знала…

– Ага… теперь всё ясно! – заключил Клюев. – Наверное, собака, пока металась в испуге, один из механизмов, которые я приделал к будке, случайно, сорвала… А вот и он, кстати… к стальной спинке примагнитился… это его и задействовало.

– Ты бы, девушка, думала, – поучительно произнёс Михаил. – Прежде, чем ложить в карман, чего ни попадя! Не хватало бы ещё, чтобы из-за тебя, нас рассекретили!

Лена, боясь, что её могут ненароком и прибить, сидела на своей кровати, молча, как мышка.

– Одеяло, видимо, при полёте, с Вас сорвало ветром? – догадался Клюев.

– Да, ветром, – кутаясь в сорочку, кивнула Лена.

– Миша, как тебе не стыдно, грубить такой красивой девушке?! Ты же самый-самый гостеприимный человек, – улыбался изобретатель. – А она – твой утренний гость. Лучше скажи, пожалуйста, не осталось ли у тебя от твоей бывшей, горячо нелюбимой, какой-нибудь одежды для Елены?

– Баба на корабле – к несчастью, – проворчал верный хозяин «холостятского жилища», уходя в чулан на поиски «бабьего шмотья».

– Вот! – провозгласил он, бросив девушке майку и трико, такие же, как у него самого. – Другого ничего нет. Шмотками своей «благоверной» я печь истопил. Правда, тепла не прибавилось…

Стоит ли говорить, что попав в столь дикое положение, девушка ещё долго никак не могла прийти в себя. Вытянутая неведомой силой из дома своей матушки, которая только что вышла подоить козу, и подброшенная той же силой в самую высь неба, она, конечно, чуть было не померла со страху… Но теперь стало ещё страшнее! «Кто они такие? – думала она. – Ненормальные люди? Или не люди, а инопланетные существа, переодетые в кожи людей? А вдруг они захотят меня больно обидеть или использовать в неприличных целях – в качестве обеда?!»

– Можете наряжаться! – прервал её мысли Клюев. – Мы с Мишей уйдём в другую комнату, чтобы Вас не стеснять.

Перехватив Ленин взгляд, он добавил:

– Да, и Бим тоже пойдёт с нами.

Шаркая «инопланетными» тапочками, мужское «племя гуманоидов» удалилось в комнату изобретателя.

Напяливать на себя чужое мужское трико не очень то и хотелось, но более приемлемой альтернативы никто не предложил, а оставаться полуголой в компании трёх незнакомых «инопланетян» было, как минимум, непорядочно! Одежда пришлась ей впору. Домашнее трико (в обиходе так же известное, как подштанники, или портки), вообще, до такой степени замечательная вещь, что практически не важно, какого они размера, лишь бы не меньше. Подтянул резинку, подвернул штанины и, как говорится – «гуляй, Вася – жуй опилки!» (что означает – всё в полном ажуре!).

В дополнение к трико, приспособив майку вместо сарафана, а сорочку вместо юбки, милая «королева красоты» пригладила рукой свои кудряшки и предстала перед командой «летающего дома», как некий сказочный персонаж.

– Полюбуйтесь, друзья мои, как преобразилась наша гостья! – похвалил Клюев. – Будь я, хотя бы немного, художником, не задумываясь, взял бы, и написал пейзаж или натюрморт! И назвал бы его: «И так сойдёт».

– А, по-моему, баба-Яга получилась, – поморщился Миша.

Лишний раз, доказывая силу женской зависимости от мнения окружающих, касательно своего наряда (какой бы ни была ситуация), Лена, пряча стыдливую улыбку, залилась краской и опустилась на табуретку.

– Не вздумайте выходить на улицу, – предупредил Клюев. – Мы находимся на высоте 700 метров над уровнем вашей деревни. Упадёте и… разобьётесь!

Нужно было решать, как поступить с этой «безбилетной пассажиркой».