Очаровательное массовое самоубийство

– Нам звонили несколько журналистов, – предупредил управляющий.

Полковник проворчал, что собрание не следует афишировать, и приказал охраннику не впускать журналистов и фоторепортеров. Если кто-то попытается проникнуть, пусть позовут Кемпайнена, и он лично разберется.

Все волновались. Смогут ли самоубийцы приехать на эту важную встречу? А может, троица организаторов просто одержима манией величия, потому они и привели в движение весь этот огромный механизм? И что из этого всего выйдет? Полковник облачился в парадную форму, мадам Пуусари – в красный шелковый костюм. Релонен был вынужден предстать в старом, но хорошо отглаженном полосатом костюме, выдержавшем бури четырех банкротств. Троица производила торжественное и солидное впечатление. Но ведь и дело было важным, жизненно важным. В 12 часов напряжение спало. Холл ресторана наполнился людьми, женщинами и мужчинами. Люди набились очень плотно, лица у всех были серьезные, разговоры велись шепотом. Релонен считал приходящих: пятьдесят, семьдесят, сто… Скоро он сбился со счета. Многие перекочевали вниз, в актовый зал, где полковник Кемпайнен и проректор Пуусари приветствовали гостей рукопожатием, а управляющий и официанты провожали их к столикам. Через пятнадцать минут зал был полон. Дверь-гармошку, ведущую в самый большой кабинет, оставили открытой. Там нашлось место еще для сорока приглашенных. Все столики были заняты, а в проеме стояло еще двадцать безмолвных гостей. Бедняги, тоже самоубийцы. Под тихое бормотание люди занимали места. На столах уже лежали приборы и меню. Гости листали меню, смотрели выжидающе. В четверть первого полковник уведомил охранника, что двери пора закрывать. Ресторан заполнен до отказа. Можно начинать. Полковник Кемпайнен взял микрофон. Он представился и представил своих товарищей – Релонена и проректора Пуусари. В зале послышался одобрительный гул. Затем полковник коротко рассказал об организаторах семинара и о плане работы. Цель – доверительно побеседовать о жизни и смерти. Запланировано выступление психолога на тему профилактики самоубийств. После лекции можно будет насладиться специально приготовленным для этого случая обедом. Те, кто не в состоянии заплатить за обед весьма умеренную цену, получат его бесплатно за счет полковника. В какой-то момент будут собирать пожертвования, чтобы покрыть все расходы. После обеда – «свободный микрофон»: все желающие смогут выступить с небольшой речью по теме, то есть по поводу самоубийства. А в конце предлагалось обсудить, есть ли смысл продолжать такие семинары, нужно ли выбрать комитет, представляющий интересы самоубийц, или достаточно одной встречи.

– Тема нашего семинара неожиданно оказалась очень актуальной и на редкость печальной, но я все-таки хочу надеяться, что она не испортит нам этот прекрасный летний день. Ведь и у нас, самых несчастных людей в мире, есть право хотя бы один день насладиться этой жизнью и компанией друг друга! Надеюсь, вы хорошо проведете время и наши жизни получат новое, более радостное направление, – закончил выступление полковник. Его слова вызвали безграничное одобрение и бурные аплодисменты.

Пока он говорил, у дверей, ведущих в зал, выстроилась колонна официантов. В руках они держали подносы, уставленные бокалами с шампанским. Их разнесли очень быстро. Народ встал в ожидании тоста.

– Здоровья и долгих лет жизни, – произнес полковник, поднимая свой бокал.

Обстановка разрядилась, люди стали знакомиться, общаться столиками, заказывать еду. Первая часть семинара для самоубийц прошла согласно плану. Психолог Арья Реухунен прочитала отличный доклад о самоубийствах и их профилактике. Подробная лекция заняла два часа. Это был серьезный и беспристрастный рассказ о душевных болезнях, жизненных тяготах, научных исследованиях природы суицида и о многом другом, с этим связанном. Лекция лично касалась большинства слушателей, поэтому они сидели тише мыши, ловя каждое слово. По мнению докладчицы, основная причина самоубийств крылась в том, что люди ощущали бессмысленность своего существования, оказавшись в ситуации, когда человек не видит поводов для наслаждения, возможностей получить новый приятный или просто хороший опыт. Психолог Реухунен сделала акцент и на особой природе суицида в сравнении с другими психологическими проблемами: самоубийство в Финляндии – все еще тема табуированная, говорить об этом стыдно. Самоубийца получает клеймо больного человека и бросает тень на своих родственников. Особенно сильно самоубийство ударяет по родственникам именно из-за запретности этой темы. Сразу после лекции психолога вскочил какой-то мужчина средних лет и, размахивая проволочной клеткой, потребовал слова. Он по собственному опыту знал, что такое безнадежность и как Божественное провидение может из нее вывести. Полковник прервал свидетельства человека с клеткой, заметив, что дискуссия начнется после обеда. На этом мужчина успокоился. Ланч удался на славу. После него многие ушли, но большинство осталось. Гости заказывали напитки, оживленно беседовали. Пара журналистов и фотограф прорвались-таки в холл ресторана, пытаясь выведать новости. В газетные сводки, видимо, просочилась информация о семинаре. Полковник подробно объяснил, что семинар этот – частное мероприятие, в нем участвуют совершеннолетние люди с задержкой умственного развития, выросшие в деревенской среде и оказавшиеся в ситуации, когда общество быстрыми темпами пытается интегрироваться в европейские экономические институты. Разочарованные журналисты вздохнули и, не задавая больше вопросов, ушли. А потом открыли «свободный микрофон», и ход семинара принял совершенно новое направление и размах.

Глава 8

Участники семинара самоубийц быстро освоились: на столики заказывали пиво, вино и напитки покрепче – для храбрости. Когда дали слово гостям, каждый получил возможность рассказать о своих проблемах, да еще и в микрофон. Но многие все равно стеснялись беспристрастно и просто говорить о собственной смерти. Ввели пятиминутный регламент ввиду большого количества желающих выступить. За это время каждый успевал лишь в общих чертах описать свою ситуацию. Завязалась дискуссия, многие выступающие ссылались на предыдущих ораторов, так личные беды становились общими. Мужчина с клеткой, требовавший слова перед ланчем, наконец получил возможность высказаться. Был он родом из Тампере, по профессии – нивелировщик. Ему было за тридцать, и он признался, что вел довольно распутную жизнь. Нивелировщик барахтался в грехах годами, но все же осознавал, что не все делает хорошо и правильно. Незаметно для себя он впал в глубокое отчаяние, а этим летом дошел до ручки. Нивелировщик уверовал в Бога и умолял подать ему какой-нибудь знак, что и он, самый грешный из грешников, будет помилован Господом. Но знака все не было. Нивелировщик опечалился пуще прежнего и стал подумывать о самоубийстве. И вот недавно, летней ночью, он в грусти и тоске без всякой цели ехал из Тампере и случайно попал в Ламми. Доведенный до отчаяния, бродил он у церкви, думая наложить на себя руки. И тут Господь в последний момент все-таки спас его. Желанный знак поджидал его на пороге церкви! Нивелировщик поднял проволочную клетку, чтобы все увидели. Это она стояла на церковной лестнице, это она содержала божественное знамение. В клетке был живой енот, он так яростно шипел на нивелировщика, что не оставлял никаких сомнений в своей реальности. Он был словно горящий куст из Ветхого Завета. Кто-то осмелился спросить, что хотел сказать Бог, оставив на церковной лестнице клетку с енотом? И что божественного увидел нивелировщик в этом зверьке?

Мужчина угрожающе потряс клеткой в сторону усомнившегося и закричал, что пути Господни неисповедимы. Когда нивелировщика спросили, где сейчас эта Божья тварь, он ответил, что принес его в жертву Господу в благодарность за спасение. Кровью жертвенного енота окропил он свой гараж в Тампере, а из самого зверька собирался сделать чучело в память о великом дне. На надгробном камне он велит рядом с собственным именем поместить портрет енота. Впрочем, с этим можно и подождать, ведь он собирается еще долго жить и служить своим ближним, возвещая слово Господне. Потом выступила хозяйка маленького поместья в Северной Карелии. Она сказала, что семинар был ей очень полезен. Всю жизнь она в одиночку возилась со своими коровами, муж был молчалив и не понимал ее, да и коровы не лучше. Это удручало. А здесь ей открылась возможность свободно обмениваться мыслями в приятной атмосфере взаимопонимания. Она почувствовала, что к ней вернулась молодость, и вдруг подумала, что не стоит себя убивать.

– Уж так на душе полегчало! Конечно, стоило приехать, хоть и дороговато вышло. Хорошо, что есть, где переночевать – у двоюродного брата в Мююрмяки.

Потом встал мужчина лет тридцати. Он рассказал, что дважды лежал в психиатрической больнице с нервным срывом и апатией.

– Но я не сумасшедший. Я просто бедный. Будь у меня собственная квартира, пусть маленькая, однокомнатная, где-нибудь в Каллио [4 - Каллио – бывший рабочий район в Хельсинки, где много баров и живут представители творческой интеллигенции.], я бы справился. А когда приходится жить в коммуналке, это, знаете ли, сильно расшатывает нервы. Мужчина добавил, что точно знает цену своей жизни: 350 тысяч марок – столько стоит однокомнатная квартира в Хельсинки.

– И я не какой-нибудь пьяница, – заявил он в заключение.

Другой мужчина жаловался на неудачный брак. Бывшая жена не давала ему встречаться с детьми, но требовала, чтобы алименты он платил вовремя. Одна женщина просто расплакалась в микрофон. Зал умолк. Люди сочувствовали, но слезам воли не давали. Многие одобряли идею создания группы поддержки, ведь одинокий, сломленный человек не способен за себя постоять. Его перспективы сужаются, он впадает в депрессию. Даже повседневные обязанности кажутся непосильным трудом, когда некому помочь, когда ты вечно один, аж жуть берет. В какой-то момент прозвучало судьбоносное предложение совершить групповое самоубийство. Оно получило неожиданно широкую поддержку. Многие участники семинара даже встали, чтобы высказаться «за». Они были уверены, что самоубийство, совершенное по общему согласию, будет безопасным и правильным решением. Посыпались конкретные предложения. Пенсионерка из Вантаа предложила арендовать огромный корабль и уплыть далеко в море, лучше всего в Атлантику. В заранее выбранном месте корабль пойдет ко дну и унесет с собой жизни пассажиров. Дама сказала, что сама с удовольствием поучаствовала бы в таком «последнем плавании». От гостей за очень шумным столиком, куда постоянно подносили напитки, поступило предложение, вызвавшее общий интерес. Что, если собрать огромную сумму денег и купить убийственное количество алкоголя? И пить не останавливаясь, до тех пор, пока все не погибнут от алкогольной интоксикации. Но большинство присутствовавших сочли этот способ неприличным. Смерть должна выглядеть достойно. Закончить свои дни в стельку пьяным – не самая лучшая идея. Более изысканный вариант группового самоубийства предложил молодой сумасшедший из городка Котка. Он считал, что было бы прекрасно покончить с собой, выпрыгнув из гондолы воздушного шара в море.

– Возьмем по всей Финляндии в аренду шары, наполненные горячим воздухом, и отправимся с попутным ветром из Котки, Хамины или откуда-нибудь с побережья. А на середине Финского залива выпустим из шаров воздух и бросимся в море!

Он нарисовал величественную картину коллективного самоубийства: вечерний бриз несет пятнадцать воздушных шаров, поднявшихся в воздух с западного побережья. В каждой гондоле стоит полдюжины жаждущих покончить с собой. Ветер несет шары к заходящему солнцу, они поднимаются выше и выше. Мрачная Финляндия со всеми своими проблемами остается позади. Вид потрясающий, ощущения неземные. Над открытым морем плывущие к смерти запевают свою последнюю песнь, она разносится над водой, звуча как ангельский хор. Из гондол пускают фейерверки, кто-то в экстазе бросается в воду. Наконец, когда горючее кончается, вся эскадра с роковым достоинством опускается в бездонную пучину. Земные страдания окончательно побеждены… Описание признали весьма поэтичным. Но такой способ самоубийства, конечно, не мог рассматриваться всерьез, потому что пришлось бы обречь на смерть безвинных капитанов воздушных шаров. И эта история наверняка положила бы конец воздухоплавательному спорту в Финляндии. В зале и кабинах начался сбор денег, в качестве ящика использовали ведерко для льда. Собрали довольно много. Кое-кто, однако, не постеснялся бросить мелочь. Хелена Пуусари и Релонен подсчитали добычу и пришли в изумление – 124 320 марок! Из серебряного ведерка горстями доставали купюры аж по тысяче марок и чеки (самый крупный был выписан на сумму 50 тысяч марок). Благодетелем оказался некий оленевод Уула Лисманки из заповедника Калдоайви в северном Утсйоки.

– Ну да, деньги-то нужны, чтоб такую ораву жизни лишить. В Финляндии-то все сейчас дорого, а уже тем более умереть, – объяснил он свой порыв щедрости.

В ведерке было много чеков на десять тысяч марок. Значит, не все, кто думал о самоубийстве, бедны, и не все скряги. Шел пятый час семинара; полковник предложил сделать перерыв и на собранные деньги угостить всех кофе и другими напитками. Предложение с радостью поддержали. Во время кофе-брейка полковник, Хелена Пуусари и Релонен удалились на второй этаж, чтобы обсудить ситуацию. Внизу, в зале, оставалось еще более ста самоубийц. Глаза у них горели, они, похоже, теперь крепко держались за жизнь. Пить, правда, начали так, как будто это был их последний день. Проректор Пуусари опасалась, как бы ситуация не вышла из-под контроля. Прислушавшись к голосам, доносившимся снизу, Релонен довел до сведения своих друзей, что за некоторыми столиками поговаривают о том, чтобы где-нибудь поблизости совершить массовое самоубийство сразу после окончания семинара. Тут испугался даже полковник. Может, стоило ограничить подачу алкоголя? Пуусари возразила, что не стоит раздражать толпу, а то потом ее не удержать:

– Там сейчас такая атмосфера – несколько человек тогда точно наложат на себя руки…

У Релонена появилась идея:

– А что если не платить и потихоньку уйти? Соберем папки с материалами по семинару и смоемся куда-нибудь подальше. Деньги, конечно, заберем, ведь они принадлежат нам как организаторам семинара.

Но Кемпайнен запретил прикасаться к деньгам. Их собрали, чтобы решить проблемы самоубийц, это не гонорар для авторов идеи. Полковник заявил, что лично он не желает обкрадывать умирающих. Из зала доносились крики. Человек у микрофона держал пламенную речь, другие требовали тишины. Затем попробовали петь, и на второй этаж стали долетать плаксивые псалмы. Потом снова послышались крики – на сей раз это были требования, чтобы организаторы семинара вернулись в зал и навели порядок.