Полиграф. Другая сторона

– Расследованием занимался…

Пликс внимательно посмотрел на документы и не мог не удивиться:

– Ого!! Генеральный прокурор…

– Вот именно!! – не сдержался агент. – Теперь понятно, почему Бартс настаивал на том, чтобы именно генеральный вел его дело. Он прекрасно знал, что прокурора ожидало поражение. Бартс считал, что его мать убили из-за соседки. А это значит, что его отца посадили, не расследовав дело должным образом…

– Месть! – Пликс коротко и точно сказал то, к чему подводил Харрис.

– Именно! Все дела Бартса как-то связаны с его детством. Скорее всего, в детстве появилась какая-то сильная обида, и многие годы он ждал, чтобы отомстить.

– Стоп, Сэм, – Пликс остановился, чтобы агент прервал свои бурные объяснения. – Но ведь прокурора убили, когда у Бартса было стопроцентное алиби.

– Это лишь подтверждает, что Бартс не мог работать один. Его смерть не уничтожила его союзников, а отвела от них наш взгляд. Поэтому, дело вовсе не закончено. Мне кажется, что мы еще многого не знаем из этой запутанной истории, – убеждал Харрис.

Пликс стал ходить по комнате и обдумывать информацию, которую только что узнал:

– Послушай, Сэм. Тебе срочно нужно сделать подробный отчет и восстановить детали расследования. Думаю, твою версию о том, что все проблемы идут из детства Бартса, нужно развивать. Узнай подробности его школьной жизни, круг общения, – Пликс словно забыл на миг о том, что Сэм больше не был его подчиненным, поэтому давал команды, как неопытному юнцу. – Возможно, именно тогда у него появились соперники, которых он только с годами решился уничтожить.

– Или друзья…, – тихо добавил Сэм.

– Что? – не расслышал Дилан.

– Говорю, что могли появиться друзья, которые решили помогать ему совершать преступления.

– Да. Или друзья, – согласился Пликс.

– Сэр, жаль, что Вас отправили на пенсию, – сожалел Сэм. – С Вами мы гораздо быстрее расследовали бы это дело.

– Сэм, я ведь и так могу помогать тебе, – улыбнулся Пликс.

Сэм отправился в бюро, где стал тщательно изучать биографию Бартса. Теперь это было официальное расследование, потому что все доводы сослуживца убедили его старших коллег в том, что в деле не была поставлена точка.