Сумерки Богов

– Все в порядке?

– Я нашел звездолёт, на котором мы могли бы улететь. Он находится в дальнем ангаре на другом конце станции. Если пройти нужным маршрутом, мы можем обойти всех патрульных и выйти, как раз к посадочной шахте.

– Так… и в чем тогда загвоздка?

– Силовое поле. Для того чтобы отключить его, нужно разрешение со всех управляющих кабин станции. Не отключив внешнее защитное поле звездолёт не сможет покинуть шахту.

– И какой тогда выход? Должен же быть какой-то выход?

– Он есть. Можно попробовать вывести из строя главный генератор, что создаёт это поле. Он находится в главном блоке управления в самом центре станции.

– Так… выходит нам всего лишь нужно вырубить генератор?

– Не все так просто. Как только мы отключим генератор силовое поле пропадет на какое-то время, но после этого включится аварийная система подачи энергии и защита вновь будет восстановлена.

– И сколько у нас будет времени?

– Точно не знаю. Возможно несколько минут. Но ещё надо учесть, что при этом вся станция сразу же будет поднята по тревоге. Не успеем мы покинуть блок управления как туда тут же сбежится вся охрана станции и заблокирует нам все выходы оттуда. Можно конечно попытаться прорваться через них, но боюсь даже твоих сил для этого не хватит.

– И как же мы тогда успеем добраться до ангара и угнать звездолёт? Он снова не ответил ей.

– Тэрок?

– Я думаю. Дай мне минутку. Он снова прильнул к экрану вдумчиво опершись своими руками на приборную панель и отчаянно пытаясь найти какой-то выход из сложившейся ситуации. Таня смиренно наблюдала за ним, ожидая что вот-вот он выдаст какой-то новый план как им двоим сбежать отсюда, но по его напряженному недовольному лицу она поняла, что по всей видимости никакого другого выхода кроме как уничтожить генератор у них нет. Также она поняла, что при всех данных условиях добраться до звездолёта они никак не успеют. По крайней мере вдвоем.

В этот момент какая-то неожиданная мысль промелькнула в её голове, которая образовалось так резко, будто молния, прилетевшая с небес на землю и словно, озарила собой все вокруг. «Так вот зачем я здесь…». Все это время Таня гадала про себя зачем всё это? Куда все идёт? Не может же все это происходить просто так, у всего этого должен быть какой-то смысл, какой-то закономерный итог. Где-то у себя в подсознании она как будто знала, что всё происходящее неизбежно и происходит с какой-то целью, что все не просто так, но с какой именно понять не могла. И вот теперь кажется ей все стало ясно. Теперь кажется она наконец увидела свой путь, а точнее его конечную точку. Все это время ей хотелось думать, что все не случайно, что у всего есть какой-то замысел и какая-то цель. И теперь наконец-таки она кажется увидела перед собой эту цель. Возможно вся её предыдущая жизнь, все произошедшие с ней события вели её именно к этому моменту. Она снова вдруг вспомнила свое детство, свою маму, отца, бабушку… Перед ней проносились как во сне разные периоды её жизни от младенчества до уже сознательного возраста. Кажется, все свою жизнь она задавалась вопросом «зачем?», «для чего все это?», «неужели я действительно просто никому не нужный ребенок без какого-либо назначения, просто выброшенный незачем в этот мир?». И каждый раз идя сутра на учебу, а затем возвращаясь под вечер обратно в свою съемную квартиру она продолжала задавать себе эти вопросы. Когда вечером она шла в ночной клуб на очередную смену, для того чтобы заработать денег на учебу и проживание, танцуя перед щедрыми на чаевые хоть и зачастую грубоватыми и в стельку пьяными обеспеченными мужчинами она продолжала неосознанно задавать себе вопрос: «Неужели это все на что я способна?». «Неужели это все ради чего я вообще существую и для чего была рождена на этот свет?». И каждый раз она пыталась найти для себя какой-то ответ на этот вопрос, который все объяснил бы и сделал бы её жизнь хотя бы немного проще и понятней, и каждый раз она не находила для себя ничего вразумительного. Но сейчас кажется впервые в своей жизни она наконец что-то нашла. Она увидела перед собой цель, четкую и понятную, словно именно её появления она все это время ждала, и именно к ней она шла всю свою жизнь. Наконец-то она осознала свою роль, осознала зачем именно она присутствует во всей этой истории и что именно ей предстоит сделать. Наконец её жизнь кажется обрела смысл, который она все это время искала.

– Тэрок… у нас есть другой выход? Он продолжал листать различные меню с информацией, не обращая на неё никакого внимание. По его напряженному виду Таня поняла, что похоже другого выхода у них нет. Снова не получив от него ответа, она глубоко вздохнула и прильнув к приборной панели взяла еще один датчик управления и прилепила его к своему второму виску. Быстро перелистывая различные меню, она продолжала что-то искать в компьютере пока перед ней не высветилось меню управления системой микроботов.

– Что ты делаешь? – спросил Тэрок заметив боковым зрением как она подключилась к компьютеру.

– Собираюсь передать свою память – с уверенностью ответила ему Таня.

– Что? Кому и зачем ты собралась передавать память?

– Кто-то из людей должен знать правду. Кто-то должен рассказать обо всем остальным.

– О чем ты говоришь? Они резко переглянулись с ней. Тэрок видел по её глазам, что она настроена решительно, но не понимал, что именно она задумала.

– Нам двоим не покинуть эту станцию. Только один из нас сможет выбраться… и это должен быть ты.

– Таня…

– Я отключу генератор. А ты угонишь корабль и доставишь в центр данные. А затем вы прилетите и спасёте всех людей. Вот такой план.

– Ну уж нет. Я тебя тут не брошу, даже не проси меня. Она отвлеклась от приборной панели и приблизилась к нему, глядя на его суровые нахмуренные брови и ласково дотронулась своей рукой до его напряженной багровой щеки.

– Тэрок… В его глазах она видела непререкаемое сопротивление и протест против задуманного ей, хотя он и сам осознавал, что другого пути нет.

– Это неправильно. Она лишь горько улыбнулась в ответ, глядя в его багровые глаза и успокаивающе поглаживая пальцем его ухо.

– Что же делать… Может быть такова наша судьба…

– Нет. Не говори так.

– Не переживай за меня. Я уже все решила. Я это сделаю. Все равно мне терять уже нечего. Впрочем, как и тебе. Её ладонь медленно соскользнула с его щеки и опустившись по его широкой груди ухватилась за его руку. Тэрок понимал, что она права и от того ощущал непередаваемый гнев внутри себя из-за того, что он вновь оказался в безвыходной ситуации. Он ненавидел все слабое в самом себе и презирал слабость в других, потому что был не в силах спасти тех, кто был слаб. Он не мог выносить, когда рядом с ним умирали те, кто был не готов противостоять смерти, потому что в такие моменты чувствовал своё собственное бессилие, и невозможность противостоять вызовам этого мира. Бессилие являлось для него единственной причиной для слёз, когда он осознавал, что не может ничего сделать. Как бы он не старался, и чтобы ни делал он не мог противостоять смерти, которая всегда неизбежно забирала всех, кого он любил. Столько раз он говорил самому себе больше ни к кому не привязываться, потому что понимал к чему это может привести. Ведь он же знал, чем это все закончится, знал, что по-другому и быть не может. И вновь проявил эту слабость, вновь пошел на поводу у своих чувств. «Болван! Куда ж ты полез? Вот теперь получай по заслугам. Страдай теперь и убивайся этой болью снова, идиот». Он крепко сжал её ладонь четырьмя своими грубыми багровыми пальцами.

– Ты осознаешь, что тебя ждет если ты пойдешь на это? Анраты тебе этого так не оставят. В лучшем случае ты можешь рассчитывать просто на быструю смерть, а в худшем…

– Я знаю. Я все знаю. Просто… это единственное, что я еще могу сделать. Мне не суждено было сделать что-то великое, я это знаю. Я никогда не была какой-то особенной или выдающейся. В школе надо мной часто смеялись и иногда даже издевались другие дети, а в универе я всегда себя чувствовала белой вороной среди других. У меня даже друзей или подруг никогда особо не было. И все чего я добилась в своей жизни – это звание «Мисс советского района» у наших местных толстосумов. Да и черт с ним! Может мне и не суждено спасти мир, но вот что я все-таки могу сделать так это вырубить этот гребаный генератор!

Пока она говорила в её голосе все больше и больше нарастала нервная дрожь, на последней фразе её голосовые связки окончательно дрогнули, а губы её задрожали. Тэрок наблюдал, как в её глазах постепенно накопилось слишком много солёной жидкости, которая в итоге хлынула из них через край. Она опустила глаза и по её щеке прокатилась тонкая слеза, которую она тут же поспешила смахнуть своей рукой. Он хотел что-то сказать ей, что-то что могло бы, наверное, приободрить и утешить, но уже настолько отвык от этого чувства, когда нужно как-то успокоить близкого тебе человека. Со стороны он мог казаться бесчувственным потому что отказывался в принципе признавать саму ценность любых переживаний. Он не хотел беспокоиться и переживать так как считал это пустой тратой времени и сил. Из всего спектра эмоций, которые он мог себе позволить были либо радость, либо гнев, все остальное не имело для него никакого смысла. Если он не мог радоваться чему-то или гневаться на что-то или кого-то он просто оставался равнодушным. Он не знал, как правильно выразить и сказать все что он думает о ней. Её смелость, упрямство, также, как и её непостоянство и импульсивность – все это напоминало ему ту, которую он знал когда-то давным-давно, в прошлой жизни, или даже несколько своих жизней назад, имени которой он уже даже не помнил и которой уже давно не было в живых. Он помнил о ней лишь отрывками, какой она когда-то была. И может быть именно поэтому с самого начала он проникся к Тане некой симпатией. Именно поэтому не бросил её на растерзание серафам. Ведь изначально у него не было никакого резона брать с собой эту девушку, которая могла бы стать для него серьезной обузой в этой погоне. Но в итоге все сложилось удачным для него образом. Если бы не эта обычная на вид девушка из обычного провинциального городка он, «развитый» и «все знающий» инопланетянин вряд ли смог бы сам пробраться аж на главную станцию серафов и собрать так много информации об этом месте. Он один вряд ли смог бы противостоять армии серафов у себя на хвосте, и его миссия могла бы быть под угрозой полного провала. Он прекрасно осознавал, чем обязан этой девушке, и ни за чтобы не стал требовать от неё сделать еще больше чем она уже сделала, а тем более пойти на смерть ради него.

– Я не смею просить тебя об этом.

– Понимаю. Знаешь… – Продолжила она, опустив свои глаза в пол, тихо почти что шепотом – Помню я как-то раз сидела на одной из соседских крыш… был такой теплый летний вечер, хорошая погода, внизу мальчишки играли в футбол, другие дети что помладше тоже бегали и резвились, смеялись, играли во что-то… а я смотрела вниз на них всех и думала… я думала много, о чем… но как-то мне пришло в голову, что вот если я сейчас упаду с этой крыши и разобьюсь об асфальт, будет ли кто-то сильно переживать из-за этого? Кто-нибудь вообще вспомнит потом обо мне? Единственный кто бы обо мне тогда вспомнил это бабушка, царство ей небесное. Я думаю она бы не вынесла если бы я еще померла бы в след за мамой. Наверное, я поэтому и переживала всегда за неё, потому что случись со мной что-то у неё ведь больше никого нет кроме меня. А у меня никого нет кроме неё. Так мы и жили с ней вдвоем. А сейчас… Она вновь подняла глаза посмотрев на смягчившееся лицо Тэрока.

– Знаешь у меня нет цели в жизни и…, наверное, никогда и не было – она обхватила сверху своей второй ладонью его руку – но зато у тебя она есть и эта достойная цель. Она стоит того, чтобы отдать за неё жизнь. Мне свою отдать несложно. Было бы ради чего. Может это моя судьба, кто знает… Я знаю ты в судьбу не веришь. Но мне хочется верить, что наша встреча не была просто случайностью. Ведь встреча с тобой это самое удивительное и необыкновенное, что случилось со мной в жизни.

Она посмотрела ему в глаза и снова улыбнулась. Тэрок смотрел на неё и ему самому невольно захотелось улыбнуться в ответ. Он вдруг вспомнил о том, как оказался здесь. Как по воле случая выбрал именно эту звездную систему, потом как компьютер выбрал случайное место для посадки в какой-то глуши. И именно там он впервые встретил её. Бывают ли такие совпадения? Ведь на случайной планете из семи миллиардов людей он мог встретить кого угодно на своем пути, но далеко не каждый из них был бы готов пожертвовать собой также как эта юная девушка. Пойти на верную смерть ради него, пришельца из другой галактики которого она знает всего около месяца. Какова вероятность, что он встретил бы еще какого-нибудь столь же безрассудного, столь же самоотверженного на планете, про которую он никогда раньше даже не слышал, кто готов был бы отдать жизнь ради его спасения? Было ли это всего лишь удачным стечением обстоятельств как он предпочитал думать до этого? Или это было все же чем-то большим? Судьба все же существует? Или если не судьба, то какое-то быть может «проведение» свело их двоих вместе? Эти рассуждения ставили под сомнение его представления о мире как о всего лишь беспорядочном хаосе, но опровергать или доказывать что-то саму себе сейчас он был не готов. Глядя в её прекрасные блестящие карие глаза, он не нашел слов, что ей ответить и поэтому лишь молча кивнул. Она, получив его молчаливое согласие отпустила его руку и снова прильнула к панели управления, продолжая судорожно что-то искать в компьютере.

– Ты хочешь передать свою память кому-то из людей?

– Я передам все что знаю. Может быть моих знаний и не так много, но все же…

– Но ведь это опасно ВОТ ТАК проводить эту операцию. «Аспи» какими бы многозадачными они не были не предназначались именно для передачи данных из одного мозга в другой. Кроме того, мозг взрослого человека может не выдержать этого. Мозг, уже обладающий своими собственным воспоминаниями, начнет сопротивляться чужеродной информации. Одно дело загрузить в него инструкцию о том, как пользоваться каким-нибудь прибором, а другое загрузить в него полноценные воспоминания всей жизни другого живого существа. В лучшем случае он отвергнет то что ты попытаешься в него передать, а в худшем, человек может просто на просто сойти сума, оказавшись в конечном счете в психушке.

– Тогда я загружу свои воспоминания ребенку. Новорождённому младенцу, у которого еще нет своих воспоминаний кроме девяти месяцев, проведенных в утробе матери. Когда она вырастет, то расскажет обо всем другим людям.

– Ты понимаешь насколько это рискованно? Даже если все получится, процедура внедрения пройдет успешно и мозг не отвергнет твои воспоминания, подумай на что ты обрекаешь эту девочку? Она будет единственным человеком, который будет знать правду. Никто не станет её слушать и не станет воспринимать её слова всерьез. А даже если она каким-то образом сможет убедить других людей что она не сумасшедшая и что она говорит правду серафы вычислят её и придут за ней. Она будет одна, не способная дать им отпор, и никто не сможет нечем ей помочь. Твоя затея бессмысленна.

– Может быть. Но это все что я могу сделать. Может она и не достигнет цели и не поднимет людей ни на какое восстание, но в одном я точно уверенна – она сделает все что в её силах. Она не сдастся и не отступиться. Возможно она последняя надежда для всего человечества… На экране появилось меню с вопросительной надписью на языке серафов, которая означала «Начать передачу данных?». Таня с помощью нейроинтерфейса ответила утвердительно и на экране появился медленно двигающий ползунок загрузки. Она стала чувствовать необычные ощущения у себя в голове. Это было похоже на то, как кто-то ходит с маленьким пылесосом по поверхности её мозга и словно собирает по крупицам все обрывки воспоминаний, прожитых ею за девятнадцать лет, отсылая их все куда-то далеко за пределы её черепной коробки. Она снова обернулась к Тэроку. Они посмотрели друг другу в глаза понимая, что это конец их совместного путешествия и дальше их путям суждено было разойтись.

– Ты знаешь где именно находится генератор?

– Да. Я видела карту… думаю смогу найти дорогу. На её лице была легкая и немного грустная улыбка. Тэрок отцепил от своего браслета небольшой прямоугольник темного цвета и протянул его Тане.

– Вот возьми. Это бомба, но думаю это тебе объяснять не нужно. Можешь активировать её просто надавив сверху большим пальцем до щелчка. После этого у тебя будет секунд десять, чтобы уйти из зоны поражения. Она взяла прямоугольник из его руки и положила в карман своей куртки туда где лежала уже начатая ей пачка сигарет. Они еще несколько секунд помолчали, глядя каждый друг другу под ноги. Помимо того, что Тэрок забыл, как утешать кого-то он также позабыл и как прощаться, особенно с тем, кто стал вдруг ему дорог и с кем расставаться не хочется. Он снова посмотрел в её прекрасные глаза.

– Ты чем-то напоминаешь мне её… Усмехнулся он. Она подняла взгляд и расплылась в улыбке, осознав кого именно он имеет в виду.

– Что, неужели такая же безрассудная?

– Нет. Скорее… храбрая. От этих слов её улыбка на мгновение сделалась еще шире. Она потянулась рукой к задней стороне своей шеи и отстегнула цепочку кулона в форме сердца подаренный ей когда-то матерью, что она носила все это время не снимая. Аккуратно сложив его в ладонь, она протянула свой кулон Тэроку.

– Вот, возьми его. Когда-то моя мама подарила его мне. Это, наверное, единственное, что у меня осталось в память о ней. Пусть теперь он напоминает тебе обо мне. Тэрок протянул руку, и она опустила кулон с цепочкой серебряного цвета в его ладонь и взяла его за руку.

– Пообещай мне одну вещь, Тэрок… Что ты не бросишь нас. Что ты вернешься и освободишь всех людей. Пообещай мне. Он несколько секунд смотрел на зажатое в его ладони украшение, а затем поднял взгляд посмотрев в её налитые надеждой глаза. Раньше для него не составляло особого труда врать или не договаривать, а уж сколько за свою жизнь он давал обещаний, которые естественно не собирался выполнять. Это была специфика его работы как шпиона. Но сейчас ему как никогда прежде было тяжело что-то обещать юной землянке. Он понимал, что на войне может произойти всякое и далеко не всегда все зависело только от него самого. И все же он искренне надеялся, что сможет во что бы то ни стало исполнить её просьбу.