Междумирье

Внезапный мужской крик прервал восхищение Хранителя. Из одной из маленьких, почти незаметных улочек, теряющихся в стыках рельефных зданий, выбежал мужчина в разорванной одежде. Его черные одеяния были пропитаны кровью. Непонятно чьей: его или того, от кого он убегал. Правое плечо пальто было разорвано, оголяя серую от пота мокрую рубашку. Хватаясь левой рукой за грудь, а именно оттуда, как только что заметил Хранитель, стекали бурые капли, мужчина направил пистолет в подворотню и выстрелил. Вспышка, оглушительный звук и звон гильзы. И снова. И снова. Мужчина в панике продолжал нажимать на спусковой крючок, но патронов больше не было. Грязно, но тихо выругавшись, он побежал дальше, явно разрывая расстояние между собой и противником. На бегу он скользкими от крови пальцами пытался заменить магазин. Металлический звук, исходящий от скрывшегося из вида Хранителя за каменным постаментом мужчины, свидетельствовал о первой удаче. Последовавший почти сразу за ним щелчок, указывал на полную победу страха над агрегатом убийства. Но радость была недолгой. Медливший преследователь наконец вылез из переулка. Он буквально выполз, цепляясь за стену алыми кристаллическими ногами, которые в момент оттолкнулись от поверхности, приземлив хозяина точно в то место, где совсем недавно стоял мужчина.

Преследователь выглядел не лучше своей цели, правда, его неопрятность была скорее естественной, нежели вынужденной. Резкие, почти механические движения измененного тела, алые ноги, растущие из раны, образованной предательски нанесенным кем-то рубящим ударом в спину – все говорило о мутации, ненормальности. Некогда аккуратный пиджачок сейчас висел на нем, словно мешок: один рукав сполз до локтя, но существу было все равно – он проделал в нем дыру, в которую и сунул свою когтистую лапу.

Преследователь наклонился к небольшой лужице крови своей жертвы и жадно вдохнул запах крови, нелепо шевеля крылышками носа. Видимо от частого движения, закрепленное на переносице треснувшее пенсне сорвалось вниз. Но существо не могло оставить бурую лужицу без присмотра. Со свистом втянув через рот морозный воздух, оно поглотило и всю кровь, при этом алые ноги взорвались фонтаном и окрасили брусчатку вокруг. Но преследователя это волновало мало. Он стоял на собственных ногах и шатаясь приближался к жертве. Мужчина в страхе палил по чудовищу, но ни одна из его пуль не достигала цели. Хранитель не понимал почему. Возможно, все дело в восприятии. А может быть и в панике.

Алый след на брусчатке снова собрался к ране существа, но теперь принял форму двух огромных кос. «Именно ими он его ранил!» – догадался путешественник. Но они не стремились больше ранить несчастного мужчину. Они лишь притянули его к себе и, став эластичными, мягко проникли в открытую рану. Монстр раскрыл пасть, оголив алые острые клыки, и впился ими в шею жертвы.

Хранитель встал и замер, прислонившись к каменной плите и наблюдая за действом. Вдруг жертва бесцеремонно откинула обидчика, несомненно, став очень похожей на него. Те же резкие, почти механические движения. Из раны на груди полезло множество алых щупалец, полностью обвивающих тело новоиспеченного монстра, создавая ему очень крепкую на вид, и, Хранитель мог поклясться, на поверку броню. Оба монстра, обращенный и изначальный, уже стоящий на своих паучьих ногах одновременно посмотрели в сторону пришельца. Медленными шагами, легкой угловатой поступью, они направились к нему, прячущемуся за постамент. Но вместо скорой гибели путешественника ждал сюрприз. Почти во мгновение грянула два выстрела. Выпущенные с огромной скоростью и точностью пули прошли насквозь двух монстров, раня их прямо в сердце. Качнувшись, монстры упали на брусчатку, а их кровавая броня и ноги ярким фонтаном окатили землю и своих хозяев.

«Снайпер», – думал Хранитель, оглядываясь по сторонам и стараясь разглядеть сквозь дымку крыши домов.

***

Где-то между мирами, в месте, так и называющемся – Междумирье, две фигуры играли в странную игру. Она чем-то походила на шахматы: то же клетчатое поле, выложенное из пластинок черного и белого мрамора на небольшом столике. Те же фигуры. Почти те же правила. Обе личности задумчиво смотрели на доску. Одна из них вдруг подняла свои черные огоньки глаз на соперницу, чей развевающийся балахон огненно-рыжего цвета буквально парил, то и дело приоткрывая высокий лоб девушки. Она знала, что ее соперница – девушка, хотя внешне по ней этого сказать было невозможно. Колеблющийся капюшон снова оголил ее лицо. Чистый, красивый, мраморно-белый череп с рыжими полыхающими шариками в глазницах. Да. Она была скелетом. Впрочем, первая была ее точной копией, только в угольно черном, блестящем, как зимнее ночное небо, балахоне. Их звали Судьба и Воля. Темная, тоталитарная сущность Судьбы отражалась и на игре. Она сейчас поигрывала черным ферзем, ожидая хода соперницы, играющую за белые.

Воля прикоснулась своим костяным пальцем до одной из фигур, и та ожила. Огляделась по сторонам и заскакала по полю, сама съедая одну вражескую пешку за другой. Она ходила как в шашках. Не всегда, но сейчас – правила не нарушены. Но какими бы ни были усилия белых фигур, Судьба, победоносно сверкнув огоньками глаз, передвинула своего ферзя и поставила мат вражескому королю.

– Скучно играть, не находишь? – спросила Воля, расставляя заново фигуры на столе. – Мы сражаемся за право существ выбирать и быть ведомыми. Но сами…

– Сами вынуждены вязнуть здесь до скончания вечности, – поддакнула Судьба, оглядывая место, в котором они играли. Уютная веранда с крытой колоннадой, выходящая прямиком в зеленеющий сад. Множество мелких трещинок мерцали то там, то тут, показывая в какое событие во вселенной или даже во вселенных еще можно вмешаться.

– Нам бы выбраться из этого ада, – мечтательно протянула Судьба, проворачивая в пальцах черную фигуру ферзя.

– Загадай чего попроще, – все еще обиженно за поражение буркнула Воля и отняла у своей подруги ее фигуру, поставив ее на пустующее место. – Я выбираю, по праву форы!

Скелет в черном балахоне усмехнулся. Она и не собиралась отнимать это право у подруги, но та всё время так говорила, будто боялась, что и это у нее заберут.

– Трещина… трещина… – задумчиво водила Воля костяным пальцем от одного мерцающего разлома в пространстве, к другому. – Вот! Вон та!

Она указала на ширящуюся расселину, горящую янтарным светом. Она все увеличивалась, будто бы с обратной стороны кто-то бил гигантским молотом. Но это был отнюдь не молот. В один момент в трещину проник узкий и длинный клинок с сияющей гравировкой. В следующий миг расселина разверзлась, открыв покрытое сворачивающейся кровью сморщенное лицо, похожее на чернослив.

– Приветствую, – быстро отсалютовал он. – Мое имя – Неминем, и я – тот, кто сломал Барьер Адинамии и освободил вас!

– Освободил? – недоверчиво протянула Судьба, снова беря в руку ферзя и начиная им поигрывать. – Неужели?

– Брось этот фарс, Судьба, – бесцеремонно прервал ее возмущение нарушитель. – Ты все прекрасно понимаешь! Молчать!

Он крикнул, предупредив всякие опровержения со стороны сестер. Особенно Воли, которая уже открыла свою челюсть, намереваясь задать вопрос.

– Слушайте внимательно, – вновь понизил голос Неминем. – Все, о чем я вас прошу в уплату – помочь моим вампирам освоиться и закрепиться. Вам ясно?

Нарушитель вечной идиллии явно умел убеждать. Его приказов не могли ослушаться даже неодушевленные предметы, но Судьба и Воля задумались. Задумались глубоко, погрузившись в молчание.

– А как… – Воля не закончила вопрос и тут же получила на него ответ от Неминема.

– Одни убивают других, обращая их, – холодно пояснил он. – Вы не можете отказаться!

Незнакомец с морщинистым лицом давил, уверенный в своей силе, но ответ вовсе не был ожидаем:

– Я против, – гордо ответила Воля. – Любое существо вольно выбирать, кем ему быть, а кем – нет.

– А мне понравилась идея насильного обращения… – Протянула Судьба, доселе молчавшая. – В этом есть что-то… дисциплинарное!

– Мы беремся!

– Мы не беремся! – хором заявили сестры.

– Ваш ответ? – холодно взглянул своими маленькими глазками Неминем на Волю, пытаясь хотя бы своим видом внушить ей нужное ему решение.

– Мы всегда спорим относительно важных вопросов, – поспешила примиряюще фигура в черном балахоне. – Но выбор сделан. Мы сыграем и поверьте мне, я смогу победить!

– Я верю, – Неминему только и оставалось, что склонить голову в благодарности. Янтарные нити связали конца расселины и стянули ее в маленький разлом, разбившийся во мгновение в кучу новых трещин. Недавно выбранная Волей узкая полоска разрыва в ткани реальности раскрылась, показывая мощеную площадь с огромным металлическим крестом на постаменте.

– Всегда ты усложняешь все, – вздохнула Воля.

– Заключим пари? – подмигнула Судьба. – Кто выиграет, тот и барин, а проигравший не мешает его решению.

– Это же было очевидно, нет? – насупилась Воля. – Проигравший на следующие пять партий будет вынужден играть по правилам противника.

– А ты бываешь жестокой, – полыхнули азартом огоньки глаз Судьбы. – Готовься проклинать меня за то, что предложила это условие.

Фигура в рыжем балахоне промолчала и не глядя на доску коснулась белой пешки, и та, изогнувшись словно резинка, гордо перепрыгнула на две клетки вперед.

***

Стоя в пугающей тишине, Хранитель пытался осознать, что произошло. Это не казалось чем-то трудным, но опыта в таких делах ему еще явно не доставало. Первым делом он вычислил примерную позицию снайпера и вглядывался в туман, гадая, как тот смог выцелить монстров сквозь такую завесу. Он был благодарен тому, что цели было две, потому что только благодаря ним он знал откуда можно ждать выстрела. И хотя скорее всего снайперов здесь находилось несколько, Хранитель поспешил обогнуть постамент, скрывшись из поля зрения стрелка.

С одной стороны, это было лишним – если бы снайпер хотел его подстрелить, то уже сделал бы это. С другой, он мог медлить и получать приказ на устранение.

В этот момент с характерным шорохом отъехала часть торца постамента, откуда высунулся чернявый паренек. Только сейчас Хранитель смог получше рассмотреть местных: кожа смуглая с медным отливом, будто металлическая. Лицо привычное, разве что насчитывало одну лишнюю пару глаз, не имеющих радужки. От такого зрелища путешественника невольно передернуло, что он зарекся смотреть местным в их глаза. Нос этих существ был короткий, почти не отделимый от лица, с тремя ноздрями и широкими крыльями. Уши походили чем-то на лисьи, но обтянутые кожей и находящиеся на своем законном месте, насколько это понятие вообще можно применить к представителю другой расы.

– Что стоишь столбом? Залазь, – сухо и резко сказал парень. Он хмыкнул, и его голова исчезла в проеме. Хранителю ничего не оставалось, кроме как последовать за ним. И хотя это может показаться безрассудным, но на деле его снедал интерес. Что творится в этом месте? Хранитель был твердо намерен это узнать.

Под крестом оказалась просторная площадка, выложенная черной, коричневой и белой плиткой. Судя по всему, то, что он изначально принял за помост, было верхушкой этой комнаты. Прямо по центру свисала странная люстра с недавно затушенными свечами. Однако больше вопросов вызывал голубоватый минерал, большой осколок которого был инкрустирован в ее цепь.

Его проводник нажал кнопку и дверь закрылась, зато помещение озарилось электрическим светом. Проводник прошел к двери на противоположной стороне и с лязгом ее отворил.

– Ты идешь? – спросил он. Хранитель молча двинулся за ним, спускаясь по лестнице, которая привела на верхний этаж. В какой-то мере база напоминала отель. Лифтовая шахта по центру и два петляющих коридора, уходящих в стороны.

– Можно спросить? – поинтересовался Хранитель, стараясь не встречаться взглядом с проводником, вызывающим лифт. Его вопрос проигнорировали, а потому он продолжил. – Зачем в той комнате люстра со свечами?

– Традиция, – сух и короток был ответ. – Не стоит здесь задавать лишних вопросов. Ты здесь только потому, что тебе повезло.

Спустившись на минус пятый этаж, проводник проследовал до первой двери и бесцеремонно отворил ее.

– Проходи-проходи, – ласково проговорил хозяин кабинета в строгом костюме. – Садись. Здесь ты в безопасности, друг мой.

Хранитель принял любезное приглашение, но не торопился выкладывать все как на духу, предпочтя послушать, что он скажет дальше.