S-T-I-K-S. Зовите меня форс-мажор

В общем, Трэш понял, кто организовал засаду. Да тут и самый тупой догадается, если минутку понаблюдает за их действиями.

Вон один кровь сцеживает с трупа, другой деловито вырезает что-то из недр спины, небрежно скидывая в медицинский контейнер. Причем разделывает тело своего же, павшего перед началом дамбы. Вряд ли кто-то из противников сумел добежать до этой позиции. Да и зачем им это делать?

Диким туземцам биоматериалы ни к чему, а у союзных туземцев такое добро не пропадает.

Мертвому надпочечники уже не нужны. Товарищ он или просто малознакомый тип из родной банды – неважно. Смерть превращает его в источник дорогостоящего сырья, а союзники ценностями не разбрасываются.

А вот с теми, кто в эту самую засаду угодил, не все так очевидно. Никаких знаков на их машинах не наблюдается. Нет, вообще-то на пикапе просматривается изображение оскаленной головы пантеры. Но это не то, это обычное изображение с претензией на художественность. Автоматика, конечно, и такое считать сможет, но в условиях плохой освещенности, тумана и прочего нередко возникают проблемы с оперативностью распознавания сложных символов. К тому же рисунок выполнен в черных тонах, а это не тот цвет, что хорошо различается издали в любых условиях. Зато он не демаскирует транспорт и потому прекрасно подходит для диких аборигенов.

То, что их атаковали люди с эмблемами, тоже говорит в пользу этой версии. Случается, что группировки, сотрудничающие с экспедиционными силами, могут враждовать друг с другом. Но говорить о повсеместности и широкой распространенности такого явления нельзя, так что – маловероятно.

В общем, Трэш почти уверен, что нападению подверглись именно дикие аборигены. О личностях нападавших у него сомнений и вовсе не осталось.

Вопрос: что же теперь делать?

Можно просто тихонько развернуться и уйти назад, в город. Там забрать груз и отправиться на базу. Аборигены пока что не подозревают, что рядом находится столь необычная стая. Всех подчиненных Трэш оставил в двух с половиной километрах отсюда, как только заметил не слишком сильный дым, поднимавшийся над местом схватки. На такую дистанцию вряд ли способны заглядывать всевидящие колдуны аборигенов. Судя по тому, что слышал о таких умельцах, они способны на многое, но далеко не всемогущи. Да и сам неоднократно сталкивался, когда их привлекали для тестирования боевых систем. Во всех случаях результаты даже на куда меньших дистанциях не впечатляли.

Если такой спец здесь присутствует, он даже Трэша, засевшего в паре сотен метров, заметить не в силах. Иначе давно бы тревога поднялась. Или всевидящего колдуна нет вообще, или маскировочные способности элитника перевешивают здешнюю магию.

Можно считать, что о присутствии стаи аборигены не подозревают. То есть ничто не мешает удалиться, не показав себя.

С другой стороны, у этих аборигенов имеется имущество, от которого Трэш не откажется. Таким он планировал разжиться в городе, после обновления кластера, но ведь неизвестно, когда это случится. А здесь можно обогатиться прямо сейчас.

Плюс у местных при себе всегда есть спораны. Можно неплохо обогатиться, не снижая поголовье здешних зараженных. Не то чтобы Трэш сильно заботился о его сохранении, но чем больше мертвяков шастает по территории, тем менее уютно себя чувствуют люди. Надо стараться делать все возможное ради того, чтобы они поменьше ошивались в местах, прилегающих к базе.

А это что там такое? Похоже, один из аборигенов, попавших в засаду, до сих пор жив. Трэш со своей позиции не мог его разглядеть, но крики и ругательства, которые разносились с другой стороны насыпи, расслышал прекрасно.

Это явно не новичок. Может, и не старожил, но должен знать немало интересного. А у Трэша накопились кое-какие вопросы. Если выручит пленника, глядишь, тот в благодарность поделится информацией, не жадничая и без обмана.

За несколько минут наблюдения удалось насчитать тринадцать человек. Для Трэша – несерьезно. Серьезной боевой техники нет, а пехота мало что может сделать против элиты. Местность открытая, и, если все пройдет без сложностей, ни один не удерет. Следовательно, свидетелей не останется.

Если не считать пленника. Точнее, судя по смыслу некоторых криков, а не их тональности, это все же пленница. Что, впрочем, сути не меняет.

Но с этой женщиной еще не все очевидно. Хотя, даже если она и сможет впоследствии растрепать новости про появление странного зараженного, скорее всего сделает это лишь среди диких туземцев. А Трэшу нет разницы, знают они о его существовании или нет. Для него самое главное – не давать лишнюю информацию экспедиционным силам и их союзникам.

Всмотрелся в иконки стаи, заглянул на несколько секунд на пару из них. Предоставленные сами себе зараженные не смели ослушаться приказа вожака и потому не покидали укромную полянку. Но запретить им заниматься инженерными работами Трэш не догадался, и потому большая часть из них сейчас занималась раскопками.

Он поначалу не понял, с чего это вдруг им вздумалось удариться в археологию, но затем догадался, что они пытаются добраться до крота, устроившего на поляне свою галерею.

Вечно голодные, что с них взять.

Ладно, пускай роют. Они нашли себе увлекательное занятие.

А Трэш вот-вот найдет такое и для себя.

Глава 9

Нож-меч почти бесшумно выскользнул из ножен. Это уже новый, сделанный не с нуля, а с учетом первого опыта. Устранены некоторые недостатки, прилично увеличен вес, при этом и длина заметно прибавилась. На испытаниях Трэш в один удар легко сносил не самые молодые деревья. Ни клинок, ни рукоять при этом не деформировались. Плюс оружие прекрасно сбалансировано, несложно поражать им противников издали.

Но если вдруг Трэш останется и с пустыми руками – не страшно.

Потому что руки элиты сами по себе прекрасно справятся с любым из известных противников. Разве что в сражении с себе подобным возникнут сложности. Но это маловероятно, ведь на востоке элитники – большая редкость. При их появлении экспедиционные силы бросают на поиски и ликвидацию все силы, оставив прочие дела. Так что надолго серьезные монстры тут не задерживаются.

Трэш – исключение. Он и впредь намеревался оставаться исключением и потому не стал мчаться через все поле в атаку, размахивая тесаком весом под пару центнеров.

Вместо этого пробрался по лесу почти до самой дороги. Отсюда до первой из расстрелянных машин оставалось менее сотни метров. Именно там шастали аборигены, продолжая потрошить трупы и собирать ценные для них предметы.

Невозможно представить, что люди способны не заметить подкрадывающуюся к ним тушу весом немногим меньше пары тонн. Тем более что беспечные ротозеи здесь долго не живут, а местность совершенно открытая, если не считать реденьких невысоких кустиков, за которыми разве что голодающий кот сумеет спрятаться.

Однако Трэш продвигался к цели шаг за шагом, а тревога не поднималась. При этом он пребывал в неослабевающем напряжении, пытаясь держать «шарик», который считал воплощением маскировочной способности, на максимально возможной мощности. Расширил его сияние до той черты, за которую пока что не получалось преступить. Ну и остановки делал то и дело, помня по старому опыту, что неподвижность позволяет скрываться от противника даже на самых смешных дистанциях.

До грузовика оставалось метров тридцать, когда бородатый абориген, деловито копавшийся в содержимом трофейного рюкзака, резко вскинул голову и недоуменно прищурился, уставившись на Трэша. Непохоже, что разглядел его во всей красе, но явно что-то заподозрил.

И Трэш понял – дальше тянуть нельзя.

В тот же миг напряжение спало. Больше нет нужды пытаться уменьшить свою заметность. Даже радость какая-то накатила, что-то вроде эйфории.

Ну а почему бы и не порадоваться, если предположение с усилением маскировки полностью подтвердилось. Никогда прежде у него не получались такие трюки, малейшее движение разоблачало.

Приятно узнавать что-то новое.

Особенно приятно, когда оно настолько полезное.

Рванув вперед, Трэш в две секунды добрался до машины. Столь незначительного отрезка времени аборигену хватило, чтобы осознать себя лишним в этом месте. Он успел вскочить и даже проворно юркнуть за машину. Но, увы, скорости не хватило. Огромный меч легко рассек брезент тента, металлическую стойку и человеческую плоть, далеко и сочно брызнув красным.

Трэш не стал проверять результаты удара. Если клинок весом почти в два центнера бьет в область шеи на высокой скорости, легкими ранами после такого не отделываются.

Потому бросился дальше не оборачиваясь.

Испуганные крики тех, кому попался на глаза. Взмах влево, взмах вправо. Минус два туземца. Третий после того, как ему на спину шлепнулось содержимое головы одной из жертв, оказался настолько сообразительным, что не стал разбираться, в чем там дело. Прекратив копаться в брюшине трупа, он ловко перекатился через плечо. Во время исполнения трюка успел выхватить пистолет и выстрелил назад вслепую. Да так метко, что пуля срикошетила, угодив в бедренную пластину брони.

На этом подвиги шустрого аборигена исчерпались. Трэш, не обратив на выстрел внимания, легко настиг «акробата» и, врезав мечом плашмя, превратил голову ловкача в лепешку. Рубить наотмашь не стал, опасаясь, что тяжелое лезвие уйдет далеко в землю. Это может замедлить движение, а сейчас каждое мгновение на счету.

Не обращая внимания на аборигенов, оставшихся слева и справа, он бежал вперед, стремительно наращивая скорость. Туша у Трэша, может, и здоровенная, но он не слон разъевшийся, он элита зараженного мира. Если поставить состязаться с легкоатлетом-рекордсменом, солидную фору способен дать хоть на стометровке, хоть на марафоне.

С пехотой потом сможет разобраться. Уйти им не успеть, до спасительного леса слишком далеко. А вот техника – другое дело. Если машины развернутся и водители как следует придавят педали газа, настичь их не получится. Дорога по дамбе и дальше прямая, с качественным покрытием, разогнаться на ней несложно.

Но против Трэша выступали всего лишь аборигены, а не отборные противники с идеальным мышлением. И потому, осознав, что атакованы монстром, первым делом они начали совершать ошибки.

Грузовик, как самый нерасторопный вид транспорта, следовало оставить в покое. Или даже сбросить его с насыпи, в худшем случае пожертвовав одним водителем, но позволив двум оставшимся помчаться задним ходом по освободившейся дороге.

Однако тяжелая и большая машина вместо этого начала разворачиваться. Полоса асфальта здесь не такая уж широкая, а маневрировать по обочине не получится, потому как с двух сторон вниз уходит пусть и невысокая, но крутая насыпь. В общем, грузовик перегородил дорогу полностью, но завершить маневр уже не смог.

Впрочем, пикапам это ничуть не помешало, потому что их экипажи даже не подумали развернуться или сдать назад.

Вместо этого они начали обстреливать приближающуюся смерть.

Трэш, разглядев, что стрелки в кузовах наводят пулеметы, вновь напрягся. Но не ради того, чтобы попытаться увеличить свою маскировку, а перекидывая всю незримую броню вперед. Если его предположения верны, сейчас его очень трудно пробить спереди. Зато сзади – несложно. Но там остались лишь несколько аборигенов с автоматами, винтовками и ручными пулеметами. Лишь у двоих имеются гранатометы. Однако это непростое в обращении оружие, по маневренным целям работать из него не так-то просто. Потому Трэш продолжил бег, непредсказуемо бросаясь из стороны в сторону.