Демоны Юга

Глава 7

На последнем рейсе я все же ухитрился обморозить уши. И это при том, что навернул на себя просто неимоверное количество тяжелых шкур. Они ведь становились никому не нужными по мере того, как все больше и больше людей оказывались на валунах подгорного пляжа.

Не повезло угодить в непогоду. Буран, или как это еще можно называть, дул прямо в лицо всю дорогу, мне казалось, что я голый и мокрый оставлен умирать на Северном полюсе. Спасибо Кайре, спасла мои пострадавшие лопухи, но теперь они чесались неимоверно, и я с трудом удерживал руки на месте. Слишком серьезная обстановка, можно сказать, официоз: народ, натрескавшись все тех же уже опостылевших мидий, совещается о том, что нам делать дальше.

Ну как совещается: в основном говорят Айш и я. Первый тут в авторитете, а я единственный, кто знаком с ситуацией на севере. Так что в основном отвечаю на вопросы.

– Леон, все мы знаем, что случилось с Даатлькраасом, и мы менее всего хотели бы контактировать с тем, от чьей руки наш друг принял смерть.

– А повторить судьбу Даатлькрааса вы хотите? Генерал Грул, или кто другой, но это было почти неизбежно – одиночка, пришедший с юга, здесь обречен. Таковы правила, которых придерживаются веками. Вокруг вас и вашего существования своего рода сфера молчания, за пределы которой не должно уйти ни одного слова и, в идеале, вообще ничего. Убийство тех, кто хотя бы увидел таких, как вы, здесь в порядке вещей.

– И что помешает генералу Грулу поступить с нами так же, как с Даатлькраасом?

– Не что, а кто. Я помешаю.

– Ты имеешь на него такое влияние?

– Генерал сейчас в такой ситуации, что хватается за любую помощь, и мы это можем использовать.

– У него какие-то затруднения?

– На севере война, талант военачальника у него есть, но силы немного. К тому же иногда ошибается. У него железная хватка и большие связи, но сейчас слишком мало возможностей. Я видел, на что вы способны, и догадываюсь, что это лишь маленькая часть. Если грамотно использовать ваши таланты, можно добиться многого.

– Мы не боевые маги, мы просто охотники, для которых тьма – дичь.

– Я знаю, что там, на юге, ваше поле боя – это кучка магов, которых обычно несколько десятков, реже сотни. Одни бьют всем, чем можно, другие их защищают, третьи выискивают бреши в обороне противника, четвертые пополняют всем запасы магической силы. Здесь врагов может быть гораздо больше, но это не маги. У них даже самых простых амулетов нет.

– Какой прок от обычных людей в бою?

– Айш, ты забываешь, что магов здесь нет вообще. Магия здесь только вот такая, – я поднял винтовку. – Еще не знаю, как вас можно использовать, но Грул обязательно придумает. Да и вы на месте как-нибудь разберетесь. Надеюсь, против войны ничего не имеете?

– Мы бы не хотели воевать за непонятные нам интересы.

– Интерес здесь прост: вас или убьют, или вы найдете здесь теплое местечко. Война – как раз способ поиска такого местечка.

– Нас не так просто убить.

– Только не надо рассказывать это кровососам.

– Северяне не вампиры, они несведущи в магии.

– Ага, зато их артиллерия стреляет далеко. Но даже если с ней справитесь, весь мир будет против вас. И это, скорее всего, навсегда. Вас будут караулить на каждом шагу, стараться убить самыми разными способами. День за днем, год за годом. Вы будете захлебываться в чужой крови, постоянно отбиваясь. И если все же сохраните свои шкуры, так и умрете один за другим, или прячась в дырах вроде этой, или вздрагивая от каждого шороха. Гонимые, как дикое зверье, после вас даже детей не останется. А если останутся, у них не будет магического дара, они не сумеют себя защищать так, как вы, и переживут вас ненадолго. Такую судьбу вы хотите выбрать?

Стражи загудели, моя краткая и доходчивая речь оказала кое-какое впечатление. Айш вскинул руки в миролюбивом жесте:

– Такого мы, разумеется, не хотим. Но, Леон, твое предложение нам тоже не по душе. И особенно не нравится то, какое место в твоих планах занимает генерал Грул. У нас к нему предвзятое отношение, и ты понимаешь почему.

– Понимаю.

– Позволь нам ненадолго остаться самим. Мы тебе всецело доверяем, но есть вещи, которые удобнее обсудить в семейном кругу.

Ну что ж, я в их семью не вхож, несмотря на то, что спас их от страшной смерти. По сути, спас уже дважды. Ну да ладно, не обижусь. Главное, чтобы недолго волынку тянули с обсуждениями по несколько раз, а то знаю я эти демократические дебаты.

Диета из мидий надоела уже до смерти. И этот унылый берег тоже надоел.

* * *

Рассказывая стражам краткую историю своих похождений в этом мире, я сознательно упустил ряд немаловажных моментов. Некоторые были слишком личные, некоторые не имело смысла освещать, а некоторые могли навредить, еще более настроив их против моих дальнейших планов, где новым знакомым отводилась важнейшая роль.

Ну, зачем им, в самом деле, знать, что я не просто отправился в опасное путешествие в отчаянной надежде найти способ излечения, а сделал это со скандалом? Где, в частности, фигурировал связанный Грул. Тот самый генерал, которого я представил как главную надежду на успешную интеграцию магов в здешнее общество.

Подозреваю, что он был сильно недоволен некоторыми моментами нашего расставания. Веревочные узы, экспроприированное золотишко, сотрясение мозга у верного Шфарича и еще парочки ребят. А еще дочку его любимую получается что похитил и вернул папе не сказать чтобы оперативно. Да и ту мог бы и не возвращать, но Талашай на тот момент был слишком слаб и прямо-таки панически сигнализировал, что такую поклажу до финишной прямой не дотащит. Бедолагу ведь даже парой крошек не покормили, лишь рнишь дали понюхать – что-то вроде транквилизатора для муунта. Меня одного он и то кое-как довез, вымотавшись при этом полностью.

Что будет, если я возвращусь? Честно сказать – точно не знаю. Грул может наделать глупостей от злости или под действием сиюминутного порыва, но, вообще-то, поступки его обычно взвешены на точнейших весах. Набедокурил я далеко не вчера, злость должна улечься, так что шансы попасть под горячую руку не так уж и велики. В то же время ни одна страховая фирма не согласится делать мне полис, зная, что я планирую столь рискованную встречу.

Генерал тогда был чертовски зол. И вообще, он в высшей степени строгий человек. Почти эталонный солдафон.

Что делать, если ничего не выгорит с Грулом? То есть в том случае, если он не пойдет на контакт. Генерал пойдет, конечно, ему нет смысла уклоняться, но именно под этим случаем подразумевается единственный для него смысл нашей встречи: вздернуть за шею некоего обнаглевшего донельзя Леона. А мне нужно вовсе не это. Надо что-то придумать, как-нибудь без лишнего ухудшения отношений сохранить свою шкуру и добиться, чтобы магов признали.

Так что в идеале мне надо первым делом найти не Грула, а Надара. Он из тех проныр, с которыми самый прожженный черт побоится в карты сыграть: ни страха, ни совести, ни принципов. Смысл жизни он видит лишь в перераспределении денежных средств в свою пользу. Такой легко продаст родную мать, если найдет выгодного покупателя. Он не вспыльчив, не злопамятен, и смерти кому-то может пожелать, лишь если это потребует дело.

Нет у него такого дела, чтобы требовало моего повешения. Такими ценными кадрами, как я, он тоже не разбрасывается, а за мной к тому же будет стоять отряд не самых последних магов загадочного юга. Не удивлюсь, если о творящихся там делах Надар знает побольше Грула: информация, как приклеенная, тянется за деньгами, а денег у шадарца много.

Так что у меня как минимум два варианта, к кому можно пристроиться. Но стражам о таких тонкостях знать вовсе не обязательно. Моя совесть и без того почти чиста перед ними. Мог ведь сказать, что пришел по просьбе Дата исключительно ради того, чтобы спасти их из ледяного плена. Но нет же, честно заявил, что явился исключительно из эгоистических соображений, спасая себя любимого.

Я честный человек.

Ну… почти.

* * *

Краб трепыхался отчаянно, но против человека он ничто. Это, конечно, если не лезть к этой бронированной образине незащищенными руками. Я и не лез, не для того мои нежные пальцы выросли, чтобы членистоногих радовать. Заточенная палка в середину панциря, и пожалуйте, сударь, в горячие уголья.

Не такой уж плохой берег, если вдуматься. В море полно еды, в том числе и деликатесов, волны высоких приливов засыпали берег древесиной, среди которой даже годные к употреблению кокосовые орехи попадаются. Жаль, что расти здесь отказываются.

Вот еще краб. Так себе экземпляр, но тоже сойдет, ждать, пока он вырастет до рекордных размеров, смысла нет.

Крабов здесь теперь много, и все потому, что Литтейгиса не подкачала. Оценив вопрос с проблемой питания муунта, она сказала, что дельфины слишком умны, чтобы долго на них рассчитывать. Погибнет один, остальные растрезвонят тревожные новости на всю округу. Слишком коммуникабельные животные. Лучше вообще с ними не связываться, ведь имеются варианты куда эффективнее.

Из-за этих вариантов мне пришлось несколько часов катать Литтейгису над морем, пока она не заметила кита. Может, и не очень большой, но дельфины рядом с ним выглядели хомячками под боком бульдога, так что туша та еще. Талашай, глядя на него с высоты, чуть не взорвал мне голову мысленными образами. Он на разные лады представлял, какую веселую пирушку можно устроить на такой горе мяса и жира.

Уж не знаю как, но Литтейгиса заставила кита бросить все свои дела и плыть прямиком к нашему тогда еще крошечному лагерю. Там морской исполин с разгона выбросился на берег и через некоторое время околел.

Это было ошибкой. Талашай очень старался, из кожи лез, давился, но быстро осилить столь грандиозное угощение не сумел. А здесь, возле экватора, даже под прохладой гор иногда жарко, как в натопленной бане. В общем, начало неприятно попахивать, и эта проблема становилась все серьезнее и серьезнее.