Чужих гор пленники

Часы в группе были, но ориентироваться по ним не получалось: местное время не совпадало с прежним. Хотелось верить, что это следствие смены часовых поясов, но в столь простое и понятное объяснение верилось все меньше и меньше.

Впрочем, размышлять об этом было некогда: работать пришлось всерьез, под усиливающимся ледяным ветром. Сложные мысли такие условия недолюбливают. В какой-то момент Рогов обратил внимание, что не только снег мешает разглядеть далекие предметы. Смеркалось не из-за погоды.

– Вечер, – заявил он, уложив на крышу очередной кусок асфальта.

Это из опасения, что ветер сорвет незакрепленную крышку багажника.

– Ага, – согласился Влад. – Но вроде успели, можно костер разводить. Ему бы минут пятнадцать покоптить, чтобы тяга наладилась, а то дыму не оберемся.

– Давай, – кивнул Рогов. – А я пока на развалины схожу.

– Зачем?

– Разведаю. Прикину, пока светло, где завтра начинать. Поставлю ориентир, а то, боюсь, до утра заметет все, ничего не поймем.

– Это запросто, снег прибавляется.

Толик, услышав окончание беседы, сказал:

– Возьми арматуры кусок. Мало ли…

– Не понял?

– Да я, когда с Наташкой по машинам лазил, видел что-то. В стороне развалин.

– Что?

В ответ пожатие плечами.

– Да не знаю. Движение какое-то. Не камень упал, а как прошмыгнуло что-то. На нас глянуло и спряталось. Может, собака. Они от голода звереют быстро, так что осторожнее, если увидишь.

– Тут столько трупов, что собаки голодать долго не будут, – заметил на это Влад и добавил: – Но арматуру прихвати… на всякий случай.

Железяка действительно пригодилась. Правда, не для разгона стаи подсевших на человечину собак. Стальным прутком удобно прощупывать путь по грудам обломков, ведь никогда не угадаешь, что ждет твою ногу. Надежная с виду опора может оказаться ловушкой, где провалившуюся лодыжку поджидают челюсти разорванной арматуры. По останкам супермаркета Рогов пробирался будто по минному полю, тщательно планируя каждый шаг, работая щупом не хуже сапера. Через день-другой куча уляжется, что висит на честном слове – обретет опору, но пока еще руины неспокойны, превращение современного торгового центра в груды хлама оказалось слишком резким.

Шаг. Еще шаг. Что-то интересное торчит в покрытой гудроном плоскости. Фрагмент крыши? Скорее всего. Трофей оказался не ахти: упаковка одноразовых тарелок, причем мятая. Но Рогов находке обрадовался, ведь какой-никакой, а дополнительный ориентир. Он ведь смутно помнил, где могли располагаться подобные товары. Если предположить, что находку не отнесло далеко, то, пройдя чуть дальше, он окажется на территории, занятой стеллажами с продуктами.

Хорошо бы прямо сейчас что-нибудь там найти. Вот примерно как эту упаковку: без раскопок, чтобы готовенькое лежало сверху. Трофеи Толика и Наташи невелики, не так уж много машин пережили пожар, в оставшихся удалось разжиться жалкими крохами. Рогов не хотел есть, он хотел натурально жрать. Много, плевать что, чавкая, почти не жуя, с натугой глотая. Сама мысль о том, что в считаных шагах располагается продовольственное эльдорадо, наполнила рот слюной, а желудок даже не забурчал, а скорее взвизгнул от нетерпения, будто изголодавшийся поросенок.

Словно реагируя на вопль желудка, впереди, там, где, по расчетам Рогова, располагались гастрономические богатства, послышался звук: звякнул металл. В руинах то и дело что-то падало, проседало, обваливалось, но именно сейчас он почему-то понял – это не результат продолжавшихся разрушений.

Снегопад усиливался чуть ли не с каждой секундой, и даже в трех десятках шагов не разберешь подробности. Да и столько укрытий от взглядов, что при желании пару слонов можно припрятать и ни за что не догадаешься. Может, кто-то такой же, как Рогов, копошится поблизости в надежде откопать что-нибудь съедобное?

– Эй?! – вопросительно крикнул он, инстинктивно взяв стальной прут на изготовку.

Ответа не было. Периферийным зрением уловил в снежной круговерти движение, не укладывающееся в общий ритм метели. Обернулся. Вроде ничего. Померещилось… наверное. И звук, будто камень неустойчивый под ногой повело. Уже чуть дальше. Уходит кто-то? Или руины продолжают успокаиваться?

Да поди пойми…

Ветер сыпанул в лицо снежным зарядом, завыл, резко меняя направление. Рогов понял, что, если еще немного стемнеет, он рискует не найти путь назад. Мрак надвигался со всех сторон, и надвигался быстро. Пробираться дальше, в надежде найти огромный сырокопченый окорок и ящик тушенки, перехотелось. Возможно, позже, жуя просроченное печенье и сомнительного качества чипсы, найденные в машинах, он сильно пожалеет о своей нерешительности. Но это будет потом.

Сжав арматуру покрепче, Рогов развернулся и, оглядываясь на каждом шагу, направился в сторону автостоянки.

Глава 5

– Мороз и солнце, день чудесный! С хрена ж ты дремлешь, друг прелестный?

Просыпаться не хотелось. Вопреки смутным обещаниям Влада дачу, тем более еврейскую, возвести он не смог. Как именно должна выглядеть семитская дача, Рогов не представлял, но в том, что в ней очень тепло и уютно, не сомневался.

Уюта не было. Ну нет так нет – не страшно, но ведь и тепла тоже не было. Зато было то, что даже на самой завалящей даче не бывает: дым, выедающий глаза, занимающаяся от костра одежда, при том что спина льдом покрывается, и толкотня слева и справа – слишком много соседей для столь скромного по объему помещения.

А еще ветер решил поспорить с уверениями Влада, начав задувать со стороны склона, где располагался вход. Его пришлось закрывать в полной темноте, под массированным обстрелом снежными зарядами. Естественно, ни о каком качестве работ не могло быть и речи, так что сквозняк получился знатный. При этом тяга костра ухудшилась, что прибавило дыма.

Но и это еще не все. Крышу, как и все прочее, делали второпях, в основном из деталей автомобилей. Где-то недоглядели, и вблизи дыры, оставленной под дымоход, оказался пластик. Возможно, изоляция автомобильной проводки или другое что. Да не важно, важно то, что пластик разогрелся на славу, завонял, потек, начал капать вниз. В том числе и на Рогова. Пожар не случился, но приятного мало. Так и лежали, закрывая лица от горячего «дождя».

То просыпался, то проваливался в забытье: вот так и ночь прошла. Под утро перестали скрипеть от напора стихии стенки, да и рев за ними стих. Причем произошло это чуть ли не мгновенно, как будто кто-то отключил горы от ветра за неуплату, одним движением опустив рукоять рубильника.

И вот тогда Рогов наконец заснул. По-настоящему.

Просыпаться не хотелось. Это почти всегда неприятно, а после такой ночки втройне. К тому же вместо будильника кто-то неизвестный голосом профессионального пропойцы задорно сыплет стихами, безбожно их перевирая. Не до стихов сейчас, да еще в таком исполнении.

– Пора, красавица, проспись: разинь свои заплывши взоры, бегом ко входу гастронома с рублем в кармане появись![1 - Бездарная переделка стихотворения А. С. Пушкина «Зимнее утро».]

Разум, нехотя просыпаясь, наконец полностью осознал простой факт: коллектив собрался скромный, голоса всех до единого Рогов хорошо изучил, но этот слышит впервые.

Таких гнусавых здесь точно не было.

Арматурный пруток никуда не делся, несмотря на непростую ночь. Поудобнее его перехватив, Рогов рывком сел, уставившись на вход, столь героически заделанный ночью. Сейчас его частично расчистили, и было видно, что за ним намело приличных размеров сугроб. Возможно, именно благодаря этому в помещении стало меньше задувать, да и потеплело, что весьма способствовало крепкому сну. Не зря ведь Влад вчера разглагольствовал о теплоизоляционных свойствах этого, так сказать, материала. Может, и далеко ему до пенопласта и прочего, но толк тоже есть.

Незваный гость выглядывал из-за этого самого сугроба. Был он невысокого роста, и более ничего о внешности сказать не получалось. А что еще скажешь о человеке, который закутан в разнообразное тряпье по макушку? Надо быть именитым египтологом, изучившим не одну сотню мумий, чтобы различить особенности.

– Ты кто?! – сонно пробурчал Рогов.

– Я?! – как-то уж очень изумленно, явно фальшивя, вскинулся стихоплет.

– Да, именно ты.

– Я добрый человек, разве это не очевидно?

– А звать тебя как, добрый человек?

– Не надо меня звать, я сам прихожу.

– А чтобы имя узнать, паспорт твой смотреть надо?

– Так нет у меня никакого паспорта, имеется только справка об условно-досрочном освобождении, – жизнерадостно ответил гость, печально добавив: – Только я ее в залог оставил. В библиотеке за книжку, «Изоморфное мышление для одаренных индивидуумов» почитать брал. Раз уж ты так страдаешь от неразделенного желания познакомиться, то называй меня Кирилл Антонович. А лучше не надо, что-то не прет меня сегодня от официоза. Давай…

Договорить не успел.