– Правила простые, до смерти не бить, не калечить, по яйцам не пинать, кто упал, того тоже не пинать. Задача – сорвать пояс с противника.
Атамил затолкал меня в строй разогретых изнутри и снаружи бойцов.
– Андрей, Тормил, Гардун, вашей задачей будет охват с флангов и выбивание зазевавшихся противников. Остальным задача – валить всех подряд.
– Все вперед, мы победим! – прохаживаясь перед кривым строем, орал Атамил. Наконец все выстроились, и давешний мужик, сунув пальцы в рот, громко свистнул. Поехали! Не успел я опомниться, как на меня понесся, растопырив ручищи, здоровенный детина. Он уже сграбастал моих крайних товарищей своими руками и намеревался подмять еще и меня под собой. Встречаю его прямым ударом ноги в живот. Здоровяка согнуло в дугу, глаза чуть не вылетели из орбит, рот распахнулся. Вывернувшийся из его захвата парень с правой засадил здоровяку в ухо и сорвал с него пояс. В центре уже месились, не разбирая своих и чужих. Быстро оббежав спины, опоясанные красными поясами, я выскочил на двух белых решивших, как и я, зайти с тыла. Увидев меня, ближайший противник раскинул руки и устремился с воплем ко мне. И чего они все обниматься лезут, подумалось мне. Я свалился ему под ноги, и противник, кувыркнувшись, со всего маху впечатался мордой в траву, обняв землю. Второй не стал ждать, пока я полностью поднимусь на ноги, и принялся охаживать меня кулаками со всех сторон. Стоя на одном колене, голову я прикрыл руками, пару раз ощутимо прилетело по ребрам и спине. Внезапно град ударов прекратился, мимо моего лица мелькнули чьи-то ноги, а сверху обрушилось с матюками тело. Меня придавило к земле, по спине прошлись, как по бульвару. Я лишь успел снова прикрыть руками голову. Сверху посыпались еще тела, стало трудно дышать. Вокруг радостно завопили, заулюлюкали. С меня стащили павших, и я смог перевернуться на спину. Вздохнув, расправляю помятые ребра. Надо мной стоит Атамил и улыбается в тридцать два зуба, лицо измазано кровью и грязью.
– Андрей, ты живой? – как-то буднично спросил он и протянул руку, помогая подняться.
– Да, более или менее, вроде ничего не сломали.
Я осмотрелся, на поле лежали еще трое, включая моего здоровяка, ухо которого уже превратилось в огромный пельмень, над ними уже колдовали медики. Парни из разных команд радостно обнимались, похлопывая друг друга по плечам. Самые расторопные из них обжимались с визжащими девчатами.
– Тогда пойдем, отмоемся и за стол, – снова потащил меня за собой Атамил.
Мы ополоснулись из ведра водой, набранной прямо изо рва. Воду в этот ров отвели от речки, и она была чистой и прохладной.
Удивительно, как быстро и незаметно прошел день, уже вечерело, всюду зажглись факелы. Я сидел с Атамилом за столом, ломившемся от разной снеди. Однако покушать здесь любили, в отдалении на огромном костре готовился целый бычара. Запах жареного мяса смешивался с пряными запахами трав и специй. Большинство семейных уже разъехалось, исчезли старики и дети. Праздник плавно переходил в молодежную тусовку. На стол передо мной поставили тарелку с парящим мясом, густо посыпанным зеленью и нарезанными овощами. Рядом на лавку уселась знакомая девушка в синем платье.
– Угощайся, – тихо пробормотала она и, ухватив кусочек, принялась его уплетать.
– Благодарю, – также тихо пробормотал я и сначала неуверенно стал пробовать мясо. Вкус был отменный, в меру соленое и перченое, оно просто таяло во рту. Девчонка сидела рядом и явно чего-то ждала.
– Потанцуем? – И пока она не успела опомниться, потащил ее из-за стола к сцене. Там вовсю наяривал маленький ансамбль незатейливую, но очень заводную мелодию. Вытащив ее за руку в круг, я неуклюже повальсировал, придерживая девушку за талию. А потом прижал ее к себе и зашептал на ушко:
– Я совсем не умею танцевать, ты мне поможешь.
В ответ она звонко расхохоталась и, разорвав дистанцию закружилась вокруг меня, как бабочка. Ее звали Яра. Она учила меня танцевать и смеялась над моими движениями. Мне захотелось ее поцеловать, и она ответила взаимностью. Оттолкнув меня, Яра, смеясь, побежала в темноту, я за ней. Догнал в высокой траве, она, смеясь, свалилась в нее, я упал рядом. музыка стихла в отдалении. Ее волосы пахли ягодами.
Проснулся я от холода. Солнце только-только показалось над горизонтом. Густой туман уползал обратно в реку. Яры нигде не было видно, лишь ощущения от проведенной ночи и голубая ленточка с ее волос говорили, что это был не глюк. Одевшись, я поспешил обратно в город, по дороге то и дело натыкаясь на голые парочки, спящие в обнимку. Дед встретил меня на пороге дома.
– Ну, как погулял? – осведомился он, ухмыляясь.
– Я это… ну в общем, хорошо… но тут такое дело… Дед, а как у вас с сексом до брака дела обстоят?
– С чем? – опешил дед.
– С деланьем детей, – пояснил я.
– Ах с этим. Да ты не переживай, нет, конечно, если понравилась, можешь найти и жениться – успокоил меня дед.
– То есть любовь до брака это норма?
– Не совсем так, если ты какую девицу совратишь, ее родня и побить тебя вправе. С замужних другой спрос, тут полюбовника муж вправе уже прирезать. Но на Новолетие таких запретов нет. Соглашаясь отведать еду или питье из одной посуды с угостившим тебя, ты принимаешь его предложение провести ночь вместе. Чем она тебя угощала? – осведомился дед.
– Мясо принесла, – радостно вспоминая, ответил я.
– Ну хватит о девках, у нас полно работы. Давай переодевайся, бери оружие, мешок и пошли, – дед кивнул на стол. Простая рубаха и прочные кожаные штаны, на ноги портянки и предки ботинок со шнуровкой. Арбалет смазан и проверен, в берестяном тубусе два десятка болтов. Вещмешок, мельком проверяю его, набит продуктами. По военному разворачиваюсь и вскинув ладонь к виску рапортую:
– Готов к труду и обороне.
Дед стоит в дверях и держит в руках гартог.
– Это тебе мой подарок на день рождения, внучек. Теперь ты готов. – С этими словами он вручил мне оружие.
Рукоять испещрена мелкими зарубками и царапинами, обмотка слегка потерлась в местах хвата. Гартог был не новый и, видимо, не раз бывал в драках. Клинок зачехлен в кожаные ножны, у основания веревочка – дерни и чехол раскроется.
– Благодарю, дедуль.
Город мы покинули, когда солнце уже показалось над верхушками деревьев. Несмотря на всего пару часов сна и пятнадцать килограммов груза за плечами, шагалось удивительно легко. Рядом шагал дед, опираясь на новую трость. Он нес за плечами прямоугольную корзину, забитую склянками и баночками под ингредиенты. Не успели мы отойти и на сотню шагов, как нас догнала телега, возница предложил нас подвезти до Косогоров. Дед подумал и согласился.
Через пять минут стала ясна причина столь благородного порыва возницы. Ехать одному ему было скучно, и, как многие шоферы такси, он любил поболтать в дороге. Его было просто не заткнуть. У кого телка отелилась, у кого пшено не уродилось. Дяденька был находкой и одновременно кошмаром для шпиона. Пока мы ехали на его колымаге, он все вываливал и вываливал на нас все новости, что услыхал в городе и все сплетни из дома. Он не переставал трещать, даже когда мы с ним прощались на развилке.
Оставшись, наконец, вдвоем, мы шли еще двое суток по имперскому тракту к местам нашей первой встречи. Вдруг дед остановился и хлопнул себя по лбу.
– Совсем из головы вылетело, я же тебе книжку купил, – и раскрыв плетеный короб, выудил из него пухленький ежедневник в мягком кожаном переплете.
– Вот, изучай, к зиме ты должен выучить ее на зубок, – выдал дед и зашагал дальше. Книжечка оказалась чем-то вроде справочника по алхимически ценным и полезным растениям и животным. Судя по качеству, у здешних обитателей было вовсю налажено книгопечатное дело. Красочная картинка, краткое описание, способ заготовки и хранения. На новом языка читалось с трудом и по складам.
Спустя пять дней пути по буреломам и оврагам мы забрели в довольно мрачное место. Высокие и раскидистые деревья подавляли всю растительность внизу. Несмотря на яркий солнечный день, под их густыми кронами царил полумрак. В тяжелом, затхлом воздухе витали ароматы гнили и какой-то кислятины. Дед осмотрел подножия нескольких деревьев. Рядом с двумя воткнул в землю вешки. Удовлетворительно кивнув, он сбросил корзину и скомандовал привал. Мы перекусили хлебом и салом. Пока ели, дед объяснял.
– Полезешь вот на это дерево, – указал он на стоящий рядом в два обхвата ствол.
– Наверху ищи зеленых жучков размером с палец. Днем они обычно кучкой висят, как плод, руками их не трогай, тряси ветку или сбей палкой. В центре роя есть черная королева, вот ее нам и нужно.
Я полез вверх по веревке, заброшенной дедом ранее. Добравшись до нижних ветвей, остановился передохнуть, но дед снизу стал торопить, мол, нечего рассиживаться, набрали и убежали. Пришлось лезть выше. Кислый запах все усиливался. Оказавшись выше первого яруса листьев, я осмотрелся, в паре метров надо мной, прилепившись на развилке толстой ветки, торчал вверх пульсирующий и подрагивающий шар. Сначала я попробовал попрыгать на ветке, но уж больно толстой она была. Выломав ветку подлиннее, я таки столкнул склизкий шар из насекомых на землю. Меня окатило вонью, будто от протухшей бочки огурцов. Снизу заорал дед:
– Отлично, давай еще парочку таких же.
До конца дня мне пришлось залезть еще на десяток деревьев, прежде чем дед признал годными пять королев и засунул каждую тварь в отдельную банку. Потом я, как обезьяна, лазил по деревьям, похожим на пальмы, и искал в их макушках синеньких жучков, которые любили лакомиться соком с молодых побегов.
Дед, узнав, что я никогда не охотился, игуаны-падальщики не счет, назначил меня вечным дежурным по кухне. Благо не приходилось тратить время на заготовку дров. Здесь был аналог нашего сухого горючего. Плоский камень размером с блюдце, капаешь на него из склянки пару капель алхимической жидкости, и он часа три горит ровным жарким пламенем. Закончил готовку, смыл остатки жидкости водой или просто стряхнул с камня, и он потухнет. Удобная штука.
Как бы то ни было, пришлось учиться готовить из натурпродуктов. Не то чтобы я не умел готовить, но в лесу нет холодильника, и любую подстреленную дичь приходилось сначала освежевать и выпотрошить. Так в процессе поиска алхимических травок я вдобавок искал просто полезные травки, смотрел по сторонам на предмет, кого можно съесть, а от кого лучше бежать. Набрав на деревьях с десяток бутонов растения под названием тещин язык, уж не знаю, кто его так назвал, но само растение было длинным, колючим и ядовитым. Весь его широкий красный стебель усеивали мелкие крючковатые шипы. Стоило насекомому вляпаться в такую болтающуюся ленту, как растение сворачивалось в рулончик и пряталось в бутон, как актиния.
Набегавшись, я всего на минутку присел отдохнуть на корни высохшего старого дуба. Вдруг из кустов выскочил дед и с круглыми от ужаса глазами зашептал мне:
– Андрей, аккуратно и медленно встань и иди ко мне.
Я попытался понять, что не так, и закрутил головой.
– Не вертись, дубина, медленно иди ко мне.
Шаг. Второй…
– Беги-и-и, – заорал дед.
За спиной заскрипело, затрещало, я не выдержал и прыгнул с места. По спине будто оглоблей перетянули, от удара я влетел прямо в расставленные руки деда.