Сахар

– Иногда мне стыдно за это, – признался я. – Сейчас всё по-другому. Просто мне в один момент стало невыносимо скучно, что в моей жизни больше нет никакого другого смысла. Эти вечные попытки найти себя, хождения взад-вперёд, размышления о своё призвании. Это, это…

– Да ладно тебе, не пытайся объяснить. Я тебя понимаю. Честно. Это отчасти сравнимо с пьесой Грибоедова. Я думаю, это твой случай.

– Не знаю, чёрт. Возможно. И ещё… Инга…

– Да?

– Ты это, чёрт…

– Я – чёрт!?

– Нет-нет, это речевой оборот. Конечно, ты не чёрт… Наверное, – и она нелепо хихикнула.

– Прости меня идиота, что я был таким дерьмом в момент нашего формального знакомства. Мне, правда, очень неловко, – как мог выдавил из себя я. – И… Прости, конечно же, что заврался с самого начала семестра. Начал какой-то глупый калейдоскоп. Прям глупейший.

Она неловко сжала губы и перевела свой выразительный взгляд прямо мне в глаза.

– Тебе повезло, что последняя книга, которую я прочитала, научила меня, что практически все люди заслуживают второго шанса, – снова улыбка, беспечная и прекрасная. – Молодец, что извинился. Наверняка, для тебя это было непросто.

– Да, типа того. Ты это, расскажешь что-нибудь ещё о своём детстве? Мне очень интересно. Правда, – улыбнулся я.

– Ох, как мы заговорили, Лазарь Андреевич. Алкоголь уже успел ударить тебе в голову?

– Не, алкоголь – мой друг, он меня не трогает. Это всё – сахар, – убедительно произнёс я. – Всё грёбанный сыпучий сахар.

– Сахар? – удивилась Кемерова.

– Да. Иногда в нём есть весь смысл. Желание получить доступное удовольствие взамен на мучительную болезнь в перспективе. Таких удовольствий сотни и каждый сам решает, что для него есть – объект желания и справедливая цена за него. Каждый наш выбор осознанный, каждый по-своему зависим.

– Нет-нет, я прекрасно помню наш диалог на балконе. Я помню.

– Правда?

– Конечно. И знаешь… В этом что-то есть. В твоём «сахаре».

– Правда, Инга. Я хочу узнать тебя получше.

– Ну, раз такое дело, то готовься слушать…

– На моей шеи, возможно, не хватает красного галстука, а так… Всегда готов.

Забренчала довольно приятная попсовая мелодия.

– Ну-ка, извини, тут срочный вызов, я отойду… – оправдалась Кемерова и вышла из комнаты, совсем случайно прислонившись своей пятой точкой ко мне.

И кто ж его знал, что это слегка интимное соприкосновение станет кульминацией вечера? Пять, десять, двадцать пять. Инга всё ещё не возвращалась. Кажется, мы с ней читаем одни и те же книжки.

Я решил поискать Кемерову в коридорах общежития, но мои попытки не увенчались успехом. Оставив дверь в мою комнату чуть приоткрытой, я залпом добил остатки вина и бессовестно вырубился.

Мои извинения были приняты – и это самое главное!

Глава 9. Необратимость

Июль

В ту ужасную ночь, когда я наконец-то смог принести чистосердечные извинения перед Ингой, как бы то ни было, печально, с нами не стало Германа Петровича. Болезнь всё-таки взяла своё, причём решительно и беспощадно.

Данная новость настолько сильно ударила по мне, что я от бессилия воли так и не смог дойти до дверей университета, начав новый порочный круг в своей жизнедеятельности.

В течение месяца я пытался пойти на контакт с Ингой, но все попытки оказались напрасными, никто не знал, куда она подевалась. Многое снова сумело потерять смысл.

Ольга Сергеевна была назначена временно исполняющей обязанности декана, с чем я даже имел честь её поздравить, но эта дамочка точно была не заинтересована в моих словах поддержки. По крайней мере, мне так показалось.

Моя миссия близилась к концу.

Я очень хотел встретиться с Ингой, чтобы хотя бы попытаться сказать ей что-то толковое в качестве слов соболезнования, но её телефон по-прежнему был недоступен, университет она не посещала, а в её квартире, судя по словам соседей, никто не появляется уже давно.

Было противно и тошно. Хотелось скорее уже уехать отсюда, чтобы снова стать рядовым студентом и не иметь никаких общих граней со сценами, произошедшими за этот долбанный семестр.

– Лазарь, сколько у тебя ещё лекций по расписанию? – поинтересовалась Ольга Сергеевна.

– Ещё пара лекций, затем экзамен в тестовой форме, – апатично ответил я.

– У тебя готовы все материалы? Тест составил? – она говорила строго и чисто по факту.

– Да, всё готово, – с тем же безразличием отвечал я. – Всё под контролем, Ольга Сергеевна.

– Чудно. Молодец, – ого, кажется, меня похвалили, – в начале августа можешь возвращаться к обучению в свой Западный Федеральный. Тебя там уже заждались.

– Правда? – удивился я.

И я действительно удивился, что всё может быть так просто.

– Не знаю, – пожала плечами она, – наверное, правда. А почему ты так удивлён?

– Просто, когда я уезжал оттуда мне ставили чуть ли не космические условия возвращения, словно отсылают меня в один конец… Кажется, меня там не особо любят….

– Наверное, нужно же было как-то мотивировать юного бездельника. И это сработало. Ты проделал хорошую работу. У тебя отличная база знаний, редко такое явление усваивать прочитанный материал встретишь в твоём возрасте.

И последние рабочие недели я отдавался своим занятиям ещё немного больше, чем обычно. Даже отвечал на какие-то глупенькие дополнительные вопросы. И оставался после лекций, чтобы лишний раз напомнить, в чём различия интеграла от производной.

И это принесло свои плоды.

По итогам теста у нас даже вышло даже несколько отличников, но больший процент составили ребята, набравшие минимальный порог до отметки «удовлетворительно», что уже можно было считать большим успехом.

– Ладно, ребятня. Вы все – почти молодцы. Спасибо, что учились или пытались делать вид. Спасибо…

Полная аудитория поднялась на ноги и зааплодировала. Это были аплодисменты… Мне…