Сахар

– Правда, – удивительно трезво ответила Кемерова.

И тут наши взгляды соприкоснулись, причём на довольно длительный период времени. Я почувствовал её горячее дыхание, наполненное табачным дымом и вином, оно было таким желанным и манящим. Наверное, она почувствовала тоже самое. Я схватил руками её за талию, жадно прижал к себе и ещё очень долго продолжал смотреть ей в глаза. Сука, такие красивые бездонные глаза.

Я ждал, всматривался в правильный овал лица, созерцая до страшного безумия прекрасную девушку. Девушку сильную, независимую, которая прекрасно знает, чего хочет от жизни. Что может быть сексуальнее и притягательнее всего этого?

В мире перестало существовать всё: даже старые раритетные часы с кукушкой замедлили свой ход. Инга Кемерова, мнимые сантиметры между нашими губами и я, Лазарь-Леонид, тьфу, как там меня.

Мимолётом я словил ощущение, будто бы ещё никогда ни с кем не целовался, всё происходящее было в какой-то степени страшно неловким. И я сам прекрасно осознавал, что туплю, прямо здесь и сейчас, всё как я умею.

Моя голова сделала неуверенный, но важный рывок в её сторону, затем ещё и ещё, расстояние таяло так медленно, что я мой друг-неврастеник внутри меня сумел дёрнуться несколько раз.

Ещё и ещё. Закрываю глаза и падаю в бездну, будь что будет!

– Прости, я не могу пока это сделать… – иллюзия поцелуя обломалась, – ты мне нравишься, Лёнь, но… Я, правда, не могу… Если честно, то я всё ещё состою в отношениях… Но… Буквально на днях я узнала, что мой молодой человек обманывал меня…

Всё разрушилось, необходимо что-то сказать.

– Мешок дерьма, а не молодой человек у тебя. Ты потрясающая, как тебя можно обмануть?

– Я слишком наивна, к сожалению. Я всё ещё ребёнок из начальной школы, местами зажатый и неуверенный в себе. Сложно сказать, откуда это. Наверное, опять же из детства. А этот… Навешал лапши на уши и рад-счастлив.

– Нет ничего хуже вранья! – неистово подтвердил я. – Так что случилось? Расскажешь?

– Да ничего особенного и нового. Типичная для всего этого история.

– Знаешь, если не хочешь, то мы можем об этом не говорить, – предложил я.

– Да нет же! Представляешь, этот моральный урод был старше меня на семь лет… Мне ещё было только шестнадцать, училась себе спокойно в девятом классе, а он уже преподавал на кафедре моего деда, отличался особым умом и сообразительностью: был призёром многих международных олимпиад, участником различных конференций…

И тут меня осенило. Внезапно.

– Филипп Робертович?! – брезгливо предположил я.

– Да. Да… Филипп…

– Вот же ублюдок! Штопанный…

– Не надо так, Лёня… Успокойся, – кажется, я немного потерял контроль над ситуацией. – Он довольно умный молодой человек, к тому же, в твоей беспечности и кропотливости чем-то напоминает тебя…

– Да кто он такой? Почему я ни разу не застал этого умника?

– Что? Всё ещё не успел познакомиться? Это странно…

– Да чёрт с ним! Инга, – я схватил её двумя руками за плечи, – слышишь? Посмотри на меня. Я тебе никогда не стану врать. Ты мне нравишься. Очень. Обещаю быть всегда рядом и помогать справляться с любым происходящим дерьмом. Но перед этим обещанием, я обещаю ещё кое-что: убью этого ублюдка нахрен. В этом городе слишком тесно даже для двух людей моей типажа.

– Лёня… – открыла рот Кемерова, нежно поглаживая мою короткую стрижку.

Мои очки окончательно запотели от перепада температур. Последние миллиметры между нами убила искра вспышки между нами, наши губы жадно слились в долгожданном поцелуе.

Это был жадный, настоящий поцелуй, без единого намёка на приличие и моральные ценности. Я схватил двумя руками Ингу за упругую и в меру объёмную задницу, с большим удовольствием сжал её, наслаждаясь процессом.

Затем одной рукой стал пробираться выше по её телу, мысленно уже трогая за шикарную правую грудь второго размера, но…

Всё уничтожил один ужасный звук открывающейся входной двери.

– Добрый вечерок, молодёжь! Внученька… Ты дома? – по квартире донёсся знакомый сладкий голос и на кухню вошёл Герман Петрович.

Мы моментально отцепились друг от друга, и Кемерова пошла встречать родственника.

– Привет, дедуль, – Инга тепло обняла его. – Думаю, что тебе не стоит представлять нашего гостя, – в довольном тоне произнесла она.

А я сразу всё понял. Вот прям сразу. Ещё от этих разговоров про кафедру деда… Да даже раньше, когда постоянно наблюдал Ингу около кабинета Германа Петровича.

Это конец. Конец всему хорошему.

– Рад тебя видеть, товарищ Рекрутов! Вижу, Лазарь, вы с Ингой подружились… И это ведь так чудесно… Сейчас я переоденусь и… Давайте продолжим отмечать этот прекрасный вечер! Пять минут, товарищи! Пять минут, пять минут… – от счастья чуть ли не запел дедушка Инги.

Да это вообще конец всему.

Выражение лица Инги изменилось настолько сильно, что это трудно передать словами. Передо мной стояла уже совершенно другая девушка, поникшая и обманутая, расстроенная и готовая убивать. Она была также прекрасна и желанна, но её выжигающий взгляд свидетельствовал о всей той боли обмана, который она пережила и переживает до сих пор.

– ЧТО? Лазарь? – тихонько, чуть ли не шепотом спросила она.

– Инга, пожалуйста, давай без краткосрочных выводов… – я попытался взять ситуацию под свой контроль, жестикулируя дрожащей правой рукой.

– ЛАЗАРЬ!? – чуть громче повторила она.

– Я прошу тебя… – я снял свои очки и дважды моргнул, пытаясь вернуть зрению эластичность.

– ЛАЗАРЬ РЕКРУТОВ!?

– Инга! Инга, пожалуйста, выслушай меня…

– Точно… Лазарь. Это всё время был ты… Лазарь Рекрутов, – она говорила медленно.

– Инга, я могу объяснить весь этот клубок с бредом… Инга-Инга… Понимаешь, это всё глупая история… Изначально она была настолько простой, что автоматом превратилась в такую сложную…

– Да я слушать тебя не желаю… – ещё громче и чуть быстрее.

Моё сердце ушло в холодные пятки ног от того, что я заплёл такой клубок неоднозначных ситуаций. Мне было предельно стыдно и агонически противно, что я начал этот незатейливый сюжет с несуществующим хорошим парнем Леонидом.

– Да ты мне понравилась! Инга! Да может быть… Может быть, я полюбил тебя! – за эти слова и дальнейший ход речи я уже не отвечал. – Вот и всё. Поэтому я и наврал тебе, придумал всё из ничего. Дерьмо. Я просто-навсего хотел тебе понравиться, начать всё с неисписанного ежедневника. Как оно и бывает во всех хороших сериалах… Помнишь же…?

– Я… Ты… А не пойти бы тебе… Не пойти ли тебе… К чёрту? – вторичные слёзы дали старт новой главы нашего романа.

Она несколько раз похлопала накрашенными для такого торжественного случая ресницами, лёгким движением развернулась и уверенными краткими шагами двинулась к двери. Но я успел схватить её за руку.

– Не смей трогать меня! – тревожно завопила Кемерова.