Структура

Склон

Ясная, по-весеннему теплая погода. Температура плюс девять на солнце. В воздухе чувствуется запах озона и чуть подтаявшего снега. Небольшой, практически неуловимый прохладный ветерок и заснеженный склон Бельдесая, что еще нужно для спуска? Правильно, ничего!

Сегодня мы идем по общей трассе. Уклон двадцать шесть и четыре, детский лепет, но на крутой целяк не сунешься, – снег сильно подтаял. Зато по трассе, пока она не разбита, можно покататься в свое удовольствие.

Мы стоим в верхней точке и улыбаемся, впереди нас ожидает почти трехкилометровый спуск. Отсчет ведет Дэн:

– One! Two! Three!

– Go! – кричим, срывая голос, и устремляемся вниз.

Мы падаем, и поток встречного воздуха на секунду сбивает дыхание. Первый вираж, и тысячи ярких, цветных в солнечных лучах фонтанчиков снега вырываются из-под сноубордов. Мы падаем, а над головами простирается безукоризненно голубое, бесконечное горное небо. Прозрачный, почти призрачный горный воздух буквально льётся, заполняя собой лёгкие. Сердце рвётся из груди, стремясь объять невообразимое великолепие природы.

Слева от меня идут Дэн и Эйр. Край, четвёртый член нашей команды, немного отстал, что удивительно, обычно он катается быстрей. Возможно, сегодня и он решил немного расслабиться, и это хорошо, а то вечно он ищет свой «девятый вал».

В восемь утра народу на склоне немного – нам есть где разгуляться. Лишь изредка мы обгоняем небольшие группы лыжников-пенсионеров. Я делаю очередной бэксайд и, окинув взглядом склон, понимаю, что Края за спиной нет.

«Черт, куда он подевался?» – с улыбкой подумал я.

Случись это где-нибудь на целяке, я начал бы волноваться, но здесь, посреди цивильной трассы, с Краем не может ничего произойти, как не может ничего произойти с младенцем в манеже. Немного успокоив себя этой мыслью, я продолжил спуск. Разумеется, к финишу пришел с небольшим отставанием.

Выскочив на спину последнего бугра, я увидел у подножия Дэна и Эйра. Заложив крутой вираж остановился около них и, не удержавшись, плюхнулся назад.

– Эндрио, старик, ты не видел, куда Край пропал? – чуть ли не в голос спросили они.

– Да хрен его знает, – зло бросил я, расстёгивая крепления.

Отстегнув сноуборд, поднимаюсь и подхожу к друзьям, продолжая рассказ:

– Сначала этот паршивец за нами шёл. Я ещё удивился, а чего это наш Край сегодня тошнит? А потом на середине трассы он просто исчез. Думаю, приметил что-то интересное и свернул.

– Край! Вот гад! Вечно мы из-за него в истории влипаем! – возмутился Эйр.

– Есть такое дело, – спокойно согласился как всегда невозмутимый Дэн и добавил:

– Подождём минут десять. Никуда он не денется, спустится.

2. Местные мы, из Ташкента!

На Бельдесай мы прибыли три дня назад. Прилетев в Ташкент около полудня, мы сдали походный скарб в багажное отделение оставив только небольшую сумку с самым необходимым, поймали такси и направились к Гарику, старому другу Дэна и Края, менять валюту.

Дело в том, что в Узбекистане менять деньги в официальных обменниках невыгодно. Курс небольшой, да и хлопотно это. А покупать сумы (местные деньги) с рук опасно, на мошенников можно нарваться, да и незаконно это – наказание вплоть до тюремного заключения. Как говорится:

«Восток – дело тонкое».

Вот мы и обратились к Гарику за помощью: у него курс приятней, чем в банках, и безопасно.

Прибыв по указанному Гариком адресу, мы с удивлением обнаружили, что дома никого нет. Телефон Гарика не отвечал. Просидев полчаса у подъезда, мы, безбожно матерясь и проклиная всё на свете, поймали такси и рванули в обратном направлении. У вокзала нас ждал сюрприз.

– Хай, народ! – крикнул заметивший нас издалека худой узбекский паренек в адидасовском спортивном костюме и широко осклабил свою узбекскую физиономию. – Не ждали?

– Г-а-арик!

Это Край, совершенно позабыв о том, что материл Гарика последние полчаса на чем свет стоит, раскинув руки, бросился к столь неожиданно объявившемуся товарищу и заключил в объятия.

– Откуда ты? Почему здесь? Мы же у тебя договаривались?

– Тихо ты! Раздавишь! – притворно испуганным голосом пробасил Гарик.

Тут подоспели и мы.

– Знакомьтесь, это Гарик, – представил нам Дэн нового знакомого.

– Эйр!

– Эндрио!

Несколько минут объятий и рукопожатий сменились градом вопросов с нашей стороны.

– Мы к тебе заезжали. Ты где пропадаешь?

– Дела были с утра. Думал успею, но закрутился, завертелся, смотрю на часы и понимаю, что домой не успеваю. Хотел вас здесь перехватить, но опоздал.

– А что с телефоном? – не успокаивался Дэн.

– Я что с ним, – произнес Гарик, достал телефон из кармана штанов и несколько раз тапнул по экрану.

Телефон никак не отреагировал на прикосновения.

– Сел, – невинно произнес он и улыбнулся.

– Да и фиг с ним, – отмахнулся Край. – Ты сам как?

– Неплохо. Кручусь, верчусь, деньги зарабатываю.

– А спина-то, спина зажила? – поинтересовался Дэн.

– Зажила почти, месяца через два, наверное, на доску встану.

– Да ну! – обрадовался Край.

– Я тебе говорю!

– Так, значит, еще покатаемся?

– Говно вопрос!

– А что народ говорит? Как снежок? – перешел к делу я.

– Улет! Вчера ребята с Бельдесая вернулись, говорят, борд в идеал катит.

– Круто!

– А жилье? – вставил свои пять копеек Эйр.

– И это без проблем. Народу немного, можно вагончик со всеми удобствами на четверых взять.

– Вот это да!

– Крутяк! – воскликнул Гарик и перешел в контрнаступление, видимо почувствовав, что так просто мы от него нескоро отстанем. – Вы баксы менять собираетесь? Или меня весь день пытать будете?

– Ах да! – спохватились мы.

Сунув Гарику три сотни долларов и договорившись встретиться с ним у стоянки такси, мы отправились в багажное отделение за вещами.

Гарик появился через полчаса, как и обещал.

– Ну что, братцы, – сказал он, протягивая нам увесистую пачку сумов. – Вот ваши деньги. Специально мелкими взял, вам рассчитываться удобней будет. Можете ехать, и не забудьте, чему я вас учил. Если кто спросит: откуда вы?

– Местные! Из Ташкента! – хором ответили мы зазубренную фразу.

– Ах, молодцы! Правильно. Так вам спокойнее будет, а самое главное – дешевле. Иначе втридорога сдерут.

Я только ухмыльнулся такой предосторожности, считая, что Гарик перестраховывается, но впоследствии не раз убеждался в его правоте.

– Откуда вы, ребята? – был первый вопрос водителя такси, пойманного нами тут же на стоянке.

– Местные мы! Из Ташкента! – хором ответили мы и рассмеялись.

3. О нас

Самое время рассказать немного о том, кто мы такие и чем занимаемся. Как вы, наверное, догадались, мы сноубордисты. Причем самые экстремальные бордеры на просторах нашей бескрайней России-матушки. Таких, как нас, называют фрирайдерами, но это не совсем правильно, так как фрирайд давно стал одним из видов спорта со своими долбанутыми правилами и ограничениями, а мы правил не признаем, ни к чему они нам – мы катаемся в таких местах, где у других просто духу не хватит встать на сноуборд.

Огромные снежные, практически отвесные склоны тянут нас к себе, как тянет мотыльков свет ночного фонаря. Мы рождены побеждать горы. Быть выше и круче их туманных вершин. И нет для нас в мире большего кайфа, чем спуск по крутейшему целяку, когда ты летишь вниз на предельной скорости, то и дело рискуя нарваться на чуть припорошенные снегом выступы скал или глубокую расселину. Иногда, проскакивая через хлипкий снежный мостик, ты краем глаза замечаешь, как прогибается и рушится за тобой снежный нанос, как снежная масса обваливается в бездонную ледовую трещину, а ты, даже не успев толком испугаться, пытаешься вписаться в новый крутой вираж, и только потом, внизу, проигрывая в голове трек снова и снова, понимаешь, насколько близок был к смерти, но я отвлекся. Надо познакомить вас с членами нашей команды, и начать стоит с Дэна.

Дэн – наш голова. Здоровый детина сто девяносто сантиметров ростом, обладающий аналитическим умом, даром что ли на юрфаке учится, и почти непробиваемым, прямо-таки олимпийским спокойствием. По-немецки педантичный и предельно собранный, он совсем не похож на радикального фрирайдера. Если честно, я и сам не понимаю, как этот парень встал на сноуборд, но факт остается фактом.

Дальше у нас по списку идет лучший друг Дэна, сокурсник и полная противоположность, Костя Крайнов, по прозвищу Край: веселый, непоседливый и немного придурковатый баловень судьбы. Если бы я побывал в половине всех передряг, в которых побывал он, то катался бы сейчас не на борде по склонам, а на инвалидной коляске по больничным коридорам, а Краю хоть бы что, с него неприятности как с гуся вода. Среднего роста, тощий, но небывало жилистый, он словно создан для сноуборда. Когда Край становится на доску, его тело сливается с ней, превращаясь в единый организм, жаждущий экстремального спуска. Не ошибусь, если скажу, что мы все немного завидуем Краю.

Третий в нашей команде – Эйр, Сашка Политов, мой лучший друг. Выросли мы с этой белобрысой бестией в одном дворе. Ходили в одну школу, а затем и в один институт поступили на исторический факультет. В середине девяностых, когда в России сноуборд вошел в моду, мы с Эйром встали на сноуборд. С тех пор и болтаемся по всем мыслимым и немыслимым склонам в поисках приключений. В одном из таких путешествий мы познакомились с Дэном и Краем.

Случилось это в Приэльбрусье в позапрошлом году. Познакомились, разговорились. Оказалось, Дэн и Край, как и мы, из Питера – земляки, а за это обязательно нужно выпить, так и подружились. В ту поездку мы и решили объединиться. Здесь, на Бельдесае, в Узбекистане, мы катаем второй совместный сезон. Первый, в прошлом году, наша команда провела в Индии на Гульмарке, оттянулись по полной программе, но и потратились здорово, так что в этот год решили далеко от дому не уезжать.

Да, чуть не забыл, меня зовут Андрей Драгунов, для своих Эндрио, мне двадцать три, и я фрирайдер.

4. И снова склон

Дэн, как всегда, оказался прав. Не прошло и пяти минут, как на склоне появился Край, он шел на крейсерской скорости и чему-то нелепо скалился. Поравнявшись с нами, Край резко затормозил и скинул защитные очки: его широко раскрытые глаза светились детской, почти щенячьей радостью.

– Мужики! Вы не поверите, что я, сейчас, видел!

– Да, ну! – наигранно изумился Эйр и вытаращил глаза, подражая Краю. – Неужели саму Бетти Райдер?

Все, кроме Края, рассмеялись.

О Бетти Райдер нам рассказал один знакомый сноубордист из Самары. Год назад, катаясь в Альпах, он получил серьезную травму головы. Так вот, этот чудак утверждал, что попал под лавину из-за девушки-сноубордистки. Он шел по общему спуску, когда увидел перед собой стройную белокурую амазонку. Девушка, одетая в ярко-красный топ и лосины неспешно и легко катила вниз по склону. Знакомый наш женщин большой любитель и потому не мог пропустить такую красотку – сбросив скорость он пристроился за девушкой. Идти следом оказалось на удивление легко. Он даже не заметил, как они сошли с трассы. В следующее мгновение, наш знакомый понял, что они летят вниз по крутому склону с множеством торчащих каменных выступов. Самое интересное, что девушка шла так же непринужденно, как и по трассе. Погоня продолжалась несколько минут, а затем впереди показалась пещера и незнакомка исчезла в ней. Дальнейших событий наш друг не помнил, но зато он хорошо запомнил имя, вышитое на спине ярко-красного, топика – Бетти Райдер. Вот такая мистика. Мы тогда посмеялись над рассказом, но образ Бетти Райдер настолько нам понравился, что поселился в нашем лексиконе. Иногда мы подкалываем друг друга, особенно Края, он у нас любитель за девчонками погонять.

Неудивительно, что Край обиделся.

– Да пошел ты! С ним как с человеком, – сказал он и зло посмотрел на Эйра.

В воздухе запахло жареным.

– Подождите, горячие финские парни, ссориться, – вмешался в назревающий конфликт Дэн. – Ты Край толком расскажи. Что видел? Где?

Слова Дэна моментально разрядили наэлектризованную атмосферу.

– Да что там долго рассказывать, хаф-пайп я природный нашел!

– Чего?! – хором переспросили мы, вытаращив глаза на Края.

Природный хаф-пайп на Бельдесае это все равно, что пальма на вершине Эвереста – не было такого и не будет никогда

– Ты, Край, случаем с вечера пива не перебрал? – попытался пошутить я.

– Не верите? – самодовольству Края не было предела. – Да я и сам охренел. Это конечно не искусственный пайп, но все равно прокатиться по нему – сплошное удовольствие.

– Подожди, подожди, – перебил его Дэн. – Ты поподробнее можешь рассказать?

– А чего рассказывать. Шли мы по трассе, я чуток позади, на девчонок загляделся. Смотрю, справа небольшой рукав от трассы отходит, словно просека. Дай, думаю, посмотрю. Скорость сбавил и туда. Метров через сто выскочил на небольшой пятак, глянул вниз и охренел – спуск метров на двести пятьдесят почти идеальный хаф-пайп. Да что рассказывать пошли на «швабру», я вам все покажу.

5. Хаф-пайп

Мы стояли на небольшой поляне и восхищенно, как маленькие дети, впервые увидевшие фокус смотрели на уходящий вниз склон. Край не обманул, склон напоминал хаф-пайп. Единственное что его отличало от творения рук человеческих, в два раза меньшая высота

стенок, и небольшие ямы да пригорки, виднеющиеся то тут, то там, но нам эти обстоятельства были только на руку.

– Вот это да! Рулез! – выкрикнул я, придя в себя после первого шока.

– Fun! – поддержал меня Эйр.

– Прокатимся? – предложил Край готовый мчать вниз в любую секунду.

– Хорошо, – вынес свой вердикт Дэн. – Идем друг за другом, интервал десять секунд и без лишних примочек, склон незнакомый. Готовы?

– Да!!!

– One! Two! Three!

– Go-ууу!

Уходили мы обычным порядком. Первым шел Край, за ним я, Эйр и Дэн. Чем дольше я катил вниз, тем больше росло мое восхищение. Этот склон буквально создан для сноуборда. На хорошей скорости здесь было, где раскатиться. Конечно, это тебе не Приэльбрусье, но ряд положительных моментов, таких как U-образность и нетронутость, делали склон привлекательным. Единственным недостатком хаф-пайпа была маленькая тормозная площадка, окруженная высокими каменными выступами. Но это мы заметили только в конце склона.

– Здесь на хорошей скорости и убиться можно! – крикнул мне Край, лихо тормозя у огромного валуна.

– Запросто, – согласился я, оглядывая небольшой заснеженный пяточек. – Маловато места.

Сзади накатили Эйр и Дэн. Мы обменялись несколькими наблюдениями и пришли к выводу, что склон не ахти какой крутой, но кататься можно. Во всяком случае, здесь лучше, чем на трассе. Мы как раз спорили, стоит ли возвращаться сюда после обеда, когда раздался грохот,и земля задрожала под нашими ногами.

– Землетрясение, ложись, – успел выкрикнуть Эйр, и мы начали проваливаться сквозь землю.

Падали мы долго и странно. Когда на смену первому испугу, пришло осознание, что падение происходит слишком медленно, я попытался оглядеться, но с удивлением обнаружил что вишу (падаю?) в абсолютной темноте.

"Где это я?" – подумалось мне, и мысль промелькнув метеором, вызвала к жизни ряд ярких, картин-воспоминаний.

6. То, о чем я вспомнил, пока падал

Случилась эта история накануне вечером. Мы вкусно поужинали шашлыком и пивом в небольшой забегаловке с бесхитростным названием «Под горой» и возвращались к себе, когда заметили незнакомца, топтавшегося у нашего вагончика. Первым его увидел Эйр.

– Потеряли что-нибудь? – не без иронии осведомился он. – Может, помочь?

– Вечер добрый! Нет, спасибо, не стоит беспокоиться, – ответил незнакомец, поворачиваясь. – Сторож я местный, Иван Иванович, за вагончиками приглядываю.

Перед нами стоял невысокий седой старик-узбек с седой клиновидной бородой, одетый в добротную фуфайку, ватные штаны, шапку-ушанку и валенки с калошами.

– А-а-а-а-а! – многозначительно произнес Эйр и протянул руку новому знакомому. – Я Эйр, точнее Саша, но лучше Эйр, а это мои друзья Эндрио, Дэн и Край.

– Очень приятно, – сказал сторож, внимательно разглядывая нас из-под густых, чуть тронутых сединой бровей – взгляд цепкий, с легкой хитринкой и толикой озорства.

– И часто у вас здесь воруют? – поинтересовался Край, откупоривая прихваченную с собой из бара баночку пива «Holsten».

– Ну-у-у, как вам сказать. Вообще-то места здесь тихие и воруют редко, но я все равно трижды за ночь обхожу все вагончики. На всякий случай, – объяснил старик и хорошенько приложился к предложенному пиву. – А вы, молодежь, каким видом спорта занимаетесь?

– Мы сноубордисты, – ответил Дэн.

– Самые крутые фрирайдеры в России, – не упустил случая выпендриться Край.

– Так вы фрирайдеры или сноубордисты? – цедя пиво, удивился Иван Иванович.

– Фрирайдеры – это разновидность сноубордистов, катающихся по первозданным склонам, – пояснил я. – Там, где нет трасс.

– Вон оно что, – многозначительно произнес сторож. – Тогда послушайте меня, парни. Лучше вам здесь вне трасс не кататься.

– А что, разве это опасно? – с легкой иронией поинтересовался Эйр.

– Опасно? Да! Но опасность тут кроется в другом, но это длинная история, – ответил Иван Иванович, а затем, почесав бороду, добавил. – Если вам интересно, то милости прошу к нашему шалашу. У меня сторожка тут неподалеку, вон за тем вагончиком.

Старик указал на желтый вагончик с двумя красными полосами. Заинтригованные таким началом мы приняли предложение.

В сторожке царил полумрак. Свет от небольшой настольной лампы едва освещал дальние углы комнаты. Мы сидели на огромном топчане, пили пиво, покуривали и слушали Иван Ивановича. Стариком он, надо сказать, оказался интересным, хотя бы потому, что вместо обычных сигарет курил дикий табак, который собирал в одном только ему известном месте.

Табак оказался ароматным и крайне забористым. Сквозь сизые клубы дыма я еле различал Ивана Ивановича, сидящего на низеньком табурете напротив пузатой печки-буржуйки. В какой-то момент я даже усомнился в его существовании. Мир плыл перед глазами, все больше и больше отдаляя меня от происходящего.

«Ай да табачок», – подумал я, пытаясь ухватиться за потерянную нить рассказа.

– В тот год много народу пропало в наших краях, и только одному молодому парню удалось выжить. Я расскажу вам его историю. На лыжах он катался. Трасса разбита, оттепель. Вот он и решил пойти на нетронутый склон. С трассы ушел по просеке и наткнулся на узкий нетронутый склон. Съехал он вниз, смотрит, а там вход в пещеру. Вот он, дурья башка, взял и зашел, а как зашел, тут же вниз провалился. Сколько падал, того сам не ведает, но говорит, что долго. В итоге очутился он в огромном зале. Огляделся, мать моя родная, вокруг котлы огромные рядами вниз по склону расставлены, а у котлов черти бегают, суетятся. Тут-то паренек и понял, что в Ад он попал. Он с испугу в снег упал и пополз вдоль стены мимо котлов и чертей. Ползет и думает: «Вот бы дверку найти, пусть даже самую маленькую, лишь бы сбежать отсюда». Только подумал и почти сразу на маленькую дверь в стене и наткнулся. Открыл он ее, а там темнота и холод. Посветил зажигалкой, видит лестница вниз круговая уходит. Постоял, посомневался, а потом решил, будь что будет, и на лестницу ступил, а как ступил, так поскользнулся, упал и кубарем вниз. Вокруг темень, не видать ничего, а он падает, и то сказать, не падает, а словно летит, и вдруг бух! Сидит посреди сугроба недалеко от базы – Иван Иванович зашелся долгим старческим кашлем.

– И что, никто больше не посещал эту пещеру? – спросил я, подождав, когда у старика пройдет приступ кашля.

– Кто же его знает, много смельчаков пыталось ее отыскать, но почти все вернулись ни

с чем, а другие и вовсе сгинули. Народ до сих пор в этих местах бесследно

исчезает.

– Ух ты! – изумленно воскликнул Дэн, взглянув на часы. – Мужики, времени-то почти час! Пора бы и честь знать.

Поблагодарив старика за гостеприимство и пообещав зайти в гости еще раз, мы вышли из

сторожки. На крыльце Дэн остановил меня, придержав за рукав.

– Знаешь, кого он мне напомнил? – спросил он. – Кого?

– Этакая русская версия Дона Хуана.

– Кого? – переспросил я, но, сообразив, о ком идет речь, рассмеялся. – Возможно.

Вот только рассказчик из него никудышный.

– Согласен, – улыбаясь, ответил Дэн и, чуть подтолкнув меня плечом, побежал

догонять идущих впереди Края и Эйра.

7. Куда побежал Белый Кролик

Закончилось падение также неожиданно, как и началось. Сначала яркий свет ударил в глаза, а затем я почувствовал, как подо мной проминается нечто мягкое. Привыкнув к свету, я обнаружил, что сижу посреди кучи снега в небольшой каменной зале, освещенной несколькими десятками настенных светильников. Друзья мои, к моему удивлению, оказались рядом и, судя по выражению их лиц, охренели от происходящего не меньше моего.

– Это ж с какойтакой высоты мы навербнулись? – спросил изумленный Эйр и задрал голову.

Остальная часть нашей команды последовала его примеру и обнаружила над собой каменный свод пещеры.

– Ни хрена себе! – воскликнул Край, первым обретя способность говорить. – Как прикажете эту хрень понимать? Падали мы, значит, падали, а теперь выясняется, что падать нам было неоткуда.

– Чудеса! Не удивлюсь, если сейчас откуда-нибудь выскочит белый кролик, – как бы между прочим заметил Дэн.

И Кролик выскочил. Правда, сначала из сугроба, безбожно матерясь, выскочил Край, а следом за ним, отфыркиваясь и причитая, появился белый кролик: полуметрового роста, упитанный, с гладкой блестящей шерсткой. Одет зайцеобразный был в черный приталенный жилет и высокий классический цилиндр.

– Ах, боже мой, боже! Я совершенно опаздываю, – бормотал Кролик, глядя на извлеченные из жилетного кармана часы.

На нас Ушастик не обратил никакого внимания.

– Ах ты падла! – неожиданно закричал Край и с разбегу наподдал изо всех сил косоглазому под зад ногой.

Кролик взвизгнул, заскользил по обледенелому полу через всю залу и крепко приложился к противоположной стене, но уже в следующую секунду оказался на ногах.

– Ах, боже мой, боже! Я категорически опаздываю, – произнес он как ни в чем не бывало и исчез в небольшом круглом тоннеле, существование которого я только теперь заметил.

– Что ты делаешь, Край? – Воскликнул я, возмущенный таким поведением товарища.

– Этот гад меня за задницу укусил! – Край выпятил на общее обозрение пятую точку, и мы увидели, что его оранжево-синие штаны знатно разодраны на правой ягодице. – Что прикажешь после такого делать, в ножки ему кланяться? И вообще, откуда ты знал, что он появится?

Последний вопрос был адресован Дэну.

– Книжки надо читать, – резонно заметил Дэн, отстегнул сноуборд и стал выбираться из сугроба.

Мы с Эйром последовали его примеру.

– Как думаешь, откуда взялся кролик? – спросил Эйр, когда мы выбрались на свободную площадку.

– А хрен его знает, – ответил я, подумав о том, что, возможно, мы стали свидетелями материализации мысли Дэна.

– Я думаю, мы попали в ту самую пещеру, о которой говорил нам Иван Иванович, – сказал Край, смахивая снег со сноуборда. – Не удивлюсь, если сейчас черти отовсюду полезут.

При мысли о материализующихся чертях я вздрогнул и посмотрел на Дэна. Судя по его встревоженному виду, думал он примерно в том же направлении.

Однако черти не появились.

– Можешь ты помолчать хоть секундочку, Край, – раздраженно сказал Дэн, подходя к галерее, в которой исчез злополучный Кролик. – Больше никаких предположений о том, что может быть в этой пещере. От греха подальше.

– Почему? Постой, ты что… Ты думаешь, что здесь материализуются мысли? – Сообразил Край и округлил глаза.

– Я так не думаю, но прошу быть осторожными и не нести чушь.

Но было поздно.

– Хочу чемодан с миллионом долларов! – Загадал Край, глупо улыбаясь, и зачем-то расставил руки в стороны, видимо ожидая, что чемодан появится прямо в них.

Все замерли. Секунды шли, но ничего не происходило.

– Уф-ф-ф! – Шумно выдохнул Эйр.

Оказалось, от напряжения он какое-то время совсем не дышал.

– Край, еще хоть слово, и я тебя поколочу, – Показав огромный кулак, пообещал Дэн.

В этот момент сугроб позади взорвался, окутав нас снежной пылью. Минуту спустя снег осел, и мы увидели торчащий из сугроба серебристый чемоданчик внушительного размера.

– Ура! – Крикнул Край и кинулся к своему сокровищу. – Миллион баксов!

– Край, не трогай его, – Попытался остановить друга Дэн.