Искатель душ

– Точно насильник! Наверное, из этих… ну, которые еще в парадах участвуют…

– Тут я сказать ничего не могу, Дороти. Следствие ведется.

Дэнни, слушая весь разговор, делал вид, что его это совершенно не касается. Он пил кофе и ел свой завтрак. Закончив с кофе и яичницей, он сел в свое такси и поехал как можно дальше. В этом городке он был лишь гость. Его там никто не знал, и никто не мог бы знать, что его такси заезжало к ним на денек. Он был простым работягой, который ездил из города в город, не желая разбогатеть. Он таксовал для души, хотя бы одной, которую никак не мог найти в этом огромном мире миллионов машин. Да еще для денег на еду и пиво. Большего ему было не надо. Его отношения с Богом были для него куда важнее. Каждый вечер он молился и знал, что ни одна молитва не пройдет мимо ушей его Создателя. Ведь его так до сих пор и не поймали.

Дэнни ехал по деревенской глуши, когда на встречу ему попалась молодая пара. Парень и девушка стояли на остановке и ждали автобус, который должен был прийти совсем не скоро.

– Ребята! Хотите подброшу вас бесплатно до города? Мне все равно по пути! – крикнул им безобидного вида худощавый таксист.

– Конечно, большое спасибо! – облегченно крикнул парень, уставший от длительного ожидания, преисполненный благодарности к доброму самаритянину.

Сев в такси с девушкой, он вдруг подумал не опасно ли это? Но поразмыслив, решил, что вряд ли злоумышленник будет связываться с двумя людьми сразу, один из которых мужчина. Тем более, что таксист совершенно не выглядел силачом. Успокоившись, парень откинулся в кресле, тем более что ничего другого не оставалось, машина уже мчалась по шоссе. Мы очень легко идем на сделки со своим мозгом, оправдывая уже принятые впопыхах глупые решения. Они ехали, и ехали, пока таксист не остановил машину, чтобы сходить в туалет в кусты. По обеим сторонам дороги был густой лес, ветви его дрожали от еле слышимого шороха ветра, который был единственным звуком в этой глуши, кроме пения птиц. Таксист вернулся к машине, застегивая ширинку. Но от чего-то не сел сразу за руль. Он открыл багажник, а затем заднюю дверь. Парень почувствовал, как его схватили за руку и, неожиданно сильным рывком, выволокли из машины на грязный асфальт. Девушка закричала во весь голос, но было некому ее услышать. На ее глазах, добрый дядечка, держа одной рукой молодого человека, а другой топор, стал наносить удары этим самым топором по его голове. Брызги крови прыснули по стеклам, и добрый дядя направился к ней. Голова ее кружилась от страха и невозможности осознания происходящего. Ноги стали будто бы из ваты и более ее не слушались. Ее выволокли вслед за парнем. Она лежала на траве, рядом с дорогой, боясь шевельнуться. Вся ее одежда оказалась разорванной и ее тело предстало пред этим незнакомцем в первозданном виде. Таксист достал большой охотничий нож, и она почувствовала боль в животе. Он резал ее живот, вскрывая его, как индейку на День благодарения. Она еще была в сознании, когда он сунул руку в прорезь и она почувствовала новое ощущение, как при первом сексе, но более болезненное. Он был внутри нее и сжимал ее сердце. Она потеряла сознание. Дэнни достал еще бьющееся сердце из прекрасной девушки и с интересом разрезал его. Ничего не увидев, никакой, даже самой малой, души, он сунул сердце себе в штаны и представил, что из него выходит душа. Прямиком в его уретру, он впитывает в себя дыхание Создателя, как женщина впитывает в себя семя своего любовника. Испачкав трусы своим собственным семяизвержением, чистоплотный Дэнни достал влажные салфетки, тщательно все протер, и поехал в автомойку, а затем в придорожный мотель, где он сам смог бы смыть с себя все свои небольшие слабости текущего дня.

Глава 4

– Ох и воняет же здесь. Кажется сейчас из меня пойдет назад утренний сэндвич с кофе – Курт Уилкотт прислонил тряпичный носовой платок к лицу, вглядываясь в расчленные останки того, что еще недавно было Анджелой Дэвис.

– Видели когда-то такое, капитан? – спросил его местный полицейский.

– Видел и похуже – ответил Курт, поднявшись с корточек и убрав носовой платок в карман – Скоро тут будет наш судмедэксперт, но уже и так понятен почерк.

– Это не первое подобное преступление?

– Хотелось бы сказать, что первое, но нет… Я уже два года ищу этого психопата по всей стране…

Следователь по уголовным делам Курт Уилкотт пошел в сторону своего внедорожника, на котором он преследовал расчленителя, следуя за ним по пятам, оставаясь всегда на шаг позади. Среди своих коллег Курт слыл чудаком. Да, по сути, он им и был. Курт верил, что все в мире круглое, раз все планеты и звезды круглые. А если что-то не круглое, то только потому что оно из кожи вон лезет, чтобы круглым не быть. В его представлении круглым было все, даже его теща. Особенно, теща. Ведь она родила его самого любимого человека – его жену. Которая тоже была круглой в некоторых местах, причем самых для него приятных. Наверное, это и было связью с Создателем, который был непременно шаром. Не даром эти места помогают создать и вскормить новых людей. Он знал, что был чем-то похож на расчленителя, за которым гнался. Они оба искали Бога, но один из них выбрал резать людей, а второй искать тех, кто их режет. Один хотел найти душу, вселенную Богом в человека, а другой старался сохранить эту штуку там, куда ее решил поместить этот самый Бог. Откуда им было известно, что расчленитель ищет именно души? Он оставлял им подсказки. Где-то крест, где-то царапал слово «душа» на земле. Бывало, они находили ритуальные предметы, говорящие о том, что убийца читал литературу об отделении души от тела. К тому же, органы, как правило, были так аккуратно вырезаны и разложены рядом с телами, что были ясны исследовательские мотивы преступника. За два года Курт скопил немалое количество данных о расчленителе, но это никак не смогло вывести на его след.

Курт вернулся в свой кабинет, расположенный в Главном следственном управлении, и принялся разглядывать карту на стене, на которой были отмечены все убийства маньяка. Никакой логики в его передвижениях по стране не было, невозможно было предугадать какой населенный пункт окажется следующим по пути его кровавой экспедиции. Было ясно, что человек он был набожный, но мало ли таких набожных людей по всей Америке? Пожалуй, что большинство. И если вселить им мысль, что убийства людей будут угодны их богу, то, пожалуй, все самые набожные из них пойдут по тому же пути, что и этот наш славный малый. В этом смысле, Курт не видел большой разницы между своим маньяком и любым другим преданным приверженцем своей религии, который будет поддерживать убийства тех, кого убивать заповедал его бог, в его книжке, которую он держит у своей кровати и читает перед сном, а может даже в туалете, свято веря каждому ее слову. По сути, он верит каждому слову людей, которые написали эти книги, а расчленитель просто верит тому, что говорит ему его собственный мозг или голоса в голове, черт их разберет что у них там творится, у этих психов. Курт даже имел уважение к маньяку, ибо он делал то, во что верит, и верил самому себе, своему голосу (или голосам) в голове, а не голосам тех, кто писал книги много лет назад. «Лучше думать своей головой» – так рассуждал Курт – «Пусть тебя это приведет на электрический стул, зато ты делал то, во что верил и придумал это сам, а не кто-то за тебя». Да, Курт Уилкотт был тот еще чудак. Он не чувствовал ненависть или отвращение к маньяку. Он испытывал к нему лишь интерес и даже любил его, в какой-то степени. Как исследователь насекомых любит всех этих тараканов и бабочек, которых изучает. Наверное, он понимает, что они противные, но это его работа и он ее любит, а значит ему приходится любить и их. Он сам выбрал свою «профессию» (ведь убивать людей – тяжкий труд и требует специальных навыков и талантов), а значит и сам выбрал всех этих жучков. Так же и Курт. В какой-то степени, расчленитель был его лучшим другом, ведь без него следователю было бы совершенно нечем заняться. И он бы либо скучал от безделия, либо расследовал какие-то скучные убийства на почве ненависти, наживы или бытовухи, то есть тоже пребывал в полной скуке. А так у Тома был свой Джерри и вряд ли этот кот желал навсегда разделаться с мышью, без которой прикрыли бы шоу, где он был главной звездой. Каждый раз, когда Том мог съесть Джерри – он останавливался. Ведь дальше было бы уже неинтересно. Курт никогда не позволял себе недобросовестности в своей работе, но его тайно радовала сложность в деле поимки этого злодея. Курт восхищался им и интересовался его жизнью, его личностью. Он был своего рода сталкер, охотящийся за девушкой, в которую влюблен, но никогда не выходящий из кустов. Только Курт не выходил из кустов не по своей воле, а по воле неординарной осторожности расчленителя. Так ли он был осторожен, убивая людей прямо у дороги? Или он был везунчик? Как говорится, «за пазухой у бога». Курт сам был христианин и помнил воскресные проповеди, в которых рассказывали порой о гуманности и любви Христа и Бога. А порой про чудовищно жестокие заветы и приказы этого самого Бога. Если читать только Ветхий завет, то мысль, что Бог ведет расчленителя и оберегает его, становится не такой и сумасшедшей. А может маньяк иудей? Нет, он оставлял кресты. Не чтобы запутать следы? Вряд ли он думал о следах, совершая свои сакральные таинства, почти что богослужения. Нет, он не иудей, он верит в Христа. Так, как сам понимает это своим больным рассудком. Впрочем, Курт не спешил приписывать болезнь рассудку именно расчленителя. Будучи чудаком, он не верил в единую истину или ложь. Он считал, что их либо нет, либо они для каждого свои, что тоже самое. И никто не смог бы сказать, оставаясь объективным, что рассудок подвержен болезни именно у маньяка, а не у всех нас, кто его осуждает. В конце концов, был такой общепризнанный сумасшедший, как Ной, который был так безумен, что затащил в свой огромный деревянный ящик всех животных на планете, даже пингвинов припер из Антарктиды, даже страусов поймал и привез из Австралии (наверное, Ной очень быстро бегал), даже вирусы чумы и сибирской язвы поселил на своем корабле, спасая их от потопа. Он говорил с голосом в голове, который считал Богом и этим оправдывал свое живодерство. Но потом случился потоп и все, кто над ним насмехались, утонули. А он спас свою семью и всех животных на планете. Почти всех. Кто-то явно не выжил, ведь вирусам чумы и сибирской язвы тоже надо было где-то жить. Курт думал, что Ной поселил их в динозавров. Единственные, кого Ной не спасал, были рыбы и прочие киты. Но их спасать было не надо, божественная кара не имела над ними никакой власти. С тех пор они так и живут в своих океанах, которые мы даже исследовать не можем хоть на 10%. А самых богатых и влиятельных людей называют «китами», ведь они даже Господу Богу не по зубам. То, что Бог карал планету с помощью воды было для Курта совершенно логичным, ведь, как Курт уже знал, Бог был шаром, который создал всю Вселенную по своему образу и подобию – шарообразной. Практически все шары, которые знал Курт, были наполнены водой или могли бы быть ею наполнены. Все эти резиновые шарики с водой, спелые и очень сочные помидоры и персики… В действительности, даже не шарообразные вещи, такие как, например, презерватив, становились шаром, стоит только наполнить их водой. Роса тоже шар. И пузыри в воде, хоть и наполнены воздухом, но как только они выходят из воды – они уже больше не шар. Наш Бог был явно шаром и явно богом воды. Вот он и карал так людей, а рыбы и киты были ему не по зубам, ведь они воды не боялись. Древние знали, что бог воды – Нептун или Посейдон, обладает оружием – трезубцем. Потом люди придумали Пресвятую Троицу и заменили ею трезубец, а бога воды своим земным богом, как африканцы заменяют еврея Иисуса на Иисуса с черным цветом кожи. Но Бог един, и он остался тем же самым шаром, наполненным водой. Просто сын его, пришедший на Землю, принял земную, привычную нам форму, хотя по воде он ходил отменно, чего уж сказать. Еще лучше он превращал ее в вино. А перед смертью сказал, что его плоть – это хлеб, а его кровь – это вино, которое он до этого делал из воды. Надо было быть полным Иудой Искариотом, чтобы не понять, что на самом деле он шар, состоящий из оболочки и наполненный водой. Для самых тупых, он исчез после смерти, то есть лопнул. Как мыльный пузырь. Раз и нет!