Золото отшельника

– Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались… Тихо там, никого, только волки воют. И откуда они взялись, еще неделю назад их тут не было. Совсем страх потеряли, бродят, где хотят..

И затем добавляет, обращаясь к женщине, смотря на нее в упор.

– Ну что, милая моя, солнышко лесное…

Женщина не поднимает на него взгляд, смотрит вниз. Ее муж не выдерживает, бросает на него взгляд, полный ненависти. Молодой замечает этот вызов, гадко улыбается, подмигивает ему. Садится на чурбан, ставит карабин у стены, подвигается ближе к печке, протягивает к ней руки, трет ладони одну о другую, согревая их.

Лысый внимательно наблюдает за ним, качает головой из стороны в сторону. Потом будто что-то вспоминает, отставляет стопку, которую он держал в руке и заглядывает под кровать. Затем разгибается, достает из рюкзака фонарик, включает его, светит им под кровать, опять заглядывая под нее. Распрямляется, на лице у него появляется ледяная улыбка. Обращается к молодому.

– Ты оставил ружье здесь? Ты хоть понимаешь, кому ты его оставил? Кто теперь вооружен…

Молодой вскакивает, кидается к кровати, заглядывает под нее, потом начинает шарить внизу руками. Лысый брезгливо отодвигается, поднимает ноги. Молодой вылезает из-под кровати, лицо у него в пыли и грязи, а сам он выглядит бледным и жалким. Он выпрямляется, говорит лысому, смотря на него сверху вниз, срываясь на крик.

– Прости! Но ведь, не было никого здесь, не было его здесь! Откуда ему тут взяться. Сюда вообще никто не заходит! Ее ведь не увидишь, десять раз пройдешь мимо, и не найдешь эту сторожку!

Сидящие на полу с тревогой наблюдают за этой сценой. Лысый обменивается с ними взглядом, вздыхает и неожиданно, не вставая, бьет коротким быстрым ударом молодого в живот левой рукой. Тот вскрикивает, сгибается пополам. Лысый так же сидя, наносит второй удар, в этот раз с правой руки, снизу, попадая своему молодому напарнику в челюсть. Тот замолкает и начинает заваливаться на лысого, но тот успевает оттолкнуть его ногой от себя. Он падает плашмя на пол, стукаясь с размаху головой о груду железа. Женщина вскрикивает, отворачивается, ее муж связанными впереди руками берет ее за руки, что-то шепчет ей. Потом он смотрит на упавшего человека, приподнимается, заглядывает ему в глаза – они пустые и безжизненные.

Лысый наливает себе еще стопку виски, говорит словно сам себе.

– Говорил же я ему – бери что-то одно, либо ружье, либо карабин. Нет, дебил, взял и то, и другое. Потом жалуется – тяжело мне… Беспечный идиот. Горы такого легкомыслия не прощают… И наказывают по самой строгой программе…Хотя бы через таких, как я…

Он поднимает стопку, закидывает ее содержимое в себя. Его взгляд становится слегка мутным, он опять смотрит на сидящих, фокусируясь на них с некоторым трудом. Мужчина приподнимает голову упавшего – он видит кровь, которая стекает из нее. Молодой упал головой на несколько железок, и одна из них вошла прямо в его череп.

– Что?

Мужчина, смотрит прямо ему в глаза, отвечает.

– Он умер.

Лысый остается равнодушным, потом на его лице появляется слабая улыбка.

– Да и бог с ним, тоже мне, большое событие… А вот что интереснее – предсказания начинают сбываться. Я же сказал, что до утра доживут не все…

Глава 10.

Волк налетает животом прямо на острое копье, которое держит обеими руками отшельник. На его лице написано нечеловеческое усилие, когда он принимает вес зверя на себя. С криком он присаживается и, выпрямляясь, глубоко всаживает свое копье в плоть, в мягкий живот волка. Зверь давит на человека тяжестью своего большого, литого и мощного тела.

Их несет к костру и человек ухитряется шагнуть в сторону, поворачивая волка в полете, развернув его спиной к земле. Волк падает прямо в костер, его предсмертный вой сливается с воем стоящих за частоколом диких собратьев. Человек находит в себе силы быстро поднять мачете с земли, и ударяет острым лезвием по шее волка, затем по его голове. Летят во все стороны брызги крови, попадая и на лицо человека. Он с размаху, ногой откидывает волка в сторону, но шерсть зверя успевает опалить костер. Но волк уже никак не реагирует на это – он исдох. Человек хватает несколько горящих веток из костра и кидает их в сторону стоящих волков. Они отбегают подальше, подвывая и скуля.

Человек встает возле костра, и с криком поднимая руку с мачете вверх. Он торжествует. Затем пробует поднять и левую руку, но что-то хрустит в его плече, он роняет мачете, хватаясь за поврежденное плечо правой рукой. Он стоит так, согнувшись, какое-то время.

Но вдруг он понимает, что волки опять идут на него, подбираясь все ближе к частоколу. Очевидно, его расправа над собратом не впечатлила их. Он хватает правой рукой одно из копий и делает шаг навстречу, размахивая своим допотопным оружием. Один из волков прыгает, но делает это не так успешно, как первый. Он натыкается правым боком на один из кольев, и отшельник подпрыгивает к нему, нанеся ему удар копьем в шею. Палка окрашивается красным. Волк яростно скулит и воет, но человек продолжает наносить удары, пока волк не перестает огрызаться и грозить человеку окровавленной пастью. Потом он агонизирует и замирает, повисая безжизненно на врытом в землю колышке.

Человек тяжело дыша, отходит от волка, подходит к костру, протягивает к нему руки. Он весь в крови – ею покрыто его лицо, руки, рукава и его куртка. Он склоняется над рюкзаком, достает оттуда какие-то тряпки, делает из них повязку, надевает на плечо, продевает через нее левую руку.

Садится спиной к дереву, берет дробовик одной рукой, кладет его себе на колени. Закрывает глаза, шепчет себе устало.

– Ну, вот и все. Но не убоялся я…

Он уже не видит, что оставшиеся волки, постояв какое-то время вдали от частокола, бросают на него последний взгляд и уходят, скрываясь между деревьями. Слышен только треск горящих веток, в воздух взлетают искры. В глазах мертвых волков отражается пламя огня.

Глава 11.

Лысый встает, подходит к печке, подкидывает в нее дров. Он выглядит спокойным, даже умиротворенным. Захватив карабин покойника, он возвращается к кровати, садится, кладет оружие рядом с автоматом. Закрывает бутылку пробкой, убирает ее в рюкзак, туда же отправляет походный набор с посудой. Достает из кармана куртки телефоны и прочие девайсы пленников, осматривает их, потом кидает их на пол и сильно бьет по ним прикладом автомата. Все устройства ломаются, во все стороны летит стекло, пластик, другие части.

Мужчина достает из бумажников пленников их документы, осматривает их. Находит удостоверения личности, читает про себя. Обращается к ним, смотря на документы и словно сличая людей с их фотографиями.

– Значит, тут у нас Дина и Тимур. Очень приятно. Меня можете называть Командор. Или, Комендант.

Усмехается, бросает документы на кровать, потягивается. Говорит вслух, будто обращаясь к себе.

– Никогда, слышите, никогда не идите на серьезное дело с мало знакомым человеком. С тем, кого не испытывали. По крайней мере, с которым вы не выпивали.. Иначе, видите, что может случиться.

Он показывает рукой на труп, застывший на полу в причудливой позе. Потом смотрит на мужчину, обращается к нему с вопросом.

– Тимур, а что ты там бормотал, когда шел сюда?

Мужчина молчит, смотрит на труп рядом с собой. Потом собирается с духом и произносит вслух негромко.

– Если я пойду и долиною смертной тени, не убоюсь зла, потому что Ты со мной…

Комендант усмехается, ничего не говорит в ответ. Достает из кармана куртки фотографию, показывает ее Тимуру. На фотографии отшельник, в той самой куртке, в которой он шел к сторожке.

– Ты видел его? А ты? Видела? Смотрите внимательнее.. Нет? Печально… Мне очень нужен этот человек, я ищу его. Он взял у меня что-то очень ценное. Что-то такое, за что я буду убивать, пытать, предавать, уничтожать… Зверствовать и лютовать, в общем.

Дина что-то произносит негромко, лысый улавливает ее фразу, усмехается.

– Нет, Дина, я не обычное животное, я высоко организованный зверь. Который не любит случайностей и ошибок. Который не позволяет хаосу проникать в порядок его вещей. Который был налажен с таким трудом…Видите ли, я очень ценю систему своих ценностей. И не позволю никому поколебать ее.

Потом он обращается к Тимуру, который пытается что-то внушить своей жене.

– Вот ты любишь цитаты, как я понимаю… Да не убоюсь я зла.. Пройду долиной смерти. Да что ты знаешь о смерти и о жизни? Вы живете в своем мирке, уютном и спокойном. Ноете, когда что-то вторгается в вашу жизнь – кризисы, инфляция, увольнения… Все это муть. Надо жить так, чтобы не зависеть от всего этого.

Лысый поднимает ноги на кровать, помещает свой рюкзак себе под голову, ложится, берет в руки автомат и продолжает говорить, смотря на своих пленников с улыбкой.

– Как ты можешь понимать, что такое зло. И добро. Ты ведь прячешься от всего, да и от самой жизни. В своей уютной, теплой квартирке, в своем офисе. Кстати, чем вы на жизнь зарабатываете?

Тимур отвечает ему негромко.

– Я…я в строительном бизнесе. Я второй человек в компании, то есть, я делаю всю работу, но есть владелец. Дина – она мастер. В салоне красоты…

Лысый улыбается еще шире, продолжает свой монолог.

– Ну, вот видишь, я был прав… Значит, все тебе срут на голову – шеф, клиенты, налоговики, партнеры, а ты и рад плясать перед ними, лишь бы получить свое, свою прибыль. Возможно, ты и ушлый, но ты зависишь от всех от них… Но чтобы действительно взять все в свои руки, замахнуться на что-то большее… Нет, этого ты не можешь. Все, на что тебя хватает это цитировать какого-то умника, который сдох так давно, что и праха то от него не осталось…

Тимур усмехается, словно вспоминая что-то. Дина уткнулась лицом в его плечо, ноги поджаты к себе. Тимур обращается к лысому.

– Этот труп… Можно я его отодвину. Или мы немного пересядем.

Лысый отрицательно качает головой. Говорит дальше, смотря в потолок.

– Нет, пусть все будет рядом – и живое, и мертвое.. Ну, так вот, я продолжу, с вашего позволения. Ты пойми, зло и смерть – такие же неотъемлемые части жизни, как ....Как солнце, или луна, как горы. Правда, вас там, внизу, согнали, как стадо баранов, и стригут с вас шерсть. А вы только блеете. Цитируете. Жалуетесь. А я не жалуюсь. Не цитирую. Ну, возможно, только себя. И я бью. Или стреляю. Я – воплощенное зло. И что. Что ты можешь сделать со мной? Ничего. Для того, чтобы сопротивляться, ты сам должен стать таким же. Но ты не можешь. Хотя все люди по природе такие. Но только вас подчинили те, у кого зла больше. И те, у кого зубы поострее, а руки ненасытнее. А вам дали эту мораль, эти законы. А я сам устанавливаю свои законы. Я выше тебя в этой пищевой цепочке…

Снаружи доносится вой волков. Лысый умолкает, усмехается, гладит пальцем курок автомата. Потом опять продолжает говорить.

– Слышите? Вот там, снаружи, тоже жизнь. И нет там никакого разделения на добро и зло. Там есть волки, их сила и их добыча. Волки… Вот спугнули их где-то с вертолета, охотились на них, вот они сюда и переместились. И они ведь не жалуются. Идут себе дальше и убивают. И не переживают по этому поводу. Как и я. Я сам беру то, что считаю своим – деньги, жизни… По праву. Я все время жил, настоящей жизнью, без оглядки. Без страха перед обществом. Или государством. Да, я тоже играю в определенные игры, я делюсь, я делаю, что меня просят. Но я не скулю. Только вою и рычу.

Тимур смотрит на лысого, обращается к нему.

– Значит, вы бандит? Но, какой-то вы слишком образованный для простого бандита.

Лысый улыбается довольно, отвечает Тимуру.

– По сути, бандит – это клише. Скорее я охотник. Свободный человек. Кто-то скажет – контрабандист, кто-то – вор. А для вас я бандит, конечно. Но ты пойми – ты просто забрел в мои угодья, туда, где я командую и живу. Вот ты сидишь со своей бабой передо мной, почти на коленях. Смотрите на меня со страхом. Меня это устраивает. А ведь мы вообще бы могли не встретиться, и ты бы остался таким же трусом, покорным и жалким. Но я изменил тебя. А ты меня нет. Овца не может повлиять на волка. Потому что волка может изменить только другой волк.

Глава 12.

Отшельник все так же сидит перед костром. Время от времени он подбрасывает в него ветки. Иногда он засыпает, вернее, падает в забытье, но через какое-то время вздрагивает, что-то бормочет и приходит в себя, осматривается по сторонам тревожно, прислушивается. Так проходит ночь. Начинает светать. Костер затухает. Огня нет, вверх поднимается только дым тонкой струйкой.

Он встает, подходит к убитым волкам. Смотрит на копье, торчащее из брюха одного, окидывает взглядом другого. Кровь стекает по остроге вниз, растекается по снегу и земле. Первый волк, у костра средних размеров, второй, висящий мордой вниз, гораздо крупнее, у него большая, массивная голова, широкая грудь, длиные мощные лапы. Он рассматривает его, говорит себе негромко.

– Значит, первым послали смертника. А вторым ко мне пожаловал сам вожак стаи…

Его левая рука все также висит на перевязи, он трогает ее осторожно. Он берет рюкзак, надевает его одной рукой, морщится от боли. Берет ружье, вешает его на плечо. Наклоняется вниз, берет также одно из копий, лежащих на земле.

Осторожно протискивается между острог, вбитых в землю, идет туда, откуда он пришел, там, где виден просвет между деревьями, где больше света. Он достигает конца опушки, видит, что на долину опустился туман. Он осматривается по сторонам, идет осторожно, пока не находит следы людей, поднявшихся в сторожку, которую он покинул накануне. Идет по следам, используя копье как помощь при ходьбе вверх.

Идет медленно, но настойчиво, сбиваясь, порой со следа, скользя по снегу и сырой земле, но не останавливаясь. Наконец, он видит ели, за которыми прячется сторожка – они появляются неожиданно, выплывая из тумана.

Он идет дальше, проходит деревья, достигает площадки перед домом. Идет очень медленно и осторожно, стараясь производить как можно меньше шума. Останавливается и прислушивается. В доме тихо.

Вдруг внутри кто-то кричит, раздается выстрел. Он подходит ближе к одной из елей, встает за ней, опускается на одно колено, кладет копье на землю, снимает с плеча ружье, устраивает его на ветке для упора, направляет его на дверь дома и прицеливается.

Глава 13.

Дина и Тимур все также сидят на полу. Лысый лежит на деревянной кровати. Иногда он закрывает глаза, всхрапывает, но тут же, открывает глаза и смотрит в потолок. Наконец, он обращается к Тимуру.

– А что, мой друг, ты еще не спишь? У меня сон чуткий… Даже, если выпью. Хотя, сейчас я почти не пью. Один знакомый медик поставил мне диагноз – цирроз печени. В очень запущенной форме. Представляешь, как это не справедливо – понимать, что тебя скоро не станет. И это в то время, когда я почти нашел, то, что так долго искал…

Тимур целует неслышно жену в шею, она смотрит на него, у нее очень красные глаза, опухшие веки. Затем она переводит взгляд на покойника, смотрит на него со страхом. Неожиданно, она трогает мужа пальцами правой руки, показывая жестом на покойника, которого ей лучше видно, потому что он упал ближе к ней. Тимур смотрит на него, на нее, явно не понимая, что привлекло ее внимание. Она что-то неслышно произносит. Он внимательно смотрит на труп и замечает, что тот лежит на ноже, который был в ножной кобуре на его левой ноге. Он нервно улыбается, смотрит на Дину, давая ей понять, что понял, что она имела в виду.

Лысый молчит, потом нарушает тишину фразой.

– Но я все равно получу то, что хотел…

Тимур не выдерживает и спрашивает его.

– А что же вы так долго искали? Можно узнать?

Лысый приподнимает голову, находит его взглядом, лицо у него очень серьезное. Но потом он опять улыбается.

– Думаю, можно. Ты уж прости за прямоту, но я не оставлю вас в живых. И мне даже сложно объяснить, почему я так решил. Почему привел вас сюда, наверх… Может быть, это просто моя блажь – пока я жив, я так утверждаюсь. Я переживу вас, как и этого беспечного дурачка… А насчет того, что я здесь ищу… Это клад. С золотом. Его собирали и хранили люди, с которыми я очень долгое время работал. Сотрудничал. Но мне пришлось их убить, потому что я не люблю, когда меня держат за дурака… И оставляют без законной доли. И найти этот клад мне помогла бы карта… Но, вот этот человек…

Он поднимает фотографию отшельника, показывая ее сидящим на полу, потом переворачивает к себе, смотрит на нее задумчиво.

– Этот человек эту карту у меня украл.

Он замолкает. Вновь всхрапывает.

Тимур пододвигается очень тихо к покойнику, Дина с тревогой смотрит на лысого, держа свою руку на ноге мужа. Тимур осторожно добирается до ноги, слегка ее приподнимает и благодаря тому, что руки у него связаны спереди, умудряется нащупать под ногой покойника нож, рукоятка которого была едва заметна. Он сантиметр за сантиметром достает нож из чехла, неслышно опускается на свое место возле жены и опускает нож между ног.

Неожиданно лысый вздрагивает, кряхтит и прочищает горло. Тимур кивает жене, переводит дыхание, обращается к проснувшемуся лысому.

– А что вы делали до… ну до того, как стали бандитом. Была семья, дети?

Лысый открывает глаза, смотрит в потолок, отвечает неспешно.

– Какой же я бандит. Я контрабандист со стажем. Ну, ты знаешь – тут же граница. А это золотая жила – не все можно декларировать и через нее провозить. А провозят всякое – от наркоты, до живых людей. Ну и я этот процесс регулирую… А что случилось с вами…С этим вот дураком… Это так, импровизация. Не люблю я не аккуратности. Халтуры. Если выявляешь такое – надо сразу выжигать, иначе все, пропадет дело. А до этого… Скажем так, я служил. Там, где учат обращаться с оружием, например. А семья… Нет, не было, и уже и не будет…

Тимур кивает головой, переглядывается с женой. Вновь обращается к лысому.

– С одной стороны, это хорошо… Природа все таки регулирует количество таких хищников на свете, явно ограничивая их жизненный срок и потомство.... А кто же тот человек, который украл ту карту. Ну тот, на фотографии?

Лысый негромко смеется. Потом приподнимает голову, смотрит на Тимура с улыбкой.

– А ты прав, ограничивает… Но, с другой стороны, я столько людей на своем пути встретил, на стольких повлиял… Я хоть и не глава секты, а знания и философию свою успел передать многим… Слушай, а та молитва – ну, про тень и долину. Она, вроде у свидетелей Иеговы популярна. Ты что, сектант?

Тимур качает головой, отвечает лысому.

– Нет, я вообще не очень религиозный. Верю только.... хотя да, порой уже не знаешь, во что и в кого верить…

Лысый опять довольно кряхтит, улыбается.

– Вот, друг мой. Видишь, и на тебя я повлиял. Эх, оставить бы тебя в живых, да посмотреть на тебя лет через пять. Глядишь, и стал бы настоящим хищником… А тот человек… Да, ничего особенного. Имени нет, семьи нет. Не такой как ты, не такой как я. Отдельный случай. Живет в горах, отшельничает, скитается. Свобода – вот его идея фикс, как он мне сам говорил. Люди ему мало интересны. Собирает травы, корни, делает настойки всякие, вот это у него хорошо получается. Я ему как-то заказал снадобье мне сделать для печени, он и сделал. Может быть, поэтому я до сих пор и жив....

Лысый замолкает. Доносится его храп. Тимур тихо выворачивает нож, режет хомут на своих руках, все время наблюдая за человеком на кровати. Наконец, у него это получается. Он кладет нож на пол возле себя, растирает затекшие руки, встряхивает ими. Потом также осторожно начинает перерезать хомут на руках жены. Она смотрит на лысого, стараясь не дышать.

Лысый все так же похрапывает. Тимур перерезает хомут, убирает нож, а затем привстает, показывая кивком головы жене на дверь. Она сначала отрицательно качает головой, но он делает страшное лицо и беззвучно, одними губами произносит – иди!!!

Она привстает и ползет к двери, очень медленно и осторожно, стараясь не наступить на труп или на то, что может выдать ее, или заскрипеть. Тимур приближается к лысому на кровати, поднимает нож в правой руке. Оглядывается на жену – она уже у двери, осторожно открывая засов. Он опять показывает ей губами – иди!!!, переводит взгляд на лысого. Тот лежит все в той же позе, похрапывая. Он привстает, заносит нож над ним.

Вдруг доносится скрип со стороны двери, лысый открывает глаза, видит привставшего возле него Тимура. Дина еще возится с дверью, а Тимур уже всаживает нож в ногу лысого. Комендант кричит, направляет на Тимура автомат и стреляет. Тимур успевает отвести дуло от себя и пуля летит в стену сторожки. Тимур оставляет нож в ноге лысого, вскакивает и бросается к двери.

Лысый, продолжая кричать, приподнимается на кровати, садится и направляет автомат в сторону Дины и Тимура. Но тем уже удается открыть дверь, и они выбегают из дома. Лысый стреляет несколько раз одиночными, опускает ноги на пол, вскрикивает при попытке встать. Из раны на ноге бежит кровь, он оставляет автомат, кладет его на кровать и двумя руками, с яростным криком, вытаскивает нож из ноги. Привстает, несмотря на боль, и направляется к двери, прихрамывая. Появляясь в дверях, он видит спины бегущих от него людей и плотный густой туман, подступивший вплотную к домику. Он поднимает автомат, переводит его в автоматический режим, и подносит его к плечу, выцеливая свои мишени, уже еле видные в тумане. Вдруг раздается выстрел и у него над головой пролетает заряд дроби. Комендант опускается на здоровое колено и начинает стрелять беспорядочно, длинной очередью, в том числе туда, откуда раздался выстрел. Со стороны елей доносится щелчок, он опять нажимает на курок, но понимает, что у него кончились патроны. Он достает другой рожок из нагрудного кармана, но в этот момент он видит, как прямо в него со свистом, рассекая воздух, летит копье. Не успев отклониться, он ловит копье грудью, издав странный, булькающий звук, и падая на спину обратно в дом.

Глава 14.

Отшельник, устроившись за деревом, целится в дверь. Он видит ее смутно, из-за опустившегося на долину тумана. Раздается выстрел, дверь открывается и из нее кто-то выбегает. Отшельник собирается стрелять, но спустя мгновение понимает, что бежит женщина, на бегу, она стонет и кричит. Спустя несколько мгновений, оттуда выбегает еще кто-то, отшельник узнает ее спутника – мужчину, и слегка опускает ружье. Мужчина спотыкается, но быстро встает и продолжает бежать. Он кричит женщине.

– Дина, беги!!!

Отшельник смотрит на них, держа палец на курке. Женщина первой пробегает мимо него, через деревья, за ней следует мужчина. Он бежит ближе к нему. Тимур замечает отшельника, останавливается на секунду, смотрит на его ружье. Отшельник отрицательно мотает головой, поворачивает голову, показывая взглядом, чтобы тот следовал за своей спутницей. Мужчина кивает головой, и продолжает прерванный бег, пробегая мимо отшельника.

В этот момент в дверях появляется лысый, держа в руках автомат – он прихрамывает, у него страшное лицо, рот раскрыт, он что-то бормочет. Комендант встает на одно колено, и начинает стрелять очередью по убегающим. Отшельник уклоняется, прячась за елью. Пули пролетают мимо отшельника, несколько ложатся в ствол дерева, за которым он расположился.

Стрельба прекращается, отшельник выглядывает из-за дерева, вздыхает, наводит ружье на лысого, который все также стоит на одном колене, и рассматривает свой автомат. Он чертыхается и матерится. Отшельник пытается прицелиться, но ему сложно, так как левая рука бездействует, а упираться ему приходиться об ветку. Наконец он стреляет, но промахивается, заряд уходит вверх и правее лысого. Тот вздрагивает и тянется к карману на груди своей куртки. Отшельник опять целится, нажимает на курок. Раздается сильный щелчок, но ружье не стреляет. На мгновение он замирает, видит нечетко, через туман, что лысый тоже что-то делает со своим автоматом.

Отшельник на мгновение замирает, потом решительно отбрасывает ружье правой рукой, ею же поднимает копье с земли и устремляется вперед. Он минует дерево, и выходит вперед, поднимая копье над собой. Отшельник с криком разворачивается всем телом, делая замах, и кидает копье в лысого. Он провожает копье взглядом, слышит звук, говорящий о том, что острый кусок дерева вонзился в пока еще живую плоть. Отшельник вглядывается вперед, но туман мешает ему. Наконец, он видит, что лысый, постояв пару мгновений, с копьем в груди, что-то хрипит, вскрикивает и пропадает из вида.

Отшельник возвращается к брошенной двустволке, поднимает ее, разламывая напополам. Достает гильзу, другой патрон, который дал осечку. Вынимает, осматривает его. Говорит себе тихо.

– Отсырел..

Затем он перезаряжает ружье, внимательно оглядывая боеприпасы. Отшельник медленно двигается к сторожке. Подходя к двери, он видит, что лысый лежит на спине, а копье торчит прямо из его груди. Автомат лежит рядом. Лысый что-то шепчет, держа копье двумя руками. Отшельник подходит еще ближе, склоняется над лысым. Тот переводит взгляд на него, но в нем не появляется ничего нового – ни один мускул не дрогнул, и не понятно, узнал ли он отшельника. Умирающий смотрит равнодушно на дуло ружья, которое целится ему в голову. Мгновение спустя он шепчет.