Свобода

– Збиранка?

– Как вы упрямы, Рита, дорогая.

– Быть упрямой – это моя работа, Надя. Збиранка – это ведь село?

– Да, недалеко от Львова. Там прошло мое детство. В Советском Союзе.

– Счастливое детство?

– Да, счастливое. Прекрасное, но бедное. Последние годы мы не ходили в школу. Потому что школу закрыли.

– А когда вы стали старше?

– Два года я просидела у станка на фабрике. Каждые три секунды могла лишиться руки. Засовываешь гайку, высовываешь руку.

– Юлия тоже там работала?

– Вы же не имеете права обсуждать других клиентов?

– Не улыбайтесь так. Это невежливо.

– Рита, дорогая, но вы же сами улыбаетесь.

– Это улыбка другого рода…

– Нет, Юлия там не работала. Она танцевала.

– Танцевала?

– У нас был клуб. Я туда никогда не ходила. Но мы часто встречались, заняться было особо нечем, просто тусовались. Юлия говорила, что существует рай.

– Рай?

– Не так далеко. Там все люди богатые, счастливые и свободные. А дома маленькие и красные. И повсюду вода. Чистая, прозрачная, холодная вода, в которой можно купаться.

– Звучит как прекрасный сон или мечта, Надя.

– Юлия клялась, что это не сон. Такое место правда существует. Мы сможем заниматься всем, чем захотим. Я хорошо пела, обожала петь, и Юлия сказала, что я смогу стать певицей.

– Но была одна загвоздка…?

Надя медленно кивает. Взгляд печальный, но по-прежнему светлый. Мечты так и живут в ней. Наконец она произносит:

– Для этого надо выйти замуж.

* * *

На Наде фиолетовый жакет. Она говорит:

– Как может быть настолько холодно в помещении?

– Это я так захотела, – слышится голос Риты Олен. – Когда прохладно, легче думается.

Надя плотнее запахивает жакет.

– Возможно, вам, – говорит она. – Но не мне. В этой чертовой стране лета вообще не бывает.

– Заметили, да? Потому что рая не существует.

– Рита, дорогая, вам ирония жуть как не к лицу.

– Рай так и не случился, правда, Надя? Что случилось на самом деле, когда вы приехали в Швецию?

– Вместо рая я получила свободу.

– Вы все время возвращаетесь к свободе, Надя. Но стоит вам ее коснуться, вы тут же отскакиваете. Почему?

– Я не хочу об этом говорить.

– Тогда продолжим говорить о том, о чем мы постоянно говорим, Надя. Вам кажется, что причиной ваших кошмаров может быть стресс на работе, тоска от одиночества, фрустрация, мигрень. Тяга к опьянению, которого вы больше не испытываете. Мы можем нащупать будничные стратегии. Мы ведь уже далеко продвинулись в борьбе с мигренью, правда? Вы человек педантичный, чтобы выжить, вам необходим порядок и предсказуемость. Мы можем продолжить идти этим путем, я нисколько не возражаю. АО «Психотерапевтический центр Норрмальма» нисколько не возражает против такого пожизненного вялотекущего лечения. Вы продолжаете платить, и мы вместе маленькими шажками продвигаемся к более сносному существованию. Но к вашим кошмарам мы таким образом не подберемся. Глубинную причину ваших страхов мы не определим.

Надин взгляд. По нему видно, как в голове пробегают самые разные мысли, он все время меняется. Такая открытость просто поражает.

Наконец Надя опускает глаза и произносит:

– Нам некуда спешить.

* * *

Голос произносит:

– Вы выглядите иначе.

Надя скользит взглядом по своему телу, от белой майки до джинсовой юбки. Лицо ее озаряется улыбкой.

– Наконец-то тепло, Рита, дорогая. Лето.

– Да, это прекрасно. Но я говорила не об одежде.

Надина улыбка вдруг делается смущенной.

– Неужели так заметно? – спрашивает она.

– С виду очень похоже на счастье, Надя. Хотите поговорить об этом?

– Это так непривычно. Я не осмелюсь обсуждать. Пока. Если рассказать слишком рано, можно все испортить. Нам некуда торопиться.

– Вы вечно откладываете жизнь на потом, я привыкла. В последние месяцы мы обсуждаем только повседневные проблемы. Но теперь ваше состояние заметно изменилось. Если не хотите обсуждать свое новое счастье – что вполне понятно, – может быть, у вас появились силы поговорить о главных проблемах…?