Долина цветов

Конечно, если бы Алик не подхватил ее на руки, то она бы упала и неминуемо разбила бы банки, которые прижимала к груди и изранилась бы об скляночные осколки.

Тетя Галя по-настоящему была благодарна своему спасителю. И приказала ему сейчас же зайти к ней на чай с шоколадными конфетами и ее любимым печеньем, которое она испекла сама.

Алика, долго уговаривать не пришлось. Он помог тете Гале донести банки до места назначения и спустя некоторое время уже сидел за столом в квартире новой знакомой и отхлебывал ароматный, душистый чай, закусывая его вкусным теть Галиным печеньем.

Галина рассказала, что живет с мужем – Аркадием или Кешой, как его все называли, и дочкой – Катей.

– Катенька сейчас у нас в летнем лагере. Все интереснее, чем блукать по микрорайону. А загорела-а-а-а! Мать моя женщина… Смугленькая стала, крепенькая, – показывая альбом с фотокарточками рассказывала она.

Алик не мог не обратить внимания на необычайно красивую, голубоглазую девочку. У нее были пышные, длинные волосы черного, словно смоль, цвета. В сердце подростка что-то кольнуло. Грудь сдавила непонятно откуда взявшаяся грусть. Пить чай ему тут же расхотелось. Захотелось убежать домой, забиться куда-нибудь в угол… А еще больше он хотел бы, чтобы Катя сейчас сидела с ним рядом вот за этим столом…

– Теть Галь, спасибо за чай, – задвигая табуретку под стол, сказал он. – Я уже напился…

– Как же, как же… – засуетилась Галина, – Что же ты так быстро?

У Алика все помутнело в глазах. Слова тети Гали доносились ему словно из глубокой, очень глубокой пещеры. Накинув свою курточку, которая висела на вешалке в прихожей, подросток выскочил за дверь и побежал к себе домой. До самого сна он только и думал, что о Кате.

Глава 3. «Бригадир»

Утром Алик проснулся от ругательств. Ругалась та самая бабка Мацуеха. Она жила в одном подъезде, на одной площадке с Аликом и Клавдией Петровной. Пожилые женщины легко сдружились и пили на кухне чай, когда за стеной раздалось непонятное, скрежечущее полувытье-полувизг.

– Ах, Борька, негодник! Опять свою эту шарманку с утра пораньше завел. Ну, я тебе сейчас задам расхиндряй ты этакий! – рассыпавшаяся в угрозах Мацуеха гневно направилась к двери.

– Борька! А ну открывай! Опять с утра пораньше ты свою чертовскую музыку играешь. Людям спать порядочным не даешь. У-у-х, отец из рейса приедет, я ему все расскажу. Задаст он тебе порки! – тарабаня в дверь сухими кулачками, кричала на весь подъезд Мацуеха.

Скрежетание за стенкой стихло.

В коридоре соседней квартиры послышались осторожные шаги. Смотровой глазок двери потемнел. Затем настала гробовая тишина.

Женщины продолжили чаепитие.

– Играют свой рог, – надкусывая кусок рафинаду, деловито пояснила Мацуеха, – и как слушать можно такую музыку? И трахают и бахают. На прошлой неделе вон Трофимыч весь извелся на нервы. Чуть инсульт не получил. Так ведь на нервы ой как давит-то нам пожилым, – приврала для краски Мацуеха. Заядлый рыбак дед Трофимыч с самого февраля укатил к себе на дачу, которая в аккурат находилась рядом с прудом. К слову сказать, на этот пруд съезжались рыбаки со всей округи.

Алику стало интересно глянуть на Борьку, играющего по утрам, как выразилась бабка Мацуеха, «рог».

Ждать долго не пришлось. После обеда Алик отправился на прогулку. Его голову все также занимали мысли о Кате.

На лестничной площадке он увидел парня лет семнадцати. Парень был высок, худощав. Вытянутое лицо на добрую половину прикрывали курчавые волосы. К губам прилипла медленно тлеющая сигарета.

– Здагова! – завидев Алика баритонисто прокортавил парень. – Новенький сосед?

– Да. Меня Алик зовут.

– А меня Бахадиг, – протянул новый знакомый ладонь Алику. – Очень Пгиятно!

Тут у Бахадира затилинькал, тонкой мелодией из какого-то кинофильма, сотовый телефон.

– Ща. Секунду, – кивнув и потянув кверху палец сказал он Алику.

«Эй, Бригадир», – послышалось в динамике трубки, – «лети скорей на репу. Дело есть на мильон».

– Да, да иду уже, – отвечал тот, – Пойдешь со мной? – уже обращаясь Алику спросил он, – тебе интегесно будет. Пошли!

Алик мотнул головой в знак согласия, ему не хотелось гулять по микрорайону в одиночестве, как это было вчера.

Они шли быстро шагая. По дороге Бахадир рассказал, что Бригадир – это его новая кличка, которую пытается всем навязать парень из их рок-группы. Бригадир называл его Санчесом, видимо потому, что последнего звали Александром.

Алику стало интересно – у него никогда не было знакомых ребят, которые играли бы в рок-группе

Пройдя через парк, Алик с Бригадиром вошли в большое здание, которое по высоте было с три этажа. Они долго шли по коридорам. Затем спустились в темный сырой подвал. В коридоре подвала стоял грохот, от исходившей из одной из комнат тяжелой музыки.

Бригадир распахнул дверь. Алик впервые в жизни увидел репетиционную базу рок-группы. «Комогка», как назвал ее Бригадир.

Полы в коморке были застелены серым ковроланом. Стены полностью завешаны лотками, в которых в магазинах хранят куриные яйца. А потолок завешан плотным материалом, напоминавшим тяжелые оконные занавески.

Комната была в форме вытянутого четырехугольника. Размером, примерно в пять метров в длину и три в ширину. У стены, что была напротив дверного проема, на подставке, напоминавшую маленькую сцену, стояла барабанная установка. Справа от нее расположился диван и кухонный уголок со столом в центре.

Весь стол был исписан фразами, вроде «Здесь был Вася», «Ребята, вы лучшие» и тому подобное. Комнату заливали светом разноцветные фонари, свисавшие с каждой стены.

– А это кто? – кивнув в сторону Алика, с интересом спросил Бригадира рыжий барабанщик.

– Мой сосед, – обняв за плечи нового знакомого, сказал Бахадир, – знакомьтесь!

В коморке вновь загрохотала музыка. Пополнившаяся на еще одного участника группа, казалось, решила на куски разнести звуком стены репетиционной комнаты.

Особое внимание Алик обратил на барабанщика. Тот с остервенением колотил по ударной установке. Чем больше подросток сидел на диване и слушал музыку, тем больше он испытывал непонятное, приятное ощущение. По его телу то и дело прокатывался мороз. В груди, казалось, вспыхивал огонь.

– Дра-а-а-йв! – тяжело бросив на передние барабаны руки, кисти которых были затянуты в перчатки с обрезанными пальцами, прохрипел насквозь взмокший рыжий барабанщик во время перерыва. Как позже оказалось, он-то и был тем самым Санчесом.

Алик вернулся домой глубоким вечером. Проведенным временем, в гостях у рок-группы он был доволен. Про Катю, увлеченный новыми событиями, он совершенно забыл. Она возникла в его мыслях в тот момент, когда он утомленный своим дневным путешествием, засыпал на мягкой подушке.

В этот момент за стенкой вновь «затилинькал» телефон Бригадира. Он взял сотовый, ткнул пальцем на одну из его клавиш. На маленьком, разноцветном экранчике высветился текст: «Слушай, а может, действительно, твоего нового знакомого в группу пригласим? Времени искать профи в нашем „колхозе“ ведь нет. Научим с нуля. Как думаешь?».

Глава 4. Катя

Кирбас с Мумуней сидели на лавочке в парке, том самом, где находилась «репетиционка» их группы. Гарик плевал себе под ноги шелуху от семечек. Мумуня прихлебывал сладкий кефир с таким же названием, как и его прозвище. Последнее и «приклеилось» к нему из-за того, что он очень любил вышеназванный кисломолочный продукт.

День близился к полудню. Солнце, стоявшее почти в зените, сильно пекло и, даже тень от ели, растущей рядом с лавочкой, не спасала от духоты.

– М-м-м… Глянь кто идет! – промычал Мумуня отхлебывая кефир.

Кирбас повернул голову в ту сторону, куда был направлен взгляд Арсения. По аллее, приближаясь к ним, шагала девушка, с пышными, длинными волосами темного цвета.

– Слыхал, с лагеря она недавно приехала. Эх, такая красивая, а общается с кем попало, – со вздохом процедил Кирбас.

– Наркомашки-алкоголики?

– Мгм, тип того…