Биологические основы российской идеологии

– Формирование новых территориально-экономических образований будет проходить на основе использования принципов этатизма, то есть при определяющей роли государства-интегратора в построении идеологического базиса объединения.

– У России на данный момент нет внятной идеологической платформы для построения как собственного государства, так и наднационального интеграционного объединения.

– Национальной объединительной идеей России должна стать идея построения Евразийского мира.

III. Ретроспектива идеологических принципов социально-экономической организации общества и биологические параллели

Любая идеологическая система предопределяет создание созвучной ей социально-экономической модели общества и наоборот. Общество – это совокупность взаимодействующих между собой людей, обладающих общей для них системой ценностей, общей территорией и общей историей. Отдельный человек представляет собой элемент системы. Ее частями выступают определенные социальные группы людей, в частности сословия, касты, классы, слои, среды, которые (по Марксу) в главном различаются между собой – их отношением (владением) к собственности на средства производства. Во всех случаях, какой бы ни была та или иная социальная группа ее отличительной особенностью является соответствующая система ценностей – идеология. В процессе социальной эволюции и структурной трансформации общества человечеством были сформулированы основополагающие морально-нравственные принципы его построения.

Социальная философия (а в прикладных аспектах – экономика, политология, социология и юриспруденция) выделяет три базовых морально-нравственных принципа социально-экономической организации и функционирования общества: равенство, свобода и справедливость. Все три принципа образуют определенное концептуальное единство, но при этом, не исключая друг друга, отражают те или иные особенности нравственно-правового и социально-экономического устройства общественной формации. Именно поэтому в разные исторические периоды, при разном общественном устройстве эти понятия имели разное смысловое содержание и по-разному выстраивались в линейке приоритетности. Во многом это предопределялось системой господствующих в обществе социально-экономических отношений. Проще говоря, господствующий класс давал выгодную, прежде всего ему, трактовку каждого из этих понятий и определял их приоритетность. Как свидетельствует история в том или ином обществе в идеологической конструкции абсолютизировался тот или иной принцип: в социалистическом – равенство, в капиталистическом – личностная свобода. Социально-философский дискурс последних десятилетий характеризуется пристальным вниманием к проблеме социальной справедливости. Но какой же принцип должен быть положен в основу идеологической конструкции грядущего посткапиталистического общества? Для того чтобы ответить на этот вопрос, рассмотрим каждый из них.

Принцип равенства составляет основу идеологического построения – эгалитаризма (от фр. egalite – равенство). Согласно ему, именно равенство людей обеспечивает процветание общества. Там, где нет равенства, нарастают конфликты, которые приводят к распаду общества. Принцип равенства в той или иной форме присутствовал уже в иудаизме и в учениях стоиков, откуда он был перенесен в христианство. Во всех этих учениях, равно как и в буддизме, речь шла о солидарности людей, которая в христианстве тождественна требованию возлюбить ближнего. В эпоху буржуазных революций XVII – XVIII вв. требование равенства стало боевым кличем широких народных масс. Но что должно быть равным: размеры личного состояния, моральные ценности, положение мужчин и женщин? На этот вопрос пытались дать ответ многие философы прошлого от Дж. Локка, до Ж.-Ж. Руссо. Последний считал, что люди становятся равными в результате соглашения и по праву. Уроки истории свидетельствуют о том, что прямолинейная интерпретация социального равенства, например, как уравнивание всего и всех несостоятельна. Люди действительно становятся равными в правовом отношении не благодаря своим биологическим характеристикам, а в силу права. Понимая это, многие исследователи говорят о равенстве возможностей. Но пока еще никому не удалось доказать, что, хотя бы два индивидуума располагают совершенно одинаковыми возможностями. Не означает ли это, что принцип равенства вообще несостоятелен? На наш взгляд, принцип равенства корректен лишь в случае, если он интерпретируется как одинаковость и обязательность для всех членов общества социальных законов, в том числе экономических, политических или юридических. Исходя из всего вышесказанного, следует констатировать, что принцип равенства необходим, но лишь как дополняющий принцип. Вряд ли он может стать базовым в идеологической конструкции посткапиталистического общества. Современный исследователь Дж. Гобб утверждал: «люди от рождения как раз не равны, а различны, одни черны, другие белы и т. д. Люди отличаются друг от друга, но если над ними не довлеет непреодолимая могущественная государственная сила, то более слабый и менее умный не всегда найдет способ противостоять сильному и умному».

Принцип свободы обычно предполагает возможность человека без какого-либо принуждения совершить желаемый им поступок. Очень часто принцип свободы связывается с наличием так называемых основных свобод личности, которые, как правило, указываются в конституциях многих стран мира. Речь идет о либеральных ценностях, таких как: неприкосновенность личности, свобода слова, свобода получения информации, свобода вероисповедания, свобода митингов и собраний. Надо полагать, что каждый без особого труда установит, что интерпретации содержания принципа свободы часто вступают в конфликт с требованием сочетания личного с общественным. «Живя в обществе, невозможно быть свободным от него». Абсолютная свобода невозможна уже постольку, поскольку человеку приходится действовать при определенных условиях. Следовательно, принцип свободы имеет относительный характер. К тому же следует учитывать, что свобода одного не должна стать гнетом для другого. Сторонникам принципа свободы их оппоненты неизменно указывают, что люди, совершая поступки, действуют в рамках некоторых законов. Это замечание вполне правомерно. Дело в том, что очень часто принцип свободы формулируется концептуально неряшливо, поэтому не следует связывать принцип свободы исключительно с поступками по достижению определенных целей. Генерация целей и достижение одной из них – это, несомненно, принцип свободы в действии. Но генерация и варьирование ценностей – это также реализация принципа свободы. При формулировании принципа свободы, как справедливо отмечают многие исследователи, не учитывается сочетание разнородных интересов различных индивидов, поэтому принцип свободы при всем своем доминировании в конструкции современного капиталистического либерального общества не может быть превалирующим в идеологии посткапиталистического социума.

Принцип справедливости необходим в качестве дополнения принципа свободы. Этот тезис прекрасно обосновал еще в 1971 г. американский философ Дж. Роулз в своей книге «Теория справедливости». Он обратил внимание, казалось бы, на невозможность прямой состыковки принципа свободы и справедливости друг с другом: если ты свободен, то несправедлив, а если же ты справедлив, то несвободен. Парадокс?! Права и свободы человека в западной либеральной идеологии подразумевают вседозволенность, но справедливость предполагает тезис: твоя свобода и права заканчиваются там, где начинаются права и свобода другого. Именно поэтому вседозволенность несправедлива. Поэтому приоритет индивидуальных прав и свобод ограничиваются понятием справедливости по отношению к другим членам общества. Мало кто из социальных философов сомневается в необходимости использования принципа справедливости при построении современной идеологической конструкции. Более спорным считается вопрос о путях достижения общества справедливости.

Истоки приведенных двух смыслов первым обозначил еще Аристотель, который считал, что «справедливость является величайшей из добродетелей, более удивительной и блестящей, чем вечерняя или утренняя звезда». Он выделил два вида справедливости, остающихся неизменными и по сей день. Первым видом является уравнительная справедливость. Она действует в сфере межличностных отношений, подразумевая, например, одинаковое вознаграждение за равноценно вложенный труд, соответствие цены и ценности вещи, возмещение вреда в том эквиваленте, в котором он был причинен. Другой вид справедливости — распределительная. Она подразумевает принцип пропорциональности в отношениях людей, согласно каким-либо установленным критериям: законам, правилам, обычаям и т. д. Этот вид справедливости несет в себе элементы произвольного и не всегда равного различения отдельных индивидов, но в то же время она способствует сочленению, согласованию разнородных желаний и претензий, превращая общество в единое целое. Распределительная справедливость в силу своей природы предполагает существование конфликтов, так как связана с распределением благ: почестей, материальных вознаграждений, различного рода преимуществ. Распределение подразумевает наличие главного распределяющего, который имеет более весомое положение в обществе, чем остальные участники процесса. Распределительная справедливость относится к функциям государства. Главная проблема при реализации государством распределительной справедливости состоит в том, каким образом добиться, чтобы противостояние одного субъекта другому порождало в конечном итоге консенсус, которой лежит в основе ощущения справедливого распределения имеющихся в наличии благ. То, что для богатого и здорового справедливо, то для бедного и больного – не всегда. Но и как же согласовать это противоречие? И тут следует особо оговорить ограничивающий и основополагающий принцип реализации справедливости: справедливо, это не когда всем поровну, а когда по заслугам.

Решение этой проблемы имеет не только теоретическое, но и сугубо практическое значение. Так как в классовом обществе законы и правила устанавливает доминирующий класс (социальная группа), то реализация распределительной справедливости часто в большей или меньшей своей части противоречит уравнительной справедливости. В большинстве сегодняшних государств господствует неравновесная, доминирующая над уравнительной модель распределительной справедливости, что, как правило, разобщает общество, отделяет народ от правящей элиты. А это, в конечном итоге, предопределяет ее слабость и неустойчивость. В эпоху геополитических катаклизмов и противоборств это обстоятельство является чуть не самым важным для выживания государства и общества. Именно, несправедливое распределение общественных благ нередко приводит к социальным катаклизмам, революциям и войнам. Надо признать, что мы живем в довольно несправедливом мире. Сотни миллионов людей голодают, в то время как небольшая кучка собственников владеет колоссальными богатствами: всего лишь 358 миллиардеров владеют таким же богатством, как и 2,5 миллиарда человек, вместе взятые, то есть почти половина населения Земли. Человечество должно осознать, что от более полной реализации принципа справедливости зависит его будущее.

Согласно марксизму, справедливость недостижима без социалистической революции. Но большинство современных политических исследователей считают предпосылкой и основанием справедливости – общественный договор, базисом которого является выше обозначенный тезис: справедливо, это не когда всем поровну, а когда по заслугам. механизмом. Справедливость, как и ответственность, не может быть «вообще». Она всегда очень предметна и очень конкретна. Факт достижения соглашения сторон свидетельствует в пользу его справедливости. Впервые концепция общественного договора была выдвинута Дж. Локком, И. Кантом и Ж.-Ж. Руссо. В наши дни эта концепция реанимирована Дж. Роулзом и Ю. Хабермасом. Оба полагают, что умелое использование институтов представительной демократии как раз и позволяет шаг за шагом утверждать принципы справедливости – в частности, путем совершенствования конституций, как отдельных стран, так и более крупных социальных образований, например, объединенной Европы. По Хабермасу, в продуктивный дискурс должно быть вовлечено как можно больше людей.

А теперь зададимся вопросом: а представлены ли в каком-либо виде эти, в первую очередь, морально-нравственные категории: свобода, равенство, справедливость в биологическом мире? В первом приближении ответ будет – вряд ли. Природа жестока и ей не свойственны муки совести и душевые катаклизмы. Попробуем рассмотреть все выше приведенные принципы с точки зрения их использования в процессе функциональной реализации биологического организма.

Принцип равенства. Кажется, что этот принцип должен быть приоритетен в биологическом организме, так как мы привыкли видеть источник неравенства, прежде всего, в эгоистичном человеческом произволе, обуславливающем неодинаковый доступ к материальным ресурсам, а в организме нет места эгоизму. Так ли это? Разнородные клетки организма, безусловно, ни в чем не равны, так как имеют разное происхождение, качественно разную структуру, циклы жизни, разное функциональное предназначение и отсюда разные возможности, прежде всего, в получении материальных благ (пища, кислород). Единственное в чем равны все без исключения клетки нашего организма – это в безусловной обязательности исполнения законов жизнедеятельности организма от генетической репликации до обязательного исполнения регуляторных команд вышележащего уровня управления. Равенство в организме – это, прежде всего однотипность применения принципов инициации и принуждения к работе – законов и программ реализации жизненных функций. Отсюда, ранее приведенное утверждение, что принцип равенства в человеческом обществе следует рассматривать как одинаковость и обязательность для всех членов общества социальных законов, в том числе экономических, политических или юридических, однозначно согласуется с законами реализации биологической жизни.