До чего раньше одна часть человечества была проста и доверчива, видно из следующего: в сущности, ни немецкие католики ничего не имели против протестантов, ни немецкие протестанты против католиков.
Но появились за спиной герцога Фердинанда иезуиты и шепнули сладким голосом:
– Ка-ак? Чехи протестанты? Какое безобразие! Чего же вы смотрите? Бейте их!
А кардинал Ришелье с другой стороны обрушился на протестантов:
– Чего вы смотрите, дурачье! Бейте католиков по чем попало! Всыпьте им хорошенько.
Теперь таким образом можно стравить только две пьяные компании в трактире, причем драка может продолжиться максимум полчаса. А в те времена столь примитивный прием был действителен на тридцать лет, и уменьшил он народонаселение Германии на пятьдесят процентов.
И господь жестоко покарал протестантов и католиков за эту тридцатилетнюю глупость: предводитель католиков Валленштейн был убит в своей спальне, предводитель протестантов Густав Адольф убит на поле битвы, а разные Фридрихи, Фердинанды и курфюрсты тоже поумирали от разных причин – и ни одного не осталось до наших дней, чтобы поведать нам об этой бестактной войне.
Результаты
Изголодавшиеся страны, в конце концов, съехались и заключили мир в Вестфалии – родине знаменитых окороков.
Летописец того времени утверждает, что воюющие стороны набросились прежде всего не друг на друга, а на окорока, и впервые за тридцать лет поели как следует…
А потом, когда стали делиться землями – глупые немецкие католики и протестанты, конечно, остались с носом: самые лакомые куски забрали французы и шведы.
Рассказывают, что, разобрав, в чем дело, один курфюрст почесал затылок и воскликнул:
– Да! Теперь, когда я кончил войну, я вижу, что я старый дурак.
– А когда вы ее начинали, – засмеялся француз, – вы были молодым дураком.
И все присутствующие иностранцы долго и раскатисто хохотали…
Людовик XIV и XV во франции
У французских королей того времени был один и тот же обычай, переходивший от отца к сыну: вступая на престол, король брал первого министра и первую любовницу (или любимицу, как мягко выражается Иловайский). Министр всегда оставался первым, а любимицы были и вторые и третьи.
Например:
Короли
Людовик XIII
Анна Австрийская
Людовик XIV
Людовик XV
Перв. министры
кард. Ришелье
кардинал Мазарини
Кольбер
кардинал Флери
Любимицы
Несколько:
Ментенон и др.,
де ла Вальер,
Помпадур
Но все-таки это был красивый изящный век, век менуэта, пудреных париков, Версальских праздников и любовных приключений.
Короли умели жить в свое удовольствие…
Всякий из них был настолько умен, что оставлял после себя историческую фразу, и народ поэтому его не забывал.
Людовик XIV, например, сказал:
– L’еtat c’est moi! (Государство – это я.) Народ прозвал его «Король-солнце». И верно. Никогда над Францией не всходило более жаркого солнца. Оно так жарило, что все финансы у Кольбера испарились, и первый министр даже получил, в конце концов, настоящий солнечный удар…
Вторая знаменитая фраза Людовика XIV, сказанная по поводу отправления внука в Испанию:
– Нет более Пиренеев!
Гораздо хуже первой. Мы считаем ее пустой бессмысленной фразой. Эдак всякий вдруг вскочит с места да крикнет:
– Нет более Монблана! Heт более западных отрогов Кордильер!
Сказать хорошо… А ты попробуй сделать.
Что касается Людовика XV, то он прославился тоже одной фразой:
– Apr?s nous le dеluge!
Что в переводе на русский язык значит:
– Начхать мне на моих потомков. Лишь бы мне хорошо жилось.
Великая французская революция показала, что у короля были свои основания повторять эту фразу.
Первые банкиры
Кроме этой фразы и своей «любимицы» Помпадур, король прославился также и тем, что в его царствование один шотландец, Джон Ло, изобрел остроумный способ выпускать ассигнации, продавая их за настоящее золото.