Я посмотрю на тебя через сотни лет,
Когда твоя душа превратится в снег,
Когда будешь ты падать с неба, но снизу вверх.
Да, всё будет наоборот, не так, как у нас, у всех.
Теперь же, гораздо реже будет звучать твой смех.
Тебе будет за сотню, и жить будет легче всех.
Твоя жизнь – полоса белая без помех.
Театр жизни твоей смотрится, как успех.
Сожаление гордости, правды и ревности.
Служит обычной жизненной бренности.
Глупых задумок закономерности,
Оправдания совести и потребностей.
Человек забывает людские ценности.
В храме души теряет уверенность.
В тёмной комнате пишет доверенность.
В опере хвалит лишь современность.
Не один раз и не три ночи.
Я писал очерк кривым почерком.
Говорил точно и слагал строчки.
Докатил себя до последней точки.
Грандиозные планы – не планы на вечер.
И думал всегда я о чём-то вечном.
Как только привык, что время калечит,
Стал уходить навсегда вечером.
Строки грустные, небо пусто мне.
Мысль гласная, всходит засветло.
Солнце ясное светит пасмурно.
Что же делать? Я жил не запросто.
Запросто видеть, запросто знать.
Запросто людям слова слагать.
Запросто помнить и забывать.
Не запросто только себе не врать.
А с кем говорить, того избегать.
Кого похвалить, кого поругать.
Где чести лишить, где чин воспевать.
Петь, но не пить. Пить, но не лгать.
Пусть люди кличут: "Его убрать!"
Говорит бесчестная глупая рать.
"Ему не творить, ему умирать!"
А я воскресну. Опять. Опять…
"Дом"
Как я хочу, чтобы сердце ветром,
Просторным звоном пронзило грудь.
Как я хочу, чтобы в этом ветхом,
Обычном доме я смог вздремнуть.
Как я хочу не помнить,
Как я хочу забыть,
Те славные детства минуты,
Что в деревне мы провели.
В том самом обычном доме,