Ищу Золушку!

Он чувствовал себя до того хреново, что хотелось устроить что-то бешеное, гадкое. Чтобы выплеснуть злость, ярость и отчаяние.

Сегодня был какой-то мерзкий несчастливый день для него.

Сначала утром австрийские партнеры отменили сделку на двадцать миллионов долларов. Потом эта коза Настя бросила, когда он соврал, что у него нет больше денег. А заключением стал этот дурацкий спектакль – роль бомжа-Димы, которого отшила в метро первая попавшаяся девушка.

Вышел Малахов на следующей станции и некоторое время стоял среди снующих людей, пытаясь понять, куда ему идти. Пришел уже следующий поезд, когда он сообразил, что надо выйти наружу. Поплелся медленно к эскалатору.

– Хватит на сегодня приключений, – бурчал он себе под нос, хватаясь за движущийся поручень и вставая так, чтобы не свалиться со ступеньки. – Домой поеду, спать… ну хоть мужику-инвалиду помог, пусть кто-то в этот день будет счастлив.

Он не переживал за одежду. Дома висели еще одна дубленка и пуховик, и шапка из рыжей лисы. Часы тоже не проблема. Завтра зайдет и купит новые.

– Жаль только, привык уже к тем часам… ну да фиг с ними, – тихо говорил Дима сам с собой.

Материальное мало волновало его в эту минуту, и жизнь казалась Малахову бессмысленной. У него было все для прекрасного существования: вдоволь денег, собственная двухэтажная квартира в центре Москвы, престижная высокооплачиваемая работа, дорогущая машина, несколько раз в год он ездил в отпуск, куда захочет.

Но самого главного у него не было – счастья. Простого обычного счастья. От слова совсем. А счастья без любимого близкого человека и детей в понимании Малахова не могло быть.

Приближался Новый год, люди спешили доделать дела, купить подарки, устроить себе хороший праздник.

И только он, Дима, был один, никому не нужный и несчастный.

Сходя с эскалатора, он даже пожалел себя, понимая, что никаких Золушек в метро нет, а Лера ему наврала.

– Походу, без бабок нафиг я никому не сдался, – сделал скорбный вывод Малахов, выходя на улицу из метро.

Он чуть покачнулся, спускаясь с невысоких ступеней на запорошенный снегом тротуар. Его нога нечаянно поехала в бок, и он поскользнулся на застывшей луже. Не удержавшись, с грохотом упал, сильно ударившись головой об лед.

Растянувшись на грязном заледенелом асфальте, Дмитрий потерял сознание.

Глава 4. Скорая помощь

Дима приходил в себя медленно.

Сознание было вязкое, голова гудела. Открыл глаза, пытаясь понять, что происходит.

Первое, что увидел, – лицо женщины, склонившейся над ним. Карие глаза, озабоченный взгляд и светлые пряди волос. Молоденькая, в вязаной шапочке.

Это была она! Та самая девушка, которая так жестко отшила его в метро.

Моргнув пару раз, Малахов наконец пришел в себя и огляделся. Он лежал на асфальте, на талом снегу. Чуть приподнявшись на локтях, он еще раз прошелся взглядом по девушке, которая склонилась над ним. Это точно была та самая холодная вредина!

– Как вы? – озабоченно спросила девушка.

Не понимая, как упал так глупо и как эта девушка оказалась рядом, он выставил руку и чуть оттолкнул ее, садясь, после чего грубо ответил:

– Чего тебе надо?

– Ничего. Я видела, как вы упали, поскользнулись. Я только хотела помочь.

Чувствуя, как гудит голова, Дима невольно поднял руку. Дотронулся до затылка и застонал от боли, к голове было не прикоснуться. Девушка тут же поднялась с корточек и склонилась над ним снова. Осторожно провела пальчиками по его затылку, осматривая.

– У вас шишка большая, и еще кровь. Вам надо в травмпункт.

– Не надо, – отмахнулся Дима и попытался встать.

Она тут же ухватила его за пояс и помогла поняться на ноги. Придерживая Малахова, отвела его в сторону от станции метро, где сновали туда-сюда люди.

Дима же, прекрасно помня ее пренебрежительное отношение чуть раньше и то, как она опозорила его перед всем вагоном, оттолкнул ее руку и выпалил:

– Слушай, тебе чего надо?

– Я же сказала, ничего. Давайте я провожу вас до травмпункта? У вас голова в крови.

– Сначала послала меня подальше, а теперь вдруг добренькой стала? – процедил он, зло глядя на нее.

– При чем тут это? Я просто хочу помочь вам и все. А ваши подкаты тут совершенно ни при чем.

Малахов окатил ее непонятным хмурым взглядом, такую чистенькую, укутанную в зеленый пуховичок, и матерно выругался. Он отвернулся от девушки и зашагал прочь от метро, ощупывая себя и отмечая, что вроде больше ничего не болит. Через десяток шагов он опять поскользнулся на замерзшей луже и снова едва не упал.

В этот момент около него опять оказалась блондинка.

– И все же давайте я провожу вас до травмпункта, вам плохо, – участливо предложила она, заглядывая ему в глаза.

– Мне хорошо, поняла? – вспылил он. – Отстань! Ни в какой травмпункт я не пойду.

– Почему? Вдруг у вас сотрясение мозга, это очень опасно.

– Ты-то почем знаешь? – хмыкнул он недоверчиво, останавливаясь, и поморщился.

Голова его раскалывалась от боли и выпитого спиртного.

– Знаю, я два года на медицинском училась.

Дима видел, что она действительно хочет помочь, на ее красивом юном лице было написано искреннее участие и тревога. Он прищурился и даже немного остыл. Все же ему было приятно, что она не прошла мимо, когда он упал, а попыталась помочь.

Тут же в его голове опять закружили шальные мысли. Что, если попробовать снова к ней подкатить? Не получилось в вагоне, может, сейчас выйдет? Вроде она стала разговорчивей, даже вон проводить до травмы предлагает.

Видимо, в вагоне девушка все же засмущалась посторонних людей, когда он предлагал ей познакомиться. А сейчас наедине она оказалась вполне вежливой и приятной. Он мотнул головой, пытаясь настроить мысли на верный лад.

– А сейчас не учишься? – спросил Малахов, прищурившись.

– Нет. Говорю, вам надо показаться врачу.

– В травмпункт не поеду, – отрезал он. – Потому что там платно, а денег у меня нет. А сидеть полночи в общей очереди не хочу.

– Тогда надо хотя бы холод к голове приложить и рану обработать, вон кровь капает прямо на куртку у вас.

– И что ты такая правильная? Капает и капает. Переживу.