Кровавый блик луны. Возмездие

– Соланж! Это невозможно! Это просто абсурд. Тебя изнасиловали женщины, но они же монахини! Они же дали обет Богу. Как же так? Почему мать-настоятельница за вас не заступилась? Ей, наверное, ничего не известно.

– Ещё как известно, но она на всё закрывает глаза, предоставив своим сёстрам полную свободу. Здесь, Ребекка, всё возможно. Люди теряют человеческое обличие и превращаются в животных. Эти сёстры в рясах хуже самого сатаны. Они давно забыли заповеди Господа, предаваясь сладострастию тела. За их рясами скрывается сущность демона. Берегись, Ребекка. Ты следующая. Твой час настал. Сестра Агнесса хочет сделать тебя своей новой фавориткой. Я не знаю, чем тебе помочь. Надейся только на чудо и тайного покровителя. Может, тебе повезёт больше, чем мне. Будь осторожнее и никого не впускай. Это изменит всю твою жизнь и искалечит душу. Вот, возьми. Мне его оставила одна воспитанница, но я не смогла им воспользоваться. Может, тебе пригодится.

В руке Соланж сверкнул кинжал. Ребекка удивлённо посмотрела на подругу:

– Зачем тебе оружие?

– Теперь уже ни к чему. Смерть стоит совсем рядом, а тебе может понадобиться. Возможно, однажды он спасёт тебе жизнь и честь. Помни, Ребекка, ты следующая на пути Агнессы, и она не остановится, пока не добьётся своего. Не дай сломать себя.

Девушка сильно закашлялась, и из её горла хлынула кровь. Она пыталась ещё что-то сказать, но смерть закрыла ей уста, и рука безжизненно упала на кровать. Душа мученицы обрела долгожданный покой и покинула стены ужасного места. Ребекка почувствовала себя страшно одинокой и загнанной в угол. Она громко зарыдала, упав подруге на грудь. Услышав чьи-то тихие шаги, девушка быстро спрятала кинжал под платье. В келью вошли две монахини. Увидев умершую воспитанницу, они поспешно забормотали молитвы и испуганно перекрестились. Ребекка незаметно выскользнула из кельи.

Придя к себе, она бросилась на кровать и в исступлении стала бить кулаками по тощей подушке. Как же она ненавидела в этот момент этих притворных святош в рясах, погубивших прекрасную девушку! Её сознание и душа перевернулись от страшной правды. Ребекка долго не могла прийти в себя. Прозвучал колокол на обеденную трапезу, но девушка не могла никого видеть и, когда все ушли, незаметно пробралась в сад. Она присела на любимую скамейку Соланж. Ребекка смотрела на увядающие цветы и сравнивала их с печальной судьбой подруги. Она глубоко погрузилась в свои мысли и, почувствовав знакомый импульс в гребне, оглянулась. Девушка увидела знакомую фигуру в капюшоне. Человек стоял в стороне и наблюдал за ней. Ребекка хотела подняться и подойти к нему, но человек жестом руки предупреждающе остановил её и быстро скрылся. Девушка печально посмотрела ему вслед. Даже таинственный ночной гость не хотел с ней общаться, и это лишило её последней надежды и сил.

Вечером Ребекка не могла долго заснуть. Весь день её никто не искал и не трогал, и это было очень странно. Она подошла к маленькому окну. Небо было сумрачным и тяжёлым. Где-то тоскливо завыла собака. Страх незаметно подкрадывался со всех сторон. Девушка ещё раз проверила двери и положила под подушку кинжал. Огарок свечи медленно догорал, погружая келью в темноту. Ребекка ещё не спала, когда дверь неожиданно распахнулась и в келью заскочили несколько монахинь. Они словно стервятники набросились на девушку. В темноте Ребекке было трудно различить их лица. Кто-то крепко зажал ей рот ладонью, не давая кричать. Несколько пар рук жёстко держали её, прижав к кровати. Девушка почувствовала, как с неё пытаются сорвать одежду. Она забилась из последних сил. Над её ухом раздался знакомый голос:

– Я же предупреждала тебя, недотрога. Думаю, подружка перед смертью тебе всё рассказала. Тем лучше. Пришло и твоё время. Ох и повеселимся мы сейчас. Доберусь я до твоей нежной кожи. Давно у меня не было такой сладкой подружки. Не советую сопротивляться, тебе же будет хуже. Не зли меня, кроха. Давай поиграем по-хорошему. Женщины умеют любить не хуже мужчин. Сейчас ты в этом убедишься сама.

Её губы коснулись лица Ребекки. Девушку всю передёрнуло от отвращения. Грубые жадные руки заскользили по телу. От отчаяния она вцепилась зубами в ладонь. Монахиня, взвыв от боли, с остервенением ударила девушку по лицу, разбив ей губы. Кровь потекла по подбородку, стекая на грудь.

– Ах ты дрянь! Ещё кусаться вздумала. Надеешься на чудо, но чуда не будет. Теперь ты узнаешь, что такое быть подстилкой для всех. И ты мне ещё не сказала, почему у тебя здесь пахнет духами и едой!

– Сейчас узнаешь.

В комнате неожиданно прозвучал спокойный бархатный голос. Все на секунду оторопели. Девушка невольно вздрогнула от радости, почувствовав знакомый импульс в гребне. В келье началось что-то невероятное. Монахини одна за одной с грохотом вылетали в коридор, выброшенные сильной рукой, и, ничего не понимая, больно ударялись о стену, не в силах подняться. Почувствовав свободу, Ребекка машинально выхватила кинжал и с остервенением всадила его в ненавистное тело Агнессы. Монахиня, не проронив ни звука, медленно упала навзничь. Человек в капюшоне схватил девушку за руку и потащил за собой, но Ребекка неожиданно вырвалась и бросилась к подушке. Достав перстень, она радостно воскликнула и подскочила к ожидающему её спасителю.

Девушка бежала, не выпуская руки незнакомца. Она сразу ощутила знакомое тепло ладони и стойкий запах приятных духов. Они добежали до потайной двери и вышли за стены монастыря. За деревьями их уже ждал экипаж. Спаситель быстро посадил Ребекку в карету и, закрыв дверцу, громко крикнул:

– Гони, Шарль!

Слуга свистнул кнутом, и лошади рванули с места, увозя девушку в неизвестном направлении со странным незнакомцем. В этот момент она не испытывала страха. Впервые за многие дни Ребекка почувствовала себя спокойно и уверенно. В карете было темно, и девушка не видела лица спасителя. Её лихорадило от холода и нервного шока. Незнакомец накинул на неё свой плащ, прикрыв разорванное платье, и слегка прижал к себе, согревая теплом своего тела. Не выдержав напряжения, Ребекка громко зарыдала:

– Господи! Я убила её! На моих руках кровь. Я преступница. Всё кончено. Теперь меня ждёт эшафот. Зачем вы спасли меня? Я не стою этого. Я убийца. Мне нет прощения. Лучше бы я убила себя там.

Незнакомец молчал, давая ей возможность освободиться от душевной боли. Он обнял девушку за плечи, ласково гладя по золотистым прядям. Ребекка постепенно затихла и, согревшись, виновато извинилась:

– Простите. Я стала такой плаксой. Я даже не представилась. Меня зовут Ребекка ля Моль.

Человек глубоко вздохнул, и его мягкий бархатный голос заставил радостно забиться маленькое сердечко девушки:

– Я знаю, как тебя зовут. Иногда поплакать очень полезно. Не стыдись этого. Слёзы облегчают душу от страданий. Всё хорошо, Ребекка. Я смогу тебя защитить. Возможно, монахиня жива. Позже я выясню её судьбу. Меня можешь звать просто Рена.

– Рена! – Ребекка едва не подскочила от удивления. – Вы женщина? Не может быть!

Незнакомец весело рассмеялся:

– Я умею удивлять. Прости, что разочаровала тебя, но, к сожалению, я не сказочный принц.

Девушка совсем растерялась и жутко смутилась:

– Простите, Рена. Я не хотела вас обидеть. Просто это очень неожиданно. Мне неважно, женщина вы или мужчина. Вы спасли меня, и я вам безмерно благодарна, но почему вы мне помогли?

– Об этом я расскажу тебе позже. Сейчас успокойся и поспи. Выпей немного эликсира. Всё плохое уже позади, и с тобой больше ничего не случится. Закрой глаза и забудь о монастыре, а завтра мы обо всём с тобой поговорим.

Ребекка послушно выпила какой-то напиток, и он приятным теплом растёкся по всему телу. На душе сразу стало спокойно и хорошо.

– Рена. Кто вы? Мне почему-то очень знаком ваш голос. Я где-то уже его слышала. Мне кажется, что мы с вами когда-то встречались и хорошо знаем друг друга. Жаль, я не вижу в темноте ваше лицо, может, тогда я узнала бы вас.

– Всё может быть, а теперь спать.

– Можно только один вопрос?

Женщина весело рассмеялась:

– Если только один, второй ты вряд ли успеешь задать.

Ребекка, решившись, смущённо спросила:

– Это вы приносили мне еду?

– Я. От монастырской еды даже куры сдохнут. Я не могла позволить тебе ходить голодной и худой. Я просто немного тебе помогла.

Девушка облегчённо вздохнула и ещё теснее прижалась к горячему плечу.

– Спасибо. Я сразу почувствовала, что это были вы. Всё-таки вы сказочная принцесса Рена и…

Не договорив, она тут же провалилась в глубокий сон. Её голова медленно сползла на руки графа Артура.

– Спи, родная. Теперь тебя никто не обидит. Я сделаю всё, чтобы ты стала счастливой, Хрисанта.

Лошади быстро несли карету по ухабистой дороге, но Ребекка ничего не чувствовала. Она крепко спала в надёжных руках и видела прекрасный сон. Карета лихо подкатила к подъезду огромного дома. Из дверей навстречу выбежали заспанные слуги. Они поспешно открыли дверцу кареты. Граф Артур осторожно вынес девушку и обратился к слуге:

– Комната для нашей гостьи готова?

– Да, милорд. Всё как вы приказали.

– Хорошо. Можете отдыхать.

Граф легко, как пёрышко, понёс девушку в дом. Он поднялся по лестнице и, зайдя в уютную спальню, уложил Ребекку на кровать, заботливо накрыв одеялом. Он строго посмотрел на самых преданных друзей-помощников:

– Шарль, Рауль. Вы отвечаете за неё головой. Будьте начеку. Держите оружие при себе. Ни одна душа не должна знать, кто живёт в моём поместье. Предупредите Даргуса, что я жду его через полчаса в библиотеке.

– Слушаюсь, милорд.

Все вышли. Граф снова посмотрел на спящую девушку и, нежно поцеловав её в висок, поспешно вышел.

В библиотеке было тихо, и только в камине потрескивали сухие дрова, неся живительное тепло. Граф Артур любил смотреть на огнь и, несмотря на тёплый день, слегка подрагивал от излишнего волнения. Он с удовольствием присел у камина. Граф, как всегда, был в строгом чёрном мужском костюме. Он очень шёл к его чёрным блестящим волосам и придавал внешности мужественность и утончённость. Шрам ещё больше подчёркивал это сходство. В то же время в лице графа было столько красоты и очарования, что могло разбить немало сердец, и не только в Англии. Его глаза блестели от возбуждения, лёгкая улыбка блуждала по губам, открывая белизну мраморных зубов. Он находился в том возрасте, когда природа завершила последние мазки своего великого полотна и услаждала взор своим совершенством. Граф беспокойно ходил по библиотеке, не находя себе места. Наконец появился заспанный крёстный, и англичанин радостно обнял старика. Тот притворно заворчал на него:

– Неужели это не могло подождать до утра? Как же ты нетерпелив, Артур, и совсем не почитаешь мою старость.