Дорогой, я стала ведьмой в эту пятницу!

– Вас легко удивить, – усмехнулся он.

– Ну что вы, – смутилась Маша. – Я вообще-то очень искушенная.

– Маша, а вы чем занимаетесь? – спросил он, когда они сделали заказ.

Маша обожала такие вопросы! Она была серьезной, начитанной девушкой и терпеть не могла пустой, светской болтовни. Маша симпатизировала людям, увлеченным работой, а перед теми, кто занимается любимым делом, преклонялась. Еще Маша любила долго и вдумчиво разговаривать о политике, об искусстве, о смысле жизни, и чем больше собеседник удивлял ее своей образованностью, тем больше она возбуждалась.

– Я – финансовый директор, то есть, извините, заместитель финансового директора на радио «Эстрада», – не без неловкости ответила она. – А вы?

– У меня свое издательство. «Маверик».

Маша чуть не сползла со стула. «Маверик» постоянно на слуху – это самое крупное, агрессивное, скандальное и богатое издательство.

– Это не шутка? – переспросила она.

– У меня вполне здоровое чувство юмора. – Никита потянулся к бокалу со свежевыжатым яблочным соком. – Я не стал бы шутить так… необычно.

– О! – воскликнула Маша. – Удивительно! А я, вы знаете, так люблю читать!

Он рассмеялся:

– Не хочу вас расстраивать, но лично у меня на чтение нет времени. Я по работе слишком много читаю.

* * *

– Варя! – шипела Маша в трубку. В трубке гремело, стучало и шумело – Варя едва разбирала слова. – Варя, представляешь, я познакомилась с владельцем издательства «Маверик»!

– Ты случайно не пишешь в стол любовные романы? – прокричала Варя.

В данный момент Варя ненавидела Машу. Варя собиралась на встречу с Богданом, и у нее было всего два часа на то, чтобы уложить волосы, сделать эпиляцию, выщипать брови и выгладить очень сложную юбку.

– Не в этом дело! – шептала Маша. – Варя! Он потрясающий! Если я когда-нибудь и мечтала о мужчине, то только о таком! Я не знаю, что делать!

– Спокойствие, – одернула ее подруга. – Не надо истерик. Как тебе кажется, он на тебя запал?

– Возможно.

Маша коротко поведала и про вечеринку, и про ресторан, и о том, что они говорили два с половиной часа, а потом вернулись на вечеринку, и теперь все женщины смотрят на нее с завистью…

– Ну и все! – Варя подобрела – она была счастлива, что сейчас не придется советовать, как завязать знакомство и поддержать разговор. – Он от тебя без ума!

– Да, но… – засомневалась Маша, но Варя ее перебила:

– Маш, никаких «но»! И вообще, я тебя не слышу, так что давай ты мне все завтра расскажешь?

Варя с грохотом положила трубку на базу, включила автоответчик и поклялась ни за что больше не подходить к телефону, даже если ей позвонит Даррен Стар с предложением писать сценарии для его проектов. Хотя… В красках представив, как ей звонит Даррен, Варя поняла, что будущего работодателя должна знать в лицо, и побежала к компьютеру. Даррен Стар оказался крупным мужчиной итальянского типа – чем-то похож на главного героя клана Сопрано. «С ним можно работать», – решила Варя и прилегла на кровать, чтобы как следует представить, как она будет работать с продюсером «Беверли Хиллз, 90210», «Мэллроуз плэйс» и «Секса в большом городе». Работалось замечательно: Варя купила большой дом на Голливудских холмах, старинный розовый «Кадиллак», познакомилась с Билли Зейном…

Зазвенел будильник – это значило, что до выхода из дома осталось полчаса. Варя бросилась в ванную, быстро побрила ноги бритвой, кое-как выщипала брови и накрасилась.

Богдан ждал ее у машины. Завидев Варю, пошел навстречу, обнял, поцеловал в макушку и спросил:

– Как дела?

Обычный вопрос, требующий ответа: «Хорошо, а у тебя?», но почему-то Варе, прижавшейся к его теплому и сильному плечу, захотелось ему рассказать…

О том, как нелегко писать сценарии для сериалов, которые, что ни делай, все равно получаются дурацкими, глупыми и никчемными. О том, что от нее ничего не зависит: идея достается сюжетчикам, диалогистам, продюсерам, американским партнерам – и они все, будто нарочно, делают все, чтобы сделать фильм как можно тупее. Актрисы влюбляются в главных героев и забывают, что по сценарию их следует ненавидеть, американцам кажется, что они одни во всем мире умеют работать, продюсеры от жадности нанимают таких гримеров и костюмеров, что хоть святых выноси. И единственное, что ты получаешь после того, как сериал заканчивается, – ощущение полной бессмысленности своей работы и некоторое материальное благополучие – контракт с дьяволом.

– Но ты ведь можешь писать сценарии для кино, – посоветовал Богдан после того, как Варя, разбавляя жалобы всхлипываниями, выложила ему все свои сомнения.

– Не могу, – буркнула Варя.

– Почему?!

– Потому что я боюсь, – мрачно заявила Варя. – И я не знаю, куда его нести, сценарий этот. И вообще я не знаю, как его придумать. Я могу сочинять дурацкие сериалы, а чтобы настоящее кино…

– Ой, да ладно! – хохотнул Богдан. – Хочешь, познакомлю тебя с продюсером?

– Хочу, – согласилась Варя и оглушительно высморкалась. – Кстати, Богдан, а ты чем занимаешься?

– Строю, – ответил он.

– Что строишь?

– Дома, здания под офисы, загородные особняки… – Он пожал плечами. – Кучу всего.

– Ух ты! То есть ты богат и страшно влиятелен?

– Вроде того, – усмехнулся Богдан. – Куда поедем?

– Давай к тебе, – предложила Варя. – Я влюбилась в твою террасу.

– Значит, я тут ни при чем? – в шутку рассердился Богдан.

– Ни при чем, – подтвердила Варя.

* * *

Варя лежала в шезлонге на террасе и думала о том, что такие мгновения стоят десяти лет жизни. Вспомнив, что ей уже тридцать, Варя переосмыслила замечание насчет десяти лет и остановилась на годе. Потом года тоже стала жалко, и Варя решила, что это просто один из самых счастливых вечеров за последнее время. Богдан долго ругался по телефону, употребляя малопонятные слова и выражения, а потом уехал, сказав, что на стройке – катастрофа.

И Варя осталась одна. Минуты две она боролась с искушением залезть во все ящики и шкафы, но искушение повергло ее в нокаут, и Варя, с подозрением оглядев стены, на которых вроде бы не оказалось видеокамер, решительно пошла в спальню.

– Странно, – произнесла она вслух.

Нигде – ни в гардеробе, ни на письменном столе, ни в комоде, ни в секретере – не было ничего личного. Аккуратные, пахнущие жасмином стопки белья. Деловые бумаги. Ни клочка, ни письма, ни фотографии.

«Может, это потому, что он недавно переехал?» – подумала она, но засомневалась. По Вариным представлениям, новосел должен жить в окружении коробок с бессмысленным, но дорогим сердцу хламом. «Может, он педант?» – испугалась она.

Педантов Варя боялась до жути: они заставят ее складывать носки парами, помнить, куда она положила ключи от квартиры, выключать свет в ванной, класть на одно и то же место пульт от телика, уносить грязные чашки на кухню, а не прятать за монитором, они обязательно найдут под кроватью коробки от «Доширака» и использованные салфетки, а в холодильнике остатки борща, который Варя варила три месяца назад… В общем, превратят ее жизнь в ад.